Глава 1
После того, как Бригитта освободила Аззи из плена, Илит связала крепкой пеньковой веревкой две метлы, усадила Аззи себе за спину и устремилась обратно в Аугсбург. Полет с прижимавшимся к ней молодым демоном противоположного пола оказался более чем приятным. По всему телу ее пробегала сладостная дрожь, когда руки демона как бы невзначай соскальзывали с ее плеч и касались груди. Право же, какое наслаждение лететь с любимым высоко над облаками! На время полета позабылись все мысли о грехе и грешниках, все вопросы добра и зла — она просто неслась между облаками, на глазах менявшими одну причудливую форму на другую. Аззи полет тоже нравился, но он все же спешил домой. Им необходимо было как можно быстрее забрать у гарпий свою молодую пару.
Вернувшись в замок, Илит успела сполоснуться и поправить прическу, после чего снова пустилась в дорогу.
На свежезаряженной метле она взмыла в небо — на сей раз гораздо быстрее, потому что летела одна. Земля исчезла далеко внизу, и вокруг простиралось только звездное небо. Она бороздила его во всех направлениях, но никаких признаков гарпий не видела. Впрочем, довольно скоро к ней подлетел неуклюжий пеликан.
— Уж не ищешь ли ты гарпий с двумя жмуриками? — спросил он. — Если так, они просили передать, что им надоело с ними возиться, что они поместили их в надежное место, а сами вернулись к сестрам.
— И больше они ничего не передали? — спросила Илит, сбавляя ход, чтобы пеликан не отставал.
— Только что-то про игру в маджонг, — ответил пеликан.
— А они не говорили, что это за надежное место?
— Не-а, — сказал пеликан. — Я как раз хотел спросить, но они улетели, и мне за ними никак не угнаться было. Сами понимаете, у них перья железные…
— Но хоть в каком направлении они полетели? — спросила Илит.
— На север, — отвечал пеликан и в подтверждение своих слов махнул крылом, указывая.
— На полюс? Географический или магнитный?
— На географический.
— Тогда, сдается мне, я знаю, где они, — кивнула Илит.
Она направила метлу на север и полетела с предельной скоростью — хотя и знала, что глаза ее некрасиво покраснеют от встречного ветра. Земли франков она миновала почти мгновенно, за ними — изрезанные фьордами берега северных народов, которые до сих пор поклонялись своим древним богам и сражались топорами, молотами и прочим сельскохозяйственным инвентарем. Пролетели под ней и скрылись позади земли лопарей, которые пасли своих оленей; ее полет не остался незамеченным ими, но они старательно делали вид, что не видят ее, ибо лучшее, что можно сделать с теми вещами, которых не понимаешь, — это игнорировать их. И, наконец, она достигла Северного Полюса — воображаемой точки на глобусе, недосягаемой для любого смертного. Просочившись сквозь тонкую пелену, отделявшую его от реального мира, она увидела под собой деревню Санта-Клауса.
Несколько деревянных домиков стояли на толстенной льдине. На краю деревушки виднелась мастерская, где гномы Санты мастерят всевозможные подарки для смертных. Ну, про мастерскую знают почти все — в отличие от маленькой комнатушки с задней стороны, здания, куда доставляются с тайных складов на Земле квинтэссенции добра и зла.
Дело в том, что в каждый подарок Санты помещается толика удачи — или же неудачи. Никто не знает, по какому принципу происходит этот выбор — однако Илит, глядя на орудовавших молоточками и отвертками человечков, решила, что все происходит спонтанно. В центре огромного верстака виднелся бункер, в который ссыпались блестящие кусочки удачи и неудачи — стороннему взгляду они напомнили бы маленькие букетики ароматных трав. Гномы совали туда руку и вставляли схваченное в очередной подарок, даже не глядя на то, что им попалось.
У этих гномов Илит и спросила, не видели ли они двух гарпий с замороженными телами. В ответ те раздраженно замотали головами. Изготовление и начинка рождественских подарков — работа тонкая, а разговоры с посторонними сбивают трудовой настрой. Впрочем, один все же мотнул головой в сторону дальней стены. Илит направилась туда и увидела дверь с табличкой:
«КОНТОРА САНТЫ».
Она постучала и, не дождавшись ответа, вошла.
Санту принято изображать улыбчивым толстяком. Однако внешность бывает и обманчива. В описываемый момент Санта хмурился, разговаривая с кем-то с помощью волшебной раковины.
— Алло! Алло! Это Отдел Снабжения? Да может мне кто-нибудь ответить?
Ответ донесся из головы бабуина, висевшей охотничьим трофеем на стене.
— Снабжение слушает. С кем я говорю?
— Это Клаус. Санта Клаус.
— Слушаю вас, мистер Клаус. Кстати, у вас есть полномочия звонить в Отдел Снабжения?
— Вы, похоже, обо мне не слышали, — буркнул Санта. — Это я приношу подарки каждый год, двадцать пятого декабря по новому календарю.
— А, вы, значит, тот Санта Клаус! Скажите, когда же вы начнете приносить подарки демонам?
— Мне бы с подарками смертным успеть, — отвечал Санта Клаус. — У меня тут одна проблема…
— Минуточку, — произнес голос из головы бабуина. — Я соединю вас с клерком из отдела проблем.
Санта Клаус вздохнул и опустил раковину. Только тут он заметил Илит, остановившуюся у двери. Глаза его за маленькими очками в прямоугольной оправе потрясенно заморгали.
— Господи, красота какая! Ты ведь не гном, нет?
— Нет, — согласилась Илит. — Даже и не олень. Но дам вам подсказку: я прилетела сюда на метле.
— Тогда ты, должно быть, ведьма.
— Угадали.
— И ты собираешься меня околдовать? — спросил Санта, пуская слюну при виде прелестей, видневшихся из-под растрепавшейся от полета одежды Илит. — А знаешь, я не против того, чтобы меня околдовали. Никому в голову не приходит околдовать Санта Клауса, а ведь и мне нужна время от времени хоть какая-то разрядка, верно? Вот хоть кто-нибудь дарит подарки Санте, а? Ну, хотя бы думает об этом? Всем этим людям только бы брать, брать, брать. А мне какой прок с этого?
— Удовлетворение? — предположила Илит. — Вы просто купаетесь во всеобщей любви.
— Они любят не меня, а подарки, — возразил Санта.
— Даритель, можно сказать, часть подарка, — настаивала Илит.
Санта Клаус помолчал, задумавшись.
— Ты правда так считаешь?
— А что, бывает по-другому?
— Что ж, если так, может, и ничего. Но позволь спросить, что ты здесь делаешь? А то ведь в округе нет никого, кроме гномов и оленей. Не считая меня, конечно.
— Я пришла забрать пару предметов, которые для меня здесь оставляли.
— Предметов? Каких еще предметов?
— Мужчину, одна штука, и женщину, тоже одна штука. Замороженных. Их сюда гарпии принесли.
— Ох уж эти мерзкие гарпии! — вздохнул Санта. — От них снег на несколько миль вокруг желтеет!
— Так что там насчет моих ледышечек?
— Они там, на поленнице.
— Тогда я их заберу, — сказала Илит. — Да, еще кое-что. Там, на Земле есть одна девочка по имени Бригитта Крючкотвор.
— С грязной мордашкой? И дурными манерами? — Санта всегда славился тем, что знал всех детей поименно.
— Она самая. Мне бы очень хотелось, чтобы вы подарили ей в это рождество кукольный домик. Такой, какие вы обычно только принцессам дарите. С движущимися фигурками, обоями, радио и прочими волшебными штучками.
