[89], подобно стремительному орлу, достигло города. Войско Скандара, когда увидело их, содрогнулось от ужаса, ибо оно не было подготовлено, и кричало: «Где ты, Амирза!, пришел враг и настиг!». А он [Скандар], желая показать вид, что их не боится, спокойно и не торопясь, надел на себя панцырь, взял все вооружение и с небольшим войском в 1000 человек или около этого выступил впереди всех по дороге в Кора-Дзор за горой святой обители Чудотворца. А те [войска Джонки], воодушевленные, выступили за ними в числе 20 000, но не могли прорваться и захватить его. Тогда один могучий воин и храбрый богатырь, отделившись от чагатайцев, поскакал к нему и прокричал ему с лошади: «Эй талба [шпион ?] Скандар, вернись, чтобы мы могли друг друга видеть, ибо я пришел и:» Хорасана, чтобы воевать с тобою». Он [Скандар], возвратившись, взял меч в руки, дошел до него и сказал: «Ты из Хорасана пришел ? Тогда я исполню твое желание». И, нанеся ему удар мечом, пересек его от шеи вдоль спины, разделив его ни две части. Увидя это, все войско восточное ужаснулось и, удрученное, заявило: «Кто может померяться с ним, совершившим такой великий и невыразимый подвиг храбрости!». После этого больше не вступили с ним в бой и со страхом следовали за ним. А он без всякого страха продолжал свою дорогу и дошел до области Басена. Население же города Арцке, выступив из города, собрало всю награбленную добычу туркмена, оставленную чагатаями и перенесло в город. Но сын злодея и наследник погибели не преследовал их [войско Скандара] а, возвратившись, пришел в страну Арчеша.
Все христиане как духовенство, так и миряне, разбрелись по горам и холмам, по скалам и пещерам. Они же [войска Джонки], окружив горы, подобно орлу, охотящемуся за птицами небесными, кричали, звали, скакали на конях. Сжимались сердца мужчин и женщин, как будто постиг их день страшного судилища и ужасного возмездия: взрослых убивали, некоторых подвергали обрезанию и заставляли отвратитъся от своей веры, и, отняв от мужей и отцов жен и детей, уводили их в плен. Мать звала сына, а сын — свою мать: «Мать моя, кто даст мне видеть тебя!» А мать к сыну: «Сын мой, горе мне и печаль, горе дню твоего рождения, горе мне и горе отцу твоему, горе разломанным рукам моим, которые обнимали тебя, сын мой, ты уходишь в море бедствий. Неужели Христос не окажет тебе помощи для спасения?». Всей этой горести и бедствий и всех этих терзаний нельзя и описать и даже рассказать о них. Но я сообщаю все это для сведения грядущим поколениям, чтобы они слезно оплакивали гибель нашего армянского народа, ибо мы лично присутствовали там.
Забрав ограбленное и добычу и несчастных бесчисленных детей наших из городов и сел, они пошли в область Тоспа, в страну Вана, к подножью святой обители Варага, предводительствуемые безверным курдом по имени Севдия из рода доброго строителя Амира-Езда и Мелика — владетеля стран Беркри. Пленив всю область и захватив несметное я бесчисленное множество женщин и детей христиан, они увели их в Хорасан.
И овладели нами рыдания, горе и стенания. Мы несколько раз расспрашивали, пытаясь узнать число уведенных в плен из Арчиша и Вана, но никто не мог точно сообщить. Нам только известно; что три диакона из святой обители Мецоба и 27 пленных из села Аги, находящегося недалеко от нас, из нашего рода, а также близкие наши знакомые были взяты в плен и 10 пленных из одной семьи в селении Мачарук. Гере нам и увы с того дня до сегодняшнего дня и до будущего.
Случилось это в 879 году [1430] в день Пятидесятницы. В день праздника креста опять пришел Скандар, осадил город Арцке и придумывал средства, как бы взять его. И вот христиане тайно от неверных, особенно же с советником и мудрым подобным ишхану, христианолюбивым старшиной, по имени Мурат, надумали вместе со старшиной Арчеша Гованнесом Пхоко, со старшиной и приказчиком Аги-мелик Георгием пойти к тирану Скандару и потушить гнев ярости его, ибо он пришел предать мечу бедных христиан. И спустившись к нему, он» мольбами и просьбами поклялись ему [в покорности], лишь бы он не вспоминал о прежнем их восстании и неподчинении, которое допущено было ими раньше, и чтобы он не причинял им вреда. Милостью Христа они потушили его жестокость. Поклялся он не причинять им никакого вреда. Спустившись среди ночи с крепостной стены, они пошли к нему, а он, исполненный неизреченной радости, полюбил всех горожан: вступил он в город мирно и без грабежа.
Но они убили владетеля города, по имени Салтин и советника его Данишмана, однако, милостью бога из города не пропало ни одного волоска, ибо он был христианолюбив и милостив к нашему народу. Однако по причине его гордого характера ни ему, ни христианам не было удачи: погиб он и погубил наш народ. Когда наступил следующий 880 год [1431] а нашей стране начался страшный голод как среди христиан, так и нехристиан. Люди съели собак и кошек, лошадей и мулов, ослов и верблюдов, питаясь мертвечиной, и значительно уменьшилось число животных. Тогда [голодающие] стали нападать на своих сыновей и дочерей, и дошло до того, что в Тавризе съели тайно и явно 1000 душ, и разорялись северные-и южные области страны. Люди прибывали к нам из Тавриза, из Гера и Зареванда, Ошни и Агбака и направлялись в районы Качберуника, а из оставшихся там многие умирали. Те же, которые пришли в поселение Арест, питались рыбой овощами.
