СПЕЦСЛУЖБЫ ТРЕТЬЕГО РЕЙХА
Ключевой персонаж третьего рейха — Рейнхард Гейдрих
Высокий блондин атлетического сложения. Волосы гладко зачесаны, ладони рук тонкие, белые, все время в движении. Глаза голубые, маленькие, подвижные, взгляд пронзительный, магнетический. Лоб высокий, нос длинный, губы полные, чувственные. Удивительным был голос — очень высокого тембра, негромкий, контрастирующий с его крупной фигурой. Говорил отрывистыми фразами. Но в целом впечатление оставалось хорошим — человек был явно умен, обладал силой воли, был способен на поступок… тонкий эстет. Гейдрих был отличным фехтовальщиком, хорошим наездником, талантливым скрипачом. Он был очень тщеславен, по отношению к врагам — жесток и агрессивен.
Обо всем этом ведали его коллеги и знакомые. Но мало кто знал, что он был одним из ключевых лиц Третьего рейха.
Январь 1938 года. Адольф Гитлер пятый год у власти. Штандартенфюрер (полковник) Гейдрих с июля 1932 года руководит службой безопасности СС. Его рабочий кабинет на Альбертштрассе, 8 стал главной опорой режима. «Этот человек, — говорил о нем его коллега Вальтер Шелленберг, — стал той осью, вокруг которой вращался режим. Обладая сильным характером, он направлял движение всей немецкой нации. Гейдрих намного превосходил своих коллег, контролируя их, как и всю подотчетную ему организацию СД».
Гейдрих обладал талантом — умел разгадывать и правильно анализировать поступки других людей и пользовался этим для своей выгоды с дьявольской хитростью. Уже давно он поставил целью убрать двух соперников, которых ненавидел и которые платили ему тем же. Он задумал месть, и она вот-вот должна была свершиться. Речь шла о двух основных командующих немецкой армией — маршале фон Бломберге, военном министре, и генерале фон Фритче, командующим войсками. Гейдрих каждому хотел воздать по заслугам, но начать решил с фон Бломберга. С ним можно было легко разделаться — военный министр сам угодил в ловушку… 12 января в присутствии Гитлера и маршала Геринга фон Бломберг женился на проститутке!
Шума по этому поводу было много. Это уже был второй брак 59-летнего маршала, который до сих пор был неотразим — высокий блондин с хорошей фигурой, типичный ариец с плаката. Он был одним из верных соратников Гитлера, который симпатизировал этому яркому представителю арийской нации.
Сразу после женитьбы маршала стали циркулировать слухи — новая фрау фон Бломберг имела довольно сомнительное прошлое. В распоряжении префекта Берлинской полиции были документы, в которых точно была обозначена профессия новой жены маршала и фотографии «живых картинок» с ее участием. Дело принимало крутой оборот — фон Бломберг этим союзом с падшей женщиной опозорил армейскую честь, усугубив еще и тем, что пригласил на свадьбу фюрера, что поставило того в смешное положение перед обществом. Скандал обретал такие масштабы, что мог потрясти режим.
Когда Гитлеру изложили суть дела, у него был нервный срыв. 25 января 1938 года он вызвал своего личного представителя в армии полковника Хоссбаха — разговор длился практически весь день. Гитлер мрачно смотрел на сложившуюся ситуацию: «Бломберг поставил меня в ужасное положение. Да, он был верен мне, но он не может быть военным министром теперь, когда выяснилось прошлое его жены».
Но это было не все. Дело фон Бломберга потянуло за собой еще одно, героем которого тоже был военачальник. Гитлер утверждал, что фон Фритч был гомосексуалистом! Он давно имел доказательства, следовало удалить и этого генерала.
«Сначала фон Бломберг, затем фон Фритч! Это слишком, — рассказывал потом Хоссбах, — я чуял, что это чьи-то махинации».
Вечером 26 января Гитлер принял генерала Фритча в присутствии Геринга. Хоссбах ждал в маленькой приемной. Он не подозревал, что в другой потайной комнатке ждут еще одного посетителя…
Разговор был жестким. Гитлер грубо обвинил генерала, сказав напрямую о своих подозрениях. Фон Фритч, ровесник фон Бломберга, был типичным прусским генералом. Начал службу в артиллерии в 18 лет, через девять лет поступил в военную академию, став учеником Тренера, правой рукой Людендорфа, соратником генерала фон дер Гольца. Он был последователем идей фон Шиикта, отца возрождения немецкой армии, став командующим Рейсвера в 1934 году.
Фритч отверг позорное обвинение и замолчал — оправдываться было бы унизительно. Его растерянность, искренность не убедили Гитлера.
Гейдрих на всякий случай подготовил свидетеля. Гитлер неожиданно открыл дверь в потайную комнату, дав знак войти мужчине, чьи манеры и сексуальная ориентация не оставляли сомнений — за это он и сидел в тюрьме. Этот человек признал генерала своим клиентом. Генерал не мог вымолвить и слова — его душили ярость, возмущение, боль. Как можно было защититься от такой грубой провокации? Гейдрих был слишком могущественным.
Гитлер прекратил наконец эту невыносимую сцену. Фон Фритч был достаточно умен, он знал, что его ждало. Фюрер был великодушен: «Если генерал подаст в отставку, никто о случившемся не узнает. Скандал не должен нанести ущерб армии». При этих словах генерал поднял голову. Его честь затрагивала честь армии, ведь он стоял во главе ее. Он предложил передать дело на рассмотрение военного трибунала, где он мог защитить свою честь. Военный трибунал не подчинялся полиции. Гитлер не согласился на это. Фритч попросил отпуск по состоянию здоровья.
Гейдрих победил. Накануне Геринг имел бурный разговор с Гитлером. Прежде всего Геринг показал досье, заведенное полицией на жену маршала фон Бломберга, переданное ему Гейдрихом. Потом он показал рапорт, написанный лично Гейдрихом и подготовленный инспектором полиции Мейсингером, в котором доказывалось, что фон Фритч был гомосексуалистом.
За спиной Гейдриха стоял Геринг, пытавшийся пробраться в руководство вооруженными силами Третьего рейха. Но Гитлер решил по-своему, назначив главой Генштаба генерала Кейтеля.
Был ли Гейдрих, блюститель нравственности руководства Третьего рейха, неуязвим от подобных наветов?
Он родился 7 марта 1904 года в Лейпциге в богатой семье. Его отец был директором консерватории в Лейпциге и дал сыну хорошее музыкальное образование. Затем в возрасте 18 лет Гейдрих пошел служить во флот и получил в 1928 году звание офицера. Одновременно он начал карьеру политика, работая в кругах пангерманских националистов.
В звании лейтенанта боевого судна был зачислен в службу разведки Балтийского флота, где проявил себя как серьезный и умный сотрудник. Интеллигентный молодой офицер, знаток искусства, Гейдрих имел одну слабость — женщины. Это был не просто интерес молодого мужчины — это было наваждение. И вылетел он со службы из-за скандала, связанного с женщиной. Дело осталось неясным — то ли он отказался жениться, то ли она забеременела, то ли он деньги у нее вымогал… Вероятнее всего следующее: в 1931 году он был помолвлен с Линой фон Остен, девушкой из богатой семьи, проживавшей в Киле, а другая девушка утверждала, что ждет от него ребенка. Помолвка с Линой была расторгнута, и Гейдрих предстал перед товарищеским судом чести, председателем которого был будущий адмирал Райдер. Суд вынес решение «за недопустимое поведение по отношению к молодой девушке» лишить Гейдриха офицерского звания. С тех пор он люто ненавидел Райдера.
В течение нескольких месяцев Гейдрих проживал в Гамбурге и других портах, не имея средств, и стал идеальным кандидатом для нацистской партии, вступив в СС, в отряд, входящий в «батальоны защитников», руководимых Гиммлером.
Его военные знания и культурная подготовка способствовали карьере — уже в августе он стал штурмфюрером, а в конце года получил назначение в Генштаб Гиммлера в Мюнхене в звании штурмбанфюре-ра (командира). Гиммлер понял, что именно Гейдрих сможет реорганизовать Службу безопасности СС. В июле 1932 года Гейдрих получил звание полковника и стал руководить службой безопасности нацистской партии. А через несколько месяцев, когда нацисты пришли к власти, он стал одним из главных лидеров нового режима.