— С чего это вдруг такая доброта? — удивился Санта.
— Доброта здесь ни при чем, — призналась Илит. — Это ей пообещал демон, и это часть платы.
— Тогда чего он сам не пришел с просьбой?
— Занят другими делами. Вы же их знаете, этих демонов.
— Ладно, получит она свой подарок, — кивнул Санта Клаус. — Хочешь, чтобы я вложил в него кусок доброй удачи?
Илит обдумала это предложение.
— Нет, — сказала она, наконец. — Что уж там попадется, то и будет. Кукольного дома достаточно. Пусть шансов на удачу у нее будет как у любого другого ребенка.
— Мудрое решение, — согласился Санта. — Ладно, пока ты не ушла — позволь мне и тебе сделать подарок.
— О чем это вы?
— Вот об этом! — вскричал Санта, срывая с себя одежду.
— Премного благодарна, — Илит без труда высвободилась из его объятий. — Как-нибудь в другой раз. А лучше приберегите это для какой-нибудь другой прелестницы.
— Но ко мне никто не приходит! — взмолился Санта. — Здесь только гномы и олени!
— Жесть! — согласилась Илит, но поспешила к поленнице. Принц и Скарлет лежали там, замороженные до состояния дров — и тяжелые, как дрова. Илит пришлось приложить все силы, перекладывая их на связку метел.
— Пришли мне какую-нибудь свою подругу-ведьму! — кричал ей вслед Санта Клаус. — Скажи, я дарю подарки!
— Обязательно скажу, — пообещала Илит. — Ведьмы любят подарки.
Она взмыла в воздух и на предельной скорости понеслась с Принцем и Скарлет обратно в Аугсбург.
Глава 2
Аззи нервно расхаживал по двору, когда к нему подбежал Фрике.
— Мне кажется, это она, господин! — выпалил он, тыча пальцем в небо на востоке.
И впрямь, Аззи разглядел Илит — та медленно летела на связке из четырех метел, к которой были подвешены два замороженных тела.
— Осторожней, осторожней опускай! — крикнул он, когда та пошла на посадку.
— Не учи ведьму летать на метле, — бросила та в ответ, плавно опуская свою ношу прямо у двери в лабораторию.
— Ну, наконец-то! — буркнул Аззи, подбегая проверить, как там его мертвая парочка. — Ты не очень-то торопилась, тебе не кажется?
— Спасибо на добром слове, — обиделась Илит. — Давай, в следующий раз ты сам сохранишь свои трупы, ладно? И глаза сам поищешь!
Аззи мгновенно спохватился.
— Прости, Илит, но мне, право же, надо поторапливаться, если я хочу успеть на турнир. Я раздобыл немного ихора. Давай-ка уложим Принца и займемся им потом, а пока отнесем Скарлет в замок и оживим ее там.
— Как скажешь, — кивнула Илит.
— Вот и отлично, — обрадовался Аззи, когда они закончили возиться с Принцем. — Теперь, надеюсь, в замке все уже готово. Пора перебираться туда.
Так они и сделали. Илит везла Скарлет, все еще твердую как полено от холода, а Аззи, собрав воедино все свои способности к левитации, перевозил Фрике и мешок с припасами и необходимыми заклятиями.
— Затопи камин, да пожарче! — скомандовал Аззи Фрике, стоило им оказаться в зачарованном замке. Они стояли на верхнем этаже, в покоях, отведенных принцессе Скарлет. Первым делом, само собой, им предстояло ее оживить.
— Глаза не забыла? — повернулся Аззи к Илит.
— Вот, — Илит протянула ему сверток. — Эта пара принадлежала Хлодосу — художнику, который писал с нее Магдалину.
— А те, что для Принца?
— Глаза Скандера, дракона.
— Очень мило, — согласился Аззи. — Проклятье, почему это здесь до сих пор так холодно?
Фрике топил большой камин уже больше часа, но в спальне все еще стояла холодрыга. Каменные стены, казалось, поглощали все тепло без остатка. Этак Скарлет не оттаяла бы еще очень долго — а может, и никогда. Толстый слой голубого льда искажал черты прелестного лица — впрочем, и швов Фрике сквозь него почти не было видно. Ноги танцовщицы, пришитые к туловищу модели, с которой писали Магдалину, казалось, принадлежали ему с рождения. Право же, Фрике обладал неожиданными талантами.
Но почему она оттаивает так медленно? Аззи потыкал лед пальцем — тот почти не размягчился. Уж не наложили ли на него замораживающее заклятие?
Исходящего от камина тепла явно не хватало. Вообще-то, Аззи заказывал обогревающие заклятия, но их еще не доставили. Он повторил запрос, подтвердив его своей безлимитной кредитной картой для ускорения доставки. Спустя пару минут послышался негромкий хлопок, и в комнату свалилось новенькое, с иголочки, обогревающее заклятие, аккуратно упакованное в матовую скорлупу.
— Ну, наконец-то! — выдохнул Аззи, разбивая скорлупу. Заклятие бесшумно выскользнуло наружу, и в комнате сразу сделалось теплее градусов на десять.
— А теперь процедура оживления, — объявил Аззи, дождавшись, пока принцесса оттает. — Фрике, ихор! Живо!
Слуга склонился над неподвижной принцессой и побрызгал ей в лицо ихором.
— Теперь оживляющее заклинание, — сказал Аззи и произнес его.
Сшитое из частей тело, которое они называли принцессой Скарлет, лежало, бледное как сама Смерть. А потом по щеке его пробежала легкая дрожь. Губки пошевелились и раздвинулись, кончик языка слизнул с них каплю ихора. Изящные ноздри чуть расширились, тело напряглось и снова расслабилось.
— Быстро! — скомандовал Аззи. — Глаза! Вставляй глаза!
Глаза вошли в глазницы без усилия. Теперь настало время другого заклинания, включающего зрение — редкого, но Отделу Снабжения удалось раздобыть и его. Аззи произнес заклинание нараспев, и веки принцессы Скарлет дрогнули, затрепетали и отворились. Глаза цвета чистейшего сапфира ожили, да и лицо обрело осмысленное выражение. Она огляделась по сторонам и негромко застонала.
— Кто вы, вы все? — спросила Скарлет. Голос ее оказался неожиданно громким и резким, можно сказать, даже капризным. Аззи он не понравился. Впрочем, к счастью, от него не требовалось ее любить. Это предстояло Принцу.
Поскольку сотворили принцессу только что, память у нее отсутствовала начисто. Поэтому ей все предстояло объяснить.
— Кто вы? — снова взвизгнула она.
— Я твой дядюшка Аззи, разумеется, — ответил Аззи. — Ты ведь меня помнишь, да?
— Ну да, дядя, — согласилась Скарлет, хотя на самом деле, конечно же, не помнила. Смерть лишила ее сознание воспоминаний, как хороших, так и плохих, так что в мир она вернулась чистым листом.
— Что происходит, дядя Аззи? А где мамочка?
Этого вопроса он ожидал. Все живые существа исходят из того, что у них есть мать, и в голову им даже прийти не может, что их сшили из разрозненных кусков.
— Мама и папа, — ответил Аззи, — то есть, говоря точнее, Их Королевские Величества заколдованы.
— Ты сказал, «Королевские Величества»?
— Да, дорогая. А ты, конечно же, принцесса. Принцесса Скарлет. Ты ведь хочешь освободить родителей от заклятия, правда?
— Чего? А, ну, да, разумеется. Так значит, я принцесса!
— Их можно освободить, — продолжал Аззи, — но не раньше, чем ты сама освободишься от своего заклятия.
— Значит, я тоже заколдована?
