быти не в той же вере, в которой были прежние государи наши? Да и то вам, панове, мочно разсудить, у вас на коруне Полской и на великом княжстве Литовском бывают ли государи иных вер, кроме вашие римские веры? А и последнее, нынешней государь ваш Жикгимонт король был люторские веры; а как учинился королем на коруне Полской и на великом княжстве Литовском, и государь ваш Жикгимонт король по вашему прошенью принял вашу римскую веру».
А будет паны рада сами, или учителей своих приведут, а похотят о вере говорити.
И боярину князю Василью Васильевичу с товарищи говорити: «святейший Гермоген патриарх, и митрополиты, и архиепискупы, и епискупы, и весь освященный собор, и бояре, и все люди Московского государства прислали нас бити челом к великому государю Жикгимонту королю и к сыну его к великому государю к королевичу ко Владиславу Жикгимонтовичу, а спороватися нам о вере не наказано; и мы ныне так и совершаем: просим у милосердаго Бога милости, а великому государю нашему королевичу Владиславу Жикгимонтовичу бьем челом со слезами, чтоб он государь пожаловал призрил на наше челобитье и всех бы людей Росийского царствия неизреченные радости наполнил, принял бы крещение нашие православные христианские веры греческого закона и был бы на Росийском государстве государем царем и великим князем всея Русии в нашей православной христианской греческой вере так же, как были прежние великие государи наши цари и великие князи росийские. А то вам самим всем ведомо, что наша христианская вера греческого закона из древних лет истинная, святая, непорочная, православная вера и во всем православном основании Божиею благодатию от начала и до сего дни стоит твердо и непоколебимо.
Да рассуждати паном радам, сами они говорят и мы то ведаем: а потом именуем веру дар Божий; авосе милосердый Бог над нами умилосердится, вложит в сердце государю нашему королевичу Владиславу Жикгимонтовичу дар Свой, и похочет креститися в нашу православную христьянскую веру греческого закона, и они б паны рада Божий воли не супротивлялися, государя б нашего королевича от того не отводили, и говорити им всякими мерами, чтоб они государю королевичу о крещенье не отговаривали».
Да как милосердый Бог милость Свою объявит, а государь королевич пожалует произволит креститися в нашу православную христианскую веру греческого закона, а крещенье похочет будет приняти на Москве.
И боярину князю Василью Васильевичу с товарищи бити челом государю королевичу Владиславу Жикгимонтовичу, чтоб он государь пожаловал крестился в Смоленску, или где он государь произволит, хотя и блиско Москвы подшодчи, в котором городе, чтоб ему государю притти на свой царский престол в царствующий град Москву в нашей провославнои вере греческого закона, и встретити б его государя с чудотворными образы и с честными и с животворящими кресты патриарху и митрополитом, и архиепискуном, и епискупом, и всему освященному собору, и бояром, и всем людем Московского государства, по царскому чину и достоянию.
А будет государь королевич Владислав Жикгимонтович о крещенье на тое меру не произволит, а учнет говорити, что, не советовав с обе стороны духовному чину, никак в другие креститися нелзя; а как он государь будет на Росийском государстве, и тогды о том духовный чин с обе стороны переговорят, и на которой мере постановят, и он государь по тому и учинит.
И боярину князю Василью Васильевичу с товарищи говорити: «патриарх Гермоген, и митрополиты, и архиепискупы, и епискупы, и весь освященный собор, и бояре и все люди Росийского государства прислали нас к великому государю Жикгимонту королю и к сыну его ко государю нашему к королевичу ко Владиславу Жикгимонтовичу бити челом, чтоб великий государь наш королевич Владислав Жикгимонтович пожаловал крестился в нашу православную христианскую веру греческого закона в Смоленску, или где он государь произволит, не доходя Москвы; а в царьствующий град Москву притти бы ему государю, крестився в нашеи православной христьянской вере греческого закону, чтоб его государя встретити с чудотворными образы и с честными и с животворящими кресты патриарху, и митрополитом, и архиепискупом, и епискупом, и всему освященному собору, и бояром, и всем думным людем, и всем людем Росийского государства, по царскому чину и достоянию; и как нам о том приказано бити челом от патриарха, и ото всего освященного собора, и от бояр, и ото всех людей Московского государства, и мы так великому государю Жикгимонту королю и сыну его государю нашему королевичу и бьем челом. И вы, панове рада, великому государю Жикгимонту королю и сыну его государскому, государю нашему, королевичу Владиславу Жикгимонтовичу донесите наше челобитье, чтоб государь наш королевич Владислав Жикгимонтович прошенья и моленья всех православных христиан множества людей Росийского царствия не презрел, чтоб все православные христиане Росийского царствия, слыша его государскую милость и жалованье, наполнилися великие радости».
