Повторив установленный Киром прецедент, Артаксеркс I (465–424 до н. э.) разрешил вернуться еще двум группам изгнанников, одной под предводительством Неемии, а другой – под руководством Ездры. 21-летний Неемия служил виночерпием при царском дворе и предположительно был евнухом. Он прибыл в Иерусалим около 444 года до н. э. специально для восстановления городских стен. Свою задачу он выполнил, несмотря на сопротивление со стороны соседей, таких как правитель Самарии Санаваллат[149], аравийский вождь Гашму[150], и даже местной еврейской знати. Неемия правил своим народом при верховной власти персов с 444 по 432 год до н. э. Его государство было теократией, как и при Зоровавеле.
Еще до Неемии, согласно библейской традиции, с которой соглашаются все большее число ученых, Ездра, священник и книжник, вернулся в Иерусалим и с царского разрешения трудился над реформированием народной религии. Чистота веры для него была связана с чистотою крови. В своей расовой программе он доходил до того, что принуждал единоверцев разводиться с женами-чужеземками и объявлял их детей незаконнорожденными. В этом он превзошел Неемию, который довольствовался тем, что проклинал таких мужей, бил, рвал у них волосы и заклинал их Богом больше так не поступать. Однажды Неемия даже изгнал виновного мужа из страны.
При Зоровавеле и Неемии евреи пользовались привилегированной автономией. Но при них же древнееврейский язык перестал быть разговорным не только в стране изгнания, но и в Иудее. Его сменил арамейский. Еврейский сохранился в качестве священного языка. В официальной переписке евреи пользовались арамейским. После своей смерти еврейский язык оставил после себя богатое наследие слов, вошедших в большинство цивилизованных языков. Некоторые самые распространенные личные имена в английском языке, такие как Джон, Джозеф, Пол, Мэри, имеют еврейское происхождение.
Побуждая евреев возвращаться на свою прежнюю родину, персы в то же время использовали финикийские ресурсы для расширения своей империи. Сын Кира Камбис (529–522 до н. э.) вторгся в Египет при помощи финикийского флота и присоединил Египет до самой Нубии к Персидской империи. Для снабжения водой сухопутных войск, пересекавших пустыню между Палестиной и Египтом, у арабов наняли верблюдов. Камбис умер где-то в Сирии, возвращаясь из Египта.
Финикийские корабли также составляли ядро персидского флота во время нападения на Грецию под командованием Ксеркса (486–465 до н. э.). Финикийцы, очевидно, были рады возможности нанести удар по своим давним соперникам на море и предоставили персам 207 кораблей. Финикийские инженеры доказали свое превосходство, прорыв канал через Афонский перешеек, чтобы избежать штормов, огибая гору Афон. В морском сражении при Саламине (480 до н. э.) почти весь флот был уничтожен.
Соперничество с Элладой начал отец Ксеркса Дарий, армия которого потерпела поражение при Марафоне в 490 году до н. э. Для Дария греки были народом варваров и пиратов, источником постоянных бед для принадлежавшего ему побережья Малой Азии. Уровень культуры, который представлял Дарий, разумеется, был не ниже, чем у современных ему греков. Он и его прямые преемники были последователями Заратустры, для которых жизнь была непрекращающейся борьбой между силами добра и света, воплощенными в Ахурамазде, и силами зла и тьмы, воплощенными в Ахримане. Этические заповеди зороастризма тогда уступали только иудаизму. Для греков в истолковании их поэтов и историков война велась между свободой и восточным деспотизмом. Поля боя при Марафоне и Фермопилах вскоре были покрыты честью и славой; а те, кто сложил на них свою голову, были возведены в ранг национальных бессмертных героев. Для всего мира эпизод с борьбой между персами и греками стал первой фазой конфликта между Востоком и Западом, конфликта, который продолжили Александр Македонский, Помпей, Муавия, Саладин (Салах-ад-Дин) и так далее вплоть до Наполеона и Алленби.
При персах главным городом Сирии был Дамаск. В Финикии четырем городам – Араду, Библу, Сидону и Тиру – была предоставлена местная автономия и право управлять соответственно четырьмя миниатюрными государствами. В IV веке до н. э. эти финикийские города-государства объединились друг с другом, и официальные учреждения федерации разместились в построенном незадолго до того городе Триполи. Первоначально состоявший из трех разноименных отдельных поселений для представителей Тира, Сидона и Арада, город Триполи объединился в первый год правления Артаксеркса III (Ох, 359–338 до н. э.) и назывался Атар или как-то в этом роде – название встречается на местных монетах 189–188 гг. до н. э. Греки называли его Триполисом (араб. Атрабул, разг. Тарабул). В качестве места встречи общефиникийского собрания «тройной город» выполнял функцию финикийской столицы. На собрание ежегодно съезжалось около трехсот делегатов. На одном из собраний делегаты, возмущенные высокомерным обращением со стороны персидских официальных лиц, они решили разойтись. К середине IV века до н. э. финикийцы, видимо, почувствовали, что солнце Персии клонится к закату.
