ВЕЛИКАН НА ГЛИНЯНЫХ НОГАХ
Революционный бастион в Квангси
В Яньане Мао разрабатывает принципы создания нового общества. Его программа ясна: организация революционного войска, состоящего из крестьян и рабочих, изъятие у землевладельцев необрабатываемых земель, создание сельских советов. Рабоче-крестьянская армия формировалась, чтобы противостоять армии Гоминьдана, но даже в моменты наиболее жестоких репрессий некоторые коммунисты противятся этому решению.
Однажды Мао был захвачен в плен солдатами отряда Гоминьдана. Он писал: «Я занял несколько десятков долларов у товарища, чтобы подкупить часового. Солдаты были типичными наемниками, им незачем было меня убивать. Они уже согласились освободить меня при удобном случае. Когда мы подошли на расстояние 200 метров от командного пункта, я решился и сбежал». Он спрятался на поле в копне сена, а когда стемнело, бежал в горы.
Тем временем формируются все новые отряды Гоминьдана. За несогласие сотрудничать с Гоминьданом Мао выведен из состава ЦК компартии, политбюро и Народного фронта.
Год 1928-й закончился для компартии и Мао трагически. Сам он с горсткой солдат, оставшихся после разгрома коммунистических отрядов, находит убежище в безлюдном районе Чингканг.
Мао Цзэдун и его постоянный помощник Чжу Де приступают к созданию крестьянских советов. Им удается с помощью отрядов Красной армии завладеть землями латифундистов и начать их перераспределять среди крестьян. Эти действия встречают сопротивление богачей. Но пока Мао думает только о выживании своих отрядов. Вылазками против гоминьдановцев им удается пополнить запасы оружия. Джуйчин становится столицей Народной республики Мао Цзэдуна.
Солдат народной армии должен был неукоснительно придерживаться восьми заповедей. Это были правила, предшествовавшие «красной книжечке», с которыми миллиард китайцев никогда не расставались 40 лет спустя.
Все восемь заповедей были связаны с нормами мирного сосуществования с населением провинций, где размещалась Красная армия: «Деревянные двери домов должны быть всегда прикрыты; циновки после сна необходимо свернуть и вернуть хозяевам; скарб или посуду, взятые в долг, надо возвратить целыми или оплатить нанесенный ущерб; каждая покупка должна быть скрупулезно оплачена». Важным правилом было соблюдение вежливости и оказание помощи местному населению, где возможно. И последними пунктами были уважение и соблюдение чистоты.
Гоминьдановские войска вели себя диаметрально противоположно этим правилам. Мао не допускал актов насилия и притеснения населения.
Военная тактика коммунистов была тактикой ведения партизанской войны, которая затем была использована в войне с Японией. Она пользовалась поддержкой народа и была эффективной в сражениях против регулярных войск: партизаны заманивали войска противника, отступая и не принимая открытого боя, и наоборот — нападали врасплох, когда армия противника не была готова к бою или отступала. Но главным правилом народной армии Мао Цзэдуна было равноправие командиров и рядовых солдат, участие всех без исключения в общей нелегкой службе.
Мао сам давал пример бойцам, участвуя в сельскохозяйственных работах. Он выполнял директивы Ли Лисяна, работавшего в подполье Шанхая, — снаряжал военные экспедиции, организовывал Советы в новых районах.
Странно, что в это время на страницах газеты Коминтерна «Международная пресса» был опубликован некролог, о «смерти от туберкулеза в возрасте 30 лет товарища Мао Цзэдуна».
Ли Лисян был послушен указаниям из Москвы и верил в возможность вооруженного восстания, с чем Мао был не согласен. Красная армия под командованием Мао Цзэдуна по приказу руководства компартии начала активные военные действия в районе Квангси и вскоре была разбита армией Чан Кайши. Тот в бешенстве назвал Народную республику «красным змеиным логовом».
И снова Коминтерн делал непростительные ошибки, стремясь по-прежнему объединить политические силы Китая вокруг Гоминьдана. А тем временем по всей территории страны официальный Китай боролся с единственным врагом — коммунизмом. Поражения убедили руководителей Народной республики, что единственной верной тактикой компартии может стать работа среди сельского населения, а не в больших городах. На эту кропотливую работу понадобилось 18 лет!
