ХАГАНАХ И ЕВРЕЙСКИЙ ТЕРРОРИЗМ
Жизнь за жизнь, зуб за зуб
«Пока боремся, мы существуем…» Что к этому добавить? Эти слова главы террористов Менахема Бегина являются сутью борьбы евреев Палестины в XX веке. Терроризм был орудием еврейского возрождения. Он помог им подняться с колен, из побежденных стать победителями, из евреев, разбросанных по белу свету, стать гражданами Государства Израиль. Активная борьба зачеркнула годы унижений и раболепства перед другими, освободила евреев от постоянного страха, ставшего чертой их характера, обновила душу еврейского народа.
В заявлении от 2 ноября 1917 года на конференции в Бальфуре не было предусмотрено создание сионистского государства. Предполагалось создать в Палестине Национальный еврейский центр под эгидой Великобритании. Но деятели сионистского движения понимали, что при создании своего государства им необходимо сотрудничать с англичанами, а потому сформировали Еврейское агентство. Получив некоторые уступки от английского правительства, Агентство вызвало гнев арабских стран. Для борьбы против арабов в 1920 году была создана милиция самозащиты — Хаганах.
Молодые бойцы проходили выучку под руководством сиониста-экстремиста Владимира Жаботинского. В прошлом он работал в редакции московской газеты, был писателем, прекрасным оратором, основателем «Еврейского легиона». Жаботинский был выдающейся личностью, движимой любовью к своему народу. Самым счастливым днем в его жизни был тот, когда вместе со своими легионерами и армией под командованием Алленби он вошел в Иерусалим, освобожденный от турецкого ига.
Хаганах, созданный взамен расформированного «Еврейского легиона», был подпольной организацией, потому что англичане не разрешили евреям в отличие от арабов иметь оружие. Бойцы проходили военную подготовку по ночам, собирали на складах оружие и неукоснительно соблюдали приказ не вступать в перестрелки с арабами и не отвечать на их провокации.
Намерения Жаботинского проясняет следующий случай. Однажды он спросил раввина, видел ли тот когда-нибудь восход солнца в Иерусалиме. Тот ответил отрицательно, и Жаботинский на следующее утро поднялся с ним на холм. Там раввин стал свидетелем боевой подготовки молодых бойцов, упражнявшихся в стрельбе. Жаботинский в ответ на удивленный взгляд раввина ответил: «Я обещал вам показать восход солнца в Иерусалиме. Вот он!»
Однако одной самообороны было недостаточно. Жаботинский считал лучшей обороной — атаку. В 1937 году он решил перенести военные действия на территорию противника и ответить ударом на удар, создав Национальную военную организацию (Иргун Звай Леуми), ставшую соперничающим филиалом Хаганаха.
И как ни странно, одним из организаторов еврейской контрразведки стал офицер английской разведки…
Его звали Орд Уингейт. Это был худощавый мужчина небольшого роста, голубоглазый, полиглот, проеврейски настроенный. Он, как и Лоуренс, любил Восток мистической любовью.
Капитан Уингейт был влюблен в Иудею. У него была большая библиотека по истории еврейского народа. Книги он читал на языке оригиналов.
Уингейт прибыл в Палестину в качестве эксперта по арабским странам. Это произошло в 1936 году после стычек евреев с арабами, в которых евреи понесли большие потери. Приехав настроенным проарабски, капитан через три месяца изменил взгляды. Он стал выступать против систематических уступок арабам со стороны английской администрации. В своей работе он старался сохранять нейтралитет в распрях между палестинцами и еврейскими иммигрантами. Лондон знал, что у Гитлера и Муссолини восточным союзником является Великий Муфтий Иерусалимский, и не хотел играть им на руку. Посещая первые еврейские поселения, Уингейт был покорен их успехами. Увидев, как работают молодые поселенцы в кибуцах, капитан понял, что они смогут сражаться лучше английских солдат, и еще больше полюбил еврейский народ.
