ни[507]. Но как в таком случае понимать последующее присутствие в списке Фенике и Кассиопы, представленных тремя теародоками каждая? К тому же и в упомянутой надписи из Эпидавра Кассиопа упоминается как самостоятельный полис. Ответ может быть только один: к этому времени и Фенике, и Кассиопа уже приобрели статус и функции полисов.
Изыскания археологов также подтверждают вывод о том, что эпиротские города еще не появляются ни в V в., ни тем более в VI в. до н. э.[508]
Приведенные факты свидетельствуют о длительном сохранении у эпиротов сельской общинной организации, единицей которой была деревня. Английский ученый Я. Рой, исследовавший сельскую племенную организацию юго-западной Аркадии, предложил использовать термин tribalism для обозначения тех общин, которые были политически объединены и составляли как бы независимое государство, но не имели при этом крупных городских центров, будучи расположенными в нескольких деревнях[509]. Термин tribalism, который подразумевает сохранение архаичных институтов и организаций, связанных с родоплеменным строем, и характеризует общую архаичность социального развития, полностью соответствует сельской организации Эпира V–IV вв. до н. э. В то время как большинство полисов Греции уже вступили в стадию кризиса[510], в Эпире преобладала сельское поселение — κώμη.
«Протоурбанический период», как его называют современные албанские археологи, в истории Эпира представлен укрепленными поселениями железного века, для которых было характерно наличие крепостных стен, построенных из необработанных каменных блоков различных размеров, скрепленных без раствора[511]. Хронологически эта группа поселений относится к VII–VI вв. до н. э. и предшествует возникновению городской организации.
Вместе с тем не все эпиротские сельские общины трансформировались в более или менее крупные полисы. Некоторые из них как бы заняли промежуточное положение, уже не будучи κώμη, но по своим размерам еще не развившись до полиса. Так, Страбон, описывая Кассиопию, указывает, что около Кихиры находится Бухета, маленький городок кассиопов (Strab., VII, 7, 5: πολίχνιον Βουχέτιον Κασσωπαίων).
Павсаний, рассказывая о некоторых греческих поселениях городского типа, использует термин не πόλις, a πόλισμα (Paus., V, 22, 4). По всей вероятности, такие маленькие городки (πόλισμα, πολίχνη) были широко распространены и на территории Эпира. Сельские общины, связанные общностью происхождения, языка, культов, экономической жизни и необходимостью обороны от внешних врагов, объединялись вокруг какой-то естественной возвышенности, образуя город.
Теперь посмотрим, что из себя представляли важнейшие города древнего Эпира. Пассарон, без сомнения, являлся крупнейшим из них. О нем, являвшемся древнейшей столицей Молосского царства, известно, к сожалению, очень немного. В течение длительного времени исследователи не могли достичь единства по вопросу о его локализации[512]. Ближе всех к разрешению данной проблемы подошел Н. Хэммонд. В середине 30-х гг. XX в. греческий археолог Д. Эвангелидис раскопал храм около местечка Радотови, который он датировал концом IV в. до н. э. По своим размерам данный храм гораздо больше, чем храм в Додоне, что свидетельствовало о его значимости. Было высказано мнение, что здесь находился важнейший центр молоссов с храмом Зевса[513]. В храме были обнаружены и две надписи. Одна из них датируется концом III в. до н. э. и содержит решение союза (койнон) племени атерагров с упоминанием молосских простатов. Другая надпись, датируемая началом II в. до н. э., упоминает «эпиротов»[514]. Эти надписи говорят о том, что поселение около Радотови было, во-первых, в древности центром общины атерагров внутри Молосского государства, а во-вторых, позднее и центром Эпиротского союза. Существование подобного центра с полным основанием нужно отнести уже к IV в. до н. э. Подтверждением вывода об идентификации Пассарона и Радотови, по мнению Н. Хэммонда, может служить и описание Плутархом церемонии традиционного обмена клятвами между царями и их подданными (Plut. Pyrrh., 5). Обмен этими клятвами должен был происходить в начале лета или ранней осенью, когда пастухи перегоняли стада из долин в горы. Местечко Радотови как раз и лежит на пути из прибрежных равнин в долину Янины, где имелся удобный проход для пастухов. В местечке Куренды, недалеко от Радотови, была сделана еще одна интересная находка — кусок черепицы с надписью ΠΑΣΣΑΡ. Все это позволяет идентифицировать храм в Радотови с храмом Зевса в Пассароне.
Возвышенность Гардики к юго-востоку от храма, находившегося на открытой равнине, была сильно укреплена. Стоит ли, однако, считать эти укрепления стенами акрополя в Пассароне? Здесь мы можем опираться только на косвенные данные, ибо прямых свидетельств в источниках не имеется.
