группе «Bad Boys Blue».
Летом 1991 года Кирилл создал клип, подведший невидимую черту под золотой эпохой свердловского рока. Он был снят на песню с символичным названием «Отходная», написанную Александром Пантыкиным. Мысль снять видео принадлежала владельцу «Студии 8» Сергею Кислову, которому захотелось рекламы. Автор песни как раз что-то записывал на студии, и появилась идея вместо банальной рекламы снять веселое музыкальное видео. На IV фестивале СРК «Отходная» уже звучала, причем пели ее вместе с Пантыкиным Шахрин, Кондаков, Могилевский и Вадик Самойлов. Замысел, что исполнять песню должны как можно больше артистов, возник сам собой.
По сценарию, «Студия 8» превратилась в звукозаписывающий центр по приему музыкальных сигналов из космоса. В Доме пионеров Октябрьского района изготовили модель космического спутника, передающего на Землю эти сигналы. Галактический антураж дополнили уходящие в бесконечность титры, стилизованные под «Звездные войны», и их гнусавый закадровый «перевод».
Начался кастинг. На «Студии 8» писались почти все свердловские музыканты и даже артисты из других городов, поэтому проблем с актерами не предвиделось. Но Кислов тогда протежировал молодую певицу Ларису Смелову, выступавшую под сценическим именем Лора, и потребовал, чтобы она непременно была на экране. Хозяин — барин, однако неожиданно возникли трудности. Шахрин, Белкин и Настя участвовать отказались. Они не хотели сниматься, во-первых, в рекламе и, во-вторых, с никому не известной Лорой. Но и без них актеров набралась полным полна коробочка. Неожиданно легко согласился Бутусов, специально прилетевший на съемки из Питера. Безумным танцем украсил клип молодой и тощий Максим Фадеев, как раз тогда писавший в Свердловске первый альбом своего «Конвоя». Пантыкин искрометно блеснул не только игрой на филармоническом органе, но и семейными трусами. Залихватское гитарное соло исполнил Коля Петров. По строчке-две спели Могилевский, Кондаков, Вадик Самойлов, Пифа и «Апрельский марш» почти в полном составе. Злополучная Лора мелькнула в кадре всего на несколько секунд, даже не открывая рта. Роль техника, словно молнией пораженного космическими звуками, сыграл звукоинженер Игорь Черенков. Небольшая заминка возникла с Александром Новиковым, но, когда он узнал, что от него требуется только обругать всю труппу, с радостью согласился. Контактный телефон «Студии 8», ради которого все в принципе и затевалось, промелькнул лишь в последнем кадре восьмиминутного фильма.
Сегодня музыкальные ролики могут снимать и дети. Но даже если оставить за скобками «самодельную» продукцию, количество видеоклипов свердловских рок-групп за тридцать лет измеряется сотнями. На этой ниве отметились как известные режиссеры (Алексей Балабанов снимал еще и для «Наутилуса», Владимир Хотиненко — для «Насти» и «Отражения», Тигран Кеосаян — для «Чайфа»), так и выпускники архитектурного института, связавшие свою жизнь с телевидением, — Александр Коротич, Игорь «Терри» Перин и Илья Бакеркин. Екатеринбург традиционно занимает одно из первых мест в России по количеству телеканалов на душу населения, так что в режиссерах и операторах недостатка нет. Многие из них в свободное от основной работы время охотно помогают друзьям-музыкантам.
Альбомы 1987
Альбом средний… Записан не очень… Звук барабанов получился странным, хотя Алик Потапкин отработал хорошо! Могилевский поддудел в нескольких вещах очень здорово. А вот партии других музыкантов не удались. Аранжировки не доведены до ума. Из всех вещей только трем не нужна серьезная доработка. Тексты слабые. Вадик Самойлов поет лучше, чем Саша Иванов. Не понятно, зачем нужны хардовые мотивы, хотя местами очень интересно. Мне понравилось, как звучит гитара. В целом чувствуется большой потенциал группы.
Е. Безродных.
(Рецензия, присланная, но не вошедшая в журнал «Марока», июль 1987 года)
Первый студийный опыт своей группы сами музыканты «Апрельского марша» сочли неудачным и не тиражировали эту запись. Поэтому испытываешь некоторую неловкость, слушая ее — интимную беседу, не предназначенную для чужих ушей. Но ничего криминального тут нет: по тем временам магнитоальбом записан совсем неплохо, да и песни не вызывают отторжения.
Часто про первые альбомы пишут, что это, мол, ученичество, это еще «не в полный рост». В данном случае так сказать нельзя. Все черты того «Апрельского марша», каким он вскоре предстанет на следующих записях, здесь уже присутствуют. Эксцентричные тексты, гибрид арт-рока и новой волны, ироничная подача материала («ироничный пафос» — так кратко можно описать художественный метод «АМ») и приветы Брайану Ино с Дэвидом Бирном — все это уже есть. Клавиши и голос Гришенкова, голос Симакова звучат так, как они и должны звучать (и будут звучать). Некоторые музыкальные фрагменты с первого альбома вскоре появятся в новых песнях «Марша». А начинается пленка с ранней версии одного из главных хитов группы под названием «Когда его никто не видит». И, пожалуй, этот вариант, несмотря на несколько неуклюжую гитару, ничем не уступает воплощению композиции, появившемуся на следующем альбоме «Музыка для детей и инвалидов». Выбивается из ряда только песня «Астроном-любитель», напоминающая, скорее, не «АМ», а «Агату Кристи» времен «Коварства и Любви» или «Декаданса».
