. Уникальна упоминавшаяся приписка к псалтири Ватопеда (Cod. Athos. Vatop. 760), сообщающая о смерти трапезундского полководца, брата Алексея I Давида Комнина в 1212 г. Эти примеры указывают на большое значение рукописей Афона для изучения истории Трапезундской империи и одновременно демонстрируют живую связь двух центров греческого мира.
Глава 7.Церковь Трапезундской империи
Византийская традиция, восходящая к так называемым «Деяниям св. Андрея» середины II в. и развитая иеромонахом Епифанием в IX в., связывает начало проповеди Евангелия на Южном берегу Черного моря, в Трапезунде, Амисе, Синопе с именем Апостола Андрея Первозванного. Эти представления закрепились в литературе Трапезундской империи и были подкреплены авторитетом митрополита и агиографа Иоанна Лазаропула, писавшего, что языческие предрассудки возобладали после миссии Апостола и тогда явился новый свидетель и проповедник истинной веры св. Евгений[1809]. Другая традиция, восходящая к III в. и к Евсевию Кесарийскому, не отрицая посещений апостолом Андреем Причерноморских берегов, считает малоазийские области апостольским уделом брата св. Андрея апостола Петра[1810]. Вслед за апостолами на Понте проповедовали их ученики. Один из них, св. Сосфений, по сообщению хрониста XII в. яковитского патриарха Антиохии Михаила Сирийца, проповедовал на Понте и был брошен в море по приказу префекта Нонна[1811].
К правлению императора Траяна (98–117) относится мученичество первого собственно понтийского святого — Фоки. Это был епископ города, обративший в христианство многих язычников и отличавшийся удивительным гостеприимством старый садовник-вертоградарь из Синопа, открыто исповедовавший веру. Он сам открыл себя преследователям, претерпел страдания за Христа и был похоронен в Амасии. В начале V в. его мощи были перенесены в Константинополь. Тогда же Астерий Амасийский посвятил ему гомилию, а мученик стал покровителем моряков Понта, Эгеиды и Адриатики, был почитаем и в Константинополе, и в Риме, и на Боспоре (скифами, живущими от Меотийского залива и реки Танаиса до реки Фасиса, приносившими дары к его гробнице). Почитание св. Фоки, возможно, связанное с традицией паломников, дошло и до Херсонеса, где, по-видимому, был нищеприимный дом святого[1812]. Примечательно, что культ св. Фоки включил в себя элементы античного культа Диоскуров Митридатовского царства. Еще в раннее Средневековье он вобрал в себя воспоминания о двух святых Причерноморья (навта и кипура-садовника), чье поминовение приходилось на один день — 22 сентября. Изображенный на херсонских евлогиях св. Фока предстает в образе навта в лодке. Храм и монастырь Св. Фоки близ Трапезунда известен по источникам XI–XV вв.[1813] Другим почитаемым на Понте и в Трапезунде святым III в. был чудотворец св. Григорий Неокесарийский, митрополит Понта Полемониака, в церковную юрисдикцию которого входила и епископия Трапезунда.
В III в. отмечена активная миссионерская деятельность христианских проповедников в Трапезунде. В эпоху Диоклетиана (284–305 гг.) наиболее известными из них стали свв. Евгений, Валериан, Канидий и Акила, первый из которых почитался позднее как святой покровитель Трапезундской империи. Все четверо, ниспровергнувшие идол Митры и боровшиеся с его почитателями, были схвачены, преданы суду и казнены римским наместником Лисием[1814]. Но еще до казни этих святых Лисий, а также другой римский наместник Агрикола предали смерти христиан внутренних областей Малой Азии — Севастии и Никополя. Лисий устроил трибунал в городке Сатала близ границ Халдии. Сорок Севастийских мучеников, сорок пять мучеников Никополя, св. Евстратий из Араураки и четверо его сподвижников (свв. Авксентий, Евгений, Мардарий и Орест)[1815], св. Орентий и шестеро его братьев, убитых в разных городах Лазии и Питиунте, стали жертвами массовых расправ над христианами, а их складывающийся культ (включая и версии житий) повлиял на формирование культа и написание мартириев собственно трапезундских святителей. Их культ впоследствии как бы затенил культ других местных мучеников, хотя близ Трапезунда и в XIII в. существовал храм Св. Евстратия[1816]. Почитание св. Евгения в Трапезунде отмечено источниками еще в VI — начала VII в., однако широкое распространение культа в Трапезунде, превращение монастыря святителя в центр паломничества, относится к первой четверти XI столетия, а почитание святителя как покровителя императоров начинается с Андроника I Гида и укрепляется в правления Алексея II и Алексея III[1817].