Рейхсфюрер СС родился 7 октября 1900 года в Мюнхене. Его отец, преподаватель института, был ярым националистом и монархистом (судебным исполнителем при Баварском дворе). Он посоветовал сыну начать военную карьеру. В 1 7 лет молодой Генрих Гиммлер записался в пехотный полк, затем учился в кадетском училище. По окончании войны стал курсантом артиллерийской академии. С 1918 года он активно делает карьеру, уйдя из армии и начав учебу в институте на факультете агрономии в Мюнхене, и одновременно сотрудничает с националистической партией, проповедуя идеи антисемитизма.
По окончании института в 1922 году Гиммлер работал инженером на заводе химических удобрений в Баварии. Он поддержал гитлеровский путч в 1923 году, а в 1925 записался в нацистскую партию.
С 1925 по 1929 год он вел двойную жизнь — был активным руководителем нацистской партии, основав «защитные отряды СС», и одновременно был агрономом в Вальтендеринге, живя на ферме вместе с женой — полькой по происхождению, медсестрой по образованию.
6 января 1929 года произошло решающее событие в его жизни — в этот день Гитлер назначил его рейхсфюрерорм — главой СС вместо Хейдена. Через два года Гиммлеру представили молодого офицера, только что уволенного из флота — Рейнхарда Гейдриха. Они сразу поняли друг друга. Гиммлер поручил Гейдриху организацию службы безопасности партии.
С момента прихода Гитлера к власти рейхсфюрер начал строить вокруг нового режима настоящую империю. Начальник баварской, затем немецкой полиции, в распоряжении которого были школы подготовки полицейских, Гиммлер быстро обрел независимость. Он отчитывался только перед Гитлером.
Гиммлер пропадал на работе, все время ездил по стране, предпочитая неофициальные поездки. Он увлекался эзотеризмом — верил в магнетизм, парапсихологию, гомеопатию, его окружали маги и гадалки. Но это романтическое увлечение всем таинственным не мешало ему быть дисциплинированным организатором высокого класса. Черный порядок СС был для него своего рода рыцарским орденом.
«Все, что не служит народу, должно быть уничтожено», — говорил Геринг. Философия, право, мораль — все эти концепции, которыми жила Европа в течение двух тысячелетий, в нацистской Германии были перевернуты с ног на голову. Нацистский режим в принципе напоминал революционный режим, установленный Лениным в России.
В основе всего был народ, критерий народа-нации был фундаментом, на него ссылались везде и всегда. Самым ярким представителем народа был фюрер. Геринг говорил: «У меня нет совести. Моя совесть — Адольф Гитлер». А Гейдрих добавлял: «Все зависит от направляющего».
В государстве, где все решения принимаются одним человеком или группой лиц, действия секретной полиции зависят от нескольких непререкаемых правил. Главное из них — порядок выше закона. Нацистское руководство хотело поддерживать порядок, способствуя тем самым единению народа. Идеология, напротив, содействовала разобщению общества.
Спецслужбам вменялось не только поддерживать общественный порядок и безопасность в стране, но и сохранять принцип государственности, оберегать общество от внешних и внутренних врагов. Следствием этого стала борьба против идеологических противников режима, среди которых были прежде всего евреи. Против них стали вести открытую борьбу.
До 1933 года полиция имела два подразделения: полиция для обеспечения порядка — орднунгсполицай, или орпо; полиция обеспечения коллективной и личной безопасности — зихерхайтсполицай, или сипо, состоящей из двух подразделений: криминалполицай, или крипо, (криминальная полиция), и штаатсполицай, или стало (государственная полиция), имеющая дело с политическими преступлениями или преступлениями против государства.
Эти спецслужбы не имели связи с предыдущими полицейскими структурами и не управлялись из единого центрального органа. В Веймарской республике не было министра внутренних дел, потому что государство было федеральным, там земли имели самостоятельное управление.
Создание аппарата безопасности
Гейдрих всякий раз успевал вскочить на нужный поезд, а потом набирал скорость и крепко держал руль в руках.
30 января 1933 года Гинденбург назначил Гитлера канцлером Германии. В созданном кабинете нацисты были в меньшинстве: кроме Гитлера в него входили Геринг, министр авиации; Фрик, министр вну тренних дел; барон фон Нейрат, министр иностранных дел; генерал барон фон Бломберг, министр рейхсвера (военный министр).
Рейхстаг был распущен.
Сразу было созвано секретное совещание, на котором присутствовали Гитлер, Геринг и Фрик. На нем было решено расширить первый отдел Министерства внутренних дел. Это было первым шагом к созданию Министерства безопасности и пропаганды. Кандидатура Геринга считалась вполне подходящей для нового министерства. Он создал государственную полицию, настоящий генштаб безопасности рейха, ставший вскоре секретной полицией Гехаймштатсполицай, или гестапо, которое управлялось первым отделом Министерства внутренних дел. Параллельно Гиммлер и его молодой помощник Гейдрих укрепляли аппарат безопасности СС.
Подготовка к выборам 5 марта 1933 года позволила Гитлеру упрочить свою власть. Он уже пользовался поддержкой крупных немецких промышленников. На всех важных постах в управлении страной теперь работали члены нацистской партии. Декретом от 4 февраля префекту полиции было поручено контролировать органы печати, политические собрания и дано право запрещать их. В помощь полиции были вызваны добровольцы, члены партии из отрядов «Стальные каски».
Геринг в Министерстве внутренних дел Пруссии также действовал решительно и эффективно. Территория Пруссии равнялась 2/з территории Германии, и первым министром там был фон Папен. Геринг заменил в руководстве сотни функционеров, поставив на их место нацистов, офицеров СС и СА, дав разрешение полиции применять против врагов государства оружие. 22 февраля Геринг основал вспомогательную полицию из 50 тысяч военных СА, СС и добровольцев из «Стальных касок».
Несмотря на эти меры, никакой коммунистической революции не последовало. А как бы хотелось нацистам перед выборами раздуть угрозу красных! А они как сквозь землю провалились… Тогда у Геринга, но прежде у министра пропаганды Геббельса возникла идея — поджечь рейхстаг и обвинить в этом коммунистов. Операция была поручена отряду СА, которым командовал бывший посыльный гостиницы Карл Эрнст. Рейхстаг был подожжен 27 февраля.
Для успеха операции преступника надо было поймать с поличным. Для этой роли выбрали и выпустили из тюрьмы голландца, коммуниста, специалиста по пиротехнике ван дер Любе. Он был психически болен.
«Это преступление коммунистов против нового правительства!» — кричал Геринг перед собравшимися у горящего правительственного дворца. Вот как отреагировал на это Гитлер: он приказал арестовать 4 тысячи коммунистов и многих социалистов. Их газеты были закрыты, запрещены, левые профсоюзы нейтрализованы.
Руководители компартии, не успевшие эмигрировать или скрыться, были интернированы в специальные лагеря. К началу 1933 года знаменитый «Красный фронт» больше не существовал.
Тем не менее выборы не принесли нацистам желаемых результатов. Действительно, они получили 17 миллионов голосов, на 5,5 миллиона больше, чем на выборах в ноябре, до абсолютного большинства не набрали. Они наберут его только с помощью 3 миллионов голосов националистов фон Папена и Гинденбурга. Все остальные партии (католический центр, социалисты и коммунисты) набрали 17,5 миллиона голосов.
Но Гитлера не беспокоило число голосов оппозиции — он готовился сконцентрировать в своих руках исполнительную и законодательную власть, а для этого подготовил закон со странным названием «В целях уменьшения бедности народа и рейха». Текстом закона предусматривалось при принятии последующих законов обходить процедуры, предусмотренные Конституцией, или же отходить от нее. Это был конец веймарского режима. То, что отряд Карла Эрнста начал, выплеснув керрсин и вынув спичку, Гитлер закончил текстом нового закона. Рейхстаг больше не существовал. Закон о полномочиях был принят в июле — так называемый «Закон плебисцита», которым предусматривалась возможность канцлера советоваться непосредственно с народом. В 1933 году Гитлер сделал нацизм государственной политикой Германии.
