церги, т. е. крытые шерстяной тканью палатки, по-видимому, в окрестностях Трапезунда или в Мацуке[3128]. В 1332 г. тюрки Байрама дошли до Асомата в Маиуке[3129]. В январе 1357 г. Алексей III убил 14 тюрок на мысе Ясон, вероятно, из подданных Хаджи Амира[3130]. В ноябре 1357 г. Хаджи Амир вторгается в пределы империи и доходит до Дикесима. В августе 1358 г. император выдает за Хаджи Амира свою сестру Феодору, а в декабре 1361 г. лично посещает замок-резиденцию (όσπιτόκαστρον) Хаджи Амира, локализация которого до сих пор неизвестна — возможно, он располагался южнее Керасунта[3131].
Около 1386 г. Хаджи Амир, заболев и почувствовав приближение смерти, передал власть одному из своих сыновей — Сулайман-беку[3132]. После 1386 г. отношения Сулайман-бека с империей были, скорее всего, враждебными — в течение 1396 идо мая 1397 г. он отвоевывает Керасунт и с торжеством уведомляет об этом Бурхан ад-Дина[3133], чей сюзеренитет он к этому времени принял.
По сообщению Клавихо, в 1404 г. потомки Хаджи Амира владели прибрежными крепостями Леона (Вона) и Стома (Пазар), западнее Керасунта[3134]. С этих пор какие-либо упоминания эмирата исчезают из источников. По всей видимости, Халивия, т. е. эмират Хаджи Амира, перешла между 1404 и 1427/28 гг. под власть Трапезундской империи[3135]. Это было последним территориальным приобретением Великих Комнинов.
О взаимоотношениях Великих Комнинов с мусульманскими правителями Синопа известно слишком мало и общую их логику можно попытаться выстроить лишь предположительно. Недостаток сведений о синопско-трапезундских отношениях в XIV в. не может не удивлять: эмират Синопа и Кастамона продолжал оставаться одним из самых влиятельных субъектов политической игры как на Черном море (наряду с Трапезундом, Генуей и Венецией), так и на материке в западно-анатолийском регионе.
В Синопе на рубеже XIII–XIV вв. продолжали править потомки некогда могущественного рода Парвана. Гази Челеби, владевший Синопом около 1300 — около 1324 гг. имел неоднозначные отношения с трапезундцами. В мае 1313 г. он в союзе с трапезундцами (которых поддержали греки, армяне и татары Солгата) атаковал генуэзскую Каффу[3136]. Однако уже в 1315 г. (до июля — сентября) Гази Челеби изгнал из Синопа православного епископа, что, скорее всего, свидетельствовало о начале каких-то гонений на местных греков[3137]. Еще через три или четыре года, в 1318/19 (6827) г., синопский флот атаковал сам Трапезунд и поджег город, так что огонь уничтожил «все красоты города как снаружи, так и внутри» его[3138]. Возможно, что это было ответом Гази Челеби на трапезундско-генуэзское сближение, выразившееся в подписании мирных договоров в 1314 и 1316 гг. С этих пор, по всей видимости, отношения между Великими Комнинами и мусульманскими правителями в Синопе надолго портятся.
Около 1324 г. Синоп перешел под контроль эмира Кастамона Сулаймана-паши (ок. 1324–1345) из династии Джандаров (или, по поздней традиции, Исфандийаров)[3139]. Однако это не привело к улучшению отношений: в 1340 г. синопцы вновь намеревались атаковать Трапезунд[3140].
Трапезундско-синопское сближение произошло, по всей видимости, в 40-е гг. XIV в. В ноябре 6866 (1357) г. в Трапезунд прибыла дочь василевса Алексея II Евдокия, которую хронист именует синопской деспиной и которая была женой Адил-бека, сына Сулайман-паши[3141]). Свадьба Адил-бека бен Сулаймана (1345–1361) и Евдокии произошла между 1345 г. и до 1357 г. Можно предположить, что это событие произошло в правление дяди Евдокии Михаила (1344–1349), когда генуэзцы (1344–1345), в то время дружественные Трапезунду, пытались урегулировать свои отношения с Адил-беком[3142].
Однако, видимо, попытки генуэзцев сблизиться с Джандарами в те годы провалились. Вполне вероятно, что это отрицательно сказалось и на отношениях между Адил-беком и Михаилом, придерживавшимся прогенуэзской политики. На это, возможно, указывает то обстоятельство, что в 1349 г. синопцы оказались косвенно причастными к свержению Михаила группой трапезундской знати во главе с малолетним императором Алексеем III. Будущий император Алексей III был вывезен из Трапезунда в Константинополь своей матерью Ириной, второй женой Василия (1332–1340), в период гражданской войны в империи, разразившейся после смерти его отца. В 1349 г. императрица Ирина с сыном вернулась в Трапезунд, Михаил был низложен, а Алексей III воцарился как новый император[3143].