— Совершенно верно, дорогая.
— Так расколдуй меня!
— Боюсь, этого я сделать не могу, — покачал головой Аззи. — Я не тот, кто для этого нужен.
— Ох… А как именно я заколдована?
— На тебя наложено сонное заклятие. Двадцать с чем-то-там часов в сутки ты вынуждена спать или дремать. Тебя даже зовут Спящей Красавицей. И разрушить заклятие может только один человек — Прекрасный Принц.
— Прекрасный Принц? Это еще кто такой?
— Ты с ним еще не встречалась, дорогая. Прекрасный Принц это славный, красивый юноша благородного происхождения, и он только-только узнал о твоем бедственном положении. Сейчас он изо всех сил спешит сюда, чтобы разбудить тебя поцелуем и увезти отсюда к красивой жизни.
Скарлет подумала немного.
— Что ж, звучит неплохо. Но ты уверен, что это все мне не снится?
— Это вовсе не сон… ну, если не считать сном все сущее. Но если отрешиться от метафизики, все это совершенно реально, и тебя заколдовали, наложив сонное заклятие. Поверь мне, уж я не совру. То есть в настоящий момент ты не спишь, потому что мне нужно поговорить с тобой и дать тебе несколько наставлений.
— Может, это заклятие просто не действует?
— Боюсь, что действует, — возразил Аззи, незаметно доставая из котомки сонное заклятие и нажимая на кнопочку, приводящую его в действие.
Скарлет зевнула.
— Ты прав, спать страсть как хочется! Но я ведь даже не пообедала!
— Мы обязательно приготовим обед к твоему пробуждению, — заверил ее Аззи.
Глаза у принцессы закрылись, и скоро она уже храпела вовсю. Под бдительным наблюдением Илит Аззи перенес ее в спальню и уложил в постель.
На протяжении нескольких следующих дней сделалось ясно, что характер у принцессы Скарлет непростой. Аззи она слушаться упорно не желала. Впрочем, и спокойная, рассудительная Илит в роли принцессиной тетушки тоже не нашла с ней общего языка. Скарлет была прекрасна, это факт. Красоту ее не портило даже то, что длинные, стройные ноги танцовщицы, приделанные к белому как мел телу с белокурой головкой, были смуглыми, с темной словно кофе кожей. Со стороны казалось, будто принцесса Скарлет щеголяет в темных чулках, и это делало ее только красивее.
Однако и эта пара стройных ног доставляла им изрядно хлопот. Похоже, они обладали своей собственной кармой. Принцессу словно обуяла танцевальная мания. Аззи пришлось перепробовать несколько заклинаний, прежде чем ему удалось хоть отчасти справиться с этим бедствием.
Даже находясь под сонным заклятием, принцесса Скарлет продолжала ходить во сне. Ее стройные ноги несли ее вниз, в большую бальную залу, где она танцевала фламенко под слышную только ей одной музыку. Аззи пришлось учитывать эти ее сонные блуждания.
— Илит! — взмолился он. — Останешься здесь, чтобы приглядывать за ней? Боюсь, она немного неуравновешенна. Она может упасть и причинить себе увечье. Впрочем, наша девица далеко не дура — уверен, что она сделает все, что мы от нее ждем.
— Надеюсь, так, — кивнула Илит. — Да, кстати, я попросила Санту подарить Бригитте на Рождество волшебный кукольный дом.
— А? Спасибо.
— Я говорю это на случай, если ты вдруг забыл, что обещал ей такой.
— Да не забыл я, — буркнул Аззи, хотя на деле, конечно же, забыл. — Все равно спасибо. Позаботься о ней как следует, ладно?
— Я делаю все это ради тебя, — произнесла Илит медовым голосом.
— И я тебе очень за это благодарен, — произнес Аззи тоном, из которого следовало ровно противоположное. — Ладно, мне пора оживлять Принца. Поговорим чуть позже, идет?
Илит кивнула, и демон исчез в фонтане белоснежных искр. И как это она ухитрилась влюбиться в демона? А раз уж в демона, почему именно этого? Ответа она не нашла. Судьба вообще непостижимая штука, мягко говоря.
Глава 3
— Ну, с этим, надеюсь, проблем не будет, — сказал Аззи. — Фрике, драконьи глаза готовы?
— Да, господин, — отозвался Фрике. Он развязал водонепроницаемый мешочек из оленьей кожи, в котором хранились в растворе ихора, соленой воды и уксуса глаза дракона. Прежде, чем достать глаза, он, однако, вытер руки о фартук: даже зачаточные нормы санитарии в этом случае представлялись совершенно необходимыми.
— Хороши, правда? — заметил Аззи, вставляя их в глазницы и смачивая по краям ихором.
Глаза, и впрямь, были хоть куда: цвета дымчатого топаза, с мерцавшими в глубине искорками.
— А меня эти глаза беспокоят, — признался Фрике. — Я слышал, драконьи глаза умеют распознавать фальшь.
— Не больше, чем это нужно нашему герою.
— Но вдруг он распознает и эту фальшь? — Фрике обвел рукой Аззи, помещение и себя самого.
— Нет, мой бедный Фрике, — заверил его Аззи. — Драконьи глаза видят фальшь везде, но не в своей собственной ситуации. Они способны разглядеть малейшие изъяны в других, но не в себе самих. Задурить голову ему, нашему дорогому Прекрасному Принцу, будет не так просто, но ему не хватит ни ума, ни проницательности, чтобы понять своего настоящего положения.
— А! — встрепенулся Фрике. — Он пошевелился!
Аззи заблаговременно принял обличье доброго дядюшки.
— Спокойно, парень, спокойно! — произнес он, поглаживая золотые кудри юнца.
— Где я? — спросил Принц.
— Ты бы лучше поинтересовался, кто ты, — посоветовал ему Аззи. — Потом — тем, кто я такой. Вопрос «где» значится в списке жизненно важных только под третьим номером.
— Ну… тогда… кто я?
— Ты — благородный принц, чье настоящее имя утеряно, но которого все называют «Прекрасным Принцем».
— Прекрасный Принц… — пробормотал юноша и сел. — То есть, выходит, я благородных кровей, да?
— Да, полагаю, можно сказать так, — подтвердил Аззи. — Ты — Прекрасный Принц, а я твой дядя, Аззи.
Эту информацию Прекрасный Принц воспринял без особых проблем.
— Привет, дядя Аззи. Я тебя почему-то не помню, но если ты говоришь, что ты мой дядя, меня это устраивает. А теперь, когда мы с этим разобрались, могу я, наконец, спросить, где мы находимся?
— Разумеется, — ответил Аззи. — В Аугсбурге.
— Очень мило, — немного неуверенно произнес Принц. — Мне кажется, я всегда мечтал побывать в Аугсбурге.
— Вот и хорошо, — кивнул Аззи, ухмыляясь про себя при мысли о том, какого доверчивого юнца он создал. — Ты вдоволь насмотришься на город за время обучения, да и потом — когда выступишь на подвиг.
— Какой такой подвиг, дядя?
— Самый что ни на есть геройский! Ты, парень, был знаменитым воином, пока несчастный случай не лишил тебя памяти.
— Что еще за несчастный случай?
— Ты отважно сражался с целым сонмом врагов. Успел убить не один их десяток: ты ведь замечательно владеешь мечом. Но один из этих мерзавцев просочился-таки тебе за спину и оглушил ударом по голове.
— Но ведь так нечестно!
— Жизнь вообще полна несправедливости, — вздохнул Аззи. — Просто душа твоя слишком невинна, чтобы осознать это. Но не переживай. Твое чистое сердце и открытая душа завоюют расположение всюду, куда бы ты ни пошел.