Теперь он мог посвятить свое время проблемам армии, которой управляла хунта Шляйхера. 1 февраля 1934 года он снял командующего Генштабом генерала фон Хаммерштейна, назначив генерала фон Фритча. Бывший офицер балтийских бригад фон Фритч командовал войсками берлинского сектора с 1932 года. Он был преданным учеником фон Шиихта. Став начальником Генштаба, он занялся реорганизацией армии и окружил себя молодыми генералами, среди которых были Бек, Фромм, Генричи. Одновременно Геринг проводил реорганизацию в авиации, а адмирал Райдер — на флоте.
Это были нужные и важные нововведения, но они вызвали недовольство в кругах нацистов. Один из наиболее старых приятелей Гитлера Эрнст Рем, начальник подразделений СА, был выразителем этих настроений. Он считал, что его войскам не было уделено должного внимания, мечтал слить армию и СА и стать во главе вооруженных сил. После прихода Гитлера к власти Рем сделал СА милицией, которая должна была защищать нового канцлера, но на самом деле СА стала дамокловым мечом, постоянно висевшем над ним.
Необходимо было ликвидировать СА вместе с неудобными генералами, прятавшимися за спиной Рема. Вскоре были уволены Грегор Штрассер, генерал фон Шляйхер и все им сочувствующие.
«Ночь длинных ножей» и ее последствия
«Я всеми силами буду противиться второй волне революции, потому что она ввергнет страну в хаос», — заявил Гитлер руководству СС и СА в июле 1933 года. «Любой, кто встанет в оппозицию к государственной власти, будет немедленно арестован, кем бы он ни был». Предупреждение не нуждалось в пояснениях. Через несколько дней эта установка Гитлера была повторена в декрете министра внутренних дел Фрика: «Победная немецкая революция вошла во вторую фазу… Национал-социалистические организации и объединения не должны пользоваться властью, которая принадлежит только государству».
На это заявление Эрнст Рем ответил 6 августа перед собравшимся 80-тысячным войском СА: «Тем, кто думает, что задачи СА выполнены, мы скажем — мы здесь и здесь останемся, что бы ни случилось!»
Так возник конфликт между СА и режимом, и он требовал разрешения.
В декабре 1933 года Гитлер, приняв закон «единения партии и государства», предложил Рему войти в правительство. Генерал принял предложение стать министром без портфеля, но на настоящее сближение не пошел. Вскоре возник конфликт между ним и генералом Бломбергом, военным министром, которому было поручено объединить армию и СА.
Для Гитлера это было очень важным решением — между войском с прусскими и монархическими традициями, которыми он восхищался, и авантюристами СА выбор его был сделан сразу.
Разногласия были глубокими, но Гитлер попытался убедить Рема изменить свою позицию. В июне 1934 года он имел с ним длительную беседу, но безрезультатно. Гитлер знал, что генерал замыслил против него покушение. И все-таки он заявил: «Ялично и немедленно прекращу любые попытки ввергнуть страну в хаос!» К этому времени Рем уже подготовил списки своего нового кабинета — за собой он оставил пост военного министра, Георга Штрассера назначал министром экономики.
Гитлер сдержал слово: 30 июня в 2 часа утра он вылетел на аэроплане и приземлился в аэропорту Мюнхена. Его сопровождали Геббельс, Лютце, начальник СА, перешедший на сторону Гитлера, и несколько охранников.
Рем находился в Мюнхене вместе со своим дружком Хайнесом, начальником СА в Силезии.
В 4 часа утра Гитлер и министр внутренних дел Баварии Ванер стали разрабатывать план действий.
В штабе СА, который размещался в гостинице «Хаусельбауэр», было спокойно. Никто ни о чем не знал. Хайнес был убит первым. Гитлер без оружия вошел в комнату Рема и арестовал его. Утром аресты продолжились. Во второй половине дня Гитлер вернулся в Берлин.
А тем временем Геринг с помощью Гиммлера и Гейдриха сводили счеты с СА в столице. Грегора Штрассера убили в 6 часов вечера, как только вернулся Гитлер.
В Мюнхене в тюрьме Штадельхайм команда СС готовится приступить к расстрелам. Командир Сепп Дитрих проходит по мрачным коридорам, останавливаясь на минуту у окошек камер. Там его бывшие товарищи по борьбе и вере. Дитрих быстро зачитывает фамилию и приговор: «Приговорен к смерти за предательство». Из двери вытаскивают заключенных. Расстреливают одного за другим. Приказ ясен — этого хочет фюрер. Готовсь! Пли! В камеру 474 заходят два офицера и убивают заключенного. Он сам не хочет выходить — это генерал Рем, министр рейха, один из основателей нацистской партии.
«Ночь длинных ножей» не только покончила с СА. В хаосе и сумятице расстрелов были убраны политические противники режима: генерал Шляйхер, бывший канцлер рейха, его жена, его помощник генерал Бредоу, министр транспорта католик Клаусенер, и секретарь вице-канцлера фон Папена Юнг.
Операция началась, когда Геринг по телефону тихо произнес Гейдриху пароль: колибри. Теперь открыты архивные материалы, где найдены инструкции за подписью Гитлера, длинные списки лиц, которых предстояло убрать. Выполнить приказ было поручено гестапо и СС.
Это своеобразный погром — многие банкиры, политики, военные со страхом ждут своего часа. Даже фон Папен неспокоен. Когда он приезжает в свое ведомство, то находит там офицеров СС. Он долго говорит по телефону с Герингом. Понимает, что Геринг дает время своим произвести у него в здании обыск. Обыск грубый — все вещи раскиданы, офицеры СС ведут себя вызывающе. Один из служащих сообщает фон Папену, что Бозе, его ближайший сотрудник, только что убит. Двое в черной форме вошли к нему, Бозе пригласил их в кабинет. Они тут же в него выстрелили. Фон Папен находит смелость протестовать. В ответ слышит: «Мы защищались».
В здании то и дело слышны выстрелы. В подвале взрывают секретные сейфы, ищут компрометирующие документы, чтобы как-то оправдать этот разбой.
Около фон Папена сужается кольцо СС и гестапо. Он им предлагает договориться между собой. Офицеры СС сопровождают его домой. Он готов к худшему, но вопреки приказу Геринг хочет спасти фон Папена, мешает Гиммлеру убить генерала на улице. Дом вице-канцлера окружен отрядами СС, два офицера охраняют его внутри дома, особенно один — не оставляет его ни на минуту — это приказ Геринга.
Фон Папен признает: «Между мной и карательным отрядом встал Геринг». Почему? Может быть, из чувства признательности, проявленной вице-канцлером к великому иерарху, возможно, потому, что фон Папен был другом Гинденбурга, к мнению которого Геринг прислушивается?
Суббота. В этот день по всей Германии слышатся приказы, выстрелы, крики расстреливаемых. В воскресенье в 7.30 утра за завтраком немцы слушают по радио голос Геббельса, министра пропаганды, который сообщает, что произошло. Имена жертв, бывших товарищей, он покрывает оскорблениями: «Они дискредитировали честь и престиж Германии, предаваясь роскоши, они посрамили принципы простоты и моральной чистоты, лежащие в основе нашего движения. Они дошли до разложения, сексуальных аномалий. Они подумали, что фюрер в своем великодушии и дальше будет терпеть их пороки, на предупреждения только цинично улыбались. Но доброта тут была ни к чему, нужно было действовать решительно. Фюрер велик в своей доброте, но он тверд, когда надо. Миллионы членов нашей партии из СА и СС радуются этому освежающему ливню. Вся нация, освободившись от страшного наваждения, вздохнула глубоко».
13 июля Гитлер произнес речь перед рейхстагом. В ней он подвел итоги событий 30 июня: «Виновные понесли заслуженную кару — погибли 19 командиров СА, 31 офицер и милиционеры коричневых отрядов. Руководителей СС и гражданских лиц, участвовавших в заговоре, постигла та же участь. 13 человек командующего состава СА и гражданских лиц погибли при сопротивлении аресту, были убитые в перестрелке. Замечены случаи злоупотреблений и со стороны СС — три офицера СС сознались в превышении полномочий и были расстреляны. Остальные виновные в незаконных действиях понесут наказания и будут преданы суду».
