[2315]. Вторым важнейшим фактором было закрепление генуэзцев в Крыму на основании договоров с ордынскими правителями и основание факторий в Каффе (1266–1270) и Солдайе (1274)[2316], а также освоение ими важнейшего сухопутного пути от Сиваса и Трапезунда через Малую Азию — к Аяццо и к Тебризу[2317].
Определяя хронологию проникновения генуэзцев на территорию Трапезундской империи, Я. Фальмерайер в начале XIX в. мог сослаться только на утверждение Пахимера, отметившего при изложении событий 1304 г. (1306 г., как считал Фальмерайер), что генуэзцы «издревле» жили в столице Великих Комнинов[2318]. В 1879 г. итальянский ученый К. Дезимони опубликовал счета английского посольства Ленгли, свидетельствующие о существовании уже в 1292 г. генуэзской колонии в Трапезунде[2319]. Наконец, целая группа источников о пребывании генуэзцев на Понте в конце XIII в. была введена в научный оборот Г. Брэтиану. Это уже упоминавшиеся акты нотариев Перы и Каффы, подтверждающие значительный размах генуэзской торговли в Трапезунде в конце 80-х — начале 90-х гг. XIII в.[2320] и то, что к 1292 г. караванная дорога между Тебризом и Трапезундом была хорошо освоена генуэзцами[2321]. Брэтиану обратил внимание также на ноту венецианского правительства Генуе по поводу ограбления на сумму 200 лир гроссов венецианского купца Леонардо Капелло и убийства его компаньона жившими в Трапезунде генуэзцами в 1284 г.[2322] В документе содержалось и первое упоминание о генуэзском консуле Гальвано ди Негро и о некоем генуэзце Николозиусе де Ариа (Брэтиану полагал: Николо Дориа), который ведал монетным двором (cecha) в Трапезунде и производил размен монеты[2323]. Очевидно, что генуэзское поселение в Трапезунде, в 1284 г. уже имевшее администрацию, возникает ранее этой даты. Современные исследователи Э. Эннен и М. Буонджорно относят это событие к 1281 г.[2324]
Возникновение генуэзской фактории в Трапезунде было следствием тех закономерностей развития торговли, о которых уже писалось выше. Действительно, в пределах самой Трапезундской империи генуэзцы активно торговали в Ватице и снимали там дома в 1274 г.[2325], в Симиссо — в 1280–1281 гг.[2326], в Ло Вати (Батуми) — в 1290 г.[2327] В 1274 г. квасцы из Трапезунда доставлялись в Константинополь на генуэзских судах[2328]. Хотя и более медленными темпами, чем в Крыму и Анатолии, генуэзцы укреплялись и на западном побережье Черного моря (Вичина, Килия и др.), откуда в больших количествах экспортировалось зерно[2329]. Уже в конце XIII в. станции в Трапезундской империи являлись для генуэзцев опорными пунктами в связях с Крымом. Генуэзцы использовали и давние экономические отношения Трапезунда с городами Южной Таврики[2330]. Немаловажное значение Трапезунд имел для генуэзцев как крупный хлебный рынок и торговый центр на пути экспорта зерна с Западного Кавказа в Крым, Перу и даже в Италию[2331]. Расчеты между генуэзцами в трапезундских аспрах комнинатах фиксируются, как минимум, с 90-х гг. XIII в.[2332] C начала XIV в. Трапезунд был для генуэзцев опорным пунктом в торговле с Тебризом, через него лигурийские купцы осуществляли сделки и расчеты по коммерческим операциям в Персии[2333].
