На протяжении всего 1926 года Шульгин поддерживал конспиративную переписку с Якушевым. И, на наш взгляд, удивляться тут нечему.
Ведь законспирированный чекист Якушев был кумиром Захарченко-Шульц, посланной в Россию специальным эмиссаром генерала Кутепова (ее вместе с Якушевым генерал лично провожал в Париже). И если Кутепов требовал «постановки террористической борьбы» в России, то Якушев ратовал за сдержанность и осторожность, называл террор «вредной отсебятиной», призывал «сдержать зуд бросать бомбы». И Шульгин, к которому Мария Владиславовна обратилась за советом, поддержал Якушева.
Чтобы «реабилитировать» Шульгина, приведем и такие факты: в ноябре 1926 года Якушев вместе с Захарченко-Шульц в Ревеле (ныне Таллин) провел переговоры с руководством эстонской разведки. В декабре в Париже Якушев встретися с великим князем Николаем Николаевичем, от которого получил его очередное «воззвание» к Красной армии, а также с Кутеповым. Кстати, последний вместе со всем РОВСом полностью находился под контролем ОГПУ: его штаб-квартира в Париже размещалась на втором этаже особняка, любезно предоставленного мужем известной певицы Надежды Плевицкой. Оба они были ценными агентами ОГПУ в Париже.
И вот в конце апреля 1927 года в русской церкви на рю Дарю к Шульгину бросился один из офицеров: «Василий Витальевич, катастрофа! Вы уже знаете об Опперпуте? (Опперпут был еще одной из ключевых фигур „Треста“. — О. X.) Вас просит зайти генерал Кутепов».
Кутепов сообщил Шульгину, что получил две телеграммы: из Финляндии от Захарченко и из Вильно от ее мужа. Обе сообщали, что «Трест» — колоссальная мистификация чекистов.
Девятого июля Врангель писал: «Разгром ряда организаций в России и появившиеся на страницах зарубежной печати разоблачения известного провокатора Опперпута — Стауница — Касаткина вскрывают в полной мере весь крах трехлетней работы А. П. Кутепова. А. П. попал всецело в руки советских Азефов, явившись невольным пособником излавливания именем Великого князя (Николая Николаевича. — О. X.) внутри России врагов Советской власти».
Сама же Захарченко-Шульц признавала, что «чекисты обманули всех — эмиграцию, англичан, поляков, эстонцев».
Стремясь соблюсти лицо и отомстить чекистам, Кутепов направляет в Россию тридцать террористов во главе со своей племянницей. Но планировавшаяся серия терактов была сорвана: часть террористов арестовали, а некоторые смогли вернуться за границу. Опперпут и Захарченко-Шульц были убиты в перестрелке 18 июня 1927 года.
Восьмого октября в газете «Иллюстрированная Россия» известный разоблачитель секретных операций российского Департамента полиции Владимир Бурцев опубликовал статью «В сетях ГПУ», в которой рассказал о заграничных поездках Якушева и Опперпута, ловко втершихся в доверие к эмигрантам, о «человеке необычной смелости» В. В. Шульгине, которому устроили нелегальные поиски сына под непосредственным руководством ОГПУ и даже попросили его написать книгу воспоминаний об этой поездке и отредактировали ее.
Это было тяжелым ударом: репутация Шульгина была подорвана, и достоверность описываемого в «Трех столицах» оказалась под большим сомнением.
Несколько позже Шульгин опубликовал также послесловие к этой книге, где, в частности, писал: «Якушев знал приблизительно мое настроение. Я не скрывал, что считаю погромное разрешение еврейского вопроса великим бедствием для России со многих точек зрения, а также разделял его точку зрения, что террор надо применять с умом. Кроме того, было совершенно ясно, что возрождающаяся, несмотря на большевиков, Россия, произвела на меня сильное впечатление и это не может не отразиться на том, что я пишу…»
В начале 1945 года Шульгин был арестован в Югославии. Когда на допросе полковник СМЕРШ спросил Шульгина, почему он с 1927 года отошел от участия в политической жизни, тот ответил:«„Трест“ был разъяснен как политическая провокация. Значит, меня обманули, как ребенка. Дети не должны заниматься политикой».
И хотя сегодня, быть может, и не слишком актуально звучат слова Шульгина «Мы, монархисты, мечтали о сильной России, коммунисты ее создали», однако самому Шульгину на протяжении его долгой жизни приходилось убедиться в этом не раз.
После освобождения в 1956 году из владимирской тюрьмы Шульгину все же пришлось вернуться в большую политику. Он написал «Письма русским эмигрантам», а в 1965 году снялся в документальном фильме «Перед судом истории». Фильм этот, незаслуженно забытый, запечатлел для потомков одного из последних из идеологов Белого дела, признавшего свое историческое поражение.
Народный комиссариат внутренних дел СССР (1934–1941 годы)
Правопреемником ОГПУ в области обеспечения государственной безопасности стал Народный комиссариат внутренних дел (НКВД) СССР.
