7. Получены письма от пана старосты Велижского, в коих уведомляет о подходе неприятеля, который стоит уже за милю только от Белой, а потому он просит скорой помощи.
Пан гетман выступил того же числа вечером и ночевал за две мили от лагеря.
8. За ним следовали роты:
9. К самому утру москва, выбежав из крепости, захватила несколько стоявших на страже запорожских казаков.
Того же числа некоторые пахолики, стоявшие по деревням для продовольствия, прибежали, извещая, что знакомые с ними москали сказывали, будто несколько тысяч москалей и немцев пробираются через леса из Москвы к Смоленску. Затем пан воевода Брацлавский, заправляющий войском, умножил стражу и несколько десятков казаков разослал по трактам для разведывания, а сам со всех сторон наблюдал прилежно.
10. Пан Казановский прислал знатного боярина, недавно отправленного из Москвы. Он сказывает, что Шуйскому плохо, и у него в людях и деньгах недостаток. Людей и не надеется иметь более. Кроме 3000 прибывших с Понтусом и тех москалей, что были под Белой, у него в сборе не свыше 15 000, и то не отличных. Скопин-Шуйский умер. На место его назначен гетманом Дмитрий Шуйский. Рязанское царство отказалось от повиновения, и многие провинции также не слушают царя. Московские люди желают, чтобы король скорее принял власть. Того же числа пришло известие от пана старосты Велижского, что он в минувшую субботу, т. е. 5 июня, сразился под Белой с немцами, у коих 90 убито, а 20 взято в плен. А около полуночи передалось их 16. В понедельник они шли на приступ, уговорившись с бывшими при наших людях москалями, дабы они в то же время подложили огонь к крепости, но передавшиеся в воскресенье немцы уведомили наших о той измене. Затем, когда начался штурм, немцы, не видев огня, поняли, что измена открыта, почему, потеряв в сей атаке более ста человек, они возвратились к Ржеву, где, кажется, пан гетман встретил их на дороге. А пан староста Велижский москалей, обвиняемых в измене, велел содержать в тюрьме впредь до королевского разрешения.
Казаки стали по деревням убивать московских крестьян за то, что, когда пришло Шуйского войско, начали возить к нему продовольствие и обещали даже дать по 3 рубля на заплату немецкой пехоте, но когда узнали о походе пана гетмана, то отказались давать как припасы, так и деньги.
11. Передавшийся из крепости москаль сказывал, что собираются к самому утру сделать сильную вылазку из крепости. Пан воевода Брацлавский послал сей час ко всем ротмистрам, дабы были в готовности. Отчего в лагере была осторожность. Но из крепости никто не показался.
Того же числа привели от пана старосты Велижского 16 передавшихся немцев и 4 взятых в плен под Белой.
12.
13.
14. Из крепости вышло 200 человек; полагать должно, или за травой, или для разведывания, что делают наши около стен, ибо за несколько ночей до того инженеры там прохаживались. Наши, полагая, что они вышли на вылазку, бросились к лошадям, но москва, увидев сие, сей час отступила.
15. Пан гетман уведомил, что пан Казановский отправил на поиск несколько выбранных поляков и казаков, которые в Жупрове, напав на повозки бывших под Белой немцев, разбили шедших при повозках и все захватили; самое же немецкое войско стало лагерем близ Ржева над Волгой в сильном месте, так что пану гетману трудный до него доступ. Однако ж должно надеяться, что немцы передадутся королю.
16. Привели одного боярина, бывшего сотником у Шуйского, который сказывает, что Василий Шуйский после смерти Скопина некоторых его слуг и чиновников умертвил, а других заключил в тюрьму. Вся его надежда лежит на немцах, коих у него около 6000. Войска Московского может быть до 15 000 в Можайске. В Москве недовольные бояре желают скорого пришествия короля.
Того же числа москва выпала толпой к казакам за травой, но казаки скоро их прогнали.
Того же числа один купец хотел передаться в крепость, но немцы его схватили и прислали к пану воеводе Брацлавскому.
17. Роты пана Краковского, пана старосты Сандецкого, пана старосты Слонимского, пана Щита, ходившие с паном гетманом на выручку Белой, возвратились в лагерь.
18.
19.
20. Привели боярского сына, который из крепости выскочил к нашим, когда король прогуливался. Он приветствовал короля таким образом: «Божий и твой город, великий господарь!» Он извещал о каких-то тяжких болезнях и о том, что Михайло Борисович Шеин, воевода Смоленский, хочет уже сдаться королю, но что посадские люди заставляют его выждать до Петрова праздника по русскому календарю; так (говорят и нашим, которые бывают на страже) в Петров день или мы ваши, или вы наши будете. Однако ж пан воевода Брацлавский, не дожидаясь того дня (ибо людям тем нельзя верить), приказал поставить 9 туров у разбитой башни, для виду только, дабы укрепиться от стороны той разрушенной башни.
Того же числа привезено в лагерь тело князя Рожинского.
21. Тело сие с почестями на другой день отвезено в Польшу. Церемонию сию король изволил удостоить через своего посланника пана Коронного вице-канцлера. А господа сенаторы, ротмистры и рыцарство провожали за лагерь.
22. Приехали к королю посланники от войска Запорожского, которое ведет пан Харлинский из Украйны, и извещали, что на службу к королю идут 3000 конных и 1000 пехоты. Ночью к первым турам прибавлено еще несколько; когда их ставили, из крепости сильная была пальба, однако ж без большого вреда.
