по мужской линии весьма вероятно. Так современные методы популяционной генетики человека позволяют уточнить некоторые важные исторические детали.
Рязанская династия
От младшего сына Святослава Ярославича – Ярослава (Панкратия) произошла династия рязанская, от которой отделились муромская и пронская104. Этот род был поистине несчастнейшим из всех ветвей Рюриковичей. Внук Ярослава – Глеб Ростиславич попал в плен к владимирцам и 30 июня 1177 г. умер в тюрьме (он был женат на внучке Юрия Долгорукого, а его дочь была женой Мстислава Романовича Храброго и матерью Мстислава Мстиславича Удатного).
Внук Глеба Ростиславича – тоже Глеб, только Владимирович, «прославился» тем, что, 20 июля 1217 г. приказал убить шестерых своих родных и двоюродных братьев, которых пригласил в село Исады на Оке. Вот как об этом рассказывает летопись: «Глеб Владимирович, князь рязанский, подученный сатаной на убийство, задумал дело окаянное, имея помощником брата своего Константина и с ним дьявола, который их и соблазнил, вложив в них это намерение. И сказали они: “Если перебьём их, то захватим всю власть…” Собрались все в прибрежном селе на совет: Изяслав, Кир-Михаил, Ростислав, Святослав, Глеб, Роман; Ингварь же не смог приехать к ним: не пришёл ещё час его. Глеб же Владимирович с братом позвали их к себе в свой шатёр как бы на честной пир. Они же, не зная его злодейского замысла и обмана, пришли в шатёр его – все шестеро князей, каждый со своими боярами и дворянами. Глеб же тот ещё до их прихода вооружил своих и братних дворян и множество поганых половцев и спрятал их под пологом около шатра, в котором должен был быть пир, о чём никто не знал, кроме замысливших злодейство князей и их проклятых советников. И когда начали пить и веселиться, то внезапно Глеб с братом и эти проклятые извлекли мечи свои и стали сечь сперва князей, а затем бояр и дворян множество…»
Разорение Рязани войсками Батыя.
Миниатюра Лицевого летописного свода. XVI в.
Это преступление не помогло Глебу. В Рязани вокняжился его двоюродный брат – Ингварь Игоревич (тот самый, «чей час ещё», слава богу, «не пришёл»). После неудачной попытки захватить город Глеб и Константин бежали. Константин потом оказался у старшего сына Михаила черниговского – Ростислава, правившего за пределами Руси. А Глеб скитался в половецкой степи, у своих союзников. По легенде, он сошёл с ума. Известный писатель В.Г. Ян использовал образ князя-братоубийцы в своём романе «Батый». Там Глеб является к хану в преддверии нашествия монголов на Русь и предлагает свою помощь.
Через двадцать лет на рязанской земле стряслась новая беда. На этот раз опасность пришла извне. Монгольское нашествие обрушило свой самый страшный удар на это окраинное восточное княжество и нанесло рязанской династии огромный урон. В боях и при взятии Рязани, Пронска и других городов погибли почти все представители династии – не менее 10 человек. О рязанских бедствиях красочно рассказывает «Повесть о разорении Рязани Батыем». В «Повести…» перечисляются погибшие князья, среди них и сын вышеназванного князя Ингваря – Юрий, и его сын Фёдор Юрьевич, убитый ещё до взятия города, в ханской ставке, куда он был направлен с посольством, и княгиня Агриппина Ростиславна, зарубленная саблями в главной рязанской церкви. Говорит «Повесть…» и о жене молодого князя Фёдора – Евпраксии, присходившей из «царского рода» (византийской династии Комнинов?). Узнав о смерти любимого мужа, она бросилась вместе с маленьким сыном Иваном Постником «из превысокого терема своего… прямо на землю и разбилась до смерти». Рязанская икона чудотворца Николы Корсунского «по той причине зовётся… Заразской, что благоверная княгиня Евпраксия с сыном своим, князем Иваном, сама себя на том месте «заразила» (разбила)». Отсюда происходит якобы и название города Зарайска.
В живых из всей рязанской династии осталось только несколько человек, в том числе князья Ингварь Ингваревич и его брат Олег Ингваревич Красный, захваченный монголами в плен. Во время нашествия Ингварь Ингваревич находился в южной Руси, в Чернигове. Узнав о случившемся, он вернулся в Рязань и стал там князем. Но городу так и не суждено было возродиться. Имя Рязани принял город Переяславль-Рязанский, старая же Рязань так и осталась лежать в руинах. «Был город Рязань, и земля была Рязанская, и исчезло богатство её, и отошла слава её, и нельзя было увидеть в ней никаких благ её – только дым, земля и пепел. А церкви все погорели, и великая церковь внутри изгорела и почернела. И не только этот град пленён был, но и иные многие. Не стало во граде ни пения, ни звона; вместо радости – плач непрестанный», – горестно восклицал русский книжник.