Для компартии настали трудные времена. Не прекращались идеологические диспуты между Ли Лисяном и Мао Цзэдуном, приводившие порой к вооруженным столкновениям противодействующих сторон. Наиболее известен эпизод с 20-й китайской армией в Фукиене в декабре 1930 года.
Мао обвинил группу «А. Б.» (противников большевиков) в развязывании этого инцидента. Группа состояла из проникших в аппарат компартии агентов Гоминьдана, получивших задание проводить в жизнь решения Ли Лисяна. Может, и не так, но ясно было, что Гоминьдан организовывал акции диверсий и террора во всех районах, подконтрольных коммунистам, и эти действия всегда поддерживались выступлениями армии Чан Кайши.
В результате чисток кадров в трех крестьянских Советах в подконтрольных районах были ликвидированы 3 тысячи коммунистов.
Чан Кайши поклялся, что к концу 1930 года он освободит Китай от «коммунистической заразы», и начал наступление своей 100-тысяч-ной армией против красных отрядов Квангси.
Но его спецслужбы не были хорошо осведомлены о расположении отрядов противника. А немногочисленные, плохо вооруженные, но сплоченные и защищавшие свои дома отряды заманивали гоминьда-новцев в ловушки и уничтожали.
Кончились времена, когда Чан Кайши безнаказанно пропускал через мясорубку миллионы сограждан. С удивлением в Китае узнали, что есть справедливый суд и убежденность в своей правоте, которую не купишь. Так поступали коммунисты. Взятого в плен командира Гоминьдана они не отпустили за выкуп, а судили народным судом за содеянные преступления и расстреляли.
Чан Кайши не удалось окружить Народную республику Джуйчин, кольцо осады было прервано — техника ведения партизанской войны творила чудеса. Взятые в плен переходили на сторону Красной армии, партизаны захватывали на полях сражения оружие Гоминьдана, брошенное в панике.
Были сдвиги и в международной политике, которые давали передышку компартии Китая. После инцидента в Мукдене в сентябре 1931 года японцы захватили Маньчжурию, затем в январе 1932 года с невиданной жестокостью атаковали Шанхай. Чан Кайши теперь занимался более важными проблемами, чем война с партизанами.
Но когда пришло время, генерал собрал мощную армию численностью в миллион солдат, подготовил оружие, артиллерию, авиацию, присланные из Европы, окружил Народную республику кольцом траншей, вырытых под руководством специалистов из Европы. Только этому пятому кольцу окружения удалось смять укрепления красных партизан.
В лесах Джуйчина обороной командовал Чжоу Эньлай — спокойный и терпеливый, стойкий и беспощадный к предателям. Выходец из богатой семьи, он сражался против своего класса. Твердой рукой он повел солдат дорогой эпохального Великого похода.
История великого похода
Гоминьдан решил выследить и уничтожить всех до единого «красных бандитов из Джуйчина». По распоряжению Чан Кайши был сформирован специальный корпус из 20 тысяч шпионов и агитаторов, который передвигался по стране. Войска Гоминьдана теснили дивизии коммунистов, завлекая их в развилку стратегических дорог, — из этой ловушки из железа и цемента они не смогли бы вырваться. По выражению Мао, «это было решающее сражение между двумя разными концепциями развития Китая».
Джуйчин пал 10 ноября 1934 года. Это было пятое кольцо окружения, в котором погибли 60 тысяч коммунистов. Оставшимся надо было выбираться. Крестьянский Совет Квангси стал собираться в дорогу вместе с разобранным оборудованием фабрик, домашним скарбом и домочадцами. Многотысячная колонна двинулась в направлении горного массива Квейчоу. Начался Великий поход.
Красные провинции Западного Китая были окружены четырьмя полосами укреплений, построенными Чан Кайши с целью осады красных дивизий. После девяти дней сражения, длившегося с 12 по 21 октября 1934 года, первая полоса укреплений была разорвана, вторая, состоявшая из укреплений и траншей Яньаня, была преодолена 3 ноября, а третья — в течение месяца. Войска Чан Кайши отступили с четвертой полосы укреплений 29 ноября, и здесь участники похода смогли прорваться в западном направлении.