Звери, привыкшие питаться мертвечиной, стали нападать на живых людей, еще остававшихся в нашей стране. Волки вступили в Арчеш и во все наши области, вырывали сына из объятий матери, раздирали и пожирали. Встречаясь на полях с взрослыми и малолетними, нападали на них и немедленно раздирали. В области Арчеша волки сожрали больше 100 душ [не считая нищих] близ рек Арест и Мармет. Христиан, отправившихся зимой из области Араратской в страну иберов, погибло от сурового климата так много, что нельзя было и сосчитать их, как нам рассказал наш духовный брат инок Закария из Тегерана. Мера [мот] пшеницы на базаре Арчеша стоила более 60 танга.
Вымирали все люди, как коренные, так и пришельцы. Некоторые, взяв своих лошадей, уходили в далекие страны, в Ерзнга, Харберд, Амнт, Арани, Чмшкадзак. То же, которые оставались без призора, умирали от страшного голода. Некоторые по причине голода и бедствий пошли и смешались с курдами Багеша, Муша, Сасуна, и отреклись от сноей веры больше 500 душ, впав в безверие.
(Опущены две страницы, содержащие текст религиозного характера).
...У тирана Скандара был сын по имени Арали, которого он назначил [правителем] в укрепленную область Тосп у подножья Варага, в город Ван. При взимании налогов, как с нашего народа, так и с таджиков, он творил беззакония. И пошли они [население] к его отцу, Скандару, пожаловались на него, заявив, что они не в состоянии переносить причиняемые им бедствия и жестокости, «ибо страну нашу он обрек на нищету». Весьма раздраженный [Скандар] призвал его к себе, чтобы проучить за его невежество. Но тот, боясь отца, уклонился и ушел к владетелю Шемахи, к сыну шаха Ибрагима, к Халил-Уллаху[90]. А тот, задержав его, отправил к владетелю Хорасана, Шах-Руху, сыну Тимура, так как он питал тайную злобу к Скандару. А он [Скандар] узнав о том, что тот (Халил-Уллах) его ненавидит, собрал войско и выступил в поход на город Шемаху и его область. Он в течение 15 дней беспощадно вырубал деревья и сады и причинил не поддающиеся описанию разрушения. Нашел он себе единомышленника одного ишхана по имени Скандар, тоже по злодеяниям равного себе. Взяв его, он прошел дальше Дербентских ворот, разрушил много стран и безжалостно истребил мечом много горцев и степных. Оставаясь там целый год, он пролил столько невинной крови, что невозможно и описать. Вернувшись оттуда, он отрубил головы 360 данишманам и, навьючив животных, доставили их в страну Сюника, окровавленные и зловонные. Местные христиане, будучи очень милосердными, тайно привели 30 пленных. За ними пришел священник по имени Акоб и сообщил ему [Скандару]. Тот был огорчен и отпустил их с миром.
А владетель шемахинский. Халил, взяв с собою кадия мюдаристов, пошел к Шах-Руху, владетелю города Гре. Посыпав свои головы землей и разорвав ворот одежд своих, они сообщили ему горестную весть о бедствиях, которые совершил Скандар. Он [Шах-Рух] пришел в большое возбуждение, разгневался и поднял весь свой род. Наполнив благой свой разум горькой желчью, он созвал всех властителей зла города Гре как старых, так и младших, и сказал им: «Рассудите по правде и справедливости, как надо поступать с сыном Усуфа?». Они все в один голос закричали: «Он заслуживает смерти, пусть издохнет этот муж. Если ты не убьешь такого; безжалостного кровопийцу, творец бог потребует от тебя ответа». Тогда приказал он [Шах-Рух] принести ему оружие и надел его на себя, что, будучи суфием и миролюбивым, издавна он себе не позволял. Пылая гневом, он прошел трехдневный путь в сопровождении 20 человек, и потом собралось к нему из разных мест бесчисленное множество [народа] и подошло его войско. Так дошли они до города Султание. Он отложил. [свое выступление отсюда] на 40 дней, надеясь, что обманутый и введенный в заблуждение дьяволом глупый хвастун выйдет к нему навстречу с повинной.
Но тот оставил это без внимания. Миролюбивый Шах-Рух тогда двинулся с тяжелым войском [далее] и пришел в страну Сюника к укреплению Ернджак. Обложив его, он держал его в осаде в течение многих дней. Как сын, так и мать употребили всю свою мудрость и дали ему обещание не оставить в живых отца. Они обещали, что если удастся, убьют его и доставят ему [Шах-Руху] много золота и серебра. Приняв их предложение через послов, он поблагодарил их, похвалил разум его сына и ханум, отметив, что он умнее, чем Зопа Скандар. Посланные вернулись в клай, а Скандар оказался вне крепости. Он бежал с 150 человек, тайно пришел в страну Гоговит в село Арцап[91]и пробыл там три-четыре дня. Оттуда с своим войском он пришел в город Карин