Ингварь Ингваревич (носивший в крещении имя Косьма) умер, вероятно, около 1252 г. После этого Батый отпустил в Рязань его брата Олега, до того в течение 14 лет находившегося в ордынском плену. Олег Ингваревич скончался, приняв постриг и схиму, в 1258 г. Но несчастья продолжали преследовать рязанский род. Сын Олега – Роман 19 июля 1270 г. был зверски убит в Орде «за хулу на хана и его веру». Изуверы отрезали ему язык, отрубили пальцы рук и ног, дробили тело по суставам. Роман Ольгович причислен Русской православной церковью к лику святых мучеников. Его сына – Константина Романовича захватил в плен Даниил Московский, а по приказу следующего московского князя Юрия Даниловича страдальца в 1306 г. убили в тюрьме. Сын Константина – Василий Константинович был убит в Орде в 1308 г. Племянник Константина Романовича – пронский князь Иван Ярославич убит татарами в 1327 г. во время «Федорчюковой» рати. Его сын рязанский князь Иван Коротопол захватил в плен и убил своего двоюродного брата Александра Михайловича пронского, тайком вёзшего дань в Орду (1340 г.), а через три года и сам пал жертвой мести сыновей Александра.
Беспрерывная гибель князей сопровождалась постоянными набегами татар на Рязанское княжество, больше всего страдавшее от Орды. В конце XIV века большую активность проявлял князь Олег (Иаков, в схиме Иоаким) Иванович (ум. 5.07.1402)105, неоднократно враждовавший с Дмитрием Донским, татарами и Литвой. Это было время почти постоянных татарских походов на рязанские земли, и князь Олег находился в очень сложном положении – как бы между нескольких огней: Москвой, Ордой, Литвой. Перед мучительным выбором стоял он в 1380 и в 1382 гг., большого дипломатического искусства потребовали от него события тех лет. Сейчас в Рязани установлен памятник этому, самому известному рязанскому князю.
После смерти Олега Ивановича независимость Рязани начала сходить на нет. Его сын Фёдор женился на дочери Дмитрия Донского – Софье, а внук Василий Иванович в детстве находился на попечении Василия II. Окончательно Рязанское княжество было ликвидировано Василием III в 1520–1521 гг. Это было последнее независимое (конечно, относительно, ибо Рязань, например, не могла вести самостоятельную внешнюю политику) княжество Руси.
Последний Великий князь Рязанский Иван Иванович (1496—ок. 1534) бежал в Литву, где и умер. Князья Пронские также перебрались в Литву, где вошли в число крупных магнатов.
Муромская ветвь рязанской династии известна в основном благодаря житийной истории о князе Петре Муромском и его жене Февронии (умерли в 1228 г., «в один день и час»), ставшими образцом супружеской жизни. Они почитаются покровителями семьи и брака в Русской православной церкви, которая канонизировала их в 1547 г. Святым Петру (в иночестве Давиду) и Февронии (в иночестве Евфросинии) посвящено одно из известных произведений древнерусской литературы – «Повесть…», автором которой является видный писатель XVI в. протопоп Ермолай (в иночестве Еразм).
Брат Петра Муромского, князь Василий, потомки которого перешли на службу московским князьям, имел правнука – Дмитрия Владимировича, носившего прозвище Овца. Он стал родоначальником дворян Овцыных. В XVI–XVII вв. Овцыны служили воеводами, стольниками, стряпчими, а один из них, Иван Фёдорович Овцын, был дядькой будущего царя Фёдора Иоанновича. Однако настоящую славу роду Овцыных принёс Дмитрий Леонтьевич Овцын (ум. в 1757 г.) – знаменитый путешественник и гидрограф, исследователь Арктики. Овцын окончил Морскую академию в Петербурге, служил на Балтийском флоте, а с начала 1730-х гг. участвовал в Великой Северной экспедиции, которой руководил Витус Беринг. Эта грандиозная по своим масштабам экспедиция состояла из нескольких отрядов, и помимо В. Беринга и А.И. Чирикова в ней участвовали такие исследователи, как В.В. Прончищев, С.И. Челюскин, двоюродные братья Х.П. и Д.Я. Лаптевы, С.П. Крашенинников, ботаник И.-Г. Гмелин, историк Г.-Ф. Миллер и др. В 1733 г. Дмитрий Леонтьевич был назначен начальником Обь-Енисейского отряда экспедиции, во главе которого совершил несколько походов, с четвёртой попытки увенчавшихся проходом по Северному Ледовитому океану из устья Оби до устья Енисея. На боте «Оби-почтальон» и дубель-шлюпке «Тобол» экспедиция Овцына осуществила первое гидрографическое описание сибирского побережья между устьями Оби и Енисея. В 1738 г. по дороге в Петербург Овцын был арестован в Тобольске по обвинению в связях с сосланным в Берёзов князем Иваном Алексеевичем Долгоруким, с которым он познакомился во время одной из зимовок, затем предан суду и из лейтенантов флота разжалован в матросы. Под конвоем его отправили в Охотск, где Дмитрий Леонтьевич поступил в отряд В. Беринга. В качестве адъютанта Беринга в 1741–1742 гг. он участвовал в экспедиции на корабле «Святой Пётр» к берегам Северной Америки, пережив в т. ч. и зимовку на Командорских островах, во время которой Беринг скончался. В 1742 г. Овцыну был возвращён офицерский чин. Позднее он участвовал в экспедиции на Камчатке (1749 г.), за что получил чин капитана 2-го ранга, а с 1755 г. в чине капитана 1-го ранга занимал должность секунд-интенданта флота. Позднее исполнял должность обер-штер-кригскомиссара флота, вышел в отставку по болезни и вскоре скончался. Имя Овцына запечатлено на географической карте в названиях мыса на полуострове Таймыр и пролива между островами Оленьим и Сибирякова у входа в Енисейский залив.