— Это здорово, — согласился Принц. — Мне нравится, когда обо мне хорошо думают.
— Обязательно так и будет, мой мальчик — когда ты совершишь то, что предначертано тебе судьбой. То, ради чего ты возродился.
— Что же это, дядя?
— Ты должен преодолеть все препятствия, отделяющие тебя от принцессы Скарлет, Спящей Красавицы.
— Что еще за принцесса? О чем это ты?
— Я говорю о том, что прославит тебя на весь мир и сделает счастливейшим из смертных.
— О! Звучит неплохо. Продолжай, дядя. Ты говорил что-то про сонную принцессу?
— Не сонную, спящую. Впрочем, разница невелика. Так вот, мой мальчик, предначертано, что от сонного заклятия ее может пробудить только поцелуй твоих губ. Стоит ей проснуться и обнять тебя, как она влюбится в тебя по уши. Ты тоже полюбишь ее, и все будут счастливы.
— Она хоть хорошенькая, эта принцесса? — спросил Принц.
— Уж поверь, — сказал Аззи. — Ты пробудишь ее поцелуем. Она откроет глаза и посмотрит на тебя. Ее руки нежно обовьют твою шею, она приблизит свое лицо к твоему, и ты испытаешь наслаждение, какое мало кто из смертных испытывал.
— Это будет круто, да? — допытывался Принц. — Ты это хочешь сказать, дядя?
— «Круто» — не то слово, каким можно описать то наслаждение, что тебя ждет.
— Звучит неплохо, — повторил Принц. Он встал и попытался сделать несколько шагов. — Давай отправимся к ней прямо сейчас, а? Я ее поцелую и буду наслаждаться.
— Ну, так быстро не получится, — остудил его Аззи.
— Это почему?
— Добраться к принцессе непросто. Тебе придется прокладывать путь сквозь препятствия.
— Какие еще препятствия? Опасные?
— Боюсь, что да, — подтвердил Аззи. — Но не беспокойся, ты их все преодолеешь, когда мы с Фрике потренируем тебя в обращении с оружием.
— Мне казалось, ты говорил, что я и так неплохо с мечом управляюсь.
— Ну, — спохватился Аззи, — лишняя подготовка не помешает.
— И потом, — Принц задумался, — все это представляется довольно опасным.
— Конечно, опасным, — согласился Аззи. — Препятствиям положено быть опасными. Но это неважно, ты справишься. Мы с Фрике поднатаскаем тебя с оружием, и ты сможешь отправиться на подвиг.
— Оружие — штука опасная. Помнится, оружием тебя могут даже… убить!
«Еще бы ты этого не помнил — с твоим-то трусливым сердечком», — подумал Аззи.
— У тебя будет самое превосходное оружие, — произнес он вслух. — Против него никто не устоит. А еще волшебные заговоры. Но главное — волшебный меч!
— Меч? — переспросил Принц, и лицо его скривилось от отвращения. — Эту штуку я помню. Жуткая такая, с острыми кромками, которыми люди пытаются разрубить друг друга.
— Но вспомни, ради чего все это, — сказал Аззи. — Подумай о принцессе! Тебе придется, конечно, сражаться, но уверяю тебя, ты победишь.
— Нет, я не смогу, — заявил Принц. — Прошу меня простить, но не смогу.
— Почему? — нахмурился Аззи.
— Потому, что я вдруг вспомнил: я ведь отказник! По соображениям совести.
— Кой черт ты мне тут лопочешь? Ты ведь только что возродился! То есть, пробудился от долгого сна, вызванного ранением. Как это ты вдруг стал отказником?
— Потому что я точно помню: стоит мне столкнуться с неминуемыми проявлениями насилия, как я брякаюсь в обморок.
Аззи покосился на Фрике — тот с отсутствующим видом смотрел в стену. Впрочем, даже эту невинную на первый взгляд позу легко было расшифровать. Аззи понимал, что Фрике втихомолку глумится над ним, потому, что это он и только он потратил столько сил и нервов на то, чтобы сотворить Прекрасного Принца — и при этом не нашел ничего лучшего, чем дать ему сердце труса.
— Так, давай-ка начистоту, — объявил он Принцу. — Ты пройдешь необходимую подготовку. Потом я дам тебе волшебный меч, который справится со всем, что тебе предстоит встретить на пути. А потом ты отправишься на подвиг.
— А если мне сделают больно?
— Послушай, Прекрасный Принц, — жестко произнес Аззи. — Мой тебе совет: засунь свои страхи… куда-нибудь поглубже. Уверяю тебя, ты выступишь на подвиг с волшебным мечом и посмотришь, что тебе удастся с ним совершить; в противном случае тебе придется иметь дело со мной. И, поскольку у меня есть друзья среди демонов, обещаю тебе: это будет гораздо больнее, чем ты можешь вообразить. А теперь марш к себе в комнату и умойся. Пора обедать.
— Что у нас на обед? — поинтересовался Принц. — Мне, пожалуйста, чего-нибудь французской кухни, и соусу побольше.
— Говядина с картошкой, — сообщил Аззи. — Мы тут воспитываем воинов, а не танцмейстеров.
— Хорошо, дядя, — согласился Принц и вышел крадущейся походкой. Аззи испепелил Фрике взглядом, и тот тоже зашаркал прочь. Аззи подвинул стул к огню и плюхнулся на него. Придется придумать еще что-нибудь, да поскорее. Этот Принц дрогнет и побежит при первом же намеке на опасность — и Аззи в результате сделается посмешищем во всех трех мирах. А этого он допускать не собирался.
Глава 4
На следующее утро Аззи взялся за подготовку Прекрасного Принца. Начали с упражнений в фехтовании мечом. Для юноши, которому предстоит встреча с опасными препятствиями, меч — самый что ни на есть подходящий, универсальный инструмент. Если пользоваться им правильно, можно убить почти любого соперника. Надо сказать, Прекрасный Принц выказал прирожденный талант владения мечом. И не случайно: его торс и правая рука принадлежали прежде известному мечнику. Это проявлялось в том, как Принц наносил и парировал удары, как он наступал — мелкими шажками, правой ногой вперед, как отступал, выставив перед собой щитом стремительно вращающийся наподобие мельничных крыльев клинок. Даже Аззи, будучи весьма неплохим мечником, отбивал его атаки не без труда.
Однако развить свое преимущество, едва его достигнув, Принц отказывался принципиально. Прикрывшись старым пластроном и нехитрым защитным заклятием, Аззи снова и снова отрабатывал с ним основные приемы.
— Ну же! — кричал он, истекая потом. — Шевели задницей! Нападай на меня!
— Я не хочу поранить тебя ненароком, дядя, — заявил Принц.
— Поверь мне, ты меня даже не коснешься. Ну, давай же, атакуй!
Принц сделал попытку, но врожденная трусость снова помешала ему.
Стоило ему подобраться к Аззи на расстояние смертельного удара, как он оступался, и гибкий демон прорывался сквозь его оборону и касался его доспехов острием.
Хуже того, стоило Аззи, выкрикивая свирепые ругательства и топая ногой, перейти в атаку, как Прекрасный Принц, забыв обо всем своем мастерстве, обращался в бегство.
Наблюдавший за этим Фрике только сокрушенно качал головой. Кто бы мог подумать, что эта ничтожная часть тела Принца — трусливое сердце — возьмет верх над всеми остальными его частями?
В надежде добавить Принцу храбрости Аззи перепробовал едва ли не все доступные ему заклинания. Однако что-то, казалось, буквально оберегало того в равной степени от уговоров и магических чар.
