В начале XVI в. Швеция и подвластная ей Финляндия оставались малонаселенными, по преимуществу аграрными странами. В сельском хозяйстве преобладали двухполье и посевы ячменя. Города были невелики: самый крупный – Стокгольм – насчитывал в начале XVI в. менее 8 тыс. жителей, ему далеко уступали Сёдерчепинг, Нючёпинг, Кальмар, Або и др. Датские владения в южной Скандинавии почти полностью отрезали Швеции выход к Северному морю. Однако в средней Швеции (так называемый Бергслаген – «Область горного права») успешно развивалась добыча железа, меди, а с конца XV в. – серебра, и множество мелких производителей – рудокопов, плавильщиков, кузнецов – уже находились в экономической зависимости от горнозаводчиков и купцов – экспортеров металла. В шведском экспорте железу и меди принадлежало важное место наряду с коровьим маслом, кожей и мехами. Внешняя торговля находилась в руках немецких, главным образом любекских, купцов и велась еще почти исключительно с балтийскими странами. В Швецию ганзейцы привозили соль, сукна, пряности, вина.
Феодальные отношения в Швеции отличались значительным своеобразием. Больше половины шведских крестьян (так называемые «скаттовые», от «скатт» – подать) оставались собственниками своих наделов. Это, однако, вовсе не был чистый аллод. Со времен короля Густава 1 Вазы (см. ниже) право крестьянской собственности на землю было сильно урезано в пользу феодального государства. Широкий круг родственников имел (как и в соседней Норвегии) право преимущественной покупки наследственной крестьянской земли в случае ее продажи. Большую силу в Швеции (как и в Дании) представляла деревенская община с периодическими земельными переделами, причем право на пользование альмендой было пропорционально величине пахотного надела.
Главным видом феодальной эксплуатации крестьян были государственные налоги и повинности, а самой распространенной формой земельной ренты – натуральный оброк. Налоги в казну и в свою пользу взимали знатные королевские ленники, управлявшие пожалованными им на время крупными территориями – ленами.
От податных крестьян все меньше отличались держатели коронной государственной земли, не имевшие на нее владельческих прав. Коронные крестьяне, так же как и крестьяне помещичьи (фрельсовые), тоже сохраняли личную свободу. Однако по закону они были лишь срочными арендаторами земли, распоряжаться ею не могли, и наследственность их держания гарантировалась лишь обычаем и интересами землевладельца. Зажиточные крестьяне, в том числе и держатели, заседали в местных низовых судах и посылали своих выборных на периодические собрания представителей сословий – риксдаги. Помещичьи крестьяне в этих выборах не участвовали.
По природным условиям, а также со времени «аграрного кризиса» XIV-XV вв. крупное помещичье хозяйство было в Швеции редкостью. дворянские земли лежали вперемежку с крестьянскими и подчинялись тем же общинным распорядкам.
Дворянство в Швеции было беднее датского и мало отличалось от верхушки зажиточного крестьянства. Вместе с тем в разделенных озерами и лесами обширных областях страны большую долю политической самостоятельности сохраняла феодальная знать: епископы и крупные светские ленники короля – члены государственного совета. Совет (риксрод) представлял на рубеже XV-XVI вв.
стояли не короли, а правители-регенты, которых тот же риксрод избирал из знатного дома Стуре.
Густав Ваза. Освобождение от датского владычества. Реформация
Регенты Стуре энергично стремились создать независимые от риксрода центральное управление и казну и подчинить церковь государству. На четырехсословных собраниях – риксдагах – их поддерживали мелкопоместные дворяне, горожане, горные мастера с рудников Бергслагена и зажиточное крестьянство. Опасаясь абсолютистской политики регентов, часть шведской знати предпочитала им более далекого датского короля, т. е. унию с Данией. В 1517 г . датский король Кристиан II вторгся в пределы страны, использовав феодальную распрю между регентом Стеном Стуре Младшим и католическим архиепископом Швеции Тролле. Высшее шведское духовенство во главе с архиепископом стало на сторону короля. Папа отлучил регента и его сторонников от церкви. В 1520 г . хорошо вооруженные ландскнехты Кристиана II снова пришли в Швецию и разбили шведское ополчение на льду озера Осунд (в Западной Швеции). Стен Стуре Младший умер от ран. Кристиан II торжественно короновался в стокгольмском соборе. Несколько дней спустя он вероломно схватил, судил церковным судом (по инициативе шведских прелатов) как еретиков и казнил свыше сотни присутствовавших на коронации виднейших шведских дворян и горожан; эта расправа получила название Стокгольмской кровавой бани (8 ноября 1520 г .). Террор Кристиана II и предательство архиепископа Тролле явились последним толчком к всеобщему восстанию против датчан. Восстание разразилось в 1521 г . В нем приняли участие все слои шведского общества, кроме высшего духовенства и части светской знати.