С разрешения руководителей милиции Хаганах он стал обучать бойцов военному делу. Для этого Уингейт приехал в кибуц Ханита, стратегический пункт в пограничной зоне у озера, который часто атаковали арабы. Здесь капитан создал отряды ночного патрулирования.
Сначала население кибуца отнеслось к англичанину с недоверием. Но постепенно, узнав его ближе, стало уважать.
Бойцы не знали, что англичанин хорошо говорит на их языке. Однажды ночью отряд глубоко проник на арабскую территорию, и, сказать по правде, многие бойцы испугались. И вдруг они услышали в ночи слова на родном языке: «Вы же потомки макабеев, нечего бояться, каждый из вас может справиться с сотней арабов!» С этого дня капитан Уингейт перестал быть для бойцов англичанином. Он стал одним из них.
Уингейт разработал тактику превентивной борьбы в стратегических пунктах вблизи кибуца. По ночам он выходил, осматривал территорию кибуца и готовил засады. Затем продвигался дальше, устраивая засады вблизи арабских поселений. Потом стал вылавливать диверсантов у нефтепроводов. В 1938 году капитана Уингейта вызвали дать отчет комиссии Вудхеда, на которой он проанализировал ошибки английской администрации и дал высокую оценку сионизму. Он показал, что ошибки англичан вызывают лавину ответных акций экстремистов и могут вовлечь в борьбу все еврейское население. А это привело бы к поражению Англии. Действительность подтвердила эти слова.
По возвращении в Палестину Уингейт был встречен как герой, как истинный друг еврейского народа. Он продолжал обучать бойцов в военной школе Ейн Харод. С ним советовались либеральные лидеры сионизма Хаим Вейцманн, Жозеф Дов, Давид Бен-Гурион. Уингейт советовал им проводить дипломатию силы.
В 1939 году, когда ночное патрулирование местной милиции было заменено английским патрулем — откровенными антисемитами, и когда арабы потребовали от английского парламента прекратить поток иммигрантов, Уингейт сказал своему другу, еврею Давиду Хакое-ну: «Вам остается одно — уйти в подполье. И я уйду с вами. Верну англичанам свой паспорт и стану одним из вас».
Он не успел дезертировать. В мае 1939 года его сняли с работы в представительстве в Палестине и через четыре месяца перевели в Египет, где Англия готовилась противостоять новой итальянской империи в Восточной Африке (Эфиопия, Эритрея, Сомали).
Следует отметить, что Лоуренс, отстаивавший позиции арабов, считал, что арабы только выиграют от союза с евреями. Однажды он опротестовал антисемитские заявления англиканского епископа в Иерусалиме, и его попросили дать опровержение. На это Лоуренс заявил: «Я ни разу в жизни не отказывался от сказанного… Особенно теперь, когда вам необходимо одержать верх над господином Вейцманном, великим государственным деятелем, которому ни вы, дорогой епископ, ни я в подметки не годимся».
В 1939 году равновесие сил изменилось. Инициативу терактов перехватили евреи. В феврале в течение часа на арабских рынках и в городе взрывались бомбы. Бойцами отрядов Иргуна были взорваны автобусы, поезда, в мусульманских кварталах велась перестрелка. Впервые арабы почувствовали на себе, что означает террор.
Теракты были осуждены руководителями Хаганах, но арабский терроризм значительно уменьшился. Теперь Иргун обратил свое оружие против Англии. Прежде всего это была реакция на опубликование «Белой книги» (17 мая 1939 года), которая знаменовала коренное изменение английской политики в Палестине: в надежде заручиться поддержкой арабских стран Лондон закрывал Палестину для еврейской иммиграции. И это происходило в тот момент, когда Гитлер в Европе уничтожал миллионы евреев.