Мы не располагаем актом, оформившим статус генуэзской фактории в Трапезунде. Первый сохранившийся договор относится к 1314 г.; в нем лишь в общей форме упомянуто о предыдущих соглашениях. Известно также, что уже в 1302 г. генуэзцы имели в Трапезунде свою судебную курию[2334]. Судебный иммунитет предоставлялся лишь императорским хрисовулом. Очевидно, что хрисовул был дан генуэзцам ранее 1302 г. На основании этих соображений, а также ноты генуэзского дожа Джованни ди Мурта венецианскому — Андреа Дандоло от 19 февраля 1345 г., где указывалось, что земля, на которой венецианцы желали укрепиться, была 45 лет назад и даже ранее того отдана генуэзцам императором Алексеем II по договору, заключенному в местечке Арзерон Трапезундской империи[2335], В. Гейд, а за ним и другие исследователи полагали, что выделение генуэзцам особого квартала было совершено около 1300 г.[2336] Однако в Арзероне, необычном для дипломатических встреч месте, был заключен договор 1314 г. Мы полагаем, что в ноте 1345 г. речь шла об этом документе. Ведь в 1344/45 г. генуэзцы владели Дальсаной (арсеналом), полученной ими впервые именно по договору 1314 г. На этой территории венецианцы пытались возвести свои укрепления, что вызвало протест соседей[2337]. Дата — 1300 г. — не подходит в качестве первоначальной еще и потому, что в самой грамоте 1345 г. ясно сказано, что уступка квартала (в 1314 г. — С. К.) была сделана «sequenda vestigia et concessiones dominorum imperatorum antecessorum suorum»[2338], T. e. вследствие соглашений с предшествующими Алексею II императорами, вероятнее всего, с Иоанном II (1280–1297). Нами был выявлен генуэзский нотарий, Герардоди Сан-Донато, работавший в Трапезунде еще в 1288–1290 гг.[2339] Нотарии пребывали в Трапезунде и в 1302, и в 1310 гг.[2340] Постоянное присутствие нотариев — косвенное свидетельство существования фактории с собственной администрацией. В пользу этого говорят и данные о торговле в Ватице, рассмотренные выше, и быстрый рост генуэзского поселения в Севастии (Сивасе) в последней четверти XIII в.[2341], невозможный при отсутствии опорных пунктов на территории Трапезундской империи. Таким образом, можно предполагать, что генуэзская фактория в Трапезунде возникла ранее 1288 г. и ее оформление было произведено неизвестным нам хрисовулом Иоанна II.
Источники не сообщают о каких-либо крупных инцидентах в отношениях между Трапезундской империей и Генуей до начала XIV в.[2342] Первый значительный вооруженный конфликт произошел в 1304 г. Сведения о нем содержатся в сочинениях Панарета и Пахимера. Первоначально они хронологически разрывались: сообщение Трапезундской хроники относили к 1311–1312 г.[2343], а данные византийского историка — к 1306 г.[2344] В первом случае мы сталкиваемся с результатом недоразумения: Панарет писал о событиях 1304 г.[2345] У Пахимера о них сказано «в тот год». Издатель П. Поссин, затем Я. Фальмерайер, В. Гейд и другие из контекста заключали, что речь идет о 1306 г. Однако еще Г. Каро, сопоставив данные Пахимера, относившиеся к Каталонской экспедиции, с хроникой ее участника Рамона Мунтанера установил, что главы пятой книги Пахимера, начиная с 23-й, относятся к лету 1304 г.[2346] Следовательно, оба источника свидетельствуют о событиях лета 1304 г. Генуэзский нотариальный акт, недавно опубликованный Дж. Пистарино, позволяет точно датировать произошедшие в Трапезунде столкновения июнем 1304 г.[2347]
По Пахимеру, генуэзцы направили к трапезундскому императору Алексею II послов от лица их Совета, выдвинув ряд требований, в том числе о ликвидации контроля над их торговлей со стороны трапезундского правительства, так как они получили освобождение от налогов от самого византийского императора и не желают поэтому склонять голову перед «топархами»[2348]. Мы уже писали о попытках венецианцев в результате успешного посольства добиться снижения сумм коммеркиев. Вероятно, нечто подобное происходило и в этом случае. Сходство еще более усиливается тем, что генуэзцы имели предписание покинуть город, если их требования не будут удовлетворены[2349], что они и пытались сделать, получив твердый отказ со стороны императора. Генуэзцы бросились на свои большие корабли, в чем не встретили препятствий. Алексей II лишь повелел задержать часть сгруженных на землю товаров: они подлежали обложению коммеркием. Генуэзцы оказали вооруженное сопротивление, и против них был послан отряд ивирского войска[2350]. Не выдержав натиска, генуэзцы подожгли «местность вне города» (арсенал, как поясняет Панарет). Однако пламя перекинулось на корабли генуэзцев, и товары, находившиеся на 12 судах, пострадали от огня. Ущерб, нанесенный местным жителям, был незначителен. Панарет, как и Пахимер, усматривает причинно-следственную связь между событиями — поджогом арсенала и завязавшейся битвой.