Во главе народного движения встал знатный дворянин Густав Эрикссон Ваза, опиравшийся на помощь богатых купцов Любека. Избранный королем на риксдаге в Стренгнесе (на озере Меларен), Густав 1 Ваза (1523-1560) немедленно расторг Кальмарскую унию и сделал Стокгольм столицей независимой Швеции, С этим согласился и датский король Фредерик 1, враг свергнутого Кристиана II.
Испытывая крайнюю нужду в денежных средствах, Густав Ваза, следуя политике регентов Стуре, попытался поправить дело за счет церкви. В Стокгольме с его согласия лютеранские священники получили свободу проповеди. Ранее учившийся в Виттенберге Олаус Петри («мастер Улоф»-крупнейший деятель шведской Реформации и культуры XVI в.) стал проповедником собора в Стокгольме. В 1526 г . он перевел на родной язык Евангелие. В 1527 г . на риксдаге в Вестеросе король, поддержанный в первую очередь дворянством и горожанами, настоял на секуляризации церковных имуществ. В казну отходили замки и крепости епископов, а также все церковное имущество, кроме того, что предназначалось для вознаграждения духовным лицам. Монастыри и их имущества передавались под надзор местных королевских ленников, которые могли отбирать в казну излишки доходов и определять число монахов.
Дворянам были возвращены их земельные дары церкви, сделанные с середины XV в. Эти действия короля и риксдага привели к конфликту с епископами и папой. Реформация и в Швеции была королевско-дворянской. Правительство Густава Вазы сурово подавляло радикальные тенденции среди реформаторов.
В 1539 г . был введен новый порядок управления шведской церковью, разработанный немецкими советниками короля, ярыми приверженцами абсолютизма. Король стал главой церкви. Церковным управлением ведал светский чиновник (суперинтендант) с правом назначать и смещать духовных лиц и ревизовать церковные учреждения, включая и епископства. Епископы сохранялись, но власть их стеснялась советами-консисториями. Новое вероисповедание было официально и навечно признано королем и всеми сословиями на риксдаге 1544 г .
Реформация способствовала укреплению независимого Шведского государства в форме централизованной сословной монархии. Налоговый гнет и вмешательство королевской администрации на местах резко усилились. Долгое правление Густава Вазы прошло в обстановке крупнейших со времен Энгельбректа народных восстаний, жестоко усмиряемых.
Абсолютистские тенденции в Швеции особенно усилились в середине XVI в. На риксдаге 1544 г . власть короля и дома Вазы была объявлена наследственной. Старший сын Густава – Эрик XIV (1560-1568) ознаменовал свое правление новой «кровавой баней» – расправой со знатью. Однако для абсолютизма в Швеции с ее крайне слабым бюргерством было еще меньше предпосылок, чем в Дании. Эрик XIV был низложен и умер за решеткой, а его враг, брат и преемник Юхан III пошел на компромисс с дворянством подобно Фредерику 1 в Дании.
В конце правления Густава Вазы, а затем при его сыновьях окрепшее шведское дворянское государство возобновило в крупных масштабах агрессию на востоке, в Прибалтике. Как и датчане, шведы воспользовались распадом Ливонского ордена под ударами Ивана Грозного. Добровольное присоединение к Швеции рыцарства и горожан Северной Эстонии с Ревелем (Таллином) в 1561 г . дало возможность шведским королям в известной мере контролировать балтийскую торговлю России. В ходе Ливонской войны, в 70-80 годах XVI в., на почве общей вражды к усилившемуся Русскому государству (война Швеции с Россией 1570-1595 гг.) наметилось временное сближение Швеции с Речью Посполитой. В 1592 г . тесные династические связи привели к личной унии обоих государств при короле Сигизмунде Вазе (1592-1599), сыне Юхана III и польской королевы Екатерины Ягеллонки. Это принесло шведам новый успех: по Тявзинскому миру с Россией (1595) они получили важный порт – Нарву. Однако уния с Речью Посполитой поставила Швецию под угрозу католической контрреформации и привела в самом конце XVI в. к междоусобной войне польско-шведского короля Сигизмунда (в Польше –Сигизмунда III), принявшего католичество и исподволь внедрявшего его в Швеции, с его дядей – шведским герцогом Карлом, последним сыном Густава Вазы. Карл, опираясь на среднее дворянство, горожан и зажиточное крестьянство, нанес королю-католику поражение в 1598 г ., изгнал его из Швеции и занял престол.