В этот день Иргун атаковал радиостанции, воспользовавшись тем, что полиция была занята борьбой с демонстрантами. Но англичанам вскоре удалось арестовать нападавших, всех, за исключением Жабо-тинского и Абрама Стерна, которые находились за границей. Стерн сопровождал группу офицеров, которые должны были обучаться в Польше. В августе по возвращении Стерн был арестован.
Через несколько дней вторжением немецких войск в Польшу началась Вторая мировая война. Еврейская община предложила англичанам создать армию, в которой могли участвовать еврейские новобранцы. В новых условиях Иргун прекратил выступления против англичан, и арестованные были выпущены на свободу.
Тогда произошел раскол в рядах организации Иргун. Из нее вышли бойцы, поддерживавшие Стерна, большего экстремиста, чем Жаботинский. Для них основным врагом была Англия. Отряд стал носить имя своего командира — Абрама Стерна. Этот отряд отказался от условий перемирия, которые принял Иргун.
Кем были бойцы отряда Абрама Стерна, осужденные общественным мнением, Жаботинским и главой Хаганаха Райцелем? Это были люди, прошедшие тяжкий путь страданий, преследований, чьи семьи были убиты во время погромов или погибли в концлагерях. Они не могли избавиться от преследовавшего их кошмара и хотели мстить и только мстить.
Стерн воспользовался этим, ему нужны были молодые фанатики. Оружия у них не было. Они его добывали у англичан, нападая на их отряды. Деньги доставали, грабя англо-палестинские банки. До февраля 1942 года, когда погиб Стерн, в отряде были 25 бойцов. Вот как погиб Абрам Стерн.
Он пробирался крадучись по ночному Тель-Авиву. В руках у него была сумка, а за плечами — пакет, обернутый в одеяло. В сумке лежали книги: Тора и учебник по военному делу, авторами которого был он сам и Давид Райцель. В одеяло была завернута раскладушка. Стерн не спал уже две ночи. За его голову арабами, английской и еврейской полицией было обещано большое вознаграждение. Его осуждали командиры — Райцель и Жаботинский, его проклинали еврейские иммигранты.
У Стерна не было друзей, только несколько товарищей по оружию из его отряда. Но его душу согревала вера в справедливость борьбы, которую он вел. Он верил, что сначала надо победить основного врага — англичан, а потом — арабов.
У него был и личный враг — капитан Мортон, офицер полиции, которого Стерн поклялся убить. Мортон арестовал его друзей, которые теперь сидели в тюрьме. В ловушку, приготовленную им для Мортона, угодили два еврейских полицейских. Мортон был опытен и ускользнул, подставив тех двоих.
Стерн добрался до места, где собирался передохнуть. Осмотрелся, постучал условным стуком в дверь. Через несколько часов в дом ворвался наряд английской полиции, которым командовал Мортон. Три выстрела — и выброшенный за дверь труп Стерна, а наутро газеты сообщили, что террорист был убит при попытке к бегству.
Конец отряда, казалось, был неминуем. Но другое важное событие предотвратило роспуск.
В 1941 году румынские власти не могли гарантировать евреям безопасности, началась массовая эмиграция евреев из страны. Узнав о том, что 400 разрешений на эмиграцию лежат без движения в полиции Стамбула, группа из 760 беженцев попыталась добраться до Палестины. Они н'аняли грузовое судно «Струма», которое было застраховано как пригодное для плавания, и отплыли в Палестину. Судно было переполнено пассажирами, давно не ремонтировалось и вряд ли могло проделать путь по Средиземному морю. Но кое-как добрались.
Губернатор Палестины МакМайкл отказал приехавшим в визе, несмотря на усилия Еврейского агентства, пытавшегося помочь беженцам. Через восемь недель власти приказали судну отплыть от берега в открытое море. Пассажиры протестовали, возникла потасовка, вызвали дополнительный наряд полиции.
Наутро 23 февраля 1942 года в машинном отделении судна произошел взрыв, и старое судно пошло на дно. Утонули все пассажиры. Спасся только один.