В городе Комана был прославлен другой христианский мученик — Василиск, казненный наместником Амасии Агриппой. Именно при Агриппе, сменившем менее рьяного преследователя христиан Асклепиодота, гонения на христиан охватили не только города, но и небольшие деревни. Мартирий Василиска пополняет и наши знания позднеантичной топонимики Понта. Он называет село Хумиала, родину святителя, а также небольшое село Дакозара на пути от Амасии к Комане, где Василиск явил чудо и способствовал принятию христианства владелицей этого села Тройной и римскими воинами, предместье Команы Диоскора, где Василиску отрубили голову по приговору Агриппы[1818].
Преследования, как сообщают агиографические тексты, были следствием декретов Диоклетиана и Максимиана, предписывавших всем подданным империи приносить жертвы языческим богам и грозивших карами христианам[1819]. Римские власти волновало то, что обращение в христианство затрагивало и армию, особенно так называемых «лимитанов» — отряды, охранявшие границы. К воинам, правда, нередко сначала применяли и менее жестокие кары — ссылая в далекие крепости, как Питиунт[1820]. В эпоху этих гонений далеко не все население Понта симпатизировало христианам. Было, и немало, доносителей на них. Сами Трапезундские святители также были выданы Лисию доносчиками[1821]. Преследования христиан на Понте продолжались и в правление Лициния, велевшего предать мучительной смерти епископа Амасийского Василия (ок. 309 г.) и закрывавшего местные церкви[1822]. Но эпоха катакомбного христианства завершалась.
Первый известный епископ Трапезунда Домн принимал участие в деяниях Первого Вселенского собора в Никее в 325 г.[1823] Из архиереев Понта не раз выбирали константинопольских патриархов. При Юстиниане I 22-м Вселенским патриархом был избран пользующийся покровительством императрицы Феодоры аскет, епископ Трапезунда Анфимий (535–536), вскоре, правда, смещенный по настоянию папы Агапита I из-за уступчивости монофиситам. В качестве предлога для обвинения использовался казус нарушения канонического права в процедуре его перевода из Трапезунда в Константинополь[1824]. Анфимий отказался предстать перед поместным собором, был осужден и низвержен как с Константинопольской, так и с Трапезундской кафедр[1825]. Среди константинопольских патриархов были и другие выходцы с Понта: Стефан II, ранее митрополит Амасии (925–927)[1826], Иоанн VIII Ксифилин (1064–1075), Симеон Трапезундский (1466–1467, 1472–1474, 1482–1486).
В правление императора Юстиниана I в области Понта, прежде всего в Трапезунде и Амасии, восстанавливались разрушенные храмы[1827].
Первоначально Трапезунд был епископией Неокесарийской митрополии (епархии Понта Полемониака)[1828]. Обретение трапезундской кафедрой ранга митрополии произошло, по-видимому, в два этапа. С исчезновением между 680/81 и 787 гг. митрополии Фасиса на Кавказе титул митрополита Фасиса был передан трапезундскому владыке, и архиерей Христофор подписывался под актами Седьмого вселенского собора 787 г. сначала как епископ Фасиса и Трапезунда, а потом и просто как Трапезунда[1829]. Возведение же собственно трапезундской кафедры в ранг митрополии, видимо, было закреплено в начале правления Василия I (867–886). Первым митрополитом Трапезундским получившим этот сан, стал монах, затем игумен монастыря Св. Фоки Диаплу близ Трапезунда Афанасий Демонокаталит, «сокрушитель бесов», чудотворец, прославленный за дар изгонять словом нечистых (после 843 г. — около 886). Он исцелил в Константинополе дочь императора Феофила и был рукоположен в архиереи Трапезунда патриархом Мефодием (843–847)[1830]. Положение Трапезунда как автокефальной митрополии было закреплено и в современной Нотиции епископий[1831]. К началу X в. он занимает и до XIV в. удерживает 33-е место в списке кафедр с именованием епархии Лазика[1832]. Керасунт, также входивший в состав Неокесарийской епархии, стал митрополией с середины XI в.[1833] Высокое положение в ряду митрополий Константинопольского патриархата принадлежало и другой древнейшей понтийской митрополии — Амасийской (епархии Еленопонта), издревле занимавшей почетное 12-е место в списках епископий