29 мая 1453 г. рано утром Константинополь был взят штурмом. Последний византийский император Константин XI Палеолог пал в бою. Город был подвергнут трехдневному разграблению. Мехмет II, получивший прозвище Завоеватель, на коне въехал в собор святой Софии, повелел сбить с нее крест, водрузить полумесяц и превратить в самую большую мечеть мусульманского мира. Остатки империи, а вместе с ними православные государства — Сербия, Босния и Валахия — были вскоре подчинены туркам. Турки стали реальной опасностью уже вне Балканского региона: в 1469 г. они вторглись в австрийские земли, в 1477 г. — во владения Венеции.
Нашествие турок на Европу и падение Византии.
На современников и потомков падение Константинополя произвело ошеломляющее впечатление. Многие позднейшие историки считают именно 1453 г. концом Средних веков: если эпоха началась падением Западной Римской империи, то кончиться должна падением Восточной.
Русское государство оказалось единственным православным государством в мире (о православной Грузии никто не поминал) и, таким образом, как бы наследником Византии. Возникла идея «Москвы — третьего Рима». Великий князь Московский Иван III (1462—1505), вступив в 1472 г. в брак с племянницей последнего византийского императора Софьей (Зоей) Палеолог, объявил себя наследником императоров. Герб Палеологов — двуглавый орел — стал российским гербом.
1. Что такое централизованное государство?
2. Как люди XV в. представляли себе государство?
3. Чем отличалась война Алой и Белой Роз от феодальных распрей прежних времен и от гражданской войны 1263—1265 гг.?
4. * Расскажите о Ричарде III. Попытайтесь объяснить, почему он потерпел поражение.
5. Возможна ли была полная победа гуситов? Если да, то каковы были бы ее последствия?
6. Почему Священная Римская империя не стала единым государством?
7. В чем особенности антимусульманской и антииудейской политики в Испании в XV в.?
8. Откуда возникла идея: «Москва — третий Рим»?
ГЛАВА 5.3. НОВЫЕ ЛЮДИ, НОВЫЕ ЦЕННОСТИ
Кризис феодального государства и средневековой церкви породили перемены в картине мира, появляются новые ценности и люди нового типа.
Столетняя война обозначила кризис в классических рыцарских способах ведения войн. Битвы при Креси, Пуатье, Азенкуре показали это. Сражение перестало быть серией индивидуальных поединков рыцарей, решающими стали организованные действия массы солдат. Первоначально это были группы наемников из самых разных слоев населения. Такие отряды за плату шли на службу к тому или иному государю. Сплоченные воинской дисциплиной, они подчинялись только своим командирам и часто, ради большей платы, переходили от одного властителя к другому, а если войны не было, занимались грабежом мирного населения.
Появление огнестрельного оружия, о чем мы подробнее скажем ниже, произвело революцию в военном деле. Перед этим оружием не могли устоять никакие рыцарские доспехи. Если раньше исход сражения решался в рукопашных схватках, в которых противники сходились лицом к лицу, то теперь характер битвы совершенно изменился. На первый план выступает не личный рыцарский подвиг, а достижение государственного интереса. Рыцарство теряет свою роль единственного «воюющего сословия». Перемены в экономике вытесняли рыцарство из экономической жизни, а новые формы государственного устройства — из политической.
Уходя из реальной политической, экономической и военной жизни рыцарство сохранило, тем не менее, свои идеалы и ценности. Но эти идеалы все сильнее отрывались от действительности. Герой романа Сервантеса Дон Кихот впитал в себя представления о рыцарском подвиге, веру в высшую справедливость и служение Прекрасной Даме. Но попытка найти в жизни эти ценности, которые он почерпнул из чтения рыцарских романов, непрерывно приводит его к конфузам и поражениям: он сражается с ветряными мельницами и стадами овец, поражает мечом бурдюк с вином вместо великана, а прекрасная Дульсинея Тобосская, во имя которой совершаются эти беспримерные подвиги, оказывается простой крестьянкой. Конфликт между высокими идеалами этого «рыцаря Печального Образа» и испанской действительностью завершающегося Средневековья приводит Дон Кихота в состояние безумия. Рыцарю из Ламанчи кажется безумным окружающий его мир, а представители этого мира считают безумным самого Дон Кихота. Сервантес с предельной драматичностью обнажил этот конфликт. В жизни он принимал более обыденные формы, но был налицо.
Мы помним, что рыцарский идеал не слишком сочетался с действительностью и в более ранние времена, в ХII—ХIII вв. Но тогда никто не ставил под сомнение принципиальную достижимость этого идеала. Теперь же все — как те, кто отрицал рыцарскую мораль, так и те, кто восхищался ею, — увидели, что рыцарству нет места в жизни. Рыцарские ценности нашли себе убежище в рыцарских романах, которые имели огромный успех, которые все читали, которыми все восхищались, понимая при этом, что они — прекрасный вымысел.