Похоже, «маршевцы» с самого начала понимали, какую музыку они хотят играть и куда им следует двигаться дальше. Это вызывает, как минимум, уважение.
Дмитрий Мелких, 2016
«Апрельский марш», записав в начале 1987 года неудачный альбом под номером 1, носивший чересчур формотворческий характер, поспешил к концу того же года реабилитироваться как группа, входящая в десятку лучших в СРК (в восьмерку, пятерку и т. д.). Поспешность не помешала. Теперь «АМ» имеет в активе полновесную, качественную по технике записи, исполнению и аранжировкам работу, обдуманно выстроенную по смыслу и гармониям. Первый альбом по отношению ко второму выглядит пробной записью, тем более что почти половина номеров «АМ»-2 явно относится к предыдущему периоду развития группы, когда на вопрос любопытствующих граждан «Про что же вы поете?» музыканты солидно отвечают: «Про любовь!»
Недостатки, которые выпирали в первом альбоме, во втором стали незаметны под натиском достоинств. При всем желании я не могу найти отрицательных сторон, кроме, пожалуй, попсовости с приставкой псевдо- (что необычно для Свердловска и потому не поддается объективной оценке).
На первом плане в «АМ-1» красовалась привязанность авторского дуэта Гришенков—Кормильцев к экспериментам Брайана Ино и Дэвида Бирна, которых они цитировали весьма живо, но бессвязно. В «АМ»-2, притушив свое преклонение перед рок-авангардом, они сделали ставку на стилистику неоромантизма, и не прогадали. На сей раз талант Гришенкова к аранжированию заблистал, заискрился, запереливался свежайшей палитрой, в которой трудно выделить составляющие элементы. Однако, обладая терпением, неуемной фантазией и зачатками эрудиции, можно найти что-то знакомое в этой самой палитре. Можно поставить «АМ» в вину отсутствие новых музыкальных идей, подверженность чужим влияниям. Но точно так же можно обвинить в этом всех рокеров страны. Где у нас новые музыкальные идеи? Кто у нас генерирует их? Кто способен сравниться в этом смысле с американцами 50-х и англичанами 60-х? Если придет время, когда у нас появятся свои Габриэли и Фриппы, то я не удивлюсь тому, что один из них будет носить фамилию Гришенков. Не все сразу. Диалектические переходы случаются не вдруг.
«В ожидании Годо» — помпезный, как того требует жанр, гимн неоромантизму а-ля «Ultravox», ужесточенный динамичными гармониями типа старого хита «Sweet» «Action». Мелодизм «Слоновой кости» сродни маккартниевской лирике. Потрясающий «Котлован» заряжен энергией знаменитой вещи «Visage» «Fade to gray», но гораздо превосходит ее по убойной силе. Слабый, в сравнении с остальным материалом, «Агропром» не срабатывает по причине неудачной попытки приблизить фриппетроники к танцевальному звучанию; положение спасает проникновенная декламация письма пред. колхоза Ефимова Петра Яковлевича — вот они, зачатки новых идей, невозможных на почве западного сельского хозяйства. «Милиция» — воплощенное стремление Гришенкова не отставать от африканизмов Бирна и Ино. Наконец, лихо закрученная «Нежность» — второй хит альбома после «Котлована», с привлечением Грига, сделана в ключе наиболее энергичных вещей «Depeche Mode», но по рецепту Ричи Блекмора.
Эклектика? Но чем плохо это слово? В целом получилось ни на что не похоже, а это главное. Кроме того, все вышеизложенные ассоциации весьма субъективны.
Чтобы накалить атмосферу, я мог бы заявить, что синтезатор Игоря Гришенкова звучит круче, чем клавишные Билли Карри («Ultravox»), что голос Дэвида Гаана («Depeche Mode») в подметки не годится голосу Миши Симакова, что гитарные пассажи Юрия Ринка (кстати, экс-гитариста «Урфина Джюса», альбом «Путешествие») похлеще выкрутасов Лу Рида, что Злобин и Елисеев забьют ритм-секцию «Talking Heads»… Это было бы слишком сильным заявлением. Правда, в «Котловане» Наташа Романова начисто убирает Стива Стрейнджа с его «Серостью»: ее открытый форсированный вокал, лишенный женственности — в подпевках он абсолютно другой, — заставляет физически ощутить красную глину, которой «полон рот», и сжимающееся кольцо котлована, образ которого поднимается до высот лучших творений символизма.
Я недаром упомянул символизм. Символами, часто закамуфлированными стебом, переполнены стихи Жени Кормильцева. Музыка у «Апрельского марша» первична, но и тексты в альбоме играют важнейшую роль, придавая ему драматическое развитие с завязкой («Годо»), апогеем («Котлован») и развязкой («Нежность»), не считая трагикомических натяжек («Когда его никто не видит», «Дантист») и поэтичных оттяжек («У этой реки», «Анимация»), что дает мне право говорить о концептуальности альбома. Отражение и осмысление бессмысленных и беспросветных реалий жизни, рассмотренных изнутри, а не извне, как обычно делается в нашем искусстве (за редкими исключениями, как фильм