И будет государь королевич Владислав Жикгимонтович на то не произволит и паны рада конечно о том откажут, что не поговоря о том с обе стороны с духовным чином, учинити того нелзя; а отложит о том государь королевич до тех мест, как будет на Москве, и тогды о том духовной чин с обе стороны переговорят, и на которой мере постановят, и он государь по тому и учинит.
И боярину князю Василью Васильевичу с товарищи говорити: «как нам от патриарха и ото всего собору и ото всей земли наказано бити челом, и мы о том великому государю Жикгимонту королю и сыну его великому государю нашему королевичу Владиславу Жикгимонтовичу и бьем челом; а иного нам приказу о том никоторого нет. И великий бы государь Жикгимонт король и сын его великий государь наш королевич Владислав Жикгимонтович пожаловали поволили нам о том отписати к патриарху и ко всему собору, и к бояром, и ко всем думным людем, и ко всей земле, чтоб им ведомо было, что их государская милость о том ко всему Росийскому царствию; а сам бы великий государь наш королевич Владислав Жикгимонтович шел на свой царской престол на Росийское государство не мешкая, чтоб ево великие государства, будучи безгосударны, не разорялись и не пустели».
Против второй статьи, о ссылке с папою, будет папы рада учнут говорити: которые государи были на Московском государстве наперед государя королевича, и те с папами римскими ссылались, а ныне для чего с папою государю королевичу не ссылатися?
И боярину князю Василью Васильевичу с товарищи говорити: «прежние великие государи цари и великие князи росийские с римскими папами ссылалися о государственных делех, а о вере и о законе с папою не ссылалась. А ныне, государь королевич Владислав Жикгимонтович будет похочет с папою римским ссылатися, опроче веры и духовных дел, о иных которых царственных делех, и в том его государская воля; а о вере и о духовных делех пожаловати б ему государю с папою не ссылатися, и закону б никакова о вере от него не просити и не приимати, и учителем бы римским и иных вер в Московском государстве не быти». Да однолично всякими мерами то у панов рад отговаривати, чтоб королевичу с папою о законех и о духовных делех не ссылатися, и закону никакова у него не просити и не принимати, и в утверженье б та статья написати имянно.
А против третьей статьи, будет толко хто из Московского государства от греческие веры в римскую веру похочет отступити, учнут будет в ответе паны рада говорити, чтоб того не унимати, хто в какой вере похочет быти, и в том всякому воля.
И боярину князю Василью Васильевичу с товарищи говорити: «изначала в Росийском государстве сияет святая наша непорочная христъянская вера греческого закона, и все люди Росийского царствия держали тое веру крепко и неподвижно, а иных никаких вер не искали и не приимали, и воли в Росийском государстве людем отступати от нашие христьянские греческие веры в ыные веры не бывало, и ныне тому быти не возможнож, и о том бы учинити утверженье, чтоб Росийского государства людей от греческие веры не принимати в римскую веру, были б в своей в старой в греческой вере и учители б римские и иных вер в Московском государстве не были; а только которые руские люди учнут приступати от греческие веры к римской вере, и в том чаяти в людех ссоры и мятежу и всяково не добра; и государь бы королевич Владислав Жикгимонтович о той статье велел в утверженье написати и закрепити по тому, как в статейном списку написали есмя, чтоб вперед за то ссоры и мятежу в Росийском государстве не было и государства б были в покое и в тишине». Да однолично о том говорити паном раде накрепко, чтоб о той статье в утверженье написати имянно, чтоб в том ссоры и мятежу в государстве не было.
А против четвертой статьи, чтоб королевичу с собою взяти немногих людеи, будет паны рада учнут говорити, что королевич Владислав государь великой и сын великого государя, как ему итти в такое великое государство с малыми людми?
И боярину князю Василью Васильевичу с товарищи паном раде говорити: «Государь наш королевич Владислав Жикгимонтович поидет на Росийское государство не воинским обычаем, взял бы государь королевич с собою не многих ближних людей, бес которых ему государю быти нелзя; а где государь королевич велит себя встретити московским бояром, и околничим, и столником, и стряпчим, и жилцом, и иным которым чином, и по его государскому повеленью, бояре и околничие и всех чинов люди тут ево государя и встретят; а толко будут с государем с королевичем многие полские и литовские люди, и то будет Московского государства людем сумнително, и государь бы королевич пожаловал взял с собою немногих людей, да и то им самим ведомо, что Московское государство ныне в разоренье и в пустоте, и государских полных обиходов собрати и привести не отколе».
А будет паны рада учнут говорити, что государю королевичу с малыми людми стыдно и показатися в такое великое государство.
И боярину князю Василью Васильевичу с товарищи говорити: «как государь ваш Жикгимонт король пришол из Свей на королевство Полское и на великое княжство Литовское, и многиель люди с ним государем из Свей пришли, и то вам самим ведомо? И государю б нашему пожаловати, и по болшой мере, всяких людей взяти с собою до пяти сот человек».