Гитлер с удивительной откровенностью сообщал о своей причастности к этому преступлению: «Я дал приказ расстрелять виновных, я приказал прижечь каленым железом те гнойные раны, которые заражали здоровое тело нашей жизни, отравляли мнение о нас за границей. Кроме того, я приказал немедленно подавить сопротивление тех, кто сделает минимальную попытку противиться аресту. В тот час я отвечал за судьбу нации, выступив в качестве верховного судьи от лица немецкого народа».
Кровавая резня в «ночь длинных ножей» нанесла полицейскому аппарату нацистского режима огромный моральный урон. В 1933 году в тройке руководителей полицейского аппарата имена шли в такой последовательности: Геринг, Гиммлер, Гейдрих.
За три недели до событий ночи 30 июня Рудольф Гесс дал указание пердать всю информацию в компетенцию СД. 17 июня главой полиции стал Гиммлер и разместил свой кабинет в Министерстве внутренних дел. Он обладал большими полномочиями, руководя СД, гестапо и крипо. Участие Гиммлера и Гейдриха в событиях «ночи длинных ножей» сделало их опорой режима.
Секрет могущества Гейдриха был заключен во фразе: «Я всегда был осведомлен больше, чем другие».
Третий рейх был режимом интриг, подковерной борьбы, личных амбиций, коварства, в которых Гейдрих держался в тени. Шелленберг добавлял: «Он стал мастером в искусстве сталкивать одного своего противника с другим, давая каждому по секрету информацию на другого и получая взамен еще более компрометирующие сведения».
Рейнхард Гейдрих тянул своих противников за веревочки, как истинный кукловод и отменный интриган.
Новый режим сразу стал опираться на два столба, которые традиционно поддерживали немецкое государство со времен Бисмарка, — финансы и армию. Была и новая опора — полиция. Все это помогло Гитлеру сконцентрировать в своих руках абсолютную власть.
Вмешательство финансов в политику было прочной немецкой традицией. С 1921 года тяжелая промышленность и банки финансировали выборы различных политических партий. Был создан специальный орган — Кураториум, под председательством магната Сименса, которому помогали банкиры Штрайс (Дойчебанк) и Натан (Дрезднер-банк).
Кураториум не только распределял фонды. Одним из первых промышленников, финансировавших нацистскую партию, был Фриц Тиссен, который в 1923 году субсидировал Гитлеру 1 00 тысяч марок золотом. До этого немецкие промышленники не доверяли нацистам.
Крупп фон Болен настраивал Гинденбурга против Гитлера, а когда тот назначил Гитлера канцлером, Крупп назвал этот жест «сумасшествием».
За Тиссеном последовали другие. Субсидировать новую партию стали Кирдорф (шахты Рура), ставший ярым сторонником фюрера и примкнувший к нацистской партии, фон Шнитцлер — хозяин «Фарбениндуст-ри», банкир Шредер и другие.
На выборах 1930-го и в июле 1932 годов они усилили свою финансовую помощь Гитлеру. Конкурирующие с нацистами партии теряли голоса и финансовую поддержку.
Гитлер регулярно встречался с промышленными магнатами, обещая им со своей стороны всевозможную поддержку. Но денег, как ни странно, партии всегда не хватало — велики были расходы. В 1932 году нацисты были на краю финансового краха. Но в 1933 году промышленники Ренании и Вестфалии исправили положение.
Дьявольская троица: Гейдрих, Мюллер, Шелленберг
Фрау Гейдрих была женщиной очень красивой, арийского типа, как и ее муж. Она любила светскую жизнь, разбиралась в литературе, искусстве, просила мужа не пропадать целыми днями на работе и советовала поддерживать дружбу с Шелленбергом, который был вхож в высшее берлинское общество.
Ей казалось, что Шелленберг отвечает типу интеллектуала. Они встречались семьями за партией в бридж, проводили вместе вечера, где Шелленберг был душою общества, посещали театры и концерты.
Однажды руководители СС и полиции встретились на вилле на острове в Балтийском море, которой владела фрау Гейдрих. После рабочего совещания Гейдрих сразу вернулся в Берлин, вылетев на персональном самолете. Шелленберг уступил настоятельным просьбам фрау Гейдрих, пригласившей его совершить прогулку по берегу озера. Они говорили о литературе, как два добрых друга.
Через несколько дней группенфюрер СС Генрих Мюллер, начальник гестапо, издавна недолюбливавший Шелленберга (эта неприязнь была взаимной), пригласил его провести вечер в одном из берлинских ресторанов.
Ужин начался великолепно — под тосты и оживленный разговор.
О работе не говорили. Присутствовавший за столом Гейдрих пригласил обоих коллег к стойке бара. Их обслуживал бармен, который был несимпатичен Шелленбергу. Неожиданно тон разговора переменился.
«Ну что, Шелленберг, понравилась тебе прогулка с фрау Гейдрих?» — спросил Мюллер.
Шелленберг побледнел и сразу понял, куда тот ведет, и обратился к Гейдриху:
«Мне вам подробно рассказать о прогулке с вашей женой?»
Гейдрих не ответил. Он тоже побледнел. Выдержав паузу, он ледяным тоном ответил:
«Мой дорогой Шелленберг, вы только что выпили яд, который начнет действовать через 6 часов… Если вы нам расскажете все, что произошло на этой прогулке, мы дадим вам противоядие».
Шелленберг был поражен — неужели Гейдрих не шутит? Хотя такой человек способен на все. Ведь не зря дипломат Карл Буркхарт назвал его «молодым и жестоким богом смерти». Такой может отравить друга ядом и не задумается. А уж если возревновал к жене… Конечно, Шелленберг все подробно расскажет, и скрывать тут нечего!
Во время рассказа Мюллер, который не скрывал удовольствия от замешательства коллеги, прервал его не без злорадства:
«А теперь расскажите, как после чашечки кофе вы гуляли с фрау Гейдрих по берегу озера. Странно, вы не заметили, что за вами все время следили…»
Шелленберг вздохнул с облегчением — если следили, значит, поймут, что он говорит правду. А ведь действительно могли воспользоваться случаем и уничтожить его. Внешне спокойно, но с бьющимся сердцем он закончил рассказ и внимательно посмотрел в лицо Гейдриха. Тот проронил:
«Вы должны мне дать слово чести, что никогда впредь не примете от моей жены подобного предложения».
«Дайте мне сначала противоядие, — ответил Шелленберг, — ведь слово, данное при таких обстоятельствах, немногого стоит. Разве нужно мне это объяснять вам, офицеру флота?»
Гейдрих приказал бармену:
«Подай мартини!»
Шелленберг залпом выпил драгоценную жидкость, она ему показалось более горького вкуса, чем обычно, и дал слово чести. Вечер продолжался, будто ничего не случилось. Шелленбергу удалось выбраться из капкана, но он понимал, что это лишь отсрочка.
В 1940 году Шелленберг влюбился. Его избранницей была девушка из отличной семьи или, по крайней мере, ему так хотелось думать. Однако вскоре стало известно, что мать девушки по рождению полька. Было досадно, ведь он хотел жениться на девушке чистой арийской расы. Генрих Гиммлер (сам женатый на польке) с этим не шутил.
Представитель высшего эшелона власти, вступая в брак, должен был показать свидетельство о рождении своей невесты и свое. Шелленберг имел неосторожность доверить свои сомнения Гейдриху, который обещал поговорить с Гиммлером и попросил принести ему документы девушки.
К своему удивлению, через несколько дней Шелленберг получил копию разрешения на вступление в брак из отдела Службы по вопросам расовой принадлежности, подписанное самим Гиммлером.
В описании наружности девушки слова «брови густые» были фамильярно подчеркнуты и подписано его рукой «слишком»; «губы полные» — добавлено «очень полные». Шелленберг понял, что эта работа — дело рук Гейдриха и Мюллера.
Соперничество отделов службы безопасности и полиции было прежде всего соперничеством руководства. На оккупированных территориях сталкивались интересы спецслужбы и контрразведки (сипо — СД), с одной стороны, и государственной секретной полиции (гестапо) — с другой. Гестапо лезло не в свое дело. Впоследствии обе спецслужбы вошли в службу безопасности партии (Центральное бюро безопасности рейха). Но все полицейские и секретные службы вместе именовались по-прежнему СД.