В часы, свободные от фехтования и прочих упражнений, Прекрасный Принц уходил в маленькую беседку в дальнем конце участка. Там он держал свою коллекцию — ибо, несмотря на воинственную внешность, любимым его занятием была возня с куклами, которых он наряжал и рассаживал как на званом приеме. Аззи подумывал, не отобрать ли у него куклы до тех пор, пока он не научится более-менее сносно сражаться, но его отговорил Фрике.
— Случается, — сказал он, — что молодые люди превращаются в безвольные тряпки, стоит лишить их каких-либо детских развлечений. Принц и так не образец твердости — а уж каким он станет без кукол…
Аззи поневоле согласился. С характером Принца надо было что-то делать, но прежде предстояло найти ему волшебный меч.
Отдел Снабжения обещал ему такой, казалось, сотню лет назад, но до сих пор не предложил ничего подходящего. То есть, мечей у них, конечно, хватало, и простых, и удачливых — а вот по-настоящему волшебного, способного одолеть любую защиту, даже чешую дракона, не нашлось ни одного. Все известные мечи уже находились в пользовании у других героев, поскольку искателей приключений хватало и помимо Аззи. Сам Аззи пытался убедить снабженцев в том, что его случай совершенно особенный, ибо победа или проигрыш в турнире определяли судьбы сил Зла на следующую тысячу лет.
— Ну да, — буркнул дежурный чиновник. — Все так говорят. «Критическая ситуация», «Жизненно важные обстоятельства»… Слышали, знаем.
— Но в моем случае это действительно так!
Чиновник одарил его на редкость неприятной ухмылкой.
— Конечно, так. Как и у остальных.
В общем, Аззи решил оставить Принца на попечении Фрике, который наводил на юнца почти такой же ужас, как и сам Аззи. Демон же отправился в замок принцессы Скарлет проверить, как идут приготовления там.
Он приземлился на опушке Зачарованного Леса. Эту часть проекта он обдумывал с особым старанием, а Отдел Снабжения обещал исполнить его замыслы достаточно качественно.
Стоя у крайних деревьев он всматривался в глубь леса — густого, зеленого, каким и положено быть лесу. Аззи двинулся в чащу. Стоило ему сделать несколько шагов, как деревья пришли в движение, и их сучья попытались ударить или ухватить его — но крайне ме-е-едленно. Аззи не составляло труда уклоняться. Да и сказочных животных и прочих опасных лесных обитателей он не видел ни одного. Ветви и сучья двигались так неторопливо, что увернуться от них запросто смог бы даже такой тупица, как Принц. «Проклятье, — подумал Аззи, — ну почему Отдел Снабжения решил сэкономить именно на этом?»
В самом что ни на есть злобном настроении полетел он обратно в Аугсбург посмотреть, как Фрике справляется с обучением Принца. Его слуга сидел на ступенях крыльца и грыз яблоко.
— Что случилось? — спросил Аззи. — Почему вы не занимаетесь?
Фрике пожал плечами.
— Он говорит, с него довольно. Говорит, решил принять обет никогда и никого не убивать — ни единой живой твари. Хотите верьте, хотите нет, он заделался вегетарианцем и обдумывает, не уйти ли ему в монастырь.
— Нет, это уже слишком! — возмутился Аззи.
— Совершенно с вами согласен, господин, — кивнул Фрике. — Но что вы можете с этим поделать?
— Тут нужен совет специалиста, — решил Аззи. — Ступай, приготовь мои волшебные порошки и амулет странствий. Самое время поколдовать немного.
Глава 5
Поначалу Аззи решил, было, что его заклинания не действуют, ибо, что бы он ни делал, Гермес все не появлялся. Все же он попробовал еще раз, но с большими свечами из жира, вытопленного из мертвецов, которые он приберегал для самых сложных случаев. На этот раз он с самого начала почувствовал, что заклинание действует. Он приложил чуть больше усилий и ощутил, как магическая энергия прорывается сквозь эфир, огромной летучей мышью устремляясь в расщелину между мирами.
— Ладно, ладно, проснулся уже, — донесся до Аззи недовольный голос. А еще через несколько секунд перед ним возникло и белое как мрамор мускулистое тело Гермеса. Бог продолжал поправлять прическу, и вид при этом имел слегка раздраженный.
— Аззи, дорогой мой, не стоило призывать меня заклинанием вот так. У нас, у консультантов потустороннего мира, представь себе, тоже есть личная жизнь. Я не испытываю никакого удовольствия, когда мне приходится бросать все и спешить на зов какого-то молодого демона вроде тебя.
— Мне очень жаль, — извиняющимся тоном отвечал Аззи, — но в прошлом ты не раз помогал мне… и моя проблема, действительно, сложнее некуда.
— Что ж, послушаем, — проворчал Гермес. — Стаканчика ихора у тебя, конечно, не найдется?
— Очень даже найдется, — заверил его Аззи, наливая ихор в кубок, вырезанный из цельного аметиста. Гермес неторопливо потягивал питье, а Аззи тем временем излагал ему проблемы с Прекрасным Принцем.
— Дай-ка подумать, — произнес Гермес, когда он закончил свой рассказ. — Да, помнится, о таких случаях писали. То, что делает твой Прекрасный Принц, идеально укладывается в то, что называется «синдромом героя, отказывающегося совершать подвиг».
— Я и не знал, что герои могут поступать так, — признался Аззи.
— Еще как могут! Такое случается сплошь да рядом. Тебе известно что-нибудь о его происхождении?
— Какое еще происхождение! — возмутился Аззи. — Я создал его собственными руками!
— Знаю, знаю, — отмахнулся Гермес. — Но вспомни, что нам известно о его ногах. Вот и у остальных частей тела тоже имеется собственная память. Особенно у сердца.
— Сердце труса, — признал Аззи. — А остальной его родни я не знаю.
— Это не так сложно выяснить, — сказал Гермес и исчез — не в облаке дыма, как исчезают обычные демоны, но в огненной вспышке. Аззи такое исчезновение понравилось. Ловкому фокусу обязательно стоило научиться.
Гермес вернулся довольно скоро.
— Все как я и думал. Твой кадавр с сердцем труса был средним из трех сыновей.
— Правда? И что из этого следует?
— В старые, добрые времена средний сын считался, как правило, никчемным. Старший наследовал королевство. Младший отправлялся на войну и должен был завоевывать себе королевство сам. А средний просто шатался без дела. Таково равновесие, назначенное самой природой.
— Адский огонь! — ужаснулся Аззи. — То есть, мне придется возиться со средним сыном, который к тому же трус! И что мне с этим делать?
— Он еще не сформировался до конца — значит, есть пока надежда на то, что он передумает. Может, тебе удастся убедить его в том, что он — младший сын? Тогда он охотнее отправится на подвиг.
— А трусить он от этого не перестанет?
— Боюсь, нет. Но, конечно, если ты непрестанно будешь рассказывать ему о том, какими свирепыми были его предки, это тоже внесет свою лепту в воспитание. Однако трусость его увещеваниями не исцелить.
— Что же ты тогда предлагаешь?
— Единственное известное средство от трусости, — ответил Гермес, — это растение, известное как gutsia sempervirens, или твердояица необыкновенная.
— И где оно такое растет? — спросил Аззи. — И насколько оно действенно?
— В его эффективности нет сомнений. Твердояица, она же трава смелости, заставляет человека забыть об опасности. Применять ее следует осторожно, небольшими дозами, иначе отвага превратится в простое безрассудство, и героя убьют прежде, чем он приступит к делу.