По дороге из Константинополя в Трапезунд Ирина, возможно, останавливалась в Синопе[3144]. Не исключено, что именно антигенуэзская направленность этой акции открыла порт Синопа для Ирины и ее сына.
Приезд Евдокии в Трапезунд в 1357 г. скорее всего указывает на дружественные отношения между Алексеем III и Адил-беком в этот период. Это посещение Евдокией Трапезунда вовсе не означает, что деспина не вернулась назад в Синоп[3145]. Скорее всего, Евдокия, навестив Алексея III, который приходился ей племянником, вернулась к мужу и продолжала после 1357 г. оставаться деспиной Синопа, ведь именно так ее именует Панарет.
Можно предположить, что трапезундско-синопские отношения претерпели новый кризис в 1360-х гг., уже после смерти Адил-бека, в правление его сына Кётюрюма Байазида (1361–1385)[3146]. Весной или летом 1368 г. (до 19 июля) лодочный флот неких азапов (άζάπικα παρασκάλμια), т. е. тюркских корсаров, атаковал островок Ареса (Гиресун Адасы) у Керасунта. Почему синопцы предпринимали враждебные шаги по отношению к Алексею III в 1362 и 1368 гг. — не известно[3147].
В целом можно предположить, что заезды в Синоп различных представителей рода Великих Комнинов стали возможны благодаря синопской деспине Евдокии, исполнявшей роль связующего звена между Великими Комнинами и Джандарами и принявшей некое, не совсем понятное участие во внутренней династической борьбе между различными ветвями комниновского рода.
В последней трети XIV в., как представляется, отношения Великих Комнинов с синопскими эмирами нормализуются. Как показано выше, Трапезунд и Синоп-Кастамон оказались в одном антисивасском и антиосманском лагере. Чуть позже, в период активизации османской экспансии в южном Причерноморье, синопские тюрки и понтийские греки вновь окажутся союзниками и поддержат эмира Тимура; еще через пол века, в середине XV столетия, эмир Синопа будет упоминаться в числе союзников Великих Комнинов.
Помимо оседлых мусульман, Трапезундской империи продолжали противостоять кочевники, представлявшие для нее зачастую не меньшую угрозу. Вторая волна кочевой миграции на Понте, начавшаяся в 1330-х гг., продолжала сохранять отмеченную выше знаменательную особенность — она была направлена с запада на восток. По крайней мере, четыре туркменских племени — чепни, ак-куйунлу, боз-доган, духар — пошли последними в обратной миграционной волне и избрали самый северный путь по прибрежным районам Понта. Все четыре племени пришли в Анатолию из Средней Азии лишь в эпоху монгольских нашествий. Можно предположить, что эти четыре племени составили подобие конфедерации, которая распалась позже в результате столкновения с военной силой и дипломатией Великих Комнинов.
Наиболее мощным из этих племен были чепни. Самое раннее упоминание туркмен племени чепни в Анатолии — сообщение мамлюкских источников об участии неких туркмен в захвате Синопа в 1265/66 гг. силами Му'ин ад-Дина Парвана. Несомненно, мамлюкские авторы подразумевали под этими туркменами племена чепни; при этом они отмечали, что трапезундцы ведут упорные войны с туркменами[3148]. Ничего не известно о том, насколько глубоко в материк распространялась власть Великих Комнинов за пределы Синопа в период с 1254 по 1265/66 г. Однако скорее всего уже в эту эпоху Андронику II (а возможно, даже и его отцу Мануилу I) пришлось столкнуться с давлением кочевников чепни на синопские владения в период, предшествующий 1265/66 г. В 1277 г. чепни вновь оказываются на острие борьбы с греками и отбивают последнюю атаку греков на Синоп[3149].
Далее чепни начинают медленно двигаться на восток к западным пределам Трапезундской империи. Примерно через 70 лет они оказываются под Трапезундом, покрыв за истекшие почти три поколения более 400 км. Первое упоминание об их присутствии в этом регионе принадлежит Панарету и относится к событиям 29 июня 1348 г., когда чепни в союзе с Ахи Айна-беком из Эрзинджана, Мухаммадом Рикабдаром из Байбурта и туркменами боз-доган и ак-куйунлу атаковали сам Трапезунд. Панарет именует их Τζαπνίδες [çapnides, sing. çapnis] — точное соответствие тюрк, çapni (в современном турецком произношении — çepni). Объединенная рать тюрок должна была представлять собою значительную военную силу. Сражение длилось три дня, однако коалиция потерпела полное поражение и отступила, «теряя по пути много тюрок»