Другим суфием-ишракитом, который родился в иной земле, но свои последние дни провел в Сирии, был Мухйи ад-Дин ибн Араби (1165–1240). Ибн Араби был скорее философом-пантеистом; фактически его считают величайшим теоретическим гением исламского мистицизма. Вероятно, чтобы избежать гонений на либеральную мысль в его родной Испании, где сжигались труды аль-Газзали, ибн Араби, совершив паломничество в Мекку в 1202 году, поселился в Дамаске. Там он и был похоронен, и его гробницу в мечети, построенной османским султаном Селимом I, посещают до сих пор. У настоящего мистика, по мнению ибн Араби, есть только один путеводитель – внутренний свет, он находит Бога во всех религиях. Раймунд Луллий и другие христианские мистики несут на себе следы влияния ибн Араби. В своем сочинении «аль-Футухат аль-Маккия» («Мекканские откровения») и «аль-Исра иля макам аль-асра» («Ночное путешествие к месту Наивеликодушнейшего») ибн Араби развивает любимую тему, связанную с вознесением Мухаммеда на небеса. Значительное число деталей, касающихся сцен, эпизодов, топографии и архитектуры «Божественной комедии» Данте, имеет свои прототипы в этих двух произведениях Ибн Араби и других исламских авторов.
Одним из первых профессоров дамасской Дар аль-Хадис («Школа предания») аль-Нурия был Ибн Асакир (1105–1176), автор «ат-Тарих аль-кабир» («Великая история»), где он дал жизнеописание почти всех исторических фигур, когда-либо связанных с этим городом. Из восьмидесяти томов труда сохранились лишь немногие. Как биографа Ибн Асакира затмил другой выходец из дамасских школ – Шамс ад-Дин («Солнце веры») Ахмад ибн Халликан, главный мусульманский биограф. Уроженец Эрбила (Арбелы), Ибн Халликан в 1261 году был назначен главным судьей Сирии. Этот высокий пост он занимал в Дамаске с перерывом в семь лет вплоть до своей смерти в 1282 году. Ибн Халликан подготовил старейший национальный биографический словарь на арабском языке – «Вафайят аль-айян ва-анба абна аз-заман» («Некрологи знатных лиц и заметки об их современниках»). Автор не пожалел усилий, чтобы установить даты и верное написание имен, проследить родословные, выяснить знаменательные события и в целом создать максимально точные и занимательные портреты. Продолжил этот труд аль-Кутуби («Продавец книг», умер в 1363 г.) из Алеппо, назвав его «Фават аль-вафайят».
Более плодотворным, но не столь педантичным биографом, как Ибн Халликан, был Салах-ад-Дин Халиль ибн Айбак, известный по прозвищу ас-Сафади по месту своего рождения (1296–1363). Сын турецкого раба, ас-Сафади учился в Дамаске у грамматика Абу-Хай-яна ат-Таухиди, а затем сотрудничал с историком-хадисоведом аль-Хафизом аз-Захаби (1274–1348) и правоведом Таджуддином ас-Субки (ок. 1327–1370). Составленная аз-Захаби история ислама, разделенная на периоды по десять лет, оказалась настолько неподъемной, что отпугивала переписчиков и сбивала с толку собирателей книг. Ас-Сафади занимал пост казначея Дамаска. Труд, благодаря которому он прославился, – это «Аль-Вафи би аль-Вафайят» («Полный сборник некрологов») в тридцати томах. В дошедшей до нас части описаны биографии примерно 14 тысяч правителей, судей и литераторов. Это крупнейший биографический словарь ислама. «Вафайят» ибн Халликана насчитывает 865 биографий, «Фават» аль-Кутуби – 506, а «Уйун» Ибн Абу Усайбии – около четырехсот. Во введении к своему словарю ас-Сафади разработал руководство по исторической методологии, «первое в своем роде из тех, что увидели свет где-либо в мире». Ас-Сафади дополнил работы своих предшественников, особенно Ибн Халликана и Якута. Бывший греческий раб, Якут составил аворитетный словарь ученых людей «Муджам аль-удаба (Иршад)», но более известен он своим географическим словарем «Муджам аль-булдан». Этот шедевр литературы был завершен в 1228 году в Алеппо и посвящен тамошнему визирю аль-Кифти. Якут окончил жизнь в этом городе.