— Принца трудно представить себе безрассудным.
— Скорми ему щепотку твердояицы размером с ноготь его мизинца — и результат тебя удивит. Только помни: действие твердояицы лучше уравновешивать каким-нибудь другим снадобьем. Например, успокойником — травкой, способствующей предусмотрительности.
— Замётано, — пообещал Аззи. — Так где ее искать, эту твердояицу?
— Хороший вопрос, — вздохнул Гермес. — В Золотой Век ее было как грязи, да и принимать ее никто не думал: людям в те блаженные времена не храбрость требовалась, а только бы сил побольше — развлекаться. Потом наступил Бронзовый Век, когда все сражались со всеми, а за ним — Век Железный, когда люди не только друг с другом сражались, но вообще со всем на свете. Вот тогда-то эта травка пользовалась большим спросом. Собственно, это одна из причин того, что железновековцы славились своей доблестью. Впрочем, с этим избытком отваги человечество едва не сошло на нет. Однако новая эпоха принесла с собой изменение климата, в результате которого твердояица почти повсеместно исчезла. В результате теперь ее можно найти только в одном месте.
— Открой же, в каком?
— В самых дальних закромах Отдела Снабжения, — ответил Гермес. — Все сохранившиеся растения давным-давно высушены и хранятся там в фиалах в виде настойки.
— Но я же просил у снабженцев чего-нибудь в этом роде! Они сказали, что никогда не слышали ни о чем подобном!
— Очень на них похоже, — заметил Гермес. — Тебе придется изыскать способ заставить их поискать хорошенько. Извини, Аззи, но с этим я тебе помочь ничем не могу.
Да уж, с этим могли возникнуть проблемы… Отдел Снабжения вел себя все менее приветливо. Аззи начал подозревать, что они просто забили на Турнир и занимаются заказами попроще, не заставляющими их шевелиться. Аззи понимал, что положение его не из приятных. Он беседовал с принцем, описывая ему героические деяния его придуманных предков. Увы, Принца это совершенно не интересовало. Даже когда Аззи продемонстрировал ему миниатюрные портреты Скарлет (художники-демоны изо всех сил постарались не преуменьшить ее прелестей), юнец не выказал особого интереса и заявил, что откроет лавку модной одежды, вот только повзрослеет немного.
Глава 6
Вечерело. Августовское солнце весь день согревало замок в Аугсбурге. Аззи сидел в большом плетеном кресле и читал очередную рассылку Управления Внутренних Дел. В ней не содержалось ничего особенного: обычные призывы ко всем и каждому творить Зло ради общего блага, а также список грядущих мероприятий, в том числе дни рождения (даты, в которые младенцев подменят в колыбельках на бесенят, тогда как самих их немного подправят и перешлют в Новый Свет на пополнение племени ацтеков, чьи традиции человеческих жертвоприношений вызывали всеобщее восхищение). Также в списке значились празднества с поджиганием домов и распродажи материала из Бездны.
В общем, обычная ерунда с редкими вкраплениями новостей. Аззи читал все это без особого интереса. Порой в таких рассылках встречается что-то полезное, но чаще нет.
Веки его становились все тяжелее, но, стоило ему задремать у камина, как в дверь забарабанили, да так громко и настойчиво, что Аззи едва не вывалился из кресла. Прекрасный Принц, перерисовывавший с глиняных табличек на пергамент фасоны античных платьев, вскочил и выбежал из комнаты, не успело еще стихнуть эхо последнего удара. Только Фрике остался сидеть на месте, да и то отнюдь не из-за избытка храбрости: громкий стук напугал его настолько, что члены отказывались повиноваться. Говорят, то же самое происходит с кроликами, когда на них пикирует с небес хищный сокол.
— Немного поздновато для посетителей, — пришел в себя Аззи.
— Воистину так, господин, — согласился Фрике. — И для обычного гостя слишком громко.
— Соберись, тряпка, — посоветовал ему Аззи. — Должно быть, это какой-нибудь заплутавший странник. Поставь-ка чайник на огонь, а я пока посмотрю, кого это к нам занесло.
Аззи подошел к двери и отодвинул тяжелые засовы из закаленной стали.
В дверях стояла высокая фигура в белом. На голове у незнакомца красовался золотой шлем с белыми крылышками по бокам. Грудь его прикрывали белоснежные доспехи; на плечи была накинута белая же соболиная мантия. Его можно было бы назвать красивым, если бы красота его не отдавала слегка пошлятиной: этакий голубоглазый блондин с чуть крупноватыми чертами лица.
— Привет, — произнес незнакомец. — Надеюсь, я не ошибся адресом. Здесь ведь проживает демон Аззи Элбуб, да?
— Адрес верный, — подтвердил Аззи. — Только, что бы ты там ни продавал, мне этого не нужно. И вообще, как посмел ты врываться в частное помещение в часы отдыха?
— Я очень извиняюсь, но мне приказали явиться сюда как можно быстрее.
— Приказали? Кто?
— Комитет по организации участия Сил Света в Турнире Тысячелетия.
— Так ты от Сил Света?
— Ага. Вот мои удостоверения, — незнакомец достал и протянул ему свиток, перевязанный алой лентой.
Аззи развязал свиток. Неудобоваримым готическим шрифтом, которым предпочитает пользоваться Верховный Совет Сил Света, в нем утверждалось, что податель его, ангел 2-го разряда Гавриил, имеет право беспрепятственного прохода в любые места по его усмотрению, наблюдения за любыми процессами, опять же, по его усмотрению, в особенности за всем, что связано с демоном Аззи Элбубом, к каковому демону он прикрепляется в качестве наблюдателя.
Аззи испепелил его взглядом.
— По какому это праву Силы Света послали тебя сюда? Этот проект осуществляется исключительно Силами Тьмы, так что вмешиваться в него никто не волен!
— Уверяю вас, у меня нет ни малейшего намерения вмешиваться. Позвольте войти, и я вам все объясню.
Подобная наглость настолько ошеломила Аззи, что он даже не возражал, когда высокий, златокудрый ангел шагнул в прихожую и огляделся по сторонам.
— Ну и славное же местечко! Особенно мне символы у вас на стене нравятся, — он ткнул пальцем в стену справа от него, где красовались в нишах изваянные из черного оникса головы демонов самых разных пород: обезьяноподобные, птицеподобные… одна даже напоминала росомаху из Нового Света.
— Какие же это символы, балбес! — возмутился Аззи. — Это все бюсты моих предков.
— И этот тоже? — поинтересовался ангел, указывая на голову росомахи.
— Это мой дядюшка, Занзибар. В свое время он эмигрировал в Гренландию с Эриком Рыжим. Прожил там достаточно долго, чтобы стать скульптурой.
— Какие знаменитые у вас в роду путешественники! — сверкая глазами, выпалил ангел. — Знаете, Зло всегда восхищало меня своими дерзостью и отвагой. Конечно, это неправильно, но все равно восхищает. Да, кстати, меня зовут Гавриил.
Тут, наконец, подал голос Фрике:
— Коли ты ангел, где же твои крылья?
Вместо ответа Гавриил расшнуровал свои доспехи, под которыми обнаружилась пара слегка помятых крыльев кремового с белой окантовкой окраса.
— Чего тебе надо? — спросил Аззи. — Я тут занят серьезными делами, мне некогда языком чесать.
— Я же сказал: меня прислали Силы Света. Верховный Совет постановил, что твое участие в Турнире Тысячелетия представляет для нас значительный интерес. А поскольку этот вопрос так важен, вполне естественно, мы заинтересованы в наблюдателе, который гарантировал бы отсутствие мошенничества с вашей стороны. Нет, мы, конечно, не обвиняем вас в этом. Это обычный деловой подход, ничего личного.