Рыцарское сословие все более и более замыкалось. Рыцарские ритуалы теряли связь с жизнью. Рыцарские турниры обращались в чистый спорт, ибо реальные битвы происходили совсем не так, как серия единоборств. Тем не менее увлечение внешними формами рыцарского поведения распространилось по всей Европе, а особенно в Бургундии. Это поведение сохраняет притягательную силу не только в рыцарских кругах. Фламандские горожане устраивают турниры, хотя те всегда считались рыцарской привилегией. Один из руководителей антидворянского восстания фландрских горожан, потомственный сукноторговец, вел совершенно княжеский образ жизни; ел на серебре, услаждал свой слух пением менестрелей, даже придумал себе герб. Отцветающая рыцарская культура представляла собой игру, но это была прекрасная, захватывающая игра, и в нее играли со всей серьезностью и даже страстью. Действительность от этого не становилась более рыцарственной, но сами по себе рыцарские идеалы надолго пережили Средневековье.
Жизнь, однако, шла мимо рыцарских мечтаний. Как мы видели выше, общественный строй стран Запада переживал глубокие изменения. Старые роды знати приходили в упадок и теряли свою независимость от королевской власти. Рыцарство утрачивало свое прежнее значение. На смену вассалу, который служил своему сеньору, приходит придворный, который делает карьеру на службе у монарха. Уже не воинская доблесть и не личное мужество рыцаря, а умение услужить монарху, плести интриги для достижения карьеры при дворе оказывается решающим. Наряду со старой знатью выдвигается «новое дворянство», опиравшееся на богатство. Управление государством начинает переходить в руки чиновников, назначаемых монархом. Таким образом, феодализм расшатывался и терял прежнее значение. Это с одной стороны. С другой, возрастало значение богатых людей из городской верхушки, банкиров, купцов, юристов. Они и были, по сути, третьим сословием и соперничали с первыми двумя, духовенством и дворянством, отстаивая собственные интересы. Прежняя иерархия сеньоров и вассалов уже не определяла общественного устройства. Зарождавшаяся буржуазия противостояла старой знати.
В этих условиях королям Франции, Англии и других стран удавалось достичь большей, чем прежде, независимости от феодалов, противопоставляя им буржуазию и чиновничество. Монархия приобретает черты АБСОЛЮТИЗМА — такой формы государственного устройства, где вся полнота власти принадлежит королю, где он уже не первый среди равных, как было прежде, а неограниченный господин всех. В его руках сосредоточены правосудие, финансы, управление, армия. Своего расцвета абсолютизм достиг в Новое время, в XVII—XVIII вв., но его предпосылки сложились уже в XV в.
Как было сказано выше, перемены в общественном строе и государстве привели к выдвижению новых людей с новыми ценностями, но не менее правильно было бы утверждать, что складывание новой системы человеческого поведения, нового типа сознания было источником этих сдвигов в обществе. На сцену истории выдвигаются люди, характер и поступки которых резко отличают их от людей предшествующей эпохи.
Знаменитый государственный деятель и историк, приближенный сначала Карла Смелого, которого он предал, а потом Людовика XI, Филипп де Коммин (1447—1511) служит примером того, что с изменением типа государства изменяется и мораль. В своих «Мемуарах», являющихся важным для нас источником сведений о том времени, он демонстрирует моральные принципы, далекие от рыцарских. Его идеал — сильное государство, ум для него выше нравственности и справедливости, для монарха и вообще государственного деятеля главное — не честь, а успех. «Кто получит выгоду — тому и честь» — часто повторяет он. При этом не следует считать Коммина безнравственным человеком. Он просто убежден, что к политике, к действиям, касающимся масс людей, нельзя подходить с теми же нормами, что к отношениям людей друг с другом. А ведь традиционный феодализм — это система личных связей.
Изменения в политике, изменения в системе ценностей приводят к появлению новых людей на самой вершине власти, но и традиционные ценности той эпохи не спешат сдавать позиции. Разные человеческие типы «осени Средневековья» воплощают в себе два правителя, два соперника, два врага — король Франции Людовик XI и герцог Бургундский Карл Смелый, о которых упоминалось выше.
Людовика прозвали «пауком»; даже люди того жестокого века были в ужасе от его деяний. Все силы своего незаурядного ума он направил на укрепление могущества Франции и не брезговал для достижения цели никакими средствами. Лицемерие его было огромным. В юности Людовик поссорился с отцом, Карлом VII, и бежал в Бургундию к Филиппу Доброму. В изгнании Людовик изощрялся в униженной благодарности Филиппу и выражениях дружбы к его сыну Карлу Смелому. Придя к власти, он начал с ними беспощадную борьбу. Терпевший нередко поражения от врагов на поле брани, Людовик всегда выходил победителем после переговоров, во время которых он разъединял своих врагов. Среди этих врагов был и его брат, смерть которого приписывали отравлению. Одного своего советника Людовик заподозрил, впрочем, не без оснований, в измене и приказал посадить в клетку, где невозможно было разогнуться, и тот провел там 11 лет.