23. Пришло известие, что 18 хоругвей немцев, бывших под Белой, отделившись от прочих, отправили 18 человек к пану гетману с тем, что под известными условиями хотят принять службу у короля, но в то же время, когда сии были в дороге, роты пана Лянцкоронского и пана Млоцкого и 2000 запорожских казаков пошли на поиск против тех немцев к Ржеву и нашли их выстроенными в боевом порядке. Нетерпеливые казаки, не зная об отправленных к пану гетману посланниках, ударили на них, чему содействовали и гусарские роты. Немцы начали бросать оружие в знак, что сдаются. Однако ж наши, несмотря на то, не дали им пощады. Затем бедняки сии принуждены были бежать. Много их там убито и ограблено. Остальные заперлись в замке. Той же ночью наши на прекрасной равнине в 60 шагах от стен между воротами Копытинскими и разбитой башней начали ставить туры в том месте, где инженеры советовали устроить батарею. Коль скоро увидели сие из крепости, открыли сильный ружейный и пушечный огонь, со значительным уроном наших людей: ибо один королевский ротмистр ранен в ногу; другому ротмистру, Люблевскому, командовавшему пехотой пана воеводы Брацлавского, ядром оторвало обе ноги, и он в ту же ночь умер. Из пехоты королевской и другой убито около 14, а ранено около 50 человек; также пало и несколько москалей, бывших в турах. Поставили, однако ж, с великой отвагой 50 туров, коих значительную часть насыпали, ибо день не дозволил окончить всю работу. В ту же ночь немцы от траншей начали копать шанцы при насыпании туров. Казаки, со своей стороны, подняли крик, дабы отвлечь москву от тех мест, где наши ставили туры, и тогда оказалось бессилие тех людей, ибо не скоро отозвались с валов; ружейной пальбы почти не производили и только несколько десятков раз выпалили из пушек. Таким образом, оправдываются речи людей, рассказывавших о малом числе осажденных, о смертности и проч.
Того же числа пан Казановский уведомил, что Дмитрий Шуйский с 15 000 москалей и 5000 немцев подступил к Можайску. Наши люди полков пана Зборовского и пана Казановского ожидали в скором времени сражения с ними. Ждут нетерпеливо пана гетмана, который был уже близ Вязьмы, ибо немцев, бывших под Белой, догнать не мог.
Приезжающие оттуда думают, что по разбитии немцев, на коих Шуйский всего более полагается, королю отворятся ворота в столицу, ибо много есть в столице ожидающих единственно наступления короля.
24. Ночью насыпали более туров, притом погибло несколько пеших людей; несколько же было раненых.
25. Ночью с большим мужеством прибавлено еще несколько туров в длину, убито ядрами трое москалей, и ранено ружейными выстрелами несколько пеших.
26. Ночью насыпали шанцы и туры.
27. Пан староста Велижский приехал к королю с несколькими из товарищества: он привез из Белой 40 англичан, частью передавшихся, но большей частью взятых в плен.
28. Пан гетман прислал к королю такое известие: узнав 22 июня, что Дмитрий Шуйский подступил к Можайску, он поспешал, недолго оставаясь на ночлегах и не давая отдыха ни себе, ни рыцарству, ни лошадям, ибо опасался, дабы по своевольству полков, от столицы обратившихся на сторону короля, при наступлении неприятеля не случилось с ними какого бедствия. Так поспешая, остановился лагерем, расстоянием на несколько полетов стрелы от лагеря пана Зборовского и других. Узнав о том, Дмитрий Шуйский сам остался в Можайске, а отрядил Григория Валуева и князя Елецкого с 8000 человек, которые остановились при Цареве и через несколько дней после своего прибытия построили городок по ту сторону реки, текущей под Царевым. Пану гетману казалось нужным наступать на них сколь возможно скорее, дабы развлечь неприятеля и устрашить его, ибо он слишком ободрился тем, что наши отступили от Царева. Затем, переночевав ту ночь у Шуйского, 23 июня расположился со всем войском в полмили от Царева. С паном гетманом двинулись также и люди князей Збаражских. Но люди наши, пришедшие от столицы, выступить не хотели. А когда по совету пана Зборовского пан гетман намеревался ехать к ним в коло, то они объявили, что не хотят до отъезда пана гетмана собираться в коло. Итак, пан гетман принужден был сноситься с ними через посланников. Он отправил к ним пана Гербурта, старосту Тлумацкого, с другими, упрекая их в неповиновении и недоброжелательстве, напоминая о том, как прежде верность свою изъявляли, и прося, дабы, не делая замешательства, вступили в лагерь. Сказал и то – ежели они недовольны оттого, что не получили жалованья (donatium), то сие произошло не от какого-либо дурного намерения, но единственно от затруднения сообщений. Они через пана Гербурта дали такой ответ: что, пока жалованье (donatium) не будет им доставлено, они не хотят повиноваться пану гетману и до будущей субботы не полагают двинуться из лагеря. Они в ожидании сих денег сконфедеровались, но обещали, однако ж, в случае крайней надобности, по призыву пана гетмана, не отказать ему в пособии. После сего объявления пан гетман оставил всякое сношение с ними, дабы их не раздражать более против короля. 24 июня пан гетман выступил из лагеря с несколькими сотнями конницы к Цареву, дабы осмотреть тамошний городок и местоположение и избрать выгодное место для лагеря. Неприятель, узнав о прибытии пана гетмана, переправился через плотину с несколькими сотнями и начал сражаться с нашими, но, по милости Божьей, был удержан нашими и не причинил никакого вреда, ибо из наших никто не был ни убит, ни взят. Неприятелю, отступившему за мост, однако ж, досталось немало; взято в плен два; один из них знатный смолянин, имевший под своим начальством 500 казаков. Те сказывали, что людей в Цареве не более 5000. Осмотрев местоположение, пан гетман того же числа возвратился в лагерь.