Распорядив все таким образом, пан гетман заключил условие с иностранцами, договорившимися с паном гетманом служить королю. Они хотели было уйти толпой в Швецию и собрались пройти вооруженной рукой для соединения с Делавилем, который, обманув москву, завладел Ладогой. По соглашению с боярами гетман отделил иноземную конницу и отослал ее, весьма изнуренную от трудов и ненастного времени; 150 всадников только оставил при пехоте, которую всю удержал при себе. Бояре очень заботились о том, чтобы их не пропускать к Новгороду, ибо там никакой не имеется защиты, а Понтус писал к ним письмо с угрозами, порицая короля и предлагая им избрать в государи князя Каролуса.
17. Послы из столицы въехали в королевской лагерь. Принимал их князь Збаражский, староста Кременецкий. Навстречу выехало много товарищества из разных рот и также придворных короля. А когда они проходили мимо крепости, некоторые смоленские жители, имеющие жен своих в крепости, порывались говорить с вышедшими перед воротами людьми, но наши не допускали их к тому и отгоняли саблями, так что было несколько раненых. Приставами назначены пан Скумин, писарь Литовский, пан Кохановский, ловчий Коронный, и пан Мясковский, королевский коморник.
18.
19.
20.
21.
22. Послы имели у короля аудиенцию, на которой, отдав торжественно обыкновенный поклон, целовали руку короля, начав с митрополита, до самого меньшего, и посольство отправляли стоя все время. Сущность оного была: просили, дабы король изволил дать им на государство королевича Владислава и назначить панов сенаторов для совещания и постановления артикулов. Наконец, каждый особо подносил подарки. Затем с почестью по обыкновению были отведены до квартиры.
23. Тайное совещание.
24.
25.
26. Паны сенаторы съехались к королю, потом там же королю представлялись и московские послы, которые начали переговоры с панами сенаторами.
27.
28.
29. Второе заседание панов сенаторов с московскими послами.
30.
31.
Примечания
1 См. летопись Авраама Палицына «В память предыдущим родом» и кн. Флетчера Д. «О государстве русском». (Вероятно, по изданию: Устрялов Н. Г. Сказания современников о Димитрии Самозванце, СПб., 1831–1834, в 5 ч.).
2 См. Русскую летопись по никоновскому списку.
3 См. Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в государственной Коллегии иностранных дел, изд. 1813–1826.
4 См. Морозовскую летопись.
5 См. Сибирские летописи.
6 См. Русскую летопись по никоновскому списку, летопись Авраама Палицына «В память предыдущим родом» и кн. Ж. Маржерета «Состояние Российской державы и великого княжества Московского с присовокуплением известий о достопамятных событиях, случившихся в правление четырех государей, с 1590 по сентябрь 1606» (последнее, вероятно, по указ. изд. Н. Г. Устрялова).
7 См. Русскую летопись по никоновскому списку.
8 Самый текст сего первого закона до нас не дошел, а только дополнение оного, изданное в 1597 году и установляющее пятилетнюю давность на возвращение владельцам беглых их крестьян. См. Приложение № I. (Приложения указ. к каждой части).
9 См. Приложение № II.
10 В старину в России при открытии наследства великокняжеского престола дядья, как старейшие в роде, предпочитались племянникам, так что после умершего великого князя наследовал не сын, а брат покойного. Храбрый сподвижник героя Донского, князь Владимир Андреевич Серпуховский, первый торжественно отказался от сего преимущества в 1389 году в пользу сына Донского; но 36 лет спустя второй сын Донского, князь Юрий Дмитриевич, оспаривал еще престол у племянника своего Василия Васильевича Темного.
11 Замечательно, что первый пример местничества, о коем упоминается в наших летописях, дан в 1500 году боярином Юрием Захарьевичем, прапрадедом царя Михаила Феодоровича Романова. Сей боярин отказывался от начальства в Сторожевом полку, потому что не полагал себя меньше начальствовавшего Большим полком князя Данилы Щени, хотя сей происходил от великих князей Литовских, а по бабке своей был двоюродным племянником государя.
12 Местничество было учреждение довольно многосложное. Воинские и придворные должности разделялись на разные степени достоинства. Так, например, первый воевода Большого полка, то есть главнокомандующий, почитался степенью выше первого воеводы Правой руки, а сей степенью выше первого воеводы Передового полка, и, следственно, первый воевода Большого полка был уже двумя степенями выше первого воеводы Передового полка и т. д. Также не все сыновья одного отца пользовались одинаковым старшинством. Напротив того, если взять в пример двух отцов, А и Б, из коих у А было три сына, В, Г и Д, и у Б также три сына, Е, Ж и З, и положить, что А был выше Б одной степенью, то В будет иметь преимущество одной же степени над Е, двух степеней над Ж и трех над З; Г будет равен Е, одной степенью выше Ж и двумя степенями выше З; наконец, Д будет одной степенью ниже Е, равен Ж и одной степенью выше З.