С биографиями и географией тесно связана история. Среди сирийских историков, которые цитировались на предыдущих страницах, Абу Шама (1203–1268), главный труд которого «Китаб ар-равдатайн фи ахбар ад-давлатайн» в основном сосредоточен на правлениях Нур ад-Дина и Салах-ад-Дина, и Абу-ль-Фида (1273–1332), бывший правитель Хамы при Айюбидах, чей «Тарих» обобщает и продолжает более объемную историю Ибн аль-Асира (умер в 1234 г.). Абу-ль-Фида родился в Дамаске, куда его родители бежали от монголов. Его история была настолько популярна, что и более поздние авторы занимались тем, что продолжали ее, составляли обобщенные и краткие изложения. Не менее достойным был и его вклад в географию. В предисловии к своему «Таквим аль-булдан» («Таблицы стран») он приводит доводы в пользу шарообразности Земли и упоминает, что, путешествуя вокруг света, человек может потерять один день или получить один лишний. Этого сирийского автора, возможно, следует считать «величайшим историкогеографом того времени, независимо от национальности и религии». Современник и соотечественник Абу-ль-Фиды Шамсуддин ад-Димашки (из Дамаска, умер в 1326–1327 г.) написал космографический трактат «Нухбат ад-дар фи аджаиб аль-барр ва-ль-бахр» («Выборка времени о диковинках суши и моря»), который не так силен математически, как «Таквим», но зато богаче сведениями о физической географии, минералах и народностях. Другой соотечественник Ибн Фадль-Аллах аль-Умари, который, послужив канцлером при мамлюкском дворе в Каире, вернулся на свою родину в Дамаске, где и умер от чумы (1349), но успел создать два значительных труда: «Масалик аль-абсар фи мамалик аль-амсар» («Пути взоров по государствам с крупными городами») и «Ат-Тариф би-ль-мусталах аш-шариф» («Ознакомление [читателя] с высоким письменным стилем») – пособие для администраторов и дипломатов.
Имена двух ведущих историков мамлюкского периода – египтянина аль-Макризи и тунисца Ибн Хальдуна – тоже связаны с Сирией. Аль-Макризи (1364–1442), чей ценный труд «Аль-Хитат» неоднократно цитировался выше на страницах этой книги, происходил из Баальбека и преподавал в Дамаске. В качестве главного судьи Египта его младший современник Ибн Хальдун (1332–1406) в 1401 году сопровождал мамлюкского султана ан-Насира Фараджа в Дамаск во время его похода против Тимура, и этот грозный монгол принял его у себя как почетного гостя. Книга Ибн Хальдуна «Мукаддама» («Пролегомены»), она же первый том его всеобъемлющей истории, заслужила ему право называться величайшим философом в истории ислама. В своей попытке дать толкование историческим событиям и национальным особенностям исходя из экономических, географических, физических и других земных оснований Ибн Хальдун не имел предтечей в исламе и до сих пор остается без достойного преемника.
Благодаря этой плеяде биографов, географов, историков и энциклопедистов, начиная с Ибн Асакира и заканчивая Ибн Хальдуном, Сирия и Египет эпохи Айюбидов и мамлюков не имеют себе равных среди мусульманских стран.
