Когда первые восторги от чистоты звучания CD улеглись, многие меломаны затосковали по винилу. Аналоговый звук грампластинок богаче и теплее, чем цифровое звучание компашек. Возрождение виниловых дисков произошло уже в 2010-х годах, когда большая красивая пластинка стала дорогим во всех смыслах предметом собирания. За последние годы уже переизданы на виниле почти полные каталоги «Наутилуса Помпилиуса», «Агаты Кристи» и «Чайфа». При этом музыканты столкнулись с неожиданной проблемой. В 65–70 минут компакт-диска они запихивали все, что записано, без жесткого отбора. А сейчас приходится ломать голову, что делать с песнями, физически на 45-минутный винил не входящими.
Новые альбомы чаще всего издаются сразу на нескольких носителях, в том числе и на пластинках. Владимир Шахрин считает, что три четверти часа — идеальная продолжительность для нового альбома. Время звучания CD слишком тяжелое для восприятия свежей работы.
Большинство альбомов, записанных в Свердловске в 1980-х, еще не отлиты в виниле. Хочется верить, что в скором времени заветные полки меломанов украсят пластинки «Трека», «Апрельского марша» и «Водопада имени Вахтанга Кикабидзе».
«Я не хочу, чтобы эта гадость была рядом со мной»(«Рок чистой воды»)
За что только не боролись советские рокеры! За демократию и за перестройку, против наркотиков и против террора… Когда Владимир Шахрин говорил, что его волнует загрязнение окружающей среды, мало кто поначалу относился к этому серьезно — ну устроит сборный концерт, с кем не бывает… Но привычка все делать на совесть не позволила подойти к делу столь поверхностно. Когда уральские рокеры начинают борьбу за чистоту, они должны помочь всему, что на их глазах покрывается грязью. Не только страдающей природе, но и запачканным шоу-бизнесом старым дружеским связям, и самой рок-музыке, образ которой в конце 1980-х сильно потускнел.
Примерно так рассуждали в конце 1988 года Владимир Шахрин, менеджер «Чайфа» Константин Ханхалаев и редактор «ПерекатиПоля» Александр Калужский, придумывая новое музыкальное движение. «Целенаправленная благотворительная деятельность под флагом любви и заботы — единственная возможность удержать на плаву неустойчивый корабль отечественного рока. Шторма коммерции, начиная с 1987-го, сильно потрепали его обшивку… На палубе творилось черт-те что: команды смывало одну за другой — совсем как на картине Айвазовского «Восемьдесят девятый вал»… В таких штормовых условиях и был задуман долгосрочный проект «Рок чистой воды»» («ПерекатиПоле», № 4, 1990).
Таким образом, «рок чистой воды» изначально обозначал высшую степень соответствия идеалу, что-то вроде «кристально прозрачный рок» или «рок без малейшей примеси». Экологическая тема, удачно подходящая к названию акции, появилась чуть позже, когда решили, что борьба за сохранение природы может всколыхнуть весь рок-н-ролльный мирок, придать ему новый смысл существования.
Первая акция музыкально-экологического движения прошла 14–15 сентября 1989 года в московском спортивно-концертном зале «Дружба», где перед стоячим партером выступили «Настя», «Апрельский марш» и «Чайф». Шахрин много говорил о загрязнении окружающей среды, да и все песни «Чайфа» в той или иной степени касались этой проблемы. «Группа представила абсолютно новую программу, соответствующую содержанию движения «Рок чистой воды». Единственный старый хит, включенный в этот гринписовский цикл — «Пиво», — видимо, присутствует в нем потому, что пивная кружка в наше время, как подсказывает жизненный опыт, это едва ли не единственный водоем, в котором чистой воды явный избыток…» — писал об этом концерте Александр Кушнир («РИО», № 38, 1989).
Вскоре началась подготовка крупной акции. Калужский вспомнил про американских рокеров, которые провели тур, плавая по Миссисипи на пароходе. Идея понравилась, хотя ее воплощение оказалось гораздо круче заокеанского аналога. Тема Волги возникла сама собой — главная река России нуждалась в очищении любым способом, пускай даже и музыкальным. Тут же появился партнер: горьковский молодежный центр «Федерация», где работал энергичный Игорь Крупин. Начался поиск спонсоров. Охотней всего жертвовали на очищение Волги те, кто больше всех ее загрязнял, — различные нефтяные и химические комбинаты. Свой взнос сделали и частные благотворители, например, некто Астафьев из Углегорска Сахалинской области прислал в оргкомитет акции («Волга-90») солидные по тем временам 200 рублей. Всего удалось собрать 94,5 тыс. рублей.
Первая крупная акция «Рока чистой воды» прошла точно в нужное время. Тогда еще не было ни зеленых партий, ни комитетов по экологии. А проблема уже назрела, о ней уже стали говорить. Чуть позже такую затею было гораздо трудней осуществить: на три недели нанять теплоход — удовольствие не из дешевых. А в 1990-м вся волжская флотилия стояла на приколе, и судно можно было нанять, оплатив солярку и еду для экипажа. И еще не исчезли богатые комсомольские организации, которые готовы были все профинансировать, просто чтобы потусоваться с музыкантами.
