– Идём… как там тебя?
– Пятый.
– Значит, этот – седьмой, – мужчина удовлетворённо кивнул. – Тебе не тяжело? Дотащишь? Смотри, не надорвись. Мне тут богадельню разводить не охота…
Пятый не ответил. Просто не хотелось. С чего тут надрываться?… Лин так исхудал, кожа да кости… Глядя на друга, Пятый представлял в общих чертах, как он выглядит сам. Да уж!… Лин слабо шевельнулся и Пятый прижал его к себе покрепче, стараясь как-то защитить и согреть. “Я постараюсь, рыжий, – думал он. – Я очень постараюсь. Я буду использовать любую возможность… даже этого сумасшедшего с пистолетом. Всё, что можно… чтобы ты выжил”.
Лифта в доме не было, на третий этаж они поднимались пешком. Лестничные пролёты, широкие, длинные, были не похожи на лестницы в тех домах, где ночевали Пятый с Лином. Нет, вовсе нет. Этот дом, старой постройки, внушал уважение завидной стабильностью. Пятый прислушался к своим ощущениям и понял, что его настораживало и в тоже время очаровывало. В этой постройке одновременно уживались два начала – светлое и тёмное. Простор и теснота… толщина каменных стен – и ажурная лёгкость кованных лестничных перил. Контрасты… “Какой сложный эгрегор, – подумал Пятый с уважением, – великолепная душа у этого дома”.Он сам удивился себе – откуда подобные мысли?… Чем для него, пришлого, могут друг от друга отличаться местные дома?…
– Пришли, – мужчина уже отпирал дверь, – проходи…
Пятый прошёл и в полном замешательстве остановился на пороге. Вот это да!… Он не ошибся, этот дом и впрямь был чем-то особенным. От неожиданно нахлынувшего чувства на секунду закружилась голова. Пятый понял, что произошло – он просто ощутил этот дом. Весь, разом. Нет, то, что они на родном Окисте называли домами, домами не являлось. Так, жалкое подобие. А тут!… Статика, но какая! Куда нам, с нашими технологиями… хоть сто технологий примени, а дом от этого уютнее не станет. Скорее, наоборот…
– Неси этого в ванную, – распорядился мужчина, стаскивая с себя промокший плащ. – Вон туда, направо… ага… Воду сможешь включить?
– Да, – ответил Пятый.
Просторно, тепло… неяркий спокойный свет… Пятый усадил Лина на пол, раздел его, затем, включил воду… Бедный рыжий! Лин то ли спал, то ли был в обмороке, этого Пятый понять не мог. Он уложил Лина в тёплую воду.
– Сейчас будет получше, рыжий, – тихо сказал он. – Хоть согреешься… проснись, Лин… это я… ну проснись…
Лин слабо шевельнулся, по его лицу пробежала тень. Он приподнял голову и спросил, едва шевеля непослушными губами:
– Ты?…
– Слава Богу… я, конечно я… лежи, я сейчас горячей добавлю, а то остывает быстро…
– Чего – горячей?… – не понял Лин.
– Воды.
– Пятый, где мы?…
– Понятия не имею. Постараюсь выяснить в самое ближайшее время, – Пятый говорил шёпотом, еле слышно. – Лин, не особенно показывай то, что тебе стало лучше, понял? Этот человек…
– Какой?…
– Тот, у которого мы сейчас дома… он, по-моему… ну, мне так показалось… не хочу я с ним связываться… не подавай виду, что тебе лучше.
– Мне не лучше… это тебе только мерещится… – Лин поморщился. – Хотя… я уже согрелся немножко… а ты?…
– Я тоже, – Пятый отвёл рукой со лба прядь, глубоко вздохнул и выпрямился – во время разговора он наклонялся к Лину, чтобы можно было говорить потише. – Пойду его позову, а то как бы он чего не заподозрил.
Лин кивнул. Пятый вышел из ванной и остановился, не зная, где искать их неожиданного благодетеля. Впрочем, идти на поиски не потребовалось – мужчина, услышав звук открывшейся двери ванной сам вышел в коридор.
– Ну, как? – спросил он. – Чего ты выполз-то? Не о погоде же поговорить собрался?
– Лин очнулся, – сказал Пятый. – Я решил, что обязан сказать вам…
– Вот это мне нравится, – довольно покачал головой человек. – Так бы всегда. Пошли… Ты сам как?
– Нормально, – соврал Пятый. Совершенно незачем этому человеку знать, что ему хреново. И так обойдётся.
– Ага… дело твоё… ну, хорошо, пойдём смотреть…
– Хорошо. Как скажите…
Лин, когда они вошли, открыл глаза и слабо несмело улыбнулся. Пятый кивнул ему и остановился на пороге.
– Ну и чего? – спросил мужчина. – Не утонул пока? – Лин отрицательно покачал головой. – И правильно… пошли, я вам сегодня, так уж и быть, устрою поблажку… только чтобы без фокусов мне, ясно? – приказал он.
Лин и Пятый кивнули. Человек вышел. Пятый помог рыжему вылезти из воды, мужчина снова заглянул в ванную, сунул Лину какую-то одежду и они (Лин всё ещё шатало, поэтому Пятый поддерживал его) отправились в комнату.
– Садитесь, – предложил мужчина, – в ногах правды нет.
Они послушно сели – Пятый на стул подле стола, Лин – в кресло, и выжидающе посмотрели на своего то ли благодетеля, то ли очередного врага. Кто он – они пока не знали, но это, впрочем, должно было скоро выясниться.
– По-моему, нам надо представиться, – заметил мужчина, присаживаясь и закуривая. – Меня зовут Роман Сергеевич Шилов, я работаю в проекте “Сизиф”… кем – вас не касается. Скажем так – в научной сфере, вернее… а, была не была. Я – научный руководитель этого чёртового проекта. Это вам что-то говорит?