Последним в ряду монгольских нашествий стал поход Тимурленга (Тамерлана) на Сирию. Тимур претендовал на то, что происходит от самого Чингисхана. Словно ураган, он со своими полчищами пронесся по Центральной Азии в Западную, оставляя после себя разруху и погибель. Сирия уже в четвертый или пятый раз простерлась у ног монголов. На три дня в октябре 1400 года Алеппо отдали на разграбление. Его цитадель, возможно, в первый раз удалось взять штурмом, и захватчик положил на это столько солдат, что их трупами заполнился ров. Погибло около 20 тысяч жителей города; из отрезанных голов сложили пирамиду десяти локтей в высоту и двадцати в окружности. Бесценные школы и мечети города, воздвигнутые Нуридами и Айюбидами, навсегда были стерты с лица земли. Разгром передовых сил султана Фараджа открыл путь к Дамаску. Тамошняя цитадель продержалась месяц. В нарушение условий капитуляции город разграбили и предали огню. 30 тысяч мужчин, женщин и детей заперли в большой мечети и подожгли. От самого здания остались только стены. Цвет дамасских ученых, ремесленников, оружейников, сталелитейщиков и стекольщиков угнали в столицу Тимура Самарканд, где благодаря этому появились эти и другие искусства и ремесла. Дамаск утратил положение лидера в производстве дамасской стали. Ибн Тагриберди, чей отец был главным оруженосцем Фараджа, оставил нам графическое описание всего сирийского похода. Это, пожалуй, был самый тяжелый удар, когда-либо нанесенный городу, если не всей стране.
К 1402 году свирепый завоеватель разгромил османскую армию в Анкаре, захватил Бурсу и Смирну и взял в плен Баязида I. К счастью для мамлюков, Тимур умер в 1404 году. Его преемники истощили силы во внутренних распрях, которые позволили османам вернуть под свой контроль Малую Азию, а позднее прийти к власти в Персии династии Сефевидов.
Во второй половине XV века усилилось соперничество между мамлюкским и османским султанатами за господство в Западной Азии. Государство Сефевидов вступило в него в начале XVI века. Отношения между османами и мамлюками стали напряженными при Хушкадаме (1461–1467), который, в отличие от своих предшественников – тюркских и черкесских мамлюков, происходил из Греции, и Мехмеде II, завоевателе Константинополя. Однако конфликт перешел в стадию активных военных действий не ранее 1486 года, когда Каит-бай вступил в борьбу с османским султаном Баязидом II за обладание Аданой, Тарсом и другими приграничными городами. Ближе к концу своего правления этот султан мамлюков отправил папе римскому письмо, где грозил устроить расправу над сирийскими христианами в ответ на действия Фердинанда, уничтожавшего последние мусульманские эмираты в Испании. Вскоре после этого началась война между османами и персами, которая окончилась скорым разгромом армии Сефевидов и оккупацией Месопотамии Селимом I (1512–1520). Сефевиды были убежденными шиитами и сделали эту религию государственной. Селим заявил, что мамлюкский султан Кансух аль-Гаури (1500–1516) заключил против него договор с сефевидским шахом и укрывает у себя политических беженцев.
Тем временем Кансух двинулся на север якобы для того, чтобы выступить посредником между двумя противниками. Вместе с ним в путь отправился целый обоз с главными судьями его государства и халифом-марионеткой аль-Мутаваккилем. Этот халиф был потомком и преемником аль-Мустансира (дядя последнего аббасидского халифа в Багдаде), которого Бейбарс в 1261 году посадил в Каире только ради того, чтобы придать видимость легитимности своему правлению, а своему двору – главенствующее положение в глазах мусульман. Кансух направил к Селиму специального посланца, но тот не придумал лучшего способа оскорбить его, чем сбрить бороду и отправить восвояси на хромом осле вместе с объявлением войны. Две армии сошлись в битве 24 августа 1516 года на залитом кровью поле Мардж Дабик к северу от Алеппо. Семидесятипятилетний Кансух, когда-то раб Каит-бая, сражался отважно, но без надежды на успех. Он не мог положиться на верность своих сирийских наместников, и его войска не могли сравниться с грозными янычарами с их превосходным вооружением. Хайр-бей, вероломный губернатор Алеппо, которому было поручено командование левым флангом, дезертировал вместе со своими людьми при первой же атаке врага. Турецкая армия использовала артиллерию, мушкеты и другое оружие дальнего действия, которым их противники, состоявшие из бедуинов и сирийцев, не умели или не хотели пользоваться, придерживаясь устаревшей теории о том, что исход боя решает личная доблесть в бою. Турки также применяли порох и «тяжелые орудия, установленные на запряженных лошадьми повозках». В пылу битвы у Кансуха случился инсульт, и он упал с коня. Селим одержал безоговорочную победу. Он