Тусоваться действительно было с кем. В акции приняли участие, помимо свердловских «Чайфа», «Апрельского марша», «Насти» и «Отражения», ленинградцы «Аукцион», «Телевизор» и «Петля Нестерова», московская группа «СВ» Алексея Романова, «Театр пилигримов» из Иркутска, «Хроноп» из Горького, «Weekend at Waikiki» и Эрнст Ланхаут из Голландии, а также десяток поволжских групп, участвовавших в концертах в своих городах. Вся эта толпа с примкнувшими экологами и журналистами загрузилась на теплоход «Капитан Рачков» и 13 мая 1990 года, дав концерт у стен горьковского Кремля, отправилась вниз по матушке по Волге.
По пути от Горького до Астрахани и от Астрахани до Москвы в крупных городах останавливались, давали концерты. Власти встречали рок-теплоход по-разному. В Саратове согласовывали концерт страшно долго, еще за день до прихода «Капитана Рачкова» во властных кабинетах рвали уже подписанные договора. В Астрахани представительница горисполкома стояла у трапа с огромным букетом, а собравшийся на пристани народ приветствовал музыкантов, словно космонавтов. В целом организация тура оказалась на достойном уровне. Разве что в Чебоксарах выступление сорвал дождь, да кое-где не хватало рекламы — местные устроители до последнего момента не верили, что к ним, как в сказке, приплывет ковчег с рокерами.
Эти 17 дней Волга гудела, словно натянутая басовая струна. В восьми городах, где прошли концерты, зрители получили массу удовольствия. В Горьком народ не разошелся, даже когда майская температура вдруг упала до экстремальных +2. В куйбышевском цирке восторженные поклонники чуть не затоптали неосторожно выглянувшего в фойе Олега Гаркушу.
Один из лучших концертов состоялся в Волгограде. Прямо на пристани собралось пять тысяч человек. На сцене происходило замечательное соревнование творческих амбиций. Не было ни одного проходного номера. Все играли здорово, начиная от местных групп и кончая участниками заплыва. «Абсолютно фантастически выступил «АукцЫон», — вспоминает журналист «ПерекатиПоля» Алексей Одинцов. — Из шоу-группы с ломаными ритмами он превратился в джем-банду, чья музыка разливалась, как море-океан и которую невозможно было остановить. Она как-то сама трансформировалась от песни к песне, обволакивая слушателей звуками и эмоциями. Танцор «АукцЫона» Володя Веселкин разделся чуть ли не догола, мгновенно вскарабкался на фонарь, стоящий рядом со сценой, и выделывал на нем разные фигуры».
В свободное от концертов время участники заплыва успевали осматривать достопримечательности и покупать местные товары, в основном плодоовощные. Сначала все гуляли сами по себе, неорганизованно. На третий день Грахов решительно пресек этот бардак и занялся штабной работой. В коридорах теплохода появились таблицы и расписания. Сам Николай, правда, ни одного города не увидел — он составлял графики их посещения. Во время концертов Коля тоже не бездельничал: он продавал 30-копеечный спецвыпуск «ПерекатиПоля». Грахов улетел в Свердловск с середины маршрута, и его чуть не задержали в аэропорту — у милиции вызвал подозрение солидный на вид человек с большим мешком мелочи.
На «Капитане Рачкове», помимо музыкантов, плыли еще и экологи. Они делились на профессионалов, которые оперировали цифрами и формулами, и неформалов, самые экстремальные из которых мечтали уничтожить вообще всю промышленность. Эти две группы постоянно рубились между собой, вызывая уважение рокеров непонятными терминами. Кроме уважения, экологические проблемы особых чувств у музыкантов не вызывали. «Если бы эта акция была «за чистый воздух», «за грязный воздух», я участвовал бы и в ней, — говорил лидер горьковской группы «Хроноп» Вадим Демидов. — Это просто возможность давать концерты». Такое отношение было особенно заметно, когда во время остановок в городах Шахрин пытался собрать кого-нибудь, съездить на очистные сооружения или на экологические акции. Большинство рокеров оставались к этому совершенно равнодушными — мол, нас и так неплохо кормят. Но идея в принципе всем очень нравилась. Теплоход, наверху сидит профессор, на палубах — музыканты, в трюмных каютах — студентки обрабатывают какие-то пробы, и все это плывет, и все это под флагами благородной экологической затеи.
Для большинства музыкантов «Волга-90» стала возможностью поиграть концерты, весело пьянствуя в перерывах между ними. Еще перед началом заплыва на корабль загрузили грузовичок спиртного — стандартный набор коммерческих ларьков того времени: водка «Rasputin», ликер «Amaretto» и т. д. Через два дня стало понятно, что алкоголь на исходе, и с такими темпами его потребления никто никуда не доплывет. Поэтому в каюте оргкомитета приняли суровое решение: загрузить на корабль еще один грузовичок, но спрятать все «горючее» в комнату с прочной дверью, ключ от которой отдать корабельной буфетчице. Она была человеком посторонним, никого из музыкантов не знала и петь ей про то, как творческая душа нуждается в глоточке водочки, не имело смысла. Чтобы получить желанную дозу, необходимо было обратиться с устным обоснованным заявлением к представителю оргкомитета Игорю Крупину. Если объяснения его удовлетворяли, он выдавал талон на алкоголь — записку к буфетчице с печатью «Рок чистой воды». Тогда в СССР по талонам продавалось многое, поэтому рокеры восприняли эту систему как само собой разумеющееся. Впрочем, судя по приподнят