ночью в составе «Наутилуса» записывать новую программу. В подвале клуба архитектурного института шла еженощная работа. Звукооператор «НП» Андрей «Макаревич» Макаров недавно устроился на должность завклубом и создал все условия, чтобы музыкантам никто не мешал. Правда, помехи возникали все равно.
Об одной непредвиденной паузе вспоминает Виктор Комаров: «Как-то ночью к нам в подвал Дима Тарик принес сделанный им первый в Свердловске радиомикрофон. Он был без шнура, только маленькая пипка-антенна болталась. Мы как раз тогда репетировали «Шар цвета хаки». Бутусов начал орать в этот микрофон «Марш, марш левой!» Где-то через полчаса раздался требовательный стук в дверь. Открываем — менты из расположенного по соседству кировского РОВД. Оказывается, микрофон работал на их частоте. Они сидели в дежурке, ни о чем плохом не думали, и вдруг из всех динамиков жуткий вопль «Марш, марш левой!». Пока они поняли, что происходит, Славины вопли выслушали раз восемь. Потом все вместе посмеялись. Парни были молодые, почти наши ровесники, а «Наутилус» к тому времени пользовался небольшой, но уже известностью».
Подобные происшествия служили отличной разрядкой в разогнавшемся механизме рекорд-сессии. Запись альбома полным ходом двигалась к завершению. Он уже имел название, которое, по словам Комарова, появилось случайно. «Макаров просто настраивал микрофон и попросил в него чего-нибудь поорать. Ну мы и начали вопить первое, что в голову пришло. А пришла нам народная песня «Разлука». Изначально это была рабочая запись, на третьем куплете там даже слышно, как Слава ржет». Но после прослушивания с «нестройной акапеллы» решили альбом начать. Так он обрел название и «Эпиграф».
Чем бы ни были заняты свердловские музыканты, их общий выходной пришелся на 2 августа, когда состоялась II творческая мастерская рок-клуба, или, как ее еще называли, второй тур фестиваля. Отдохнув в зрительном зале и полюбовавшись на молодых коллег, махры снова принялись за работу.
5 августа в клубе САИ собрались полтора десятка музыкантов и руководителей рок-клуба для прослушивания нового альбома «Наутилуса Помпилиуса». Эффект не был таким ошеломляющим, как от «Невидимки» — почти все песни уже знали по концертным выступлениям. Некоторые даже оценили «Разлуку» как неудачу «НП». Это видно по коллективной рецензии, опубликованной в «Свердловском рок-обозрении». Читая ее, можно заметить, что разбираются все песни «Разлуки», кроме двух — «Хлоп-хлоп» и «Скованные одной цепью». Дело в том, что на момент выхода журнала (март 1987) эти две композиции еще не были залитованы.
Когда в конце августа худсовет собрался для литовки новой программы «Наутилуса», споткнулись именно об эти две песни. Заседание вел Николай Грахов: «Когда литовали «Скованных…», Зашихин испугался и отказался подписывать документы: «Я не вижу смысла — это фига в кармане. Я не сторонник подобного». Кормильцев в это время ждал на лестнице. Я обрисовал ему ситуацию. Он начал заламывать руки: «Мне надо, чтобы эта песня прозвучала именно сегодня, именно сейчас! Завтра будет уже поздно!» Чуть не плакал». Но Зашихин давлению не поддался: «Песня сразу произвела на меня впечатление, но я был просто уверен, что это не прокатит, и отказался голосовать за нее. Потом Илья подарил мне текст «Скованных…» с дарственной надписью, трогательной, но по-кормильцевски издевательской».
Две крамольные песни были официально «удалены» из альбома (именно поэтому «СРО» о них и не упоминает). Они не исполнялись на концертах еще полгода. В Свердловске одновременно ходили два варианта «Разлуки» — полный и официально-кастрированный. Судя по тому, что публика прекрасно знала и «Скованных…», и «Хлоп-хлоп», второй вариант альбома крутили только в обкомах, горкомах и управлениях культуры. За пределами Свердловска распространялась полная «Разлука», дотянуться до других регионов у уральских цензоров руки были коротки.
Первый сезон рок-клуба открылся 5 октября концертом фестивальных лауреатов. На этот раз оформители решили соорудить на сцене дворик, специально под выступление «Чайфа». Неподалеку от ДК, на стройплощадке драмтеатра, рубили деревья, и возникла идея поместить в декорацию целую яблоню прямо с ранетками. Кое-как дерево затащили, привязали к штанкете и приподняли. Стояло как влитое.
Блеск декораций смогли затмить разве что штаны выступавшего первым Белкина. Они были шириной не меньше занавеса ДК Свердлова. Программа же Егора ничем от июньской не отличалась. Зато «Чайф» ожиданий не обманул, представив на 90 % новые песни. Номера радовали своей злободневностью: «Белая ворона» пародировала наутилусовский «Взгляд с экрана», «Вольный ветер» с бегуновским соло на балалайке был посвящен журналистке Марии Кирилловне Пинаевой, буквально на днях наехавшей на рок-клуб из радиоприемника. Алина, оттенявшая голос Шахрина своим бэк-вокалом, неожиданно вышла вперед и спела «Акцию». В финале прозвучал рок-н-ролльный гимн «Вместе немного теплей».
