Зина Ошанская работала много лет и хорошо уборщицей дома отдыха в Западной области. Но приползла откуда-то бумажка: Ошанская — дочь попа. Личный стол, а за ним и прочее начальство взволновалось. Посмотрели в делах — уборщица никогда не скрывала своего происхождения. Всё равно: чтобы уберечься от бумажки, уволили уборщицу с её ответственного поста. Профсоюз и даже его областной отдел подтвердили увольнение. Только в Москве пересмотрели это дело. Ну, если в Москве, тогда пожалуй. Тогда ещё можно доверить дочери попа подметать комнаты в доме отдыха. Московская бумажка перекрывает бумажку смоленскую. Личный стол успокоился.
Чем в конце концов занимаются все эти личные столы, отделы кадров, группы по найму? Кого они подбирают — работников или бумажки со слепо пришпиленными к ним живыми людьми?
Конечно, святая обязанность каждого секретариата, каждого делопроизводства, каждой канцелярии собирать и тщательно хранить все точные документы и сведения о людях. Без этого обойтись нельзя. Но надо же разбираться и в смысле этих бумаг, в значении и ценности каждой из них!
Проверка партийных документов показала, что может произойти, если полагаться только на бумажки, не сверяя их с живым человеком. Проходимцу не трудно спрятаться за добродетельной бумагой, и обратно — старая, бессмысленная, иногда лживая бумажка может спеленать сильного, честного, полезного обществу работника.
Они называют себя бдительными, эти столоначальники, для которых — сначала бумажка, а затем человек. Но бдят они преимущественно на страже своего собственного благополучия, личной своей безответственности, личного спокойствия, за счёт чего угодно, и прежде всего за счёт бережного отношения к живому человеку.
Госстроительство, война и восстановительный период
С середины 1930-х годов длилась череда международных военно-политических событий (создание военных блоков Германии и ряда европейских стран, Мюнхенский сговор, заключение Британией договора о ненападении с Германией т. п.). Кстати, не только Германию, но и Британию с Францией советское руководство в 1939‒1941 годах было вынуждено считать возможными нашими противниками. Эти страны готовили бомбёжку нефтяных и нефтеперерабатывающих предприятий СССР на Кавказе, вели переговоры с Турцией об укреплении турецких войск у советских границ, и о подготовке антисоветского восстания в приграничных советских районах. Всё это заставляло СССР как-то реагировать.
В 1939 году, 23 августа, через год после заключения пакта о ненападении между Великобританией и Германией[66], Сталин сделал ответный ход: СССР и Германия подписали свой Договор о ненападении. Но Германия при этом оставила в силе все военные договора, направленные против нас и подписанные двумя-тремя годами ранее!
В тот день, когда Германия захватила всю Чехословакию, кроме «разрешённых» ей Судетов, внеочередная сессия Верховного Совета СССР приняла Закон о всеобщей воинской обязанности, а вскоре после нападения Германии на Польшу началась военная операция Красной Армии по установлению контроля над Западной Белоруссией и Западной Украиной.
Многие публицисты утверждают, что СССР напал на Польшу. Это далеко не так. В 1919 году, в связи с тем, что Россия и отделившаяся от неё Польша затруднялись установить границу между собой, Верховный совет Антанты (то есть орган стран — победительниц в Первой Мировой войне) рекомендовал в качестве восточной границы Польши так называемую линию Кéрзона[67], которая соответствовала этнографическому принципу: к западу от неё преобладало польское население, к востоку — не польское (литовское, белорусское и украинское). Причём историческая граница Королевства Польского проходила в среднем на сто километров западнее линии Кéрзона, то есть полякам немного прирезали землицы. Польское правительство это предложение отвергло, но в июле 1920 года, когда армия Тухачевского наступала на Варшаву, официально её признало. Затем поляки разбили армию Тухачевского, быстро пошли на восток и захватили значительную часть украинских и белорусских территорий.
В 1939-м, подписывая с Германией договор о ненападении, СССР добился от германской стороны признания линии Кéрзона в качестве международно-признанной восточной границы Польши. И Германия, начав войну, остановилась на этой границе. Красная Армия заняла оставшиеся «ничейными», а по сути, наши земли только тогда, когда польское правительство бежало из страны. Некоторая сумятица произошла в одном лишь Бресте: немцы заняли его, но по настоянию СССР были вынуждены уйти.
В октябре в Западной Белоруссии и Западной Украине были избраны Народные собрания, которые провозгласили установление Советской власти, а также они приняли декларации о вхождении в СССР.
30 ноября началась советско-финская война. Наши дипломаты до этого вели переговоры об обмене территориями с целью отодвинуть границу на Карельском перешейке настолько, чтобы Ленинград был вне опасности артиллерийского обстрела. Кроме того, Советское правительство просило уступить некоторые острова и сдать в аренду Советскому Союзу порт Ханко, чтобы построить там военно-морскую базу для прикрытия Финского залива и Ленинграда от нападения вражеского флота.
