В истории Трапезундской империи известно мало народных восстаний и мятежей. В основном они связаны с конъюнктурными обстоятельствами. Напротив, борьба группировок знати и внутридинастические конфликты, перерастающие в гражданские войны, занимали весьма важное место во всей истории государства. Их истоки и суть рассматривались многими учеными, однако малочисленность и лапидарность источников, их тенденциозность и фигуры умолчания делали поиск зачастую затруднительным, а выводы сугубо гипотетическими.
Я. Фальмерайер первым выделил в Трапезундской империи две факции: дворцовую партию, представителей старовизантийской знати, пришедшей с Комнинами в 1204 г., и «народную», или отечественную, партию из представителей коренной местной знати (ее опора была в Керасунте и провинциях). Он предложил называть вторую месохалдиями, или трапезундско-колхидской партией, а первую — схолариями. Схоларии, по его мнению, восходили к дворцовой охране константинопольских императоров. Перемещение этой сильной и богатой факции в Трапезунд было одной из причин императорских притязаний Алексея I. Обе группировки находили сторонников в народе. Первые — среди населения городов, вторые — в провинциях. Дело доходило до войны с использованием иностранных войск, а схоларии тогда искали поддержки в Константинополе. Победой схолариев было воцарение Василия в 1332 г., но итогом стало подчинение царской власти диктату знати и обострение противоборства ее группировок после смерти Василия и воцарения Ирины Палеологини[1409]. Город противостоял провинции. Город боролся за неограниченную власть монарха, провинция поддерживала «своих» архонтов. Равновесие сил затянуло борьбу, усугубило раздробленность страны[1410]. Воцарение Алексея III в условиях возросшей внешней опасности ознаменовало борьбу императорской власти против сеператизма и попытку консолидации[1411].
В контексте борьбы проконстантинопольской партии «схолариев» и местной знати рассматривали события Г. Герцберг[1412], Г. Гельцер[1413], П. В. Безобразов[1414], У. Миллер[1415], И. Джавахишвили и С. Г. Каухчишвили[1416], А. Саввидис[1417] и др.
Дж. Финлей, в целом отталкиваясь от концепции Фальмерайера, сделал несколько иной акцент: «Трапезундские олигархи были представителями римской, а не феодальной аристократии, и больше напоминали античный и азиатский тип, чем западноевропейский»[1418]. Основное противостояние разделяло лазскую знать и греческих вождей горожан[1419]. Вместе с тем каждый представитель мятежной аристократии боролся за свои собственные права и привилегии, за свою долю в распределении ресурсов империи[1420]. В этом, видимо, и причина неконсолидированности группировок. Дж. Финлей попытался связать события гражданских смут и борьбы претендентов на трон в Трапезунде с борьбой Кантакузинов и Палеологов в Византии[1421].
Ф. И. Успенский видел в истоках гражданской войны в Трапезундской империи притязания Константинополя и «константинопольской партии» на власть, осложненные соперничеством между Палеологами и Кантакузинами и их креатурами. Первым этапом этой борьбы стало «удаление лиц грузинского и армянского происхождения» к 1344 г., вторым — закрепление власти за рядом семейств первых архонтов, назначенных на место погибших и казненных (Схолариев, Мицоматов, Каваситов, Доранитов, Чанихитов). Победила служилая аристократия, ставшая на путь феодализации империи и образования «отдельных и независимых от царской власти синьорий»[1422]; «… разгром старой системы, ослабление и истребление прежней могущественной партии (грузинской) и переход влияния к чисто эллинской, поддержанной из Константинополя партии, не послужили к выгоде и пользе Трапезунтской империи, в которой не вся сила была в эллинском элементе», — заключает ученый[1423].
Крайне схематизируя и модернизируя, В. Эллен писал, что ключевой антагонизм империи лежал в борьбе «городской» и «сельской» партий, в основе которого был «национальный» антагонизм лазов и греков[1424].