Красная армия сейчас больше напоминала не бойцов, а переселение эмигрантов — многие бойцы шли с женами, которые помогали в походе. Пять тысяч бойцов несли с собой оборудование в разобранном виде. И если колонна в день делала по 35 километров, то страшно представить, как люди могли тащить на спине по горам Тибета такую тяжесть. Одно тблько это говорит о преданности бойцов своему командиру и безграничной вере в свои идеалы. Несмотря ни на какие трудности, бойцы и их жены продолжали вести политработу среди населения. Если им удавалось добыть у богачей продукты и товары, они раздавали их беднякам в деревнях.
Гоминьдан посылал в эти районы дивизию за дивизией, проводя тактику выжженной земли. Население голодало — ели суп из вываренных ремней и травы.
Наконец в январе 1935 года измученная колонна спустилась с гор в районе Квейчоу в надежде немного передохнуть. Но Чан Кайши заручился поддержкой местных помещиков, снарядивших два полка наемников. И опять уставшим бойцам приходится сражаться с курильщиками опиума, которые не забывали во время сражения под дождем укрываться цветными зонтами.
Разбили и эти банды. Но тут приходит весть, что Чан Кайши посылает против участников похода две настоящие дивизии, снабженные артиллерией и гранатометами. На юге Китая у Чан Кайши не было проблем с живой силой для пополнения армии.
После совещания было принято решение двигаться на север, чтобы соединиться с другими отрядами коммунистов в Енане, у Великой Китайской стены. Там участникам похода могла прийти на помощь советская армия, и можно было пополнить запасы оружия.
В пути была преграда — полноводная река Янцзы — по ней могли пройти даже военные корабли. Чан Кайши предусмотрительно сжег мосты и все средства переправы по реке и выставил заслон в 200 тысяч солдат, в четыре раза превышающий число красных бойцов, и ждал их у Квейчоу, недалеко от реки.
Участники похода разделились на две группы, пошли в обход и вступали в бои с отдельными отрядами Гоминьдана.
Так Мао Цзэдун отвлекал основные силы противника, а к нему за это время влились 20 тысяч новых бойцов. Это были свежие силы, давшие возможность продолжать поход.
Оставалось решить проблему — как перебраться через Янцзы. В трех местах у скал река сужалась, но течение на этих участках было очень быстрым. Средств переправы через реку не было.
Основная часть колоны пошла по направлению к ближайшему броду в Ленгкай, где плотов и лодок не было, а один батальон марш-броском преодолел за сутки 130 километров и ворвался в крепость Чу Пинг, переодевшись в военную форму солдат Гоминьдана. На добытых больших шести лодках в течение девяти дней вся колонна переправилась на тот берег реки, оставив позади себя войска Чан Кайши.
Но самый драматический и захватывающий эпизод был впереди. Для того чтобы свободно двигаться к западу, надо было переправиться через реку Тату, на берегах которой в прошлом происходили исторические сражения. Здесь-то и решил Чан Кайши остановить «неуловимых мстителей».
Тем временем Красная армия вошла в контакт с местными племенами лоло, вернув им из тюрем Гоминьдана их соплеменников. Племя выразило готовность выступить против войск Чан Кайши. Теперь путь колонны лежал через густой лес. Проводниками были бойцы из племени ЛОЛО.
Небо патрулировало около 400 аэропланов Чан Кайши, готовых в любой момент атаковать с воздуха. Но на этом участке колонна с воздуха не просматривалась.
Ан Енчан — маленький городок на берегу реки. Сюда, ослушавшись приказа, приехал на небольшой лодке, чтобы повидаться с друзьями, командир отряда Гоминьдана. Отряд красных быстро вышел из леса, захватил гоминьдановца и лодку, переплыл на тот берег и ликвидировал гарнизон противника. Затем тремя паромами начали переправлять дивизии. Едва успели перевезти одну дивизию, как течение усилилось и пришлось прервать переправу.
Теперь авангард колонны был на одном берегу, а на другом оставшимся угрожала армия Чан Кайши, которая была на подходе. Тогда было принято смелое решение — в двухстах километрах впереди в местечке Лиутинг берега реки Тату между высоких скал были соединены цепным подвесным мостом. Теперь к этому месту противоположным берегом реки двигались первая дивизия из 10 тысяч бойцов и оставшиеся дивизии по другому берегу.
Первая дивизия на северном берегу вынуждена была принять бой с противником и отстала. Тогда передовой отряд колонны, двигавшийся по южному берегу, пошел быстрым маршем, вровень с колонной отряда Чан Кайши, двигавшейся по северному берегу в направлении моста. Красный отряд опередил противника и первым подошел к подвесному мосту.
Мост не был разрушен — его поддерживали шестнадцать цепей длиной в сто метров, только настил был убран. Хорошо вооруженная многочисленная охрана у скал держала переправу под прицелом.
У красных не было иного выбора — первая дивизия опаздывала, а дивизии Чан Кайши были на подходе. Тогда вышли тридцать молодых добровольцев — они обвязались гранатами, вооружились маузерами и стали передвигаться в направлении противоположного берега, перебирая руками вдоль стометровых цепей под непрерывным огнем противника, метр за метром. С берега бойцы Мао открыли ураганный огонь в направлении береговой охраны. Некоторые из смельчаков были сбиты огнем и упали в пропасть, но оставшиеся добрались до охраны и обратили ее в бегство. Путь на запад был открыт. Участники похода обновили настил и переправились по мосту на другой берег реки Тату.
Великий поход продолжался. Но Чан Кайши не унимался, вступая в союз с местной знатью тех провинций, по которым, преодолевая тысячи препятствий, двигалась колонна Мао. За голову Мао Цзэдуна было обещано вознаграждение в 20 миллионов.
16 июня 1936 года оставшиеся 25 тысяч бойцов от 80 тысяч участников Великого похода воссоединились с отрядами коммунистов Шечуаня.
А тем временем VII съезд Коминтерна продолжал советовать китайским коммунистам наладить отношения с Гоминьданом и создать Единый фронт борьбы с империализмом, потому что Япония начала войну против Китая и захватывала все новые территории.
Чан Кайши выдвинул лозунг: «Сначала примирение внутри страны, а затем борьба против иноземного завоевателя».
Чжоу Эньлай поехал в Шанхай, чтобы встретиться со своим смертельным врагом Чен Лифу, главой спецслужб Гоминьдана. 31 мая 1936 года была создана Ассоциация национального единства, в которую вошли компартия и Гоминьдан.
В этой атмосфере сближения и доброжелательности произошло нечто чрезвычайное — Мао Цзэдун, заключив секретный союз с молодым правителем Маньчжурии Чан Хсюляном, похитил Чан Кайши.
«Надо отметить, что в течение двенадцати месяцев похода над нами все время летали разведывательные аэропланы, нас неоднократно бомбили с воздуха. На земле нам противостояли многочисленные отряды противника. Во время марша мы столкнулись с неимоверными трудностями, но мы упорно преодолевали путь в 20 тысяч ли (1 ли равен 576 м), пройдя вдоль и поперек одиннадцать провинций…
Великий поход — это демонстрация, он должен был показать миру, что Красная армия — это героическое войско, которое борется против империалистов и их шакалов — Чан Кайши и ему подобных негодяев. Этим походом мы демонстрировали провал их попыток окружить и уничтожить нас…
Великий поход — это стремление сообщить населению одиннадцати провинций, что Красная армия ведет борьбу за его освобождение. Без этой демонстрации каким образом народ узнал бы о существовании идей, которые исповедует Красная армия?..
Великий поход — это посев, который со временем даст ростки новых идей, они взойдут, расцветут и дадут плоды в будущем…
Великий поход завершился нашей победой и разгромом противника».
Время показало правоту Мао Цзэдуна.
Похищение Чан Кайши
Обстоятельства похищения генералиссимуса довольно забавны.
Главным исполнителем был Лян, сын палача, рубителя голов Чан Солинга. Чан Кайши приказал молодому маршалу по тактическим соображениям не оказывать сопротивления японским частям. Раздраженный сын Чан Солинга передал командование своим генералам, а сам поехал в Европу проходить курс лечения по поводу наркомании. Выздоровев, он вернулся в Сян, центр расположения своих частей. В эти войска Чжоу Эньлай, вернувшийся к политической деятельности, внедрил много своих агентов.
