II
Велеможнейшаго и высокороженнаго князя и государя Каролуса девятого, Свейского, Готцкого, Вендейского, Финского, Корелского, Лопского в Северной стране, Каннского и Естинского в Лифлянтах короля подданной слуга и ратной воевода в Руской земле аз Яков-де ла Гарда, волной господин в Екголме и господин в Колке и в Рунсе, даю сим писмом ведомо и объявляю, что я, во имя и вместо своего велеможнеишаго короля и государя, с великого государя царя и великого князя Василья Ивановича, всея Русии самодержца, с ближним с боярином и воеводою со князем Михаилом Васильевичем Шуйским и сыными бояры и воеводы, во имя и вместо его царсково величества, договорились и утвердились на том, как по сем написано: что ево царсково величества и все Руско государство моево велеможнеишаго короля и государя Королуса девятаго великую любовь и дружбу и поможенье видели, не токмо прежь сево к ево царскому величеству вспоможенье было, но и ныне, по князя Михаила Васильевича прошенью и хотенью, мною четыре тысячи добрых збруиных ратных людей против его царского величества недругов на помочь пришлет, и о том ко мне от моево велеможнеишаго короля и государя подлинная весть и грамоты есть. И аз, Яков Пунтосов-де ла Гарда, обещаюсь сим, что тем ратным людем итти наспех, по моей отписке; и как те ратные люди к нам приедут, и им ево царскому величеству и всему Рускому государству верно служити, и ево царского величества подданных людей не побивать, и не грабить и насилства никоторого не чинить, и церкви не пустошить, и им и с ево царсково величества подданными людми от полских и от литовских людей и от мятежников и изменников Руское государство очистить, и его царского величества боярина и воеводы князя Михаила Васильевича Шуйского, или иных его государевых присланных бояр и воевод не отстать, и от них не поворотитца. А против того, князь Михайло Васильевич Шуйский с иными бояры и воеводы, которые с ним, сесь договор своими руками подписалы и печати свои приложили, во имя и вместо ево царсково величества, ведаючи волю его царского величества, по своей христьянской вере и правде обещалися и утвердилися. И как, Божиею помочью, ево царсково величества с своими рускими и моево велеможнеишаго короля и государя ратными людми и помочью от литовских и от полских людей и от мятежников Руское государство очистит, и полские люди из ево царсково величества земли выгнаны будут; и тогда ево царскому величеству моему велеможнеишему королю и государю королю Карлусу девятому, против его королевской любви и дружбы и поможенья, и против тех проторей, которые в тех ратных людех, что ево королевское величество ныне послал и вперед пришлет, учинилися и вперед учинятца, полное воздоянье воздати, опричь города Корелы с уездом, что ныне, по ево царского величества грамоте, отдати и очистити, и что тех проторей будет стоино и что ево королевское величество от ево царсково величества попросит по достою, города, или земли, или уезда, и на чем ся обеих великих государей послы договорятца; а тем ратным людем их наем давати по прежнему договору, что в Новегороде учинен, как был Монша Мартынов от графа Малсфелтцкого прислан, безо всякие убавки давати; да евож царскому величеству подданным из города Корелы и ис тово уезда никого силою не вывозити и обманом не подговаривати, но по прежнему договору, что в Выборе учинен, держати. И на том что сесь договор крепко и нерушимо держати, князь Михайло Васильевич Шуйский с бояры, которые с ним, по своей крестьянской вере и правде мне обещалися и утвердилися, что от сево времени месяц спустя, его царсково величества государя царя и великого князя Василья Ивановича, всея Русии самодержца, утверженную грамоту, за ево царсково величества и всее земли печатью, мне по сему договору до рук доставить; и для утверженья, князь Михайло Васильевич Шуйский с теми бояры и воеводы, которые с ним, печати свои приложили и руки свои подписали. А против тово, обещаюся аз, Яков-де ла Гарда, что я то, что во имя и вместо своего велможнеишаго короля (короля) в сем договоре обещался, и то нерушимо держати и исполняти; а для полново утвержденья, аз, Яков-де ла Гарда, печать свою приложил и руку свою подписал. Писано в Олександровой слободе, декабря в 17 день, лето от Рождества Христова 1609 году.