Одиннадцатого июля 1934 года газета «Известия» опубликовала постановление ЦИК СССР, в котором, в частности, говорилось:
«1. Образовать общесоюзный Народный комиссариат внутренних дел со включением в его состав Объединенного государственного политического управления (ОГПУ).
2. На Народный комиссариат внутренних дел возложить:
а) обеспечение революционного порядка и государственной безопасности;
б) охрану общественной (социалистической) собственности;
в) запись актов гражданского состояния (запись рождений, смертей, бракосочетаний и разводов);
г) пограничную охрану.
3. В составе НКВД образовать следующие управления:
а) Главное управление государственной безопасности;
б) Главное управление рабоче-крестьянской милиции;
в) Главное управление пограничной и внутренней охраны;
г) Главное управление исправительно-трудовых лагерей и трудовых поселений;
е) Отдел актов гражданского состояния;
ж) Административно-хозяйственное управление.
4…В автономных республиках, краях и областях организовать управления Народного комиссариата внутренних дел союзных республик…
6. Народному комиссариату внутренних дел Союза ССР и его местным органам дела по расследуемым ими преступлениям по окончании следствия направлять в судебные органы по подсудности в установленном законом порядке…
8. При Народном комиссаре внутренних дел Союза ССР организовать Особое совещание, которому на основе Положения о нем предоставить право применять в административном порядке высылку, ссылку, заключение в исправительно-трудовые лагери на срок до 5 лет и высылку за пределы Союза ССР…»
Как видим, этот документ уже содержал противоречия в требованиях статей 6 и 8. Статья 8 также входила в явное противоречие с постановлением ЦИК «О рассмотрении дел о преступлениях, расследуемых НКВД СССР и его местными органами» от 10 июля того же года: оно устанавливало подсудность дел о преступлениях государственных (контрреволюционных) и против порядка управления.
А после принятия 5 декабря 1936 года новой Конституции СССР упомянутый документ вошел в противоречие с ее статьей 102: «Правосудие в СССР осуществляется Верховным Судом СССР, Верховными судами союзных республик, краевыми и областными судами, судами автономных республик и автономных областей, окружными судами, специальными судами СССР, создаваемыми по постановлению Верховного Совета СССР, народными судами».
Первым народным комиссаром (наркомом) внутренних дел СССР стал председатель ОГПУ Генрих Григорьевич Ягода.
В состав Главного управления государственной безопасности (ГУГБ) НКВД СССР вошли следующие оперативные подразделения.
Особый отдел (ОО) — контрразведка и борьба с вражескими проявлениями в армии и на флоте; 255 сотрудников; начальник М. И. Гай.
Секретно-политический отдел (СПО) — борьба с враждебными политическими партиями и антисоветскими элементами; 196 сотрудников; начальник Г. А. Молчанов.
Экономический отдел (ЭКО) — борьба с диверсиями и вредительством; 225 сотрудников; начальник Л. Г. Миронов.
Иностранный отдел (ИНО) — разведка за границей; 81 сотрудник; начальник А. X. Артузов.
Оперативный отдел (Оперод) — охрана руководителей партии и правительства, обыски, аресты, наружное наблюдение; 293 сотрудника; начальник К. В. Паукер.
Специальный отдел (Спецотдел) — шифровальная работа, обеспечение секретности в ведомствах; 100 сотрудников; начальник Г. И. Бокий.
Транспортный отдел (ТО) — борьба с вредительством и диверсиями на транспорте; 153 сотрудника; начальник В. А. Кишкин.
Учетно-статистический отдел (УСО) — оперативный учет, статистика, архивы; 107 сотрудников; начальник Я. М. Генкин.
Всего в штате центрального аппарата НКВД СССР числилось 8211 оперативных и технических сотрудников.
Нельзя не упомянуть и о том, что структура и функции НКВД неоднократно менялись на основании постановлений СНК СССР. Так, например, 22 ноября 1934 года был образован Одел лесной охраны; 15 июня 1935 года — Главное управление государственной съемки и картографии; 28 января 1936 года — Управление коменданта Московского Кремля; 11 июня 1938 года — Главное архивное управление (ГАУ НКВД), и это еще не всё. Подробно изменения в структуре НКВД и работу различных его подразделений мы рассматривать не будем, остановимся лишь на «советской разведке», как ее стали именовать в тот период.
Всего при образовании штат ГУГБ НКВД насчитывал 1410 сотрудников. Фактическим руководителем его являлся первый заместитель наркома. Официально на эту должность назначались: Я. С. Агранов (с 29 декабря 1936 года), М. П. Фриновский (с 15 апреля 1937 года), Л. П. Берия (с 29 сентября 1938 года), В. Н. Меркулов (с 16 декабря 1938 года)[22].
Уже в начале 1930-х годов в недрах ОГПУ шли сложные и весьма противоречивые процессы. На смену опытным сотрудникам школы Дзержинского, покинувшим по разным причинам органы госбезопасности, приходило молодое пополнение, не только не знавшее в должной мере контрразведывательной работы, но и стремившееся добиваться результатов любой ценой, в том числе используя незаконные методы ведения следствия и прибегая к фабрикации уголовных дел.