— Так и думала, что это не Альк, — послышался веселый голос Тсары за спиной. — Он слишком никчёмен в готовке, чтоб меня с утра такие ароматы встречали. Как спалось?..
…В общем-то, можно сказать, что мы постепенно притерлись друг к другу. Я иногда выказывала инициативу, например, готовила завтрак с утра пораньше или уговаривала всю польскую чету на кинопросмотр очередного голливудского шедевра, но все равно старалась, чтобы меня не было слишком много. Все же, мне хватило ума отметить, как сама Тсара скучала по брату, и как ей хочется участвовать в его жизни. Сама же жизнь потянулась настолько спокойно, что мне о таком даже не мечталось. Теперь поездки с Альком за продуктами становились веселым праздником, а совместные ужины все чаще оканчивались посиделками до рассвета с разговорами и смехом.
Я словно и впрямь обрела нормальную семью.
Стараясь подружиться с Тсарой, с каждым днем я позволяла ей больше и больше. То расспросить меня о прошлом, то всучить мне духи, то посплетничать о мальчишках... закончилось все тем, что она начала брать меня с собой по магазинам. И как бы вежливо я не отнекивалась, в конечном итоге все равно приходилось соглашаться. Хорошо уж, что пока под соусом "как тебе мой маникюр, Ванда?" или "как тебе это красное кружевное? Не слишком вызывающе?" Духу сказать, что я не шибко во всем этом разбираюсь, мне не хватало, потому пришлось начать и впрямь пытаться давать искренние советы, в которых разумеется, Тсара не нуждалась.
Одно радовало — растущее чувство теплоты в душе от времяпрепровождения с ней. Каким бы оно ни было. Потому мне уже вскоре стало совсем плевать, чем мы занимаемся. Главное — кайф от общения с Тсарой, а остальное уже вторично.
— …Если ты собираешься остаться в этой стране, то надо быть готовым к любой погоде, — заявила мне Тсара в одну из таких поездок в торговый центр, — И к снегу с дождём, и к снегопаду летом, и просто к ливням и слякоти. Вообще не понимаю, почему мой брат всё ещё этим не озаботился... Он порой такой остолоп. Особенно в том, что касается потребностей. Ой, посмотри, какое милое платье. Или вон то, — я уже привыкла к ее бесцеремонной привычке хватать меня под руку и тащить за собой к каждой витрине магазина.
Правда, если на ее примерки я всегда смотрела с улыбкой, то на покупки для меня реагировала с извечным стеснением. К этому тяжело было привыкнуть еще во времена, когда я жила с Кэрол… Что уж говорить о сейчас. К тому же, первая часть того, что предлагала Тсара, совершенно не вязалась со второй частью ее фразы. Теплая одежда и платья? Ну да, ну да. Впрочем, я решила не акцентировать на этом внимания, подойдя к стойке с недорогими, самыми обычными кофтами с капюшоном — которые как раз удачно были вполне в моем стиле:
— Кажется, для теплой погоды больше такое подойдет, разве нет?
— Тебе абсолютно точно нужно платье. Выбирай, — тоном, не позволяющим пререканий, заявила Тсара.
Вздохнув, я все же взглянула на вещи, которые она мне показывала. Не броские, скромные, очень изящные. Одно было необычного нежно-желтого цвета, чем и привлекло мое внимание. Но я быстро одернула себя, понимая, что это совершенно не мое, насколько вообще оно могло быть не моим.
— Никогда такого не носила. Не думаю, что мне пойдет.
— Это тоже можешь взять, — тут же заявила Тсара, а сама же выудила вешалку с чем-то длинным и винного цвета. — И вот это померь.
— Боже, в таком только по ресторанам ходить и в этих всех светских обществах щеголять, — рассмеялась я, не веря, что Тсара предлагает мне это всерьез.
— Альку нравится такое. Он в этом никогда не признается, но я успела уже познакомиться с его вкусами даже против его воли. Впрочем, если захочешь что-то покороче, это тоже можно найти.
— Не могу поверить, что это и впрямь происходит, — уже серьезнее добавила я. — Как в фильме. Ходим с подругой по магазинам и обсуждаем, что понравится моему парню. Мой парень... Боже. Лучше не буду так больше говорить. Ты точно уверена в том, что мне пойдет такое? Не слишком ли глубокий... Да уж, тут вообще ничего нет. Это спина или грудь?...
В конечном итоге Тсара все же уговорила меня купить платье. Конечно же, под предлогом "Альку понравится". Я была уверена, что сам Альк непременно создаст из этого повод для бесконечных подколок. Как минимум из-за того, что все это могло быть совершенно неуместно.
Ну и раз уж я дала свободе Тсаре в этом, пришлось дать ей дорваться и до всего остального. Хоть я и чувствовала себя максимально неловко... Портить этот день любым ворчанием с моей стороны было бы неправильно.
По вечерам у нас с Альком уже стало традицией заниматься польским. Пару часов перед ужином, пока Тсара не открывала бутылку вина или не заменяла тетради с распечатками на чашки с чаем. Интересно, как Альк отнесется к тому, если я попытаюсь саботировать занятие и спуститься к нему в таком виде?