Развитие мануфактурной промышленности. Превращение Швеции в великую державу
При Карле IX началась длительная шведско-польская война за Прибалтику, а также под предлогом помощи царю Василию Шуйскому против тушинцев и польских интервентов – шведская интервенция в Россию (1609). В 1611 г . шведы заняли Новгород, и сын Карла Густав-Адольф добивался русского престола для своего брата. Подъем народно-освободительного движения в России сорвал эти замыслы. От попыток утвердиться на Беломорском побережье и задушить архангельскую торговлю шведы также вынуждены были отказаться. Однако русское побережье Финского залива и значительную часть русской Карелии Швеция удерживала в течение всего XVII в., отрезав Россию от Балтики (Столбовский мир 1617 г .). В течение XVI в. повышение цен на предметы шведского экспорта, рост балтийской и североморской торговли способствовали обогащению шведских горожан и усилению торговой активности шведских феодалов и самих королей.
С конца XVI в. налаживаются коммерческие связи Швеции с Нидерландами, а затем и с Англией. В стране открываются новые железные и медные рудники, возникают новые города, растет судоходство. Распространению мануфактур, особенно с 20-х годов XVII в., способствовали технические новшества в горном деле и металлургии (усовершенствованные доменные печи, лучшие способы ковки), отчасти принесенные иммигрантами-валлонами из Южных Нидерландов. К середине XVII в. Швеция стала главным экспортером высокосортного железа и меди, а также смолы и дегтя в Европе: ежегодный экспорт железа из Швеции составлял около 18000 тонн. В условиях малой доходности сельского хозяйства дворяне сами охотно заводили промышленные предприятия, используя и наемный труд, и труд крестьян, обязанных им теми или иными повинностями. Хозяйство шведских дворян глубоко втягивалось в товарно-денежные отношения. При всех этих новшествах Швеция оставалась аграрной страной с преобладанием натурального хозяйства. Главная масса жителей – крестьяне – торговала, как правило, лишь незначительными излишками своей продукции. Все еще широко был распространен натуральный товарообмен. Тяжелые медные деньги (слитки весом по нескольку килограммов) заменяли золотую и серебряную монету, которой не хватало; зимой купцы перевозили выручку в слитках на санях.
Молодая шведская промышленность обслуживала главным образом потребности казны в оружии и обмундировании или работала на внешний западноевропейский рынок. Шведы вывозили преимущественно полуфабрикаты: необработанное полосовое (прутовое) железо и чугун. В горном деле на подвозе леса и угля, на вывозе металла широко использовались государственные повинности крестьян. Горожане, в свою очередь, не порывали с сельским хозяйством и пасли скот за городскими стенами. Буржуазия была еще крайне слаба и состояла в значительной мере из иностранцев-иммигрантов.
Шведские короли, получавшие большие доходы от казенной торговли металлом, шкурами, мехами, маслом и от обложения частных экспортеров, всемерно покровительствовали внешней торговле. В XVII в. они продолжали политику завоевания балтийского побережья, захватывая устья судоходных рек, впадающих в Балтийское море. Войны на чужой земле стали для шведского дворянства весьма прибыльным делом, и один из государственных деятелей Швеции не без основания пошутил однажды, что если другие государства начинают войну, когда у них есть деньги, то Швеция начинает ее тогда, когда у нее денег нет, чтобы их добыть.
При Густаве II Адольфе (1611-1632) дворянство получило широкие экономические и в меньшей степени политические привилегии; были проведены военные, административные и финансовые реформы, усилившие могущество страны. Польский король Сигизмунд Ваза не оставлял своих притязаний на шведский трон, и война шведских и польских представителей династии Ваза продолжалась. В 1621-1625 гг. шведы захватили у Польши Лифляндию с Ригой и ряд портов в Восточной Пруссии. Взимание пошлин с большой балтийской торговли хлебом обогащало шведскую казну, а захват новых земель в Прибалтике – непосредственно и шведских дворян, многие из которых благодаря королевским земельным дарениям стали прибалтийскими остзейскими крепостниками. В борьбе за балтийское господство Густав-Адольф столкнулся в Северной Германии с Габсбургами, что привело к вмешательству Швеции в Тридцатилетнюю войну (см. гл. 35).
