– Ой, не могу! – рассмеялась Аля. – Он такие смешные вещи говорил! «Весы – замечательное устройство». Да чего же в них такого замечательного? Весы – они и есть весы.
– Дорогие мои, не судите с высоты своих знаний, – вздохнул Самаил Георгиевич. – Казалось бы, что может быть проще колеса? А ведь когда его изобрели – это оказалось целой революцией. Так и с весами. После появления весов торговля стала совершенно другой. Сначала весы были похожи на коромысло с широкими чашами. Гири для них делались в виде голов животных. Тяжелая гиря – голова быка или лошади. Легкая – голова овцы или козы. И насколько стало удобнее с ними торговать! Уже не продашь десять маленьких бананов, как и десять больших бананов, за десять ракушек каури. По весу видно, что надо продать двадцать маленьких бананов за те же десять ракушек каури.
Кирилл с уважением оглядел весы:
– Интересно, а когда же их изобрели?
– Первые весы появились в Древнем Вавилоне около четырех тысяч лет назад. При раскопках нашли большой каменный столб, покрытый надписями. Когда расшифровали, оказалось, что это свод законов вавилонского царя Хаммурапи. Из него узнали и о ценах того времени. Например, овца стоила 1 сикль, осел – 16 сиклей, а бык – около 20 сиклей серебра.
– А сикль – это что? – спросила Аля.
– Сикль – это была такая единица веса, – пояснил Самаил Георгиевич. – Позаимствованная людьми у природы. Вавилонский сикль – вес 20 бобовых зерен.
– А мы сейчас где – в Вавилоне, что ли? – Кирилл завертел головой.
– Ррим – хорроший горрод! – подал голос попугай, оглядывая окрестности.
– Похоже, Сильвер прав, – согласился Самаил Георгиевич. – Мы с вами в Древнем Риме – торговом центре древнего мира.
– А почему вы так думаете? – поинтересовалась Аля.
– Да потому, что деньги не рубят.
– Они же не совсем того, – покрутил пальцем у виска Кирилл. – Кто ж деньги-то рубить будет? Только сумасшедший.
– Извините, у вас резца с молотком не найдется? – вежливо спросил незаметно подошедший незнакомец.
– Инострранец? – скосил на него глаз бдительный Сильвер.
– Разумеется, иностранец, – подтвердил давешний купец. Он уже вернулся и теперь проверял сохранность своего товара.
– Не доверряешь, старрый!.. – укоризненно проговорил попугай, слетая с груды бананов.
– Ничего не поделаешь. «Доверяй, но проверяй». Старая заповедь римских торговцев, – смутился купец.
– Это Сильвер шутит. Шутки у него такие, – вмешался Кирилл. – Вы лучше скажите, как вы определили, что он иностранец, и зачем ему резец с молотком. А то я уже совсем ничего не понимаю.
– Все очень просто, – пояснил купец. – Раньше, если ты хотел что-нибудь купить, надо было запасаться не только деньгами и весами с гирями, но еще и резцом с молотком. Найдешь нужный товар, сторгуешься, потом берешь наковальню и рубишь на ней деньги, чтобы за нужный вес товара дать нужный вес денег. Правда, сразу отрубить нужный кусок почти никогда не получалось: то много отрубишь, то мало. Поэтому стали заранее нарезать металл кусками определенного веса. А потом придумали поступать еще проще: с помощью горна отливали разные слитки металла. И нам теперь не надо ничего рубить. Но у иноземцев нет таких слитков, поэтому специально для них приходится держать резец с молотком и наковальню.
– О да, да! – энергично закивал иностранный гость, терпеливо дожидавшийся своего резца с молотком. – Слитки – это очень удобно. Я у себя на родине обязательно предложу сделать так же.
– Самаил Георгиевич, – тихонечко спросила Аня, – а почему они отливают металл с помощью пионерской трубы?
– Здесь горн, Алечка, – это не пионерская труба, – рассмеялся Самаил Георгиевич. – А специальная плавильная печь с кузнечными мехами для раздувания огня. В ней можно долго поддерживать высокую температуру. Можно расплавить почти любой металл и разлить его по формам…
– …но самое замечательное достижение Великого Рима, – увлеченно продолжал римский торговец, – то, что в конце концов здесь придумали отливать слитки одного веса. И вес этот – ровно один римский фунт.
– Римский фунт – это по-нашему 327,45 грамма, – шепнул ребятам Самаил Георгиевич. – Кстати, денежные единицы некоторых стран – это бывшие единицы веса: английский фунт, итальянская лира, французский ливр, немецкая марка.
– А чтобы недобросовестные торговцы не подделывали слитки, на них стали наносить клеймо, удостоверяющее вес и чистоту металла, – торжественно закончил купец и обратился к иностранцу, который слушал с открытым ртом. – Ну ладно, давай свои деньги – сейчас нарубим. Тебе помельче или покрупнее?
– Ой, я же обещала Марине помочь нарубить овощи на окрошку! Она нас, наверное, уже к обеду ждет! – всплеснула руками Аля.
– Ну что ж, к обеду, так к обеду, – согласился Самаил Георгиевич, и вся компания исчезла на глазах у изумленного римского торговца и иноземного гостя.
Уже из пустоты до них донесся голос Самаила Георгиевича:
– Между прочим, когда на слитки стали ставить клеймо, как раз и появились первые монеты. Правда, монетами они стали называться гораздо позже. Но об этом после обеда.