Во мне боролись два чувства. Одно — стушеваться, рассмеяться и заранее свести все в шутку, мол, дааа, смотри, что твоя сестра устроила. А второе — расправить плечи и все-таки дать этому роскошному платью сработать, как надо... Как в одном из этих голливудских фильмов. Да, Сандра Буллок тоже чувствовала себя неуютно, когда из агента ФБР из нее делали сногсшибательную красотку. Но ведь она смогла же измениться, верно? И даже и впрямь стала красоткой… Да тысячи таких примеров. Чем я хуже? У меня, между прочим, мамины гены, а та была редкой красавицей — не зря столько мужиков возле нее вилось. И Кэрол это повторяла, ага. Так что, мне всю жизнь отгораживаться от этого?
Тьфу. Если даже в голове неловко и наскладно, как я вообще выйду к Альку во всем этом? Примерно так я и думала, спускаясь первые пару ступеней.
А потом как-то все само получилось. Ну, в моем стиле. Просто почувствовала. Видимо, подсознательно отметила то, как Альк и впрямь в лице изменился, завидев меня издалека... Или соскучилась по нему за день. Он даже с места своего привстал, подаваясь вперед, правда, почти сразу же сменил удивленное выражение лица на подозрительный прищур.
— И как моя сестра тебя на это уговорила? Чем угрожала?
Мне даже не пришлось себя заставлять расправлять плечи — они это сделали сами в это мгновение. Только бы он не сказал, что это глупо, только бы не сказал, что глупо...
— Ничем. Просто Тсара сказала, что тебе такое понравится, — как-то неожиданно для самой себя лукаво улыбнулась я одним уголком губ. Это я что, типа, флиртовать начинаю? Господи прости. — Это правда?
Для пущего эффекта я даже покружилась на месте, чтобы Альк заценил главное — спину и задницу. Как по мне, именно это смотрелось в этом дорогущем платье круче всего.
— Ну да, — сперва несколько стушевался Альк, заставляя мое сердце не без ликования дрогнуть.
Все еще лукаво улыбаясь, я шагнула к нему совсем вплотную.
— Мне нравится, как длинные платья сидят на девушках с хорошей фигурой. И когда только моя сестра это запомнила? — хоть тон голоса парня и был все еще несколько ворчливым и раздраженным, его взгляд все же выдавал искренние эмоции. Особенно, когда он по-хозяйски приподнял мое лицо за подбородок и посмотрел мне прямо в глаза.
— Bardzo ci to pasuje, — выдохнул он мне прямо в губы.
Я еще не понимала до конца всего, что Альк говорил мне по-польски, но сейчас отчего-то смысл сразу стал предельно прозрачным. “Тебе очень идет”. Так, кстати, часто случалось в последнее время — я много понимала на слух, но сказать еще мало чего могла.
Впрочем, как сказать "спасибо", я точно выучила.
— Podziękować, — улыбнулась я, невольно смотря на губы Алька, как это всегда бывало. — И что ты будешь с этим делать?
С места в карьер, ага. Учитывая то, что мои руки сами потянулись к парню, обвивая его за шею, и я сама не заметила, как прижалась к нему, то все было и так понятно. Занятие на сегодня точно отменяется.
— Что я буду с этим делать? — усмехнулся Альк, одним резким движением вдруг подхватывая меня за талию и разворачивая, чтобы усадить на стол. — Вопрос в том, что ты будешь делать со мной.
Да, это уж точно. Альку со мной делать ничего не нужно было — потому ему ничего не стоило вскружить мне голову. Вот и сейчас — перед глазами все поплыло, и все, что я могла видеть, это его лицо перед собой. А в следующую секунду он уже склонился к моей шее, нежно прикусывая кожу на ней и опаляя поцелуем. Остальной мир растворяется и улетает, словно я выпила бутылку вина в одиночку, и напрочь потеряла ориентацию в пространстве.
И, кажется, виной этому было еще кое-что. Обрывок мысли, который возник у меня на периферии сознания... Когда он сказал это. "Вопрос в том, что ты будешь делать со мной"...
— У меня сейчас сердце из груди выпрыгнет, — шумно выдохнула я, краснея и возвращаясь к своему обычному поведению. Все-таки, со всякими заигрываниями нужен опыт. И я его пока еще набиралась.
— Смотри, у него молния. Вот здесь, — я слегка подалась назад, упираясь ладонями в стол и подставляя Альку бок, на котором можно было потянуть застежку до самого бедра и легко стянуть платье. — Там, под платьем, тоже... В общем, увидишь.
— Что, хочешь сохранить целостность наряда таким образом? — лукаво усмехнулся Альк, медленно очерчивая пальцами линию молнии, а второй рукой словно бы невзначай проникая под подол платья, оглаживая по ноге и поднимаясь всё выше.
— Хочется надевать его почаще, — честно призналась я, закрывая глаза и уже будучи полностью готовой отдаться прикосновениям Алька, позволить делать со мной все, что он захочет.
Интересно, он вообще знает, что я испытываю в такие моменты? Наверняка. Он же куда опытнее меня. Хотелось бы и мне хоть на мгновение обрести такую же власть над ним... И это платье, кажется, совсем немного справилось с этой задачей, спасибо Тсаре, потому как мне самой вряд ли бы хватило на такое смелости.
Впрочем, сейчас смелость во мне появилась даже на то, чтобы вот так бесстыдно, сидя на столе, предлагать себя раздеть. Даже это было для меня чем-то новеньким, хоть каждый раз в сексе я старалась хоть немного раскрепоститься. Ну какая тут власть над парнем и попытки свести его с ума, если я так многого до сих пор стесняюсь?