«Наутилусы» готовились 45 минут. Сводный хор из заскучавших зрителей шестого-седьмого рядов перепел весь знакомый репертуар — от «Из-за острова на стрежень» до «Двух трактористов». Наконец свет погас, и из-за занавеса раздалась «Разлука», подхваченная уже всем залом. В свете рампы перед зрителями предстал «Наутилус» в новом облике «милитари» — галифе, сапоги, «ордена» на груди. Новый имидж разработала Таня Безматерных. В статичной фигуре Бутусова чувствовалась с трудом сдерживаемая агрессия, выплеснувшаяся в зал в новой песне «Мальчик-Зима». Программа состояла в основном из «Разлуки», но сценическая подача придавала некоторым из номеров другой смысл. В «Нашей семье» Могилевский вышел вперед с армейским барабаном, и номер сразу приобрел антивоенный смысл, смыкаясь с «Шаром цвета хаки». Звучание заметно уплотнилось. Саксофона стало больше, появился пятый «наутилус» — клавишник Алексей Хоменко. Группа выстроила прочную звуковую стену, которая встала между ней и зрительным залом. Публика могла бесноваться сколько угодно, но музыканты словно не видели и не слышали ее. Они будто существовали в иной герметичной реальности. Это был первый выход «Наутилуса» в том образе, который в следующие два года принесет коллективу всесоюзный успех.
Возродилась традиция рок-семинаров, на сей раз с подачи областных комсомольцев. 17–19 октября два автобуса рокеров заперли на турбазе «Селен». Культурная программа состояла из ночь напролет работающего видеомагнитофона с зарубежными клипами, убойного концерта «Чайфа» и чуть задним числом отмечавшегося дня рождения Бутусова. Над расширением сознания собравшихся поработали два гостя. Алексей Одинцов из Новосибирска рассказал об английском «новом джазе», а Андрей Бурлака — о делах в дружественном Ленинградском рок-клубе. На тот момент Андрей из всей свердловской музыки слышал только записи «Урфина Джюса», «Трека» и «Наутилуса». «В июне на ленинградском фестивале я познакомился с Граховым и Калужским. И по их приглашению приехал в «Селен». С самого начала я был поражен высоким уровнем организации. Все работало как часы — транспорт, расселение, питание. По утрам Марат Файрушин ходил и будил всех к завтраку. Я перезнакомился со всеми. Подвели ко мне какую-то пигалицу: «Это Настя Полева». Батюшки, я-то представлял ее по записям «Трека» как высоченную длинноногую блондинку. Посмотрел выступление «Чайфа» и с ходу был покорен их музыкой. В дорогу Грахов мне вручил альбом «Наутилуса», а я попросил записать на обороте вот это выступление «Чайфа». Творчество свердловчан я стал в Питере пропагандировать, как только мог».
Порождение горбачевской антиалкогольной кампании — безалкогольный ресторан «Малахит» — предоставил свою площадку для первого официального выхода «Наутилуса» в свет (летняя «фанера» в Историческом сквере не в счет). Концерт нигде не анонсировался. Вход стоил баснословные деньги — пять рублей (правда, в цену входили чай и пирожное). Тем не менее вечером 28 октября собралась огромная толпа, ресторан брали штурмом. Концерт был коротким — залитованных песен было мало. Славе даже пришлось петь сочиненную специально для Насти «Клипсо Калипсо», что выглядело несколько странно при его мужской харизме и галифе.
На следующий вечер «малахитовый» ажиотаж повторился. Правда, власти, цепко державшие руку на общественном пульсе, успели подготовиться: милиции было почти столько же, сколько желающих попить пятирублевого чайку, а лучший столик занимала комиссия из управления культуры. После концерта «Наутилусу» было строго указано на неподобающий внешний вид. Чиновникам не понравились ни Славина косичка, ни Пифины очки, ни бутафорские ордена.
После такого разноса «наутилусы» вместе с организатором концертов Женей Горенбургом решили в подсобке обсудить предъявленные претензии. Обсуждать их всухую было скучно, и они грубо нарушили правила безалкогольного заведения. Кто-то стукнул. Те же самые милиционеры, что час назад охраняли концерт, препроводили артистов в отделение. Активный участник нарушения Виктор Комаров был задержан вместе с остальными: «Нас загребли всех за милую душу. Но когда менты стали заставлять дышать в стакан, медик Горенбург поднял бучу и начал учить их делать правильные замеры и анализы. Он так их достал, что нас всех просто выгнали из ментовки». Концерт, запланированный на 30 октября, отменили. Продажи чая в «Малахите» резко упали.
16 ноября в ДК Свердлова состоялась очередная творческая мастерская. Уже безо всяких номеров, просто «очередная». Концертная деятельность рок-клуба начинала приобретать необходимый ритм, что было главным достижением этого вечера. Творческих достижений было гораздо меньше. Группа Макса Ильина и «Клуб № 5» попыталась реабилитироваться после августовского конфуза, но после повторной неудачи скоропостижно лишилась лидеров — они ушли в армию. Выступление группы «Центр» было вообще нулевым — чем может запомниться группа, у которой даже название неоригинально? Спас настроение зрителей только «Каталог». Его концерт подтвердил, что фестивальный успех не был случайностью. В его составе блеснул Андрей Мезюха с восхитительно пародирующим эстрадные штампы «Вальсом аквалангиста».