Это развенчивает миф, будто Сталин не верил в возможность нападения Германии на СССР. Ему не надо было «верить» или «не верить», он знал, что войну готовят. Вся проделанная им работа: создание новой индустриальной экономики, развитие науки и образования, идеологическая подготовка и военно-спортивная тренировка населения; дипломатические усилия говорят об этом.
Взамен названных уступок (общей площадью 1066 кв. миль) СССР был готов уступить Финляндии районы площадью в 2134 кв. мили, то есть в два раза больше, причём Союз не получал от этого преимущества для нападения на Финляндию. Ответ финской стороны был отрицательный, а времени на дальнейшие переговоры не оставалось, и с 30 ноября 1939 по 12 марта 1940 года СССР провёл военную кампанию.
Опять же, Франция и Британия обсуждали ответные меры, добавив к своим планам нападения на Баку ещё и отправку экспедиционных войск в Финляндию. Но быстрое окончание войны и выдвижение весьма умеренных новых советских требований к Финляндии сорвало эти планы.
На совещании высшего командного состава РККА Сталин сказал об итогах финской кампании: «Спрашивается, кого мы победили?.. Вся оборона Финляндии и война велись по указке, по наущению, по совету Англии и Франции… Мы разбили не только финнов — это задача не такая большая. Главное в нашей победе состоит в том, что мы разбили технику, тактику и стратегию передовых государств Европы, представители которых являлись учителями финнов. В этом основная наша победа».
22 июня 1941 года Германия напала на Советский Союз с целью ликвидации СССР как страны и истребления значительной части населения. Вместе с вермахтом в боевых операциях на нашей территории участвовали вооружённые силы Венгрии, Италии, Румынии и Финляндии, а также большое количество польских волонтёров.
Началась Великая Отечественная война.
Эта история описана столь подробно и столь многими, что мы здесь ограничимся кратким перечислением тех государственно-экономических мероприятий, о которых почти ничего не пишут в учебниках. Кому-то это наверняка покажется скучным, прежде всего тем «знатокам», которые уверены, что «Гитлер нёс России свободу от сталинизма», а Сталин победил, «завалив дорогу немцев трупами». Но ведь утверждение, что для Германии цель войны была в ликвидации России и уничтожении значительной части народа — не просто фраза. Это факт, отражённый в документах.
Возможно, после быстрых военных успехов на Западе Гитлеру казалось, что он сможет и с Россией справиться быстро. И он сделал стратегическую ошибку: Россия настолько большая, что её даже просто пройти сложно. А проходить пришлось отнюдь не просто: при всеобщем отступлении бойцы на многих рубежах — о чём сегодня почему-то мало вспоминают, стояли буквально насмерть. Генералы вермахта писали в своих дневниках: мы очень опаздываем…
Ветеран войны писатель Владимир Бушин в статье «Чёрное и красное» писал:
«Чего после этого стоят россказни таких стратегов, как Солженицын, будто Красная Армия, „сдавая чохом города“, бежала от границы по 120 километров в день и только под Москвой опомнилась и упёрлась. Сибиряки чудом спасли!.. Нет, именно в первые дни, недели, месяцы была заложена основа не только победы под Москвой, но и разгрома немцев в Берлине. Стоит сопоставить лишь два факта. Наполеон и Гитлер начали вторжение с одного рубежа и почти в один и тот же день, первый даже на два дня позже второго. И вот Наполеон с его пехтурой, конной тягой да скрипучими обозами дотопал до Москвы в конце августа, а Гитлер с его танками, самоходками, автомашинами, авиацией, радиосвязью дополз до Москвы лишь в конце ноября — на три месяца позже!»
С первых дней войны вся работа органов власти была подчинена главной цели — организации ведения войны. 23 июня для стратегического руководства вооружёнными силами была создана Ставка Верховного Главнокомандования. С 10 июля Ставку возглавил И. В. Сталин. 19 июля он был назначен Наркомом обороны, а 8 августа Главнокомандующим вооружёнными силами. Генштаб стал оперативным органом Ставки; при Ставке был также создан Центральный штаб партизанского движения.
С июля 1941 по октябрь 1942 года в вооружённых силах существовал институт военных комиссаров, однако без права контроля над командным составом: в этом случае Сталин всё-таки смог укротить всевластную партию, в армии он оставил ей только идеологию и воспитание.
В идеологической работе произошли серьёзные изменения: патриотизм, вот что оказалось во главе угла. Патриотизм — чувство всеобщее, присущее любому живому существу. Суслик защищает свою нору, медведь — свой кусок леса, и даже пресловутый кулик своё болото хвалит; у человека же это наполненное большим духовным смыслом чувство вырастает прямо из многовековой культуры, помимо воли заставляя вставать на защиту своей родной земли. Больше двух десятилетий советская пропаганда упирала в основном на второстепенные классовые вопросы; война заставила обратиться к коренному, к истории, к героическому прошлому страны. Были возвращены некоторые внешние а