Пятый с сомнением пожал плечами.
– Мы слишком мало знаем, – ответил он.
– Ну, Пашка даёт! – засмеялся Роман Сергеевич. – Столько лет держать у себя людей – и ничего им не сказать!… В его духе. Вы все эти годы находились на третьем предприятии, и не знали толком, к чему оно приписано?…
– Нет, – ответил Лин. – И сейчас не знаем…
– Давай расскажу, что ли… Они всё равно ничего со мной сделать не сумеют, кишка тонка. Так вот. Существует научно-исследовательский институт “Савино-4”, смешная такая лавочка… в своё время там разработали несколько моделей того, что вы все называете “рабочими”. На самом деле этот плод труда наших биоинжинеров следовало бы назвать “ублюдками”…
– Это мы знаем, – сказал Пятый. – Мы не можем понять другого… как вы сумели нас найти и…
– Это смешно до слёз!… Неужели же вы надеялись на то, что вас кто-то выпустит в белый свет вот просто так, погулять, под честное слово?… – Роман Сергеевич снова рассмеялся. – Ну, вы наивные, ребята… За вами эти дни следило столько народу, что у нас с вами пальцев на руках и ногах не хватит, чтобы сосчитать…
– Но мы никого не… – начал Лин, но Роман Сергеевич его прервал:
– Ты знаешь, что такое “хроническая усталость”? – Лин нахмурился. – Этого тут никто не знает, термин-то западный… Вы просто не в состоянии заметить что-то вокруг себя. Да вы и не пытались, как я погляжу. Народ изнемогал, вы так смешно бегали по городу… Кто-то даже предложил: “Товарищи, а может, напустить на них милицию? Для полного отбития желания…” А эти три рубля!… Да, ребята, вы превзошли все наши ожидания. Но трое суток выдержали, поэтому-то я вас к себе и привёз – спасибо сказать за выигрыш…
– Простите, а Алексей Лукич знал о том, что…
– Нет, наш честный дурачок чист пред вами, как вода. Он всерьёз надеялся на то, что мы вас выпустим. Хороший он, Лукич… но глупый. Людям верит…
– Я тоже верил… раньше… – тихо проговорил Пятый. – Теперь… спасибо за урок.
– Не преувеличивай. Это не урок, а так… разминка. Ты просто за это время разучился видеть себя со стороны. Город, мой дорогой – это вам не лес! Таких лиц, как у вас, у нас просто нету. И не было никогда. А глаза!… Это же Божий страх, а не глаза! Ты хоть не пялься так на людей, не пугай…
Пятый опустил веки. Немного, но так, чтобы зрачки не было видно.
– Так лучше, – похвалил его Роман Сергеевич. – Далее. В такой одежде по Москве не ходят. Это не одежда, это издевательство. Ещё почище ваших глаз и рож. Ясно выражаюсь?
– Не очень, – признался немного оживший Лин, – а что не так?
– Всё. Это не одежда, это – форма. Даже не форма, а… чёрт знает что. Мало того, что выглядит хуже любых обносков, так она ещё и драная. Вы хоть вокруг себя оглядывались? Или даже не пытались?
– Пытались, – признался Пятый. – Вы, вероятно, правы – мы слишком устали для того, чтобы что-то замечать.
– Не мудрено. Ладно, обо всём остальном поговорим утром. Сейчас чайку, перекусить, и – спать. Утро вечера мудренее.
Пятый кивнул, провёл рукой по глазам… рука дрожала.
– Устал? – спросил Роман Сергеевич. Пятый не ответил. Устал… смешное слово. Господи, сколько всего навалилось-то!… А они отвыкли. Отвыкли от информации, от того, что надо ещё что-то делать, кроме как перетаскивать ящики… Нет, так нельзя. Так можно деградировать до уровня “рабочих”… или ещё ниже. Так нельзя, это надо менять…
– Да… можно, я лягу? – спросил Пятый. Только сейчас, почувствовав, что они находятся в относительной безопасности, он ощутил, до какой же степени он измучался за эти трое суток. Не ел, спал урывками, замёрз. Сломанные рёбра болели непрерывно, боль не успокаивалась не на минуту. Каждый вздох – укол боли. Мысли путались.
– Ложись, – пожал плечами Роман Сергеевич. – Только не на пол, – добавил он, увидев, что Пятый собрался делать. – На кровать. Я вам сейчас чайку притащу, не возражаете?
– Спасибо, – ответил Лин, вставая. Он кое-как доковылял до кровати и сёл рядом с Пятым. – Я и представить себе не могу, что бы мы сейчас там делали, – он кинул взгляд на холодное осеннее окно, омытое дождевыми потоками.
– А я могу, тут большого ума не надо. Мокли бы и мёрзли, – усмехнулся Роман Сергеевич.
– Может быть, – согласился Пятый. – А может, и нет… как знать.
– Ты оптимист.
– Отнюдь, – отрицательно покачал головой Пятый. – Я просто допускаю возможность того, что мы сумели бы найти какой-нибудь выход.
– Сомневаюсь. Впрочем… хотя нет, это вряд ли, – Роман Сергеевич покивал, словно соглашаясь сам с собою. – Не выпустят вас больше, слишком вы дорого стоите, чтобы выбрасывать на свалку… дорогие игрушки, хоть и сломанные.
– Это мы ещё посмотрим, – Пятый тряхнул головой, отгоняя сон. – Тем более, что мы не собирались уходить насовсем…
– Так это была правда? – удивился Роман Сергеевич. Пятый кивнул. – Я-то, признаться, подумал, что вы просто морочите Лукичу голову.