ославизма, направленная против племенных символов и мотивов.
Набирали силу бывшие маргиналы — представители экстремистских направлений: крайне правые, вдохновлявшиеся фашизмом и национал-социализмом, и крайне левые, внимавшие теперь Сталину и Троцкому, как ранее — Марксу и Бакунину. «Виновником» роста влияния леворадикальных взглядов была нелегальная коммунистическая партия.
Традиционное для сербов отторжение Германии и пропагандируемого немцами своего превосходства препятствовало появлению нацистских организаций. (Исключением служили немцы Воеводины.) Однако основные идейные компоненты — антидемократизм, антисемитизм и расизм — сумели прижиться на местной почве. С начала XX в. идея расы все чаще ассоциировалась с национальной идеей. Постулировалась расовая основа трехъименного народа сербов, хорватов и словенцев. Со времен влияния на сербов русских славянофилов у них сохранился антиевропейский настрой, неприятие прогресса и светской культуры, особенно распространенное в клерикальных кругах. Популяризатором реанимированной идеологии стал искусный оратор епископ Николай Велимирович (1880–1956).
Главным политическим представителем крайне правого направления было движение «Збор» во главе с Димитрием Лётичем, который пытался увязать нацистские идеалы с сербскими национальными и православными традициями. «Збор», не пользовавшийся поддержкой масс, не был представлен в парламенте, однако имел последователей среди интеллектуалов, молодежи и даже в церковных кругах.
Коммунистам, находившимся с 1921 г. под запретом, приходилось действовать через так называемые легальные организации и прибегать к услугам видных представителей интеллигенции. Благодатную почву для распространения левого радикализма создавало общественное отторжение официальной идеологии, а также социальный протест прозябавших в бедности масс. Главной ареной противостояния крайне правых и крайне левых был Белградский университет.
Здесь, в единственном в восточной части страны университете (имевшем по одному факультету в Суботице и Скопле), сформировалось многочисленное и пестрое студенческое сообщество. Несмотря на то что страна была бедной, семьи, терпя лишения, все же посылали своих детей учиться. В то время высшее образование делало возможным продвижение по карьерной лестнице. Значительную часть учащихся составляли неимущие студенты из провинции, которые жили крайне тяжело, были вынуждены подрабатывать и, чувствуя себя униженными, испытывали глубокое недовольство режимом. Политическая активность студентов проявлялась не столько в составе крупных партий, сколько в их собственных идеологически окрашенных организациях, часто враждовавших между собой. Университет являлся очагом недовольства, центром демонстраций, местом столкновений с полицией, которые часто заканчивались кровопролитием, что еще сильнее сплачивало единомышленников. События следующего десятилетия (с 1941 г.) показали, что Белградский университет был куда более серьезным рассадником революционных настроений, чем фабрики и профсоюзы.
Еще не улеглось напряжение в обществе, вызванное подписанием Соглашения Цветковича — Мачека, как внимание политиков и общественности привлекли события на международной арене. Фронты начавшейся в сентябре 1939 г. мировой войны были далеко, однако совсем рядом находились участвовавшие в ней государства. После «Аншлюса» (1938) Австрии соседом Югославии стал Третий рейх. Боевые действия приблизились к границам Королевства после оккупации Албании Италией и начала ее агрессии против Греции в 1940 г. Югославия оказалась в окружении государств — членов Тройственного пакта, после того как к нему в конце 1940 г. присоединились Венгрия и Румыния, а в марте 1941 г. — Болгария. Руководство страны столкнулось с непростой дилеммой. С одной стороны, присоединение к гитлеровской системе союзов было крайне непопулярным, особенно среди сербов, заинтересованных в сохранении государства ради защиты многочисленных соплеменников вне собственно Сербии. С другой — нельзя было надеяться на то, что страна сможет оказать успешное сопротивление военной машине Гитлера. В марте 1941 г. в Европе не было ни одного солдата союзников, а СССР связал себя условиями договора Молотова — Риббентропа (1939).
Регентство и правительство Цветковича — Мачека отступили перед силой. Двадцать пятого марта 1941 г. в Вене Югославия присоединилась к пакту на льготных условиях. Германия обязывалась не использовать ее территорию для передвижения войск. Была оговорена возможность передачи Королевству Салоник. Всплеск массового недовольства произошел в Белграде, а затем и в других сербских городах, правда, не сразу, а спустя 48 часов, когда было объявлено, что правительство смещено, Регентство упразднено, а молодой король провозглашен совершеннолетним (за пять месяцев до реального совершеннолетия). Переворот был организован группой офицеров, а в демонстрациях участвовали в основном студенты и учащиеся школ, что позднее дало повод коммунистам сделать это своей заслугой.