П. Кэранис рассматривал борьбу в Трапезундской империи в середине XIV в. в контексте противостояния нобилитета и народных масс (populace). Истинным ее мотивом он считал стремление нобилитета ограничить императорскую власть. В составе нобилитета он выделял местную знать, якобы стремившуюся искоренить влияние Константинополя, и провизантийскую факцию, состоявшую из императорской гвардии, наемников и связанных с Константинополем искателей приключений. Но истинные цели обеих групп были одинаковы: захват власти. В этой борьбе народ принимал активное и решительное участие. И хотя подчас выступал на стороне одной из группировок, он оставался верным имперской традиции и разрушал попытки любой из группировок разрушить центральную администрацию[1425].
Э. Жансан, в целом придерживаясь взглядов Фальмерайера — Финлея, полагал, что для схолариев, утративших власть в Византии со свержением Андроника I, в Трапезунде открывались новые возможности и ресурсы богатств и власти. Тем самым Жансан также склонялся к идее константинопольского происхождения одной из группировок знати, оппозиционной месохалдиям, родовой понтийской аристократии[1426].
Начав, следуя за У. Миллером, с традиционного противопоставления «месохалдской фракции» (в которую входили Чанихиты, Каваситы, Мицоматы, Камахины) и греческой партии схолариев[1427], Э. Брайер позднее отметил, что название «месохалдии» не встречается ни в каком трапезундском источнике, реконструировано Фальмерайером искусственно[1428] и предложил затем более сложную классификацию структуры правящего слоя, деление его на две условные группировки: столичную дворцовую знать, чаще всего филовизантийскую, и сельскую знать (из трех элементов, чьи интересы нередко расходились: лазского, архонтов пограничной Халдии и архонтов побережья). В 30-е гг. XIV в. был достигнут критический рубеж, когда большое количество земель, с которых ранее уплачивались налоги в фиск, было пожаловано в пронии, и Великие Комнины оказались лишенными средств обеспечить лояльность этих землевладельцев. Началась борьба за земли, конфискации владений знати, процесс консолидации императорского домена — ключ к победе императорской власти над соперниками[1429]. В 1332 г. дворцовая партия одерживает верх над халдейской группировкой, в 1341 г. совместные усилия халдейских и прибрежных архонтов вновь побеждены столичной знатью, затем борьба ведется с переменным успехом, пока Алексей III в 1349–1363 гг. не берет верх над всеми группировками, опираясь на симпатии «народа» и поддержку городов и расчленяя силы соперников[1430]. Результатом стало укрепление власти монарха и перераспределение земельного фонда в пользу фиска и частично монастырей.
Мы не претендуем (по уже отмеченной причине) на решение этой проблемы, но постараемся найти достоверное ядро фактов для ее уяснения.
Как кажется, начало смутам положили нестроения внутри самой династии Великих Комнинов. Начальные этапы ее истории особенно полны обстоятельств, неясностей, недомолвок, дающих основание для самых разных суждений. Уже само правление Алексея I и, как можно понять из источников, более активная роль брата императора полководца Давида навели Р. М. Шукурова на мысль о некоем соперничестве между братьями и о возможном мятеже и отстранении Давида, его ссылке на Афон, где он якобы и умер[1431]. Я не вижу оснований для столь радикальных суждений, но вероятно, что цели двух первых Великих Комнинов, направленность их деятельности разнились,
После смерти Алексея I на престол восходит не один из его сыновей, а муж его старшей дочери (и единственный трапезундский василевс, не Комнин по крови[1432]) Андроник Гид. Возможно, это тот самый удачливый полководец, который воевал на стороне Ласкариса против Давида[1433]. Свои военные таланты он блестяще проявит затем в борьбе с сельджуками, защищая Трапезунд. Обстоятельства его восшествия на престол не раскрывает ни написавший о самом этом факте Панарет[1434], ни Иоанн Лазаропул, рассказавший о его победе над султаном Меликом[1435]. Процарствовав 13 лет, Андроник не оставил престол своим потомкам, но вернул его старшему и первородному сыну Алексея I Иоанну, имевшему прозвище Аксух, возможно, от имени матери[1436]. Далее в единственной сохранившейся рукописи Панарета есть несоответствие: сказано, что Иоанн I правил с 6743 г. до 6746 г. от сотворения мира и вместе с тем говорится, что царствовал он 6 лет[1437]