Гестапо тоже оставалось подразделением СД. Оно было создано декретом от 26 апреля 1933 года по инициативе Геринга. Его помощником стал Дилз. Государственная и партийная полицейская служба, гестапо, имела четкое отличие от СД и СС — автономных от партии секретных служб, возглавляемых Гиммлером.
Начиная с 1933 года с приходом к власти Гитлера обретение СД широких полномочий связано с расширением службы СС, чему способствовала централизация всех полицейских служб и служб информации.
В 1933 году Отряды защитников партии стали государством в государстве — они не зависели от центральной администрации. С 1932 года они не зависели и от территориального управления, а подчинялись только рейхсфюреру СС Гиммлеру. Они знали, что воплощают саму идею рейха — мало было взять власть, необходимо было радикально изменить само государство. Это была верхушка аристократии, имевшая свою секретную полицию — СД (зихерхайтсдинст), руководимую Гиммлером и Гейдрихом. Задачей СД было наблюдение за деятельностью членов партии.
При этом условии логически СС отвело СД роль информационной службы и контроля не только за партийным аппаратом, но и за государственным.
Югославский журналист Эдуард Калин во время войны встретился с Мюллером. Вот как он его описал: «Передо мной правая рука Гиммлера — Генрих Мюллер, начальник гестапо, профессиональный полицейский. Это довольно красивый сорокалетний мужчина, с правильными чертами лица классического типа — с правильным носом, тонкогубый, прямым взглядом небольших глаз. Впечатляет довольно массивная шея борца или боксера. Ладони рук довольно тонкие, ухоженные. На руке часы с браслетом. Трудно представить этого грустного человека жестоким. Но когда знаешь, что под его началом работают 40 тысяч информаторов, платных или добровольных убийц, от этой мысли бросает в дрожь…»
А вот что пишет о своем коллеге Шелленберг: «Небольшого роста, крепкого сложения, с квадратным черепом крестьянина, лоб с выступающими надбровными дугами, губы тонкие, карие глаза пронзительные, прикрытые тяжелыми веками, которые подергиваются от тика. Руки с грубыми пальцами».
Мюллер начал карьеру профессионального полицейского в баварской полиции в 1923 году во время попытки государственного переворота, которая провалилась. Он боролся с нацистами.
Окончил он только начальную школу и никогда не забывал о своем крестьянском происхождении. В партию вступил поздно — номер его партбилета 107043! Первым его заметил Гиммлер и сделал из него верного приверженца идеям нацистской партии.
С 1933 года Мюллер боролся с врагами Гитлера. Он принимал активное участие в событиях «ночи длинных ножей», получив за заслуги звание оберштурмбанфюрера 4 июля 1934 года. В 1938 году стал полковником и активно участвовал в уничтожении евреев. События «хрустальной ночи» в ноябре 1938 года, направленные против евреев, были откликом на убийство советника немецкого посольства в Париже фон Рата. Это упрочило репутацию Мюллера, отличавшегося нечеловеческой жестокостью. Соперником в аду ему мог быть только Гейдрих. Они ненавидели друг друга, но оба пользовались благосклонностью Гитлера.
К началу войны Мюллер был одним из руководителей режима, от которого вскоре содрогнулся мир.
Центральное бюро безопасности рейха — хорошо отлаженная военная машина
Каждый день Гейдрих пытался выискать что-нибудь новенькое о каждом. Рассказывает Шелленберг: «Однажды вечером ему в голову пришла идея — было бы хорошо для СД организовать в Берлине такую гостиницу, где важные иностранные гости могли отдохнуть, расслабиться в обществе соблазнительных женщин. В такой обстановке и самый твердый дипломат не устоит».
Гейдрих дал распоряжение Шелленбергу. Тот выбрал красивый особняк в хорошем районе и взял его в аренду. Архитектору было поручено заняться внутренним убранством особняка, а тем временем техники нашпиговывали стены и мебель микрофонами. Обслуживающий персонал был подобран соответственно — по высшему классу двойной профессии.
Оставалось решить вопрос о девочках. Вернее, требовались молодые особы высшей категории, агенты в юбках. Подключили и начальника криминальной полиции Берлина Артура Нёбе, работавшего ранее в полиции нравов. Он поездил по европейским городам и привез то что надо — красоток, умеющих поддержать разговор, с хорошими манерами. В Берлине с ним сотрудничали из чувства патриотизма несколько дам из высшего общества — они занимали гостей в салоне Китти. Подключил и их к новой работе.
«Так Гейдрих стал собирать ценную информацию, дипломатические секреты, которые он копил в своей дьявольской игре против Риббентропа», — замечает Шелленберг.
Гейдрих окружил себя умными молодыми помощниками, какими были 27-летний Адольф Эйхманн и 24-летний Вальтер Шелленберг. Сотрудничал он и с опытным немолодым Артуром Нёбе, специалистом криминальной полиции (он написал учебник полицейского сыска и создал криминальную лабораторию), а также с Генрихом Мюллером, тоже имевшим опыт работы в криминальной полиции.
Теперь, после опубликования приказа от 17 июня 1936 года, согласно которому в рамках Министерства внутренних дел было создан высший орган полиции — Центральное бюро безопасности рейха (начальником которого был назначен Гиммлер), и дирекция сипо с двумя подотделами — стапо и крипо (которыми руководил Гейдрих), внутри партии и в полиции уже никто не оспаривал главенство «Черного порядка» и СД. Гиммлер руководил теперь объединенными сипо и СД. Этот орган стал сокращенно называться сипо-СД.
Таким образом, в результате перегруппировок, способствовавших централизации полицейского ведомства, усилившей позицию Гейдриха, декретом от 27 сентября 1939 года секретные службы были объединены в Центральное бюро безопасности рейха (RSHA в соответствии с немецким названием).
Накануне войны в этом ведомстве работали в среднем 5 тысяч сотрудников секретной полиции. В период войны ее отделы неоднократно реорганизовывались.
В основе этой военной машины лежали принципы централизации и соблюдения секретности, что сделало ее уникальной бюрократической структурой для выполнения разведовательных операций. Бюро безопасности рейха имело свои разведшколы, гостиницы и салоны типа салона Китти, где агенты могли приобретать навыки и добывать информацию. Но громоздкость организации приводила к ужасным и нелепым ошибкам.
В немецкие спецслужбы редко вербовали дилетантов. Разведчиков готовили в разведшколах по строго разработанным методикам. Одна из школ находилась в Бернау, недалеко от Берлина. Здесь готовили диверсантов, агентов для засылки в другие страны. Обучались в этой школе и Иностранцы. По окончании учебы разведчик сдавал экзамен «на месте», выполняя порученное задание.
Разведшкола в Дрегене, в районе Фюрстенберга, служила для подготовки офицеров СС, проходивших затем практику в армейских спецслужбах. Офицеров служб информации готовила разведшкола в Притцше, на берегах Эльбы.
Но самой известной разведшколой была «Фриденшталь», недалеко от Ораниенбурга, она подчинялась отделу, которым руководил Отто Скорцени. Здесь готовились кадры десантников гестапо, совершавших смелые вылазки на территорию противника. Одной из таких операций стало освобождение Муссолини из Гран-Сассо 12 сентября 1943 года. В операции участвовал сам Отто Скорцени.
Многочисленные агенты СД (в общей сложности 10 тысяч человек) затем делились на специализированные группы, каждая под своим условным обозначением, что облегчало их дальнейшее использование:
Mann — агент,
Z-Mann — информатор постоянный,
Н-Mann — информатор от случая к случаю,
V-Mann — человек, которому можно доверять,
U-Mann — человек, которому не всегда можно доверять.
Рейнхард Гейдрих передавал свои приказы через доверенных сотрудников на местах. Это были сотрудники из руководства СС и начальники полиции. Им, в свою очередь, помогали помощники и инспектора сипо-СД, работавшие связными между гестапо и крипо.
Полицейских ведомств было четыре. Самое главное — гестапо, потому что оно обладало исполнительной властью.
Полномочия гестапо были определены законом от 10 февраля 1936 года — производить аресты, расстреливать, не прибегая к длительной судебной процедуре, или вообще без суда казнить за предательство, военный или экономический шпионаж в пользу иностранного государства, ликвидировать очаги государственных переворотов и действий, наносящих вред национальным интересам Германии.
Гестапо постоянно контролировало общественное Мнение в стране, создало разветвленную цепь концлагерей и пограничную службу. Все это было предусмотрено законом.
По всей стране работали районные отделения гестапо. Каждое отделение гестапо состояло из трех отделов: 1-й — административный и учет кадров, 2-й — сбор информации своей контрразведки, 3-й — борьба с контрразведкой противника, диверсиями, погранслужба и городская полиция.
Но само гестапо находилось под контролем RSHA и инспектора сипо-СД. Постепенно задачи гестапо стал выполнять 4-й отдел RSHA, когда ему было поручено проведение репрессий.
Центральное бюро безопасности, учрежденное декретом от сентября 1939 года, состояло из девяти отделов. Первым отделом руководил д-р Берт. Он так объяснил задачи своего отдела: «СС и полиция составляют единое целое как по своей структуре, так и по задачам, стоящим перед ними. Эта объединенная структура естественно вписывается в партийный и государственный аппарат, перед которыми стоят те же цели».
Первый отдел решал кадровые вопросы и стал отделом кадров всей организации.
В 1936 году был образован отдел АМТ-4. Он занимался вопросами внутренней контрразведки, наблюдением за немецкими экспатриантами за границей, собирая и передавая информацию другим отделам и не используя ее в своей работе.
В 1939 году начальником гестапо был Мюллер. Он объединил АМТ-4 и гестапо, расширив их полномочия, — теперь организация под его началом выполняла задания по подавлению политической оппозиции.
АМТ-3 возглавлял группенфюрер СС Отто Одендорф. Основными задачами этого отдела были: наблюдение за немцами за границей, расовые проблемы, которые отдел решал в сотрудничестве с соответствующим отделом СС. Решались и сопутствующие проблемы в различных областях: культуре, спорте, религии. Гиммлер выделял этот отдел из всех других в руководимом им Бюро безопасности рейха, так как работа отдела охватывала все аспекты жизни немецкого общества. В самом отделе работали 400 служащих, но сети организации были раскинуты по всей Германии.
Начиная с 1937 года к этим отделам добавились другие:
5-й отдел — криминальная полиция, которой руководил Артур Нёбе;
6-й отдел — служба информации (партийной и государственной), который дублировал работу абвера;
7-й отдел — идеологический: борьба против масонства, иудаизма, либерализма, марксизма — всего, что противоречит национал-социализму.
Неровная карьера Вильгельма Канариса
При посадке на судно он сказал о себе, что был вызван в Голландию из Канады по вопросу наследства. Путь неблизкий. Затем, делая пересадку в Плимуте, он вспомнил о матери-англичанке, на которой его отец женился в Чили. По паспорту ему было 30 лет, по национальности чилиец, звали его Фред Розас.
Предпринять подобное путешествие в начале 1916 года, когда началась мировая война, было актом мужества. 21 декабря 1914 года вблизи Фолклендских островов немецкая эскадра адмирала фон Шлее была разбита эскадрой английского адмирала Стурди, блокировав передвижение судов в этих широтах. Тем не менее голландское судно прибыло в Роттердам, считавшийся воротами Германии. Когда Розас пересек немецкую границу, он вынул свой настоящий паспорт и стал немцем. Это был Вильгельм Канарис.
С 1920 по 1934 год карьера его была бурной, неспокойной и закончилась тупиковым назначением — командующим крепостью Швай-немунде. До этого назначения молодой офицер, поддержавший 13 марта 1920 года попытку свергнуть веймарский режим, кончившуюся поражением Каппа, убежденный противник нацизма, был отстранен от активной служебной карьеры. Остается неясным, почему Канариса так поспешно задвинули в тень и почему впоследствии на пост главы военной разведки Гитлер назначил своего политического противника?
На первый вопрос ответить проще — симпатия, которую испытывал Канарис к Каппу, не исключала понимания безнадежности попытки переворота. Он это прекрасно знал. Ему пришлось немного посидеть в тюрьме. Приписанный к Генштабу Балтийского флота, он был в 1922 году назначен помощником командира крейсера «Берлин», затем капитаном корвета. Знак судьбы — на крейсере начинал карьеру 18-летний лейтенант Рейнхард Гейдрих.
21 октября 1923 года Канарис находился в Киле, когда старший офицер подполковник Катценер, работавший в Генштабе, вызвал его к себе для беседы и предложил ему работу с военной документацией. Канарис был не против.
18 ноября в присутствии фон Катценера он встретился с фон Бредовым, помощником фон Шляйхера (оба они были убиты 30 июня 1934 года), и изложил им свою политическую концепцию. Канарис стоял за великую и сильную Германию, но не сеющую страх и не стремящуюся к войне. Во имя такой Германии он готов был работать и создать сеть военной разведки мирового масштаба — у него были друзья в Южной Америке, Испании, Турции, нетрудно охватить и другие страны.
9 декабря 1923 года Канарис сообщил фон Шляйхеру о своем согласии и поставил условия: он хотел бы остаться на службе во флоте, а работать в обстановке абсолютной секретности и самостоятельно.
Фон Шляйхер был несколько удивлен, но условия принял.
Затем Канарис взял пятимесячный отпуск и стал готовиться к предстоящей работе. В апреле 1924 года он попросил командировать его в Японию, куда выехал на борту судна «Рейнланд». Судно бороздило моря и океаны в течение шести месяцев, останавливаясь в портах. По пути Канарис завербовал агентов в Греции, Египте, голландской Индонезии, Японии, Южной Африке и привез бесценную информацию. Фон Шляйхер отметил его успехи, назначив в ноябре 1924 года на работу в штаб военно-морского флота в Берлине.
В Берлине Канарис продолжал активную работу, создавая агентурные сети в Румынии, Польше, Чехословакии, Венгрии, Финляндии, Испании и Марокко. Затем в 1928 году он вышел с предложением заменить его временно Катценером, чтобы не вызывать подозрений английской и французской разведок, и был назначен командующим крейсера.
Взлет на вершины власти национал-социалистов его тяготил, вызывал опасения относительно будущего Германии. 17 августа 1928 года, находясь в Берлине, он сказал в присутствии группы офицеров: «То, что делает Гитлер, — безумие. Он рискует разрушить все, что нам удалось добиться за границей — престиж, уважение к Германии. Теперь нас опять будут бояться».
Но военное командование не разделяло эту точку зрения — оно считало, что манипулирует Гитлером, обыкновенным агитатором. В 1930 году, когда нацисты получили на выборах 6,5 миллиона голосов избирателей и заняли 107 мест в рейхстаге, вспомнились слова фон Шляйхера, сказанные Канарису, что гитлеровцы вовсе не опасны и что военные крепко держат его в кулаке. Гитлера они прозвали барабаном и надеялись, что вернут эту лошадку в стойло, когда «версальские собаки» перестанут лаять.
Канариса раздражали эти домыслы, он утверждал: «Гитлер испортит нам отношения со всеми странами, мы не сможем завоевать их сердца. Угрозы со стороны Гитлера заставят союзников крепить оборону, они опять сожмут кольцо вокруг Германии».
Канарис на этом не успокоился, его отношение к нацистам было непримиримым — он стал противодействовать ячейкам нацистов в армии и Генштабе и открыто выступил против своего будущего начальника генерала Бека. Канарис послал ему очень жесткое письмо: «Перед лицом всего мира вы дискредитируете офицерский корпус немецкой армии, который в течение последних двенадцати лет успешно, благодаря неимоверным усилиям, восстанавливает военную мощь Германии. Надеюсь, что Генштаб не пожалеет о своем решении, внедряя в рейхсвер сомнительные отряды милиции, которыми командуют авантюристы».
Но голос Канариса не был услышан. Только после выборов 1932 года Шляйхер и другие генералы признали, что авантюристы собрали 13 миллионов голосов. Помешать им теперь было нельзя. Влияние нацистов в Германии стало неоспоримым. Шляйхеру с помощью Канариса не удалось противодействовать выдвижению Гитлера на пост канцлера Германии.