— У меня и так неприятностей по самое по это, — буркнул Аззи. — А теперь еще и ангел на мою голову…
— Я буду просто наблюдать, ни во что не вмешиваясь, — заверил его Гавриил. — Там, откуда я явился, много рассказывали о Зле, но видеть его воочию мне пока не приходилось.
— Должно быть, там, откуда ты явился, тоска смертная, — заметил Аззи.
— Еще какая! Но так ведь и должно быть, так что нам нравится. Зато такая редкая возможность увидеть демона за работой… как он творит Зло… должен признаться, мысль об этом изрядно меня возбуждает.
— И тебе это нравится, а? — удивился Аззи.
— О, нет! Так, чтобы нравилось — это было бы преувеличением. Но интересовать это все меня очень даже интересует. А может, я и помочь чем-нибудь смог бы.
— Помочь? Мне? Ты смеешься?
— Понимаю, это звучит странно. Однако же Добро по природе своей стремится помогать, пусть даже в делах Зла. У истинного Добра нет предубеждений против Зла.
— Очень приятно слышать, — буркнул Аззи. — Надеюсь, ты не из тех миссионеров, что намереваются переманить меня на другую сторону? Даже не пытайся. Ты меня хорошо понял?
— Уверяю, от меня вам не будет никаких неприятностей, — заверил его Гавриил. — Кстати, ваши на это тоже согласились.
— Твой свиток на вид вполне официален, — кивнул Аззи. — Ладно, не буду возражать. Наблюдай за всем, за чем захочешь. Только не пытайся своровать мои заклятия.
— Я скорее дам отрубить себе правую руку, чем украду что-нибудь! — поклялся Гавриил.
— Что ж, поверю на слово. Так ты и впрямь дурак набитый? Не бери в голову, — добавил он, увидев, как страдальчески скривилось лицо Гавриила. — Это просто такой оборот речи. Еды у меня на всех хватит… хотя нет, тебе такая, возможно, придется не по вкусу. Фрике, принеси-ка из деревни пару кур нашему гостю.
— Но я рад буду разделить вашу трапезу, — возразил Гавриил.
— Нет, не будешь, — заверил его Аззи. — Поверь мне на слово. И как нынче идут дела у Добра?
— Наш проект продвигается вполне успешно, — ответил Гавриил. — Фундаменты готовы, стены растут. Трансепт, нефы, хоры…
— Ваш проект? О чем это ты?
— О нашем проекте на Турнире Тысячелетия.
— Так вы чего-то строите?
— Да. Мы вдохновили мастера-строителя и воодушевили целую деревню на участие в строительстве. Поистине величественная постройка — она призвана разбудить в смертных стремление ко всему высокому: к истине, красоте, божественному…
— И как вы ее назовете?
— Пока что мы остановились на термине «готический собор».
— Гм. Ну ладно, ладно. Кстати, за вашими тоже наблюдает кто-то?
— Да. От вашей стороны наблюдателем прислан Бестилалиэль.
Аззи фыркнул.
— Странный выбор. Он не из боевых демонов. Канцелярская крыса. Однако… с его-то въедливостью… Так ты думаешь, ваш проект удачен?
— О да. Мы все им гордимся. Еще бы не гордиться, если это порождение самого Добра. Но вы ведь знаете, как говорят: это хорошо, но всегда можно сделать еще лучше.
— Ну, у нас, у Зла, точно так же говорят, — согласился Аззи. — Что ж, добро пожаловать в гостиную. Могу угостить стопкой ихора.
— Я слышал, что вы его пьете, — признался Гавриил. — Но сам не пробовал. Он опьяняет?
— С ним любая работа спорится, — сказал Аззи. — В общем, считай, он — сама жизнь.
Последняя фраза показалась Гавриилу, мягко говоря, туманной. Впрочем, когда это добро говорило на одном языке со злом? Следом за Аззи он прошел в гостиную.
— Что ж, — вздохнул Аззи. — Если ты собираешься остаться, пусть так и будет. Полагаю, жить ты тоже здесь, с нами, захочешь?
— Так было бы удобнее для исполнения моих обязанностей, — согласился Гавриил. — Я мог бы платить за постой…
— За жлоба меня принимаешь? — обиделся Аззи, хотя мысль о взимании платы и приходила ему в голову. — Ты наш гость. Там, откуда я родом, законы гостеприимства священны.
— У нас тоже, — кивнул Гавриил.
— Велика заслуга! — хмыкнул Аззи. — Для Сил Добра гостеприимство в порядке вещей, а вот для нашего брата это, действительно, достойно уважения.
— Именно это я намеревался сказать, — заверил его Гавриил.
— Даже не пытайся ко мне подмазаться, — заявил Аззи. — Знаю я вашего брата. Терпеть не могу все ваше племя и все, с вами связанное.
— Так и должно быть, — с улыбкой заметил Гавриил.
— Так ты меня тоже ненавидишь?
— Ни в коем случае! Вы то, что наши архангелы называют «силой природы». Я горд тем, что увижу вас за работой.
— Лесть тебе не поможет, — буркнул Аззи. Впрочем, несмотря на все раздражение, Гавриил ему, пожалуй, понравился. Это никуда не годилось; с этим надо было что-то делать!
— Покажи ему маленькую каморку на чердаке, — приказал он Фрике.
Фрике взял масляную лампаду и, согнувшись так, что горб его торчал вверх как спинной плавник, стуча клюкой, начал подниматься по лестнице. Гавриил последовал за ним.
Лестница вела их все выше и выше, делаясь при этом уже и круче. Там и здесь недоставало ступенек. Однако Фрике упорно карабкался по ней вверх, и Гавриил, белый плащ которого переливался в свете лампады, старался не отставать, то и дело пригибаясь, чтобы не врезаться лбом в балку.
Наконец они оказались на верхней площадке — под самой крышей старого, высокого замка. В конце короткого, темного коридора виднелась дверь. Фрике отворил ее и, высоко держа лампу, вошел. В неровном свете трепещущего на конце фитиля огонька Гавриил разглядел крошечную комнатку с потолком, столь низким, что он даже не мог распрямиться в полный рост. Маленькое слюдяное окошко под потолком было наклонным, чтобы не выступать за абрис кровли. Из мебели в комнатке были только чугунная кушетка и маленькая деревянная тумбочка. Да и сама комнатка если и была длиннее кушетки, то ненамного. Пол покрывал толстый слой пыли, и пахло здесь мартовскими котами и высохшими трупиками бабочек.
— Очень мило, — заметил Гавриил.
— Чуток тесновато, — не согласился Фрике. — Может, попросите господина, он вам на третьем этаже какую комнату предложит.
— Да нет, не надо, — мотнул головой Гавриил. — Сойдет и эта.
Тут в дверь постучали.
— Кто там? — всполошился Фрике.
— Служба сверхъестественной доставки. Чемодан для ангела второго разряда Гавриила.
— А! Спасибо, — отозвался Гавриил и открыл дверь. За ней стоял мужчина среднего роста в курьерской кепке. Мужчина протянул Гавриилу лист бумаги и ручку. Гавриил расписался и вернул лист мужчине. Тот коснулся рукой козырька кепки и исчез.
— Это мой багаж прибыл, — пояснил Гавриил. — Куда мне его положить?
Фрике с сомнением окинул комнату взглядом.
— Ну, разве что на кровать. Только тогда вам спать негде будет.