У Тита Ливия сохранился рассказ о событиях 167 г. до н. э., когда римляне вторглась из Иллирии в Молоссию и уничтожила молосские города. К моменту подхода римской армии под командованием Аниция все молосские города, за исключением Пассарона, Текмона, Филака и Хоррея, капитулировали. Римляне двинулись сначала против Пассарона, так как он лежал первым на их пути в равнину Янины. Лидеры промакедонской партии Антиной и Феодот закрыли ворота, надеясь выдержать осаду, но их противники сдали город. Из указаний Тита Ливия (Liv., LXV, 26–33) можно сделать вывод, что Пассарон был хорошо укрепленным городом. Едва ли вожди молоссов рассчитывали бы отстоять его от римлян, не будь тут надежных укреплений. Мощные и хорошо укрепленные стены рядом с храмом в Радотови обнаружены только в Гардике. Эти стены построены с применением нескольких архитектурных стилей — свидетельство того, что они ремонтировались и достраивались в разное время. Стены имеют трое ворот, которые являются более древними, чем обнаруженный тут булевтерий III в. до н. э. Сейчас археологами открыты и остатки более древней границы города. Первоначально окружность стен составляла около 850 м, а площадь поселения — 3, 65 га. Н. Хэммонд идентифицировал Гардики с акрополем Пассарона[515]. Вероятно, акрополь был построен во время царствования Пирра, но большое пространство было огорожено стенами в более поздний период[516]. Все это позволяет предположить, что Пассарон, будучи племенным и религиозным центром молоссов, со временем превратился в один из крупных и хорошо укрепленных полисов Эпира.
Наряду с Пассароном Тит Ливий упоминает и такие укрепленные пункты, как Текмон, Филак и Хоррей (Liv., LXV, 26, 4). К сожалению, проблема, связанная с локализацией этих городов, еще далека от своего разрешения. Впрочем, есть все основания полагать, что это были поселения с мощными оборонительными сооружениями, с сельской округой и, что характерно для Эпира, относительно небольших размеров.
Возникновение полисной организации характерно не только для молоссов, но и для самого северного эпирского племени — хаонов. Из всех хаонских городов наиболее полной информацией мы обладаем о центре Хаонии — городе Фенике. В данном случае в нашем распоряжении имеются и отрывочные сведения из сочинений античных авторов, и довольно обширный археологический материал[517]. Город располагался в бассейне Дельвины у современной деревушки Феники[518]. Первоначально Фенике был самым обычным племенным центром, лишенным единой системы оборонительных сооружений, акрополя и других характерных для полиса строений.
Важность Фенике как политического центра возрастает в IV в. до н. э. В декрете в честь некого Кассандра Фенике упоминается в качестве центра союза эпиротов, т. е. в качестве столицы союзного Эпирского государства (Ditt. Syll3., № 653: κοινόν των Άπειρώταν των περί Φοινίκην).
Акрополь Фенике находился на вершине высокого холма. Укреплен он был примерно в то же время, что и Пассарон, иначе говоря, где-то в IV в. до н. э. Сам город лежал на холмистой равнине около озера. Та часть города, которая выходит к местечку Каливо, представляет интерес тем, что с этой стороны не было никаких укреплений, поскольку озеро служило естественной защитой от врагов. Внимательно присмотревшись к расположению укреплений, можно сделать вывод от кого и откуда исходила угроза: она исходила с запада, из прибрежной зоны, а именно от жителей Керкиры и иллирийцев[519]. На территории Фенике был обнаружен небольшой храм, по-видимому, посвященный Афине, который датируется последним десятилетием IV в. до н. э. Хорошо укрепленные стены Фенике несут на себе следы неоднократных перестроек. Наиболее серьезной реконструкции стены подвергались при Пирре. Фортификационные работы, вероятно, проводились в два этапа. Первый, по мнению Н. Хэммонда, охватывает период 325–320 гг. до н. э., т. е. период функционирования симмахии эпиротов, столицей которой стал Фенике. На втором этапе, во время правления Пирра, мы наблюдаем расширение площади акрополя и огораживание места жилых кварталов. На расстоянии 5 км от центра города находилась удобная гавань под названием Онхесм.
Кроме Фенике, на территории Хаонии обнаружены остатки таких полисов, как Биллиак, Буфрот, Орик. На территории этих городов были раскопаны оборонительные укрепления, рыночные площади, театры, обнаружены надписи.
О полисах Феспротии нам практически ничего неизвестно. Отсутствие относительно их сведений у большинства античных авторов, очевидно, свидетельствует об их крайне незначительном количестве. В Феспротии находилась область Абантида, где был маленький городок Троний (Paus., V, 22, 2). Основание города связывали с троянским эпосом: возвращавшиеся из похода на восеми кораблях локры и эвбейцы, сделав здесь вынужденную остановку, основали город. По вопросу о локализации Трония среди ученых единства нет.