Глава 5Золото и серебро. Первые бумажные деньги
Однако после обеда рассказа о монетах не случилось. И на следующий день тоже. Марина, случайно услышав, как Кирилл и Аля обсуждают путешествия к доисторическим людям и в Древний Рим, срочно уложила их в кровать.
– Перегрелись на солнце! – авторитетно заявила она, потрогав их лбы.
После такого диагноза судьба ребят была предрешена – постельный режим не меньше чем на день.
– Добррое утрро, кррасавцы! – раздался наутро за окном ехидный голос.
– Сильвер! – обрадовались дети. – А нас вот уложили…
– Рразговорчики рразговаривали! – укорил их Сильвер.
– Мы больше не будем! Честное слово!
– И хорошо, что не будете, – проговорила Марина, заходя в комнату. – А то мыслимое ли дело: целый день на солнце торчать. Ничего, сегодня солнца нет. Так что можете погулять после завтрака.
– Ну-с, дорогие мои, на чем мы остановились? – осведомился Самаил Георгиевич, разливая чай по чашкам.
– На монетах! – сказал Кирилл с набитым ртом, в результате чего получилось что-то вроде: – Фа фофефаф!
Но Самаил Георгиевич его прекрасно понял:
– Ну, конечно, на монетах! Так вот: первые монеты, как я уже сказал, были просто слитками с клеймом. Но мошенники умудрялись незаметно отрезать от слитков кусочки. Некоторые даже переплавляли их в слитки с меньшим весом, на которые ставили поддельное клеймо. Так появились первые фальшивомонетчики. Чтобы защититься от них, слитки стали отливать определенной формы. Затем покрывать их рисунками и надписями, а на ребрах делать зубчатую насечку. От таких денег уже кусочек незаметно не отрежешь. Подделывать их стало очень непросто. И хотя в разных странах все деньги были разные, делались они в основном из одних и тех же металлов. Этими металлами стали золото и серебро.
– А почему? – спросил Кирилл, аккуратно слизывая с пальцев варенье.
– Во-первых, они красивы. Но это не главное. Главное, что это благородные металлы. А их достоинство в том, что на них не действует влага и большинство кислот. Они легко плавятся, куются и со временем не утрачивают блеска, как другие металлы.
– Интересно, а почему золото дороже серебра? – задумчиво спросила Аля.
– По кочану! – сострил Кирилл.
– Не по кочану, а потому, что искать золото и отделять его от других пород очень хлопотно, – пояснил Самаил Георгиевич. – Золото в природе встречается гораздо реже серебра.
– А какие монеты были самые первые? – спросила Аля, хитро поглядывая на пятак, предусмотрительно спрятанный Самаилом Георгиевичем в витрину с самым большим замком.
– И не думайте, и не мечтайте! – замахал руками Самаил Георгиевич. – Больше никаких путешествий во времени! Это очень опасно! И детям до шестнадцати лет не разрешается.
– Бюррократ!.. – пробурчал Сильвер.
– Ни фига себе пятак дает! – в восторге закричал Кирилл, тыча пальцем.
Все дружно поглядели в ту сторону, куда он показывал. Пятак, видно, соскучившийся в одиночестве, проскользнул в щель витрины и покатился к столу. По пути он ловко увернулся от Кирилла и Сильвера, вспрыгнул на стол, описал круг и лег перед Самаилом Георгиевичем.
– Вот здорово! – завороженно прошептала Аля. – Самаил Георгиевич, пятак хочет путешествовать! С вами! С нами!
– Прравильно! – И Сильвер наклонил голову, чтобы не было видно его хитрого глаза, подмигнувшего Кириллу.
– Ну, что уж с вами поделаешь, – вздохнул Самаил Георгиевич и взял пятак. – Есть мнение, что первые монеты появились в…
– …в Лидии, – закончил он, еле успев отпрыгнуть от набежавшей волны. Кирилл с Алей отпрыгнуть не успели, и их окатило с ног до головы.
– Мокрро!.. – недовольно проскрипел Сильвер, отряхиваясь, словно собака после купания.
– А вы что хотели? – засмеялся Самаил Георгиевич. – Как-никак, Лидия была расположена на берегу Эгейского моря в западной части Малой Азии. Где мы, кажется, сейчас и находимся. И расположена Лидия была очень удобно: через нее проходили самые оживленные торговые пути в Грецию и страны Востока. Поэтому торговля здесь шла полным ходом. А чтобы не возиться с тяжелыми слитками, лидийцы сначала придумали расплачиваться слитками из золота и серебра, небольшими такими, на бобы похожими.
– Вот такими? – Аля подняла с песка небольшой сверкавший на солнце слиток.
– Ха-ха, как же, такими! – убежденно сказал Кирилл. – Деньги на пляже не валяются. Да еще на котором никого нету.
– Вообще-то Алечка права, – возразил Самаил Георгиевич, внимательно рассматривая слиток. – Слиток сделан из Электра – природного сплава золота с серебром. Но к тому же он расплющен, и на нем нанесен знак города, который гарантирует правильный вес слитка. А это и есть первая известная нам монета – называется крезиидой. Назвали ее так в честь сказочно богатого лидийского царя Креза. До сих пор есть такое выражение – «богат, как Крез». Значит, мы сейчас находимся в Лидии в VII веке до нашей эры.