— Чего-нибудь да придумаю, — сказал Гавриил, затаскивая в комнату чемодан огромного размера. Действительно, места кроме кровати ему не нашлось, поскольку почти всю оставшуюся площадь занимали стоящие Фрике и ангел.
Гавриил тоже огляделся по сторонам.
— Как думаете, — спросил он у Фрике, — может, вон туда войдет?
Фрике покосился на острый угол, образованный двумя сходящимися стенами.
— Да вы дохлую мышь туда не втиснете, не то, что этот сундук.
— Тем не менее, дайте-ка я попробую, — заявил Гавриил, поднял чемодан с кровати и задвинул его в угол. Несмотря на то, что расстояние от края кушетки до угла не превышало нескольких дюймов, чемодан без труда уместился там: стена подалась и отодвинулась наружу, освобождая для него место, а остальные стены тоже подвинулись, чтобы пропорции помещения остались прежними. Потолок, разумеется, тоже приподнялся, так что теперь Фрике стоял в комнате, размеры которой сделались заметно больше, чем в той каморке, в которую он только что заходил.
— И как это вы сделали? — поразился он.
— Ну, такому поневоле научишься, путешествуя по свету, — скромно ответил Гавриил.
Комната не просто стала больше; в ней прибавилось света, хотя Фрике не сразу понял, почему. Глаза его округлились, потом округлились еще сильнее, когда он услышал какой-то шорох у самых своих ног. Он опустил взгляд и успел увидеть, как что-то небольшое, размером чуть больше крысы скрывается за дверью. Фрике зажмурился, а когда открыл глаза, вся пыль и кошачьи какашки, покрывавшие пол толстым слоем, исчезли, и половицы сияли свежим лаком. При виде этого Фрике сделалось не по себе.
— Пойду, скажу господину, что вы хорошо устроились, — выпалил он и поспешно вышел.
Спустя пять минут к Гавриилу поднялся по лестнице Аззи. Он обвел взглядом комнатку, которая к этому времени сделалась вдвое больше, чем в прошлое его посещение, ярко освещенной, со вкусом обставленной, чистой, полной ароматов благовоний; сквозь приоткрытую дверку в боковой стене виднелась облицованная кафелем ванная, которой — Аззи мог в этом поклясться — прежде не было и в помине.
Еще в комнатке появился шкаф, в котором висело с дюжину костюмов Гавриила на все случаи жизни, всех покроев и цветов. На некоторых поблескивали медали, другие отличались невероятных размеров воротниками и кружевными обшлагами. Гавриил уже переоделся в один из них, белый с серебром, а на голову нахлобучил остроконечную шапку. Аззи решил, что ангел пытался произвести устрашающее впечатление, хотя на деле выглядел, скорее, потешно.
— Рад, что ты устроился как дома, — заметил он.
— Я позволил себе слегка поправить это место. Разумеется, я приведу его в прежнее состояние, когда буду съезжать.
— Не бери в голову, — хмыкнул Аззи. — Знай я, что ты предпочитаешь шикарную обстановку, ты бы ее получил. А это что за штуковина? — он ткнул пальцем в прямоугольный предмет из бронзы и перламутра, висевший у Гавриила на поясе.
— А, это мой телефон. Помогает мне связываться с руководством.
Аззи смерил устройство свирепым взглядом.
— А нам такого даже не предлагали!
— Вам непременно понравится, — улыбнулся Гавриил.
Глава 7
Стояла славная сентябрьская погода. Аззи более или менее привык к тому, что в доме с ними живет теперь Гавриил. Комната его все продолжала увеличиваться в размерах, так что Аззи даже пришлось попросить ангела чуть поумерить свои аппетиты, ибо вес комнаты с роскошной обстановкой угрожал обрушить весь дом. Тем временем обучение Прекрасного Принца шло своим чередом. Юнец, похоже, обретал понемногу уверенность. Аззи поил его разнообразными растительными экстрактами, добавляя к ним кой-какие экзотические ингредиенты вроде толченого рога единорога, сушеного помета баньши или дистиллированного трупного пота. Принц уже мог выстоять против Фрике в поединке на деревянных мечах… правда, Фрике фехтовал при этом левой, увечной рукой дабы уравнять шансы. Все же прогресс был налицо, хотя сказать, когда же Принц будет готов встретиться с реальным соперником, Аззи пока не мог.
Дни и ночи проходили в безмятежном покое. Аззи жалел только, что с ним нет Илит. Ей приходилось оставаться в волшебном замке с принцессой Скарлет, чей капризный характер продолжал доставлять уйму проблем.
Как-то вечером Аззи сидел в гостиной, покуривая свою трубку и наслаждаясь сердцами росомахи под соусом терияки, когда сверху вдруг послышался какой-то шум. Гавриил, углубившийся в одну из своих нечитабельных книг о превосходстве добра, тоже удивленно поднял глаза к потолку: с той стороны раздался явственный стук копыт. Потом послышался шорох, перемещающийся сдавленным проклятиями. Звуки доносились теперь со стороны дымохода и спускались по нему все ниже. Аззи мог разобрать громкое пыхтение и даже постанывание, словно по дымоходу пробиралось что-то довольно объемистое.
Хорошо еще, дело происходило в сентябре и камин не топился. Из него вывалился Санта Клаус в испачканном золой красном костюме. Шапка с белой (бывшей белой) кисточкой съехала набок, и на лице застыло недовольное выражение.
— Какого черта, — вопросил Санта, — у вас задвинуты все вьюшки? Пробираться через них сущее наказание! Да и дымоход ваш, похоже, несколько веков как не чистили!
— Извини, Санта, — отозвался Аззи. — Никак не ждал тебя в это время года. Да и вообще, ты к нам, демонам, нечасто заглядываешь.
— Это все потому, что, согласно контракту, мы в первую очередь обслуживаем смертных. А их с каждым днем становится все больше.
— Да нет, я понимаю, — кивнул Аззи. — Так или иначе, у нас, у демонов, свои подарки. Однако же зачем ты пожаловал? Если просто решил нанести визит вежливости, ты мог бы постучаться с парадного входа.
— Я к вам по делу, а не просто так, — возразил Санта. — У меня тут срочный заказ от одной молодой дамы, и адрес она дала именно этот. Имя ей Илит. Она здесь?
— Она сейчас в другом моем имении, — ответил Аззи. — А я могу чем-нибудь помочь?
— Если только принять ее заказ, — Санта достал из своего мешка что-то большое, завернутое в яркую подарочную бумагу.
— Конечно. С удовольствием.
— Обещаешь, что это попадет по назначению? Доставка для маленькой девочки по имени Бригитта, которой это обещала Илит.
— Я прослежу за тем, чтобы она это получила.
— Спасибо, — улыбнулся Санта. — Да, в разговоре с Илит я намекал на то, как одиноко там, на Северном Полюсе. Она обещала мне прислать туда пару-тройку ведьмочек; я обещал им подарки и приятное времяпровождение.
— Ведьм сильно переоценивают. Тебе они не понравятся.
— Ты так думаешь? Посиди-ка несколько веков на диете из эльфов, тогда и поговорим. Ладно, у меня все.
Аззи проводил Санту до входной двери, откуда тот с ловкостью, какой трудно было ожидать от мужчины его комплекции, вскарабкался по уступам стены на крышу. Послышался стук копыт, и наступила тишина.
Аззи вернулся в дом и развернул посылку. В ней оказался миниатюрный дом с фермой, с обилием мелких деталей, человечками и домашними животными, с крошечными столами, стульями и зеркалами.
— Не хватает только крохотной гильотины, — пробормотал себе под нос Аззи. — Кстати, не завалялась ли у меня такой?..