Как только об этом узнали в Палестине, евреи-патриоты вышли на демонстрацию протеста, расклеив плакаты. Под фотографией губернатора было написано: «Находится в розыске крк убийца» и еще одно предупреждение: «Сэр Гарольд МакМайкл, верховный комиссар Палестины, разыскивается по обвинению в убийстве 800 беженцев, погибших на борту судна, Струма“».
С того момента отряд имени Стерна пополнился новыми бойцами, и репрессии уже не считались противозаконными. Командовали отрядом три человека: Езерницкий, Израиль Шсиб и Фридман-Еллин. Теперь отряд стал называться «Боевой отряд по освобождению Израиля».
Англия не верила, что евреи, проживавшие в Палестине, за исключением небольших общин, захотят и дальше поселяться на этих пустынных неплодородных землях. Это было непониманием проблем еврейского народа.
Еврейская община в Палестине к 1939 году уже достигла полумиллиона человек. Гонимые нацистами из Европы, евреи продолжали ехать на эти земли, и приток беженцев все увеличивался. Их столкновения с арабами грозили перерасти в более серьезные проблемы и для конфликтующих сторон, и для англичан.
Чемберлен понимал создавшуюся ситуацию, но его интересовала в основном арабская нефть.
«Белая книга», опубликованная 17 мая 1939 года, была правительственным документом, которым санкционировалось сокращение до минимума еврейской иммиграции в Палестину. Был оговорен пятилетний срок моратория, после которого решение могли принимать сами арабы.
Это был смертный приговор организации «Земля Израиля», боровшейся за создание будущего государства евреев, отходом от фундамента, заложенного лордом Бальфуром и бароном Ротшильдом.
Этот документ не прекратил распри между евреями и арабами, а направил гнев вынужденных переселенцев против Англии.
«Правила для тех, кто должен скрываться»
Авидад, автор пособия под таким названием, прочел в библиотеках всю литературу, касающуюся тайных обществ, начиная с «Народной воли» и заканчивая итальянской мафией. Он изучил все статьи в журналах о методах полицейского сыска, просмотрел все боевики. Все это помогло ему глубоко и разносторонне изучить проблему и стать специалистом по вопросам безопасности в отряде Стерна.
Специалистом по военному делу в отряде был Фридман-Еллин. Оба были жесткими командирами. Если в других отрядах бойцам разрешалось пользоваться оружием только во время боевых операций, то Фридман-Еллин обязал своих бойцов никогда не расставаться с оружием. Таким способом обострялась обстановка, часто приводившая к конфликтам. Достаточно было английскому патрулю потребовать документы для проверки, как бойцы выхватывали оружие. Они открывали огонь во время облав.
Боевым командиром в отряде был Езерницкий, который постоянно носил халат раввина. Крупный, спокойный и уравновешенный, он больше походил на философа. Не исключено, что он успевал помолиться и во время боевых операций. Он был одним из тех, кто, по выражению поэта Сейнт-Джона Перса, «видят свою душу на острие бритвы». Денег и оружия у отряда не хватало, а потому командир приказал убивать врагов одного за другим, поодиночке.
И, наконец, теоретиком отряда, его политкомиссаром, был знаток Торы Израиль Шейб. Он выбирал кандидатуры для предполагаемых терактов в зависимости от политического и психологического резонанса, который вызовут эти убийства. Шейб предложил убить губернатора МакМайкла, избежавшего пяти покушений и раненного в шестом.
Вторым в списке был лорд Мойен, министр по делам колоний и важная персона в политике Англии на Среднем Востоке. Он часто выступал в Каире с антисемитскими речами.
6 августа в полдень лорд возвращался в автомобиле на свою виллу. За рулем сидел водитель, Мойена сопровождали секретарша и помощник. Проехав через входные ворота, машина направилась по аллее к вилле и остановилась у лестницы.