Шли непрерывные бои между красными отрядами и гоминьданов-цами. Более организованные и дисциплинированные коммунисты перевербовывали пленных, превращали их в пропагандистов и отпускали на свободу. Чжоу Эньлай работал в тени, организовав разведцентр под видом зубного кабинета, которым заведовал немецкий врач.
Терпеливая и продуманная работа Чжоу Эньлая привела к тому, что вскоре было подписано перемирие между красными войсками Енаня и гоминьдановскими подразделениями на северо-востоке Китая. Молодого маршала Чан Хсюляна удалось убедить в правильности политики, проводимой Мао Цзэдуном.
Генералиссимус Чан Кайши, наметивший выступление своих армий против коммунистов на северо-востоке, приехал с инспекционной проверкой в Сян. От своей спецслужбы он получил информацию о проводимых переговорах между сыном своего давнего врага Чан Солинга и Чжоу Эньлаем. В штабе ему по-прежнему улыбались. И вот под эти улыбочки 4 декабря 1936 года генерал Ян Хошен арестовал Чан Кайши, а его свиту перебил.
Сразу же в штаб прибыл Чжоу Эньлай, чтобы переговорить с Чан Кайши. В течение недели обсуждались восемь вопросов. Скрепя сердце Чан Кайши вынужден был пойти на соглашение.
Противостояние империализму Второго объединенного фронта
10 февраля 1937 года, по окончании переговоров, Чжоу Эньлай сделал Гоминьдану четыре уступки: отказался от аграрной реформы, Красная армия поступала под командование Чан Кайши, проводились свободные выборы, и компартия давала обещание не свергать гоминьдановское правительство. Но под различными предлогами компартия продолжала работу по консолидации масс.
Чжоу Эньлай неутомимо руководил созданным им аппаратом секретной службы. Из-за начавшейся войны Японии против Китая коммунисты пошли на перемирие с Гоминьданом, но Мао Цзэдун уже чувствовал, что победа коммунистов недалека. В ноябре после жестоких боев Шанхай был завоеван японцами. В декабре пал Нанкин — город был залит кровью.
Японская оккупация Китая была недолгой. Бои на китайской территории велись на суше, на море и с воздуха. Армия Чан Кайши под натиском японцев стала отступать в глубь страны. Основной стратегической задачей было избежать окружения и успеть до начала навигации по реке Янцзы, чтобы не пропустить японские военные корабли среднего водоизмещения, что давало японцам военные преимущества.
В начавшейся войне Китай потерял Пекин, Кантон, все порты, основные железные дороги, угольные шахты, большинство заводов. Это было больше, чем военное поражение. Транспорт остался без бензина, запасных частей, армию не во что было одеть, не хватало оружия. Армия не могла вести активные действия, могла только отступать. Если положение армии было драматично, то перспективы революции, которую готовили коммунисты, — трагичны.
Оставшаяся незавоеванной территория была промышленно неразвитой, здесь не было железнодорожного и транспортного сообщения, ощущалась нехватка продовольствия и товаров. Граница с Россией, через которую могли прийти грузы, вскоре была перекрыта из-за начавшейся войны Японии против России.
Но положение было не безнадежным. Япония начала оккупацию Китая с северных провинций, которые были более подготовлены, чем прибрежные районы. Движимые патриотизмом китайцы успели демонтировать оборудование предприятий и перевезти его в глубь страны в провинции Шечуань и Юнъань. Сильная миграция населения с захваченных областей приблизила горожан к условиям жизни крестьян, среди которых долго и последовательно работали коммунисты. Теперь горожане поняли проблемы своей огромной страны — борьбу с землевладельцами, распределение земель.
Так медленно прорастали ростки национального самосознания, росло единство интеллигенции и крестьян.
Мао Цзэдун знал, что Гоминьдан — это всего лишь великан на глиняных ногах и что он не выдержит испытаний. «Революция красных крестьян» ковалась тридцать лет, и она победила.