Разрушенная столица разрушенной страны. Белград после немецкой бомбардировки 6 апреля 1941 г. Немецкая фотография с воздуха
Новое правительство, в состав которого вошли представители крупнейших партий, возглавил генерал авиации Душан Симович (1882–1962). Кабинет признал состоявшееся 25 марта присоединение Югославии к Пакту. Эта деталь обычно забывалась теми, кто после 1945 г. создавал миф о событиях 27 марта. Гитлер, однако, уже решил отомстить за нанесенное оскорбление. Шестого апреля 1941 г. без объявления войны жестокой бомбардировке подвергся Белград, а на территорию страны с нескольких сторон вторглись немецкие войска. Сопротивление было очаговым, армия оказалась дезорганизованной. На территории Хорватии действовали военизированные партийные формирования, а 10 апреля в Загребе было провозглашено создание Независимого государства Хорватия (НГХ). Наследующий день Мачек — заместитель председателя югославского правительства — призвал хорватов покориться новой власти. Подписанная 17 апреля капитуляция положила конец войне, которая продлилась неполных две недели.
Страдания и воскрешение
События, последовавшие за «Апрельской войной» (6–18 апреля 1941 г.), показали, что главной мишенью агрессии, предпринятой Гитлером, была Сербия. Югославию разделили на части, как желали того государства, требовавшие ревизии итогов Первой мировой войны. Венгрии достались Бачка, Баранья и Меджумурье. Болгарии — Македония и Юго-Восточная Сербия. Италия оккупировала Черногорию, а также (через вассальную Албанию) получила контроль над Косово и Метохией. Словенские земли — бывшую Дравскую бановину — поделили Третий рейх и Италия.
Значительную часть югославской территории заняло марионеточное Независимое государство Хорватия, отданное под управление фашистской организации «усташей» во главе с «поглавником» Анте Павеличем (1889–1959). Границы НГХ, простиравшиеся до Дрины и Земуна[43], удовлетворяли его самые амбициозные территориальные притязания. Исключение составила Далмация, где Италия заняла побережье от Сплита до Нина, а также большую часть островов. Объединив доморощенный национализм крайнего толка с расизмом, присущим нацизму, режим усташей приступил к исполнению открыто декларированной программы искоренения сербов, составлявших 30% населения НГХ. Как говорил один из лидеров усташей, часть сербов следовало уничтожить, часть переселить, а остальных ассимилировать, предварительно обратив в католичество.
Все эти средства применялись с упорством и невероятной жестокостью. В первые месяцы нахождения у власти правительство усташей по всей стране, а особенно в Хорватии и Герцеговине, совершило многочисленные массовые убийства. Сербов сгоняли в концентрационные лагеря, в которых их уничтожали в течение всей войны вместе с евреями, цыганами и хорватами, выступавшими против режима. Самыми известными по масштабу совершенных в них преступлений стали лагеря Ясеновац, Стара Градишка и Ядовно. Около 200 тысяч депортированных сербов нашли убежище в Сербии. Были запрещены сербские имена и кириллический алфавит. Оставшиеся сербы были обязаны, как и евреи, носить цветную повязку. Их передвижение ограничивалось. Было убиты многие отказавшиеся оставить свою паству представители духовенства, в том числе три епископа. Большое количество церквей было разорено и осквернено. По всей стране осуществлялось принудительное обращение православных в католичество, что противоречило канонам самой католической церкви. Для нейтрализации воздействия сербских традиций усташские власти образовали так называемую Хорватскую православную церковь во главе с русским монахом-эмигрантом.
Оставшаяся от Сербии территория находилась под управлением немецкой военной администрации, опиравшейся на местные гражданские власти. Сначала — на Комиссариат, а с конца августа 1941 г. — на «сербское правительство» генерала Милана Недича (1877–1946). В церковном и образовательном отношении правительству в Белграде подчинялись и сербы из Баната, власть в котором находилась в руках местных немцев. С благословения оккупантов коллаборационисты обзавелись и собственными воинскими частями. Были сформированы Сербский добровольческий корпус и Сербская государственная стража, в основном состоявшая из членов движения «Збор» во главе с Д. Лётичем. Созданная до войны крайне правая националистическая организация стала, таким образом, инструментом оккупационного режима.
Захваченные в плен солдаты и офицеры югославской армии были отправлены в немецкие лагеря. Пленные из собственно Сербии остались в заключении, а тех, кто был родом из областей, вошедших в состав стран — союзников Германии, отпустили по домам. Италия, в свою очередь, отпустила пленных из Черногории. В оккупированной Сербии укрылись беженцы из Хорватии, Македонии, Косово и других областей. В Сербию было депортировано даже 7 тысяч словенцев.
Преемственность югославской государственности осуществляли король и правительство, находившиеся в эмиграции — сначала в Каире, а затем в Лондоне. Никакими вооруженными силами, кроме группы пилотов и офицеров, эмигрантские власти не располагали. «Югославская армия в отечестве» появилась позднее, когда была налажена связь с отрядами непокорившихся офицеров под командованием полковника Драголюба-Дражи Михайловича (1893–1946). Находившиеся под его началом формирования, значительную часть которых составляли офицеры, были организованы по армейскому принципу. Однако со временем, сменив военную форму на национальный костюм, они приобрели облик нерегулярных четнических отрядов. Их отличали черный цвет одежды, перекрещенные пулеметные ленты, меховые шапки