В итоге Тридцатилетней войны шведы овладели важнейшими портами на южном побережье Балтийского и Северного морей, приобрели ряд владений в Северной Германии. Швеция стала самой сильной державой на Балтике, но ее внешнее могущество дорого обошлось народным массам: оно сопровождалось усилением помещичьего, рекрутского и налогового гнета.
Быстрое обогащение шведской казны за счет сборов с торговли и доходов от растущей горно-металлургической промышленности позволило королям пойти навстречу дворянству в его стремлении получить как можно больше поземельных доходов. В руки дворян были переданы бывшие церковные земли, захваченные короной в период Реформации. Короли щедро раздавали новые для Швеции титулы графов и баронов и жаловали дворянам не только коронные земли, но и право сбора налогов с податных крестьян.
К 1652 г . в руках дворян оказалось около 70% всей культурной пахотно-луговой) площади страны. Основная масса податных и коронных крестьян попала тем самым в непосредственную зависимость от помещиков. Феодальный нажим обострялся гнетом податей и рекрутчиной. Увеличение объема феодального землевладения сопровождалось созданием крупных хозяйств (скотных дворов, сетерий) и ростом барщинных повинностей.
К концу Тридцатилетней войны недовольство шведского крестьянства стало проявляться особенно резко. В 1638 г . в связи с новыми налогами произошли крестьянские волнения в западной части страны. В 40-х годах участились антипомещичьи выступления, случаи вооруженной расправы с особенно ненавистными дворянами и их управляющими. Крестьяне широко использовали и легальные формы сопротивления: подавали судебные иски, коллективные жалобы и прошения (петиции) местным властям и королеве Кристине (1632-1654) во время сессий риксдага. Карельские и русские крестьяне – новые подданные Швеции – массами уходили в пределы Русского государства или скрывались от рекрутчины в дремучих лесах. Наряду с дворянско-крестьянским антагонизмом обострялось недовольство горожан и лютеранского духовенства быстрым ростом богатства и могущества дворян. В стране открыто говорили о грозящем шведскому народу, и в первую очередь крестьянству, «лифляндском рабстве», т. е. о возможности утверждения такого же жестокого, как в Прибалтике, крепостного права.
Финляндия в XVI- XVII вв.
Рост дворянского землевладения. Внутренняя колонизация
В начале 50-х годов, в разгар послевоенных финансовых трудностей (в 1648 г . был заключен Вестфальский мир), Швецию потряс политический кризис. В своем дальнейшем развитии он привел к победе королевской власти над феодальной аристократией, к установлению в 80-х годах XVII в. абсолютной монархии и изъятию значительной части дворянских земель в казну. Подвластная шведской короне Финляндия делилась, как и Швеция, на несколько провинций (они тоже именовались ленами) во главе с губернаторами и генерал-губернатором в городе Або (Турку). Основную массу населения составляло податное крестьянство финской национальности, но на побережье и на Аландских островах издавна селились шведы. Крупное дворянское землевладение в Финляндии было распространено еще меньше, чем в Швеции, но во второй половине XVI в. владения шведских дворян-помещиков стали быстро расти, что сопровождалось усилением феодального гнета. В 1596-1597 гг. в Финляндии вспыхнуло большое крестьянское восстание («Война дубинок»), которое было жестоко подавлено. Население Финляндии страдало от многократных русско-шведских войн XVI-XVII вв., сопровождавшихся ростом королевских податей и повинностей, хотя в целом эти войны были успешными для шведского государства. По Тявзинскому мирному договору ( 1595 г .) русская сторона признала сложившуюся фактически ранее границу в Финляндии, прошедшую от Карельского перешейка и восточнофинских озер на север, к Баренцову морю, а не на северозапад, к Ботническому заливу, как прежде (по миру 1323 г .),
Своеобразной чертой истории Финляндии в XVI-XVII вв. было заселение ее внутренних районов: обитаемая площадь страны по сравнению с XV в. почти удвоилась. Хозяйственной основой этой крестьянской колонизации было трудоемкое подсечно-огневое земледелие; на расчищенных из-под леса землях крестьяне сеяли озимую рожь вместо менее питательного ячменя и собирали невиданно высокие урожаи.
Важное культурное значение имела Реформация и для финнов. Умеренный лютеранский реформатор Михаил Агрикола, по происхождению финн, значительно способствовал развитию финского литературного языка. Сочинения епископа Агриколы, прежде всего перевод Библии (неполный), стали первопечатными изданиями на финском языке.