№ VI
ГРАМОТА
царя Василия Иоанновича шведскому королю Карлу IX подтвердительная договоров, заключенных в Александровой слободе между князем Скопиным-Шуйским и генералом Делагарди
Божиею милостиею мы, великий государь царь и великий князь Василий Иванович, всея Русии самодержец, Владимерский, Московский, Новгородцкий, царь Казанский, царь Астороханский, царь Сибирский, государь Псковский, и великий князь Смоленский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятцкий, Болгарский и иных, государь и великий князь Новагорода низовские земли, Черниговский, Резанский, Ростовский, Ярославский, Белоозерский, Удорский, Обдорский, Кондинский, и всея Северные страны повелитель, и государь Иверские земли, Карталинских и Грузинских царей, и Кабардинские земли, Черкасских и Горских князей, и иных многих государств государь и обладатель, даем ведати сею нашею грамотою любительному государю Карлусу, королю Свойскому, Готцкому, Вендейскому, Финскому, Корельскому, Лопскому в Северной стране, Каянскому, и Эстерскому в Лифлянтах, что в нынешнем в 118 году декабря в 17 день, нашего царского величества бояре и воеводы, князь Михайло Васильевич Шуйский с товарищи, с бояры нашими и воеводы, которые с ним, договорились с вашим королевским с большим ратным воеводою с Яковом Пунтусовичем Делегардом на том: видя вашу королевскую любов и дружбу и вспоможенье, которое чиниш нашему царскому величеству и всему нашему Росийскому государству, в том, что ныне вы, любителной государь Карлус король, еще послал четыре тысячи добрых ратных збруйных людей к нашему царскому величеству, против наших недрузей, на помочь; а вашему ратному воеводе Якову Пунтусову отписати вскоре к тем ратным людем, чтоб они шли к нему, не мотчав, и пришед тем ратным людем к ратному воеводе к Якову Пунтусову, нашему царскому величеству и всему Росийскому государству служити, и от полских и от литовских людей и от наших изменников наше Росийское государство очищати, и нашего государства людей не побивати и не грабити и насилства над ними никоторого не чинити, и церквей не разоряти, и наших бояр и воевод, князя Михаила Васильевича, или которые будут бояре и воеводы нашего царского величества посланы, нигде не отставати и от них не поворотиться. И как, Божиею милостию, мы великий государь, с нашими русскими и вашими королевскими людьми и вашею королевскою помочью, наше Росийское государство от воров и от литовских людей очистим, и как будут литва из нашие земли выгонены: и нашему царскому величеству вам, любителному государю Карлусу королю, против вашие любви и дружбы и вспоможенья и проторей, которые вам учинились и вперед учинятся в тех ратных людех, которых ныне послал и вперед пошлеш, полное воздояние воздати (опроче города
Корелы, с уезды, что ныне отдати), чтоб тех проторей стоило, чего вы, любительный государь Карлус король, у нашего царского величества, по достоянью, попросиш, города, или земли, или уезда, и на чем обоих нас великих государей послы договорятся. А как наперед сего к нашему царскому величеству посылан был от воеводы вашего от Якова Пунтусова секретарь Монс Мартынов, и втепоры, за многими помешками на Москве, о том не договоренося; а ратным людем, которые будут, наем им давати по тому договору, который учинен в Новогороде, как был присылан Монс Мартынов от графа Ефима Мансвелтцкого, безо всякие убавки, а из Корелы и из Корельского уезду нашим людем насилством никого не вывозити и оманом никого не подговаривати, а держати по прежнему договору, который учинен в Выборе. И что тому договору быти крепку и не подвижному, и боярин наш и воеводы князь Михайло Васильевич, с нашими бояры и с воеводы, которые с ним, обещался, что с тех мест, месяц спустя, доставить ему нашего царского величества вашему воеводе Якову Пунтусову на тот договор утверженная грамота за нашею царскою печатью; а против того воевода ваш Яков Пунтусов Делегард боярину нашему и воеводе князю Михаилу Васильевичу дал свое утверженье, за своею рукою и за печатью.
И мы, великий государь царь и великий князь Василий Иванович, всея Русии самодержец, тот договор боярина нашего и воеводы князя Михаила Васильевича Шуйского с товарищи, что он договорился с воеводою вашим с Яковом Пунтусовым, держати хотим, и сее нашу царскую грамоту, за нашею царскою печатью, вам любителному государю Карлусу королю дали есмя. А вам, любителному государю Карлусу королю, с своей стороны, дружбу свою и любовь и вспоможенье к нашему царскому величеству и ко всему нашему государству совершити, ратных своих людей к нам на помочь, по прежнему и по сему нынешнему утверженью, дослати сполна, и государство наше от воров и от польских и от литовских людей и от наших изменников от русских людей, вместе с нашими людьми, очистити, и во всем вам любителному государю Карлусу королю, также и вашим воеводам, и ратным людем, делати и совершити во всем по тому, как в прежней нашей укрепленной грамоте и в нынешнем в сем укрепленье написано, и держати вам то все крепко и стоятелно. Писана в государствия нашего дворе царствующаго града Москвы, в лето от создания миру 7118 генваря в 17 день.
№ VII
ПИСЬМО
князя Рожинского к королю Сигизмунду от 17/27 февраля 1610 года
С вторника на середу царица отправилась в Калугу, переодевшись в мужское платье в сопровождении только одной служанки и одного служителя. Сбившись с дороги, она заехала в Дмитров, где и теперь находится. Здешнее войско сильно бунтует, и если на положенной срок не получится известия могущаго удовлетворить рыцарство, то трудно будет удержать оное от дальнейшаго безпорядка. Несколько бояр, выбежавших из столицы, показывают согласно с уведомлениями лазутчиков, что москвичи имеют большую наклонность к великокняжеского величества и молят Бога, только чтобы великокняжеского величества изволили поспешнее прибыть к нам. Василий Шуйский в распре с Михайлом Скопиным и каждый из них промышляет сам о себе. Не мешало бы написать письмо Скопину; по имеемым мною от лазутчиков уведомлениям, не трудно было бы его привлечь на сторону великокняжеского величества. Боярам, оставшимся с патриархом при нас, весьма не нравится, что не получили ни одной грамоты от великокняжеского величества; желательно бы доставить им сие утешенье, дабы удержать их при прежних замыслах. Они также весьма обижаются действиями запорожцев, которые в Зубцевском уезде грабят и убивают братий их и жен отбирают, хотя зубцевские уездные люди более всех прочих преданы великокняжеского величества. За сим предаю, с верноподданническим и покорнейшим послушанием, нижайшую службу мою воззрению великокняжеского величества милостиваго государя нашего. Писано в стане под столичным городом Москвою 27 февраля 1610 г. Касимовский царь усильно просит позволения предстать пред великокняжеским величеством.