30 июня 1933 года Канарис в отчаянии сказал жене: «Это катастрофа хуже, чем поражение Германии в 1918 году». Бездарные болтуны и выскочки разрушили то, что Канарис создавал в течение 15 лет. Его беспокоило, что союзники не пойдут Гитлеру на уступки, которые они дали Веймарской республике — не позволят перевооружаться. Но здесь он ошибся. Главное — он хотел устранить проникновение нацистов в созданную им военную разведку, не допустить этого ни под каким предлогом!
Но армия уже была соблазнена Гитлером и попала в его руки. Канарис с ужасом наблюдал установление в стране режима террора. «Ночь длинных ножей» подтвердила худшие опасения. Его верный помощник Катценер выбрал ссылку. Канарис пытался его удержать: «Надо бороться с дикарями», но вскоре и сам стал внутренним эмигрантом, приняв командование морской базой крепости Швайне-мунде.
И все-таки почему выбор Гитлера пал на Канариса?
После поражения в Первой мировой войне немецкая военная разведка, несмотря на успехи полковника Николаи, не была сильна. Этому способствовала политика Гейдриха, пытавшегося поставить абвер в зависимость от СД, назначив руководить военной разведкой незначительного капитана Конрада Патцига.
Объединению абвера с СД воспротивились военный министр фон Бломберг и командующий флотом Райдер. Они добились у Гитлера отставки Патцига и назначения Канариса.
Обо всех настроениях Канариса генералы не знали, но письмо Беку им было известно. Но главным в этих соображениях было противодействие возвышению Гейдриха — абвер был для него слишком большим куском, чтобы проглотить. Иначе этот 33-летний молодец получил бы слишком большую власть — не надорваться бы… Но прежде всего им хотелось, чтобы главой абвера стал морской офицер, что было в традициях немецкого флота. Единственным достойным кандидатом на этот пост они видели Канариса.
Ему в это время было 48 лет. Он был небольшого роста, худощавым, с благородным лицом, уже седой. Военную форму носить не любил, одевался в обычный гражданский костюм. Вел спокойную жизнь семейного человека, в общество выходил редко, пил мало. Имел два хобби: верховая езда и теннис. И никто не мог его превзойти в приготовлении блюд, когда Канарис приглашал к себе друзей на вечеринку.
Начало карьеры 19-летнего Вильгельма Канариса, ставшего впоследствии главой военной разведки Германии, было блестящим.
Он родился 1 января 1887 года в богатой семье предпринимателя железнорудной промышленности, имевшим итальянские и, судя по фамилии, греческие корни. Учился в лицее Дуйсбурга. Там его прозвали маленьким итальянцем. Возможно, от итальянских предков он унаследовал способности к языкам и любовь к морю. Его ждала карьера в отрасли, где работал отец, но в 18 лет он записался во флот.
В 1907 году молодой матрос отплыл на крейсере «Бремен», отправлявшемся в южную часть Атлантического океана. Этот поход был для Вильгельма очень полезным: он выучил испанский язык, хорошо узнал Латинскую Америку и изучил ее историю. На корабле он получил от товарищей еще одно прозвище — любопытный. Канарис всем интересовался, много общался, делал записи. Так что к концу похода написал своего рода доклад, исследование.
Ему удалось, минуя официальные каналы и рискуя, передать этот доклад в Министерство иностранных дел в Берлине. По возвращении из похода он узнал, что его назначили информатором министерства. Но эту параллельную работу он начал в 1910 году, когда ему было 23 года и он, получив звание офицера, отплыл на торпедоносце, совершавшем визит дружбы в порты Дании и Норвегии. По возвращении он представил сообщение об английской шпионской радиостанции в Скандинавии, что произвело на начальство огромное впечатление. С этого момента его продвижение по служебной лестнице шло гигантскими шагами.
Перед началом мировой войны ему было поручено новое задание — «Дрезден» отправлялся в Мексику, в которой шла гражданская война. Крейсер подошел к берегам Мексики в тот момент, когда президент Хуэртэс был смещен, и Канарис предложил ему укрыться на «Дрездене», который отправлялся на Ямайку. Мировая война началась в момент, когда корабль причалил к берегу этой британской территории. В завязавшемся сражении немцы потопили несколько кораблей англичан, и «Дрезден» присоединился к флотилии адмирала Шпее. Немецкая флотилия, в которую входили корабли «Гнейсенау», «Шарнхерст», «Лейпциг», «Эмден», включая «Дрезден», 1 ноября 1914 года у берегов Чили разгромила флотилию англичан под командой адмирала Краддока. Но в последующей битве 1 2 декабря у Фолклендских островов немцы были разбиты англичанами.
Из всех немецких военных судов уцелел только «Дрезден». На его борту был Канарис, нашедший убежище в Чили. Но это была короткая передышка для немцев — преследуемый английским крейсером «Глазго», «Дрезден» вынужден был открыть шлюзы и затонуть. Уцелевшая команда, среди которой находился Канарис, были интернированы нейтральным Чили на остров Квириквина.
Четыре месяца Канарис готовил побег. Ему помог служащий немецкого посольства в Сантьяго. Канарис долго шел пешком по горам, ехал на лошади, стремясь добраться до Кордильер, где проживал богатый немецкий плантатор фон Бюлов. Затем он добрался до Европы и стал помощником морского атташе Германии в Мадриде, работая под псевдонимом Гиллермо.
Способности отличного наблюдателя, информатора и анализатора помогли ему в последующей командировке в США в составе делегации немецкого генералитета, которую возглавлял фон Папен. Из Америки он выехал в Канаду, где организовывал саботажи на фабриках.
Там его псевдонимами стали Отто Зелигер (польский еврей) и Моше Мейербер (русский еврей).
После разгрома немецкой шпионской сети в США Канарис вернулся в Европу, где выполнял новые задания. После окончания войны он стал активно работать в Министерстве морского флота.
Мощная разведслужба, созданная маленьким адмиралом
В день, когда адмиралу Канарису исполнилось 48 лет, 1 января 1935 года, он был назначен главою военной разведки — абвера. Под его руководством это ведомство стало строго контролируемым.
Абвер можно определить как военную организацию для проведения операций разведки и контрразведки. К абверу примыкал отдел зарубежной несекретной информации. Он располагался на Виль-гельмштрассе.
Абвер не был связан с нацистской партией и с СД. Его организационная структура была менее сложной, чем RSHA. Причиной этого были четко сформулированные цель работы и поле действия. Абвер состоял из трех основных отделов и нескольких административных филиалов.
Первый отдел абвера был службой информации в прямом смысле, в нем работали следующие подотделы: работа на суше, на море, аэросъемки, экономический шпионаж, изготовление фальшивых документов и фотографий, радиопередачи.
Второй отдел занимался диверсиями и саботажем и выполнял рейды на территорию противника. Он был основным отделом абвера, выполнявшим самые ответственные операции: диверсии материальные; диверсии политические, использовавшие недовольство населения политикой правительства за рубежом; диверсии моральные — распространение дезинформации и деморализация населения в стране противника.
Эта деятельность 2-го отдела абвера потом получила название пятой колонны. Подотделы делились на Западный и Восточный, а те, в свою очередь, по географическим поясам (например, северо-восточный). Второй подотдел готовил специальные операции так называемых бранденбургских дивизий, совершавших рейды в военной форме противника.
Третий отдел абвера обеспечивал военную безопасность и занимался контрразведкой. В него входили специализированные подотделы, например, отвечавшие за сохранение военной тайны и за поддержание боевого духа в армии. Девять подотделов занимались только контрразведкой.
И наконец административный отдел состоял из четырех подотделов — юридического, финансового, кадров и общей организации работ. Этот последний подотдел составлял картотеку на всех агентов абвера. Вот такую мощную армейскую спецслужбу создал противник нацизма Вильгельм Канарис.
Мы уже ответили на вопросы, почему Гитлер одобрил кандидатуру Канариса на должность главы абвера и почему его выдвинули адмирал Райдер и генерал Шляйхер. К ним можно добавить третий вопрос — почему Канарис принял предложение Гитлера, которого не любил и кому желал гибели?