Легко себе вообразить, что в многочисленных семьях расчеты сии производили довольно запутанности и часто лишали правительство возможности употреблять людей по мере их дарований. Но сии неудобства, хотя и действительные, были преувеличены писателями, всегда и без всякой разборчивости охулявшими местничество. В важных случаях, где государственная польза требовала более иметь в виду настоящее достоинство лиц, чем воспоминание о заслугах предков, царь останавливал действие местничества, приказывал служить без мест. Тогда никто не мог отказаться поступить под начальство к тому, над кем имел старейшинство, но зато такого рода случаи записывались в разрядах с отметой, чтобы оными никогда не руководствоваться, а считать их действия небывалыми и, следственно, оставлявшими всех чиновников при прежнем их старшинстве. Хитросплетенный механизм сего глубокообдуманного учреждения действовал так удачно, что одного века достаточно было для довершения унижения княжеских родов без всяких самопроизвольных и угнетательных мер. В начале XVII столетия местничество, будучи уже без цели и выказывая одни неудобства свои, вероятно, было бы уничтожено, если бы царский дом не пресекся. Но даже помраченный блеск фамилий, происходящих от Рюрика, мог еще казаться опасным для первых государей новой династии Романовых, и они долго не касались местничества. Существование учреждения, пережившего свой век, продолжалось до 1682 года, в коем царь Феодор Алексеевич отменил оное с согласия собранной для того Земской думы (Земского собора.)
13 Ошибка автора. Старицкого.
14 См. Д. Флетчера «О государстве русском».
15 Из надгробных надписей в Троицкой лавре. (См. прим. автора 283 к 5-й книге. Вдовствующая королева Ливонская скончалась прим. в 1612 или в 1614).
16 Ошибка; Симеон Бекбулатович был объявлен «царем и великим князем всея Руси» в 1575 году и оставался им до 1576 года.
17 См. указ. соч. Ж. Маржерета и Русскую летопись по никоновскому списку.
18 См. избирательные грамоты на царство Бориса Годунова и Михаила Романова.
19 Донесение австрийского гонца Шиля.
20 См. избирательные грамоты на царство Бориса Годунова.
21 См. указ. соч. Ж. Маржерета.
22 Собор составляли: патриарх, 4 митрополита, 6 архиепископов, 3 епископа, 23 архимандрита, 31 игумен, 21 старец (все из разных монастырей); 11 протопопов; 22 боярина, 17 окольничих, печатник, думный дворянин, постельничий, наместничий, стряпчий с ключом, боярин земского дворца, сокольничий, ясельничий, 4 думных дьяка, 42 стольника, 26 приказных дьяков, 95 дворян, 21 стряпчий с платьем, 34 выборных из городов, 7 голов стрелецких, 4 бараша, 11 дворцовых ключников, 40 жильцов, 22 гостя, 5 старост гостиных сотен и 16 сотников черных сотен; всего 474 особы. См. Приложение № III.
23 См. летопись Авраама Палицына «В память предыдущим родом».
24 См. Дело о ссылке Романовых в Русской летописи по никоновскому списку.
25 См. летопись Авраама Палицына «В память предыдущим родом».
26 См. Приложение № IV.
27 См. Русскую летопись по никоновскому списку.
28 См. указ. соч. Ж. Маржерета, М. Бера «Летопись московскую», П. Петрея «Историю о великом княжестве Московском» и летопись Авраама Палицына «В память предыдущим родом». (Кн. М. Бера и П. Петрея, вероятно, по указ. изд. Н. Г. Устрялова.)
29 Тогдашний рубль делился на 100 копеек или денег, на 200 московок и на 400 полушек.
30 См. Русскую летопись по никоновскому списку.
31 См. указ. соч. М. Бера.
32 См. летопись Авраама Палицына «В память предыдущим родом».
33 См. указ. соч. Ж. Маржерета и Разрядные книги.
34 См. Русскую летопись по никоновскому списку.
35 Неизвестно, почему Н. М. Карамзин полагает, что голод прекратился еще в 1603 году. Летописи единогласно утверждают, что оный продолжался не два, а три года, и ни один современный писатель не противоречит ему. М. Бер именно говорит, что бедствие сие продолжалось до 1604 года, и, описывая приезд в Россию в июне месяце того года императорского посланника, барона фон Логау, упоминает об усилиях царя, чтобы скрыть дороговизну от новоприезжих; следственно, дороговизна сия еще существовала. Сходно сему и Палицын пишет, что в течение двух лет и четырех месяцев похоронено в Москве 127 000 жертв голода. Карамзин сам принимает сей расчет за неоспоримый, но каким же образом двадцать восемь месяцев мерли от голода, когда оный продолжался только два года? Напротив того, все объясняется, если взять в соображение, что обыкновенно новый хлеб в России собирается в августе месяце. Но отнюдь нельзя предполагать, чтобы в ожидании нового урожая всякий оставался при последнем куске своем и чтобы смертность тотчас же началась. Напротив того, вероятно, что первую зиму еще люди находили средства пропитаться кое-как, тем паче что дороговизна могла сделаться чрезмерной только тогда, когда по открытии весны исчезла всякая надежда на новый урожай. Таким образом, смертность должна была начаться в апреле 1602 года и продолжаться до августа 1604 года, что именно составляет двадцать восемь месяцев.