Приехавшие не обратили внимания на двух молодых людей, что-то оживленно обсуждавших у калитки. Когда водитель вышел, чтобы открыть заднюю дверцу машины, он столкнулся с одним из них. Тогда другой сам открыл дверцу и три раза выстрелил в лорда Мойена. По приказу Фридман а-Еллина бойцы всегда делали три выстрела в свою жертву, не оставляя надежды на другой исход. Солдат-водитель попытался реагировать и тоже получил три пули. После чего покушавшиеся вскочили на велосипеды, пытаясь скрыться. Во время погони они отстреливались, пока были патроны.
Судебный процесс против Элиаху Бет Зури, 23 лет, агронома, и Элиаху Хакима, 17 лет, студента, состоялся в январе 1945 года.
Они отказались от предложения адвокатов попытаться смягчить приговор по причине временной невменяемости или состояния возбуждения. Хаким энергично протестовал против всяческих уловок, а Бет Зури четко пояснил своим адвокатам: «Если вы будете настаивать на невменяемости, как же вы докажете, что все произошло случайно. Нет, мы совершили обдуманное политическое убийство по моральным соображениям».
Публика с симпатией отнеслась к этим юношам, державшимся спокойно и достойно и не просившим египетских судей о снисхождении. По приказу Великого Муфтия террористы были повешены и похоронены в одной могиле. Казнь произошла 22 марта.
Этот инцидент имел большой резонанс в Палестине. Жалели погибших юношей. Реакция правительства была неожиданной. Бен-Гурион призвал окончательно покончить с терроризмом и осудил теракт. Он стал помогать английской полиции вылавливать террористов и предоставил им список отряда Стерна. Он хотел продемонстрировать английской администрации лояльность правящего класса.
Действия Бен-Гуриона, по мнению еврейского историка Джорджа Романо, «были вынужденными, он рисковал лишиться доверия части еврейского населения, притесняемого англичанами, но это был смелый шаг, совершенный человеком, который поставил на карту престиж еврейского государства».
Положение в Палестине ухудшалось. Отряд Стерна продолжал бороться с полицией, которая не чувствовала себя уверенно, потому что знала, что Иргун прервал условия перемирия и возобновил военные операции.
Но вскоре — 29 ноября 1947 года — ООН проголосовала за создание Государства Израиль.
В борьбу за потерянную родину вступила арабская молодежь отрядов Эль-Фатах, палестинской элиты, которая с такими же благородными целями в течение двадцати лет сражалась на двух фронтах — против нетерпимости арабских стран по отношению к палестинцам и против военной машины Израиля.
Когда по всей Европе нацисты развязали преследования евреев, большинство из них стремились переселиться в Палестину. Для этого общины переселенцев фрахтовали или покупали ветхие суда, непригодные для транспортировки людей морем.
Одной из таких шхун была «Пацифик». На шхуне не было спасательных средств и запасов питьевой воды. За два месяца с 1 771 человеком на борту суденышко доползло до Хайфы. Там пассажиров этой шхуны и еще двух таких же прибывших судов разместили на судне «Родина», которое должно было довезти нелегалов до Мавританских островов, потому что все лагеря переселенцев в Палестине были переполнены.
В день отплытия «Родина» взорвалась по неизвестной причине. Половину уцелевших пассажиров перевели в лагерь Атхлит, в окрестностях Хайфы, где обычно держали людей для прохождения карантина, а половину повезли на Мавританские острова.
Стоя на пристани в Хайфе, наблюдал Элиаху Хаким, убивший впоследствии лорда Мойена, как тонет в прибрежной полосе судно, на котором ехали его родители.
Другое судно «Сальвадор» пошло ко дну 14 декабря 1940 года. Это было ветхое парусное судно, которое обслуживалось командой из двух матросов и штурмана. Плыли они без навигационной карты, без компаса и барометра. Они отправлялись из Софии. «Сальвадор» потерпел крушение, и спасшиеся беженцы были направлены, как и предыдущие, в Атхлит.