Ответ лежит во фразе, которую Канарис обронил в разговоре с фон Катценером: «Надо бороться с этими дикарями», имея в виду бороться изнутри, находясь в их рядах. К этому он и приступил сразу же после назначения на этот важный пост.
Он начал с того, что стал отодвигать нацистов на менее важные посты. Затем с помощью некоторых офицеров, среди которых были командующий Гроскурт и полковник Пикенброк, начал вести постоянную активную борьбу против нацизма.
Прежде всего он определил чисто военные задачи абвера. Для Канариса нацисты оставались авантюристами, несущими гибель Германии. Он ждал момента, когда их можно будет убрать тем или иным способом, а пока надо было работать, стараясь как можно меньше себя скомпрометировать.
Армия против режима. Канарис против Гейдриха
Когда 31 января 1933 года Гитлер обратился с речью к солдатам и офицерам берлинского гарнизона, объяснив свои политические задачи и военные планы, всех охватило чувство, высказанное адмиралом Райдером: «Ни один канцлер до сих пор не говорил с такой решимостью о защите интересов рейха».
Защита рейха, перевооружение армии, конец Версальского диктата — таковы были основные цели Гитлера и армии, которые полностью совпадали. Не было причины противиться новому режиму, надо было предоставить ему возможность действовать.
Маршал фон Бломберг, военный министр с 1933 по 1938 год, считал, что интересы армии и режима совпадают, потому что новый режим отражает национальные интересы Германии. Он писал: «Государство стало национал-социалистическим, а потому и армия должна стать национал-социалистической и поддерживать новый режим».
Весной 1934 года перед решительной битвой с подразделениями СА, которыми руководил Рем, чье отношение к рейхсверу значительно отличалось от точки зрения высшего командования, и когда стало ясно, что Гинденбург долго не проживет, Гитлер и Бломберг заключили настоящий пакт. Причиной стал выбор нового кандидата на должность канцлера. Естественно, что им был Гитлер. 12 июля Бломберг гарантировал ему поддержку армии, а Гитлер в обмен на эту помощь пообещал ему устранить Рема и СА.
Это была идиллия. В августе 1934 года Гитлер стал канцлером с согласия Гинденбурга, но с титулом фюрера, не президента.
2 августа армия дала торжественную клятву верности: «Клянусь перед Богом во всем подчиняться Адольфу Гитлеру, фюреру рейха и немецкого народа, верховному главнокомандующему вермахта».
Однако тот факт, что армия не принимала активного участия в устранении подразделений СА, что основную роль в «ночи длинных ночей» сыграли отряды СС, не давало фюреру абсолютной уверенности в верности армии даже после принятия клятвы.
Спецслужба Гейдриха боролась за привилегии, которые Гитлер пообещал армии после того, как придет к власти. Офисы абвера были нашпигованы микрофонами, а в 1935 году их находили даже в кабинете Канариса.
Как только Канарис стал главой абвера, он стал бороться против Гейдриха.
Они были противниками, игра шла серьезная. Но у Канариса была козырная карта — он знал, что Гейдрих не был чистым арийцем, в нем текла и еврейская кровь. Тому отплатить маленькому итальянцу не составляло труда. У обоих хватало компромата и на Гитлера, игравшего в их споре роль арбитра. Но обнародовать компромат на фюрера они не собирались.
Тогда два врага, Канарис и Гейдрих, заключили соглашение, которое состояло из десяти пунктов. Они в шутку назвали его «десятью заповедями». Согласно этому соглашению абвер и СД поделили между собой поле деятельности и согласились придерживаться правил сосуществования. В этой игре проигрывал Гейдрих, мечтавший уничтожить абвер.
На людях отношения между Гейдрихом и Канарисом были безупречными. Они дружили семьями, наносили визиты в дома друг друга, пили чай в гостиной. Можно представить такую картину — жены Канариса и Гейдриха любезно разговаривают в салоне, их дети играют тихонько в уголке, Гейдрих виртуозно играет на скрипке, а тем временем Канарис, одев поверх костюма фартук, готовит сочный гуляш… Забавно, не правда ли?
Вся эта идиллия была лишь на поверхности. А в действительности все было не так. Абвер находился в руках Канариса, и хотя подчинялся Генштабу и военному министру, сотрудничал с политической полицией нацистов неохотно. Абвер ждал момента выступить против спецслужбы нацистской партии. Вскоре после событий 30 июня 1934 года и несмотря на принятие клятвы 2 августа, в отношениях между армией и полицией возникла трещина. Генералы стали осознавать, что режим их обманул, армия теряла политический вес и престиж в рейхе. Она не влияла на принятие важных политических решений как во внутренней политике, так и в международной. Более того, они поняли, что партия ведет подковерную войну с армией. Так, в 1936 году Гейдрихом была развернута клеветническая кампания, направленная против фон Фритча и Генштаба, когда он выдумал, что «они хотят скинуть Гитлера и привести к власти сына Вильгельма II».
Заговор был воображаемым, но трещина в отношениях осталась. Генералов беспокоили последствия «идеи жизненного пространства» в Европе, которую проводила Германия. Это была идея Гитлера, и для ее реализации без начала войны нельзя было обойтись. Гитлер понимал риск, на который шел, но высшее командование, мнение которого разделял Канарис, опасалось вооруженного столкновения с западными демократическими странами.
5 ноября 1937 года состоялось секретное совещание, на котором точки зрения генералитета высшего командования и Гитлера разошлись. В тот день Гитлер вызвал к себе в канцелярию Геринга, фон Бломберга, фон Фритча и министра иностранных дел фон Нейрата. Рассказывает Хоссбах: «Во время обсуждения выяснились две противоположные точки зрения. Бломберг и прежде всего фон Фритч категорично выступили против воинственных планов Гитлера. Разногласия по вопросам вооружения армии возникли между Бломбергом и Фритчем — с одной стороны, и Герингом — с другой. Обе стороны остались недовольны друг другом».
Теперь в игру вступил Гейдрих — надо было устранить Бломберга и Фритча, чтобы одним ударом сломить сопротивление армии планам Гитлера.
Чем занимался Канарис в 1936–1937 годах и во время кризиса 1938 года? В сентябре 1936 года он выехал в Испанию, чтобы организовать поддержку Франко.
Адмирал Канарис по-прежнему стоял на позициях антинацизма. Однажды, находясь в Кастилии, он предложил своим сотрудникам салютовать фашистским приветствием стаду баранов, заметив, что там может случайно оказаться какая-нибудь важная партийная персона. Шутки шутками, но были дела и посерьезнее.
Пока Канарис помогал в Испании Франко, его помощник Остер, оставшийся в Берлине, внедрял сеть агентов абвера в гестапо и заручился поддержкой двух важных начальников полиции — Хеллдорфа, префекта Берлина, и Небе, начальника криминальной полиции. Они готовили государственный переворот.
Остер завербовал в абвер многих агентов из военного министерства и Министерства иностранных дел, время от времени организовывал встречи высшего генералитета — противников Гитлера. Канарис и Остер хорошо знали этих людей: генералы Бек и Хамерштайн, из полиции — Нёбе, из министерства — Шлахт, Гедерер и Попитц, дипломаты.
Устранение Гейдрихом Бломберга и Фритча еще больше подогревало раздражение противников Гитлера. Необходимо было его свалить, арестовать, помешать вести Германию к краху.
К антигитлеровской группировке примыкали все новые лица из различных слоев общества: Отто Джон, Ганс фон Донани, Фабиан фон Шлабрендорф, Дитрих и Клаус Бонхеффер. Это были молодые, полные сил немцы, движимые любовью к родине. Они не были организованы. Конспираторы ждали своего часа.
Но 11 марта 1938 года разразился австрийский кризис.
Путч так и не начался. Конспираторами манипулировал опытный игрок, наделенный дьявольской интуицией, который не хотел ввязываться в игру — Канарис. Этот человек был создан для работы в секретной службе.
Надо сказать, что конспираторы ждали, чтобы Гитлер совершил дипломатическую или военную ошибку. А теперь политика аншлюса увенчалась триумфом, Судетский кризис был разрешен на конференции в Мюнхене, а наступление на Западе закончилась не кровавым побоищем, как полагали конспираторы, а перемирием.
Заговорщики отступили, не начав действовать. Их час и расплата придут позже — 20 июля 1944 года.