В 351 году до н. э. в сидонском квартале Триполи началось восстание против Артаксеркса и распространилось оттуда, охватив в конце концов все финикийское побережье. По обыкновению, его поддержал Египет. Центр восстания вскоре сместился в Сидон при царе Табните. Сидонцы вырубили деревья в царском парке, находившемся в городе или его окрестностях, подожгли запасы сена для персидской конницы, взяли наемников, триеры, оружие и провизию и приготовились к последующей борьбе. Артаксеркс выступил из Вавилона с армией из 300 тысяч пеших воинов и 30 тысяч всадников. Пока он находился в пути, его сатрапов в Сирии и Киликии, пытавшихся подавить восстание, выдворили из Финикии. Девять ведущих финикийских городов изгнали персов и провозгласили независимость. Услышав о наступлении Артаксеркса во главе мощного войска, Табнит пал духом, бежал и предал свой город надвигавшемуся врагу. Однако его подданные решили умереть свободными людьми. В час отчаяния они сожгли все корабли в гавани, чтобы кто-нибудь из горожан не соблазнился бежать, и заперлись в домах, пока бушующее пламя пожирало их самих и все их имущество. По имеющимся сведениям, погибло более 40 тысяч человек. Тех немногих, кто попал в плен, увели в Вавилон. От всего города, когда-то господствовавшего на Средиземном море, остались одни головешки, а ученый мир лишился всех его архивов. Уже второй раз Сидон исчезал с лица земли; в первый раз он погиб от руки Асархаддона в 677 году до н. э. Остальные финикийские города, предостереженные трагической участью Сидона, капитулировали.
Мало что известно о том, как развивалась и менялась сирийская культура под влиянием персидского владычества; фактически вся история Сирии в этот период представляет собой одну из самых темных загадок за все существование этой страны. Наши источники ограничиваются несколькими монетами, разрозненными надписями, сочинениями древнееврейских и античных авторов. Источники на еврейском языке резко исчезают около 400 года до н. э. Мало что может предложить и археология. Тем не менее нет никаких сомнений, что сирийская цивилизация и дальше оставалась полностью семитской и синкретической с преобладающей нотой арамейско-финикийской культуры, как и в нововавилонскую эпоху.
Монета из Арада. Аверс и реверс серебряного статера из Арада, начало IV в. до н. э. Изображена голова бога в лавровом венке, волосы и усы в виде точек. Реверс изображает галеру с фигурой на носу и надписью, вероятно означающей «из Арада»
Если история Ахикара была впервые написана в персидский период, ее можно было бы рассматривать как показательную для того типа литературы, которая формировалась в то время. Это литература мудрости. Затем мы имеем персидское влияние на иудаизм, которое, как ни странно, проявляется не раньше, чем во II веке до н. э. Оно принимает форму тенденции к дуализму, включая развитие фигуры персонального антагониста единого Бога. Эта дуалистическая концепция перенесена в Новый Завет, где приняла форму противопоставления принципа греха принципу праведности, тьмы – свету. Поступательную структуру ангельской иерархии у евреев и распространение веры в Страшный суд с посмертной наградой и наказанием также можно отнести к иранскому влиянию. Идея Страшного суда, изложенная в Книге Еноха (41: 1), где поступки человека взвешиваются на весах, выдает персидские мотивы, хотя сам образ весов восходит к более древним вавилонским и египетским источникам. Представление Даниила о последнем дне (7: 9—12) не иранское. В еврейском и арамейском языках сохранились лишь немногие древнеперсидские заимствования. Слово paradise («рай») происходит из персидского через иврит и греческий[151].
Что касается архитектуры, то единственное, достойное упоминания, – это остатки дворца и храма, найденные в Телль-эд-Дувайре (Лахиш). Дворец можно однозначно датировать серединой V века до н. э. по фрагменту красной аттической посуды. Предположительно, здесь жили персы, дворец имел круглые водостоки, выложенные плиткой, и другие удобства. Статуи, найденные недавно в руинах дворца персидского чиновника в Сидоне (ранее 350 до н. э.), повторяют стиль статуй из столицы – Персеполя; однако многочисленные мраморные саркофаги антропоморфной формы, обнаруженные в Сидоне, указывают на то, что к IV веку до н. э.
Двойной шекель из Сидона. Ок. 384–370 гг. до н. э. На аверсе боевая галера с веслами и двойным рулем; ниже двойная ломаная линия, изображающая волны. На реверсе царь Персии на колеснице, запряженной (четырьмя?) лошадьми, колесницей управляет возничий, который наклоняется вперед. Царь поднимает правую руку. За колесницей фигура египтянина в короне Верхнего Египта и набедренной повязке, в правой руке он держит скипетр с головой животного
аттическая скульптура прочно укоренилась в этой стране. В том же веке аттическая драхма стала денежным стандартом; в предыдущем столетии она уже имела широкое хождение. За эти два столетия греческая глиняная утварь нашла обширный рынок сбыта по всему Восточному Средиземноморью. В персидский период местное производство керамики явно переживало упадок, отчасти из-за наличия греческих изделий. В целом можно сказать, что к V веку до н. э. ситуация изменилась и Греция, которая в VII веке до н. э. в культурной сфере заимствовала у Финикии, в свою очередь начала отдавать. В VI веке до н. э. сложилось некое равновесие между процессами отдачи и заимствования. В это время на сирийской земле появляются греческие торговые поселения. В дальнейшем их количество неуклонно возрастает. По крайней мере за век до завоевания Александра Македонского приморские города наводнили греческие купцы и ремесленники.