Все эти долгие годы, от дней величия Юстиниана до конца иконоборчества, различия между Православной Церковью на Востоке и Католической Церковью на Западе становились все ярче. Пропасть ширилась. Доктрины и обряды двух половин христианской Церкви мало-помалу начинали различаться все сильнее. Менялись, вызывая распри, Символы веры; вносились перемены в проведение Великого поста; шли споры о том, какой хлеб пригоден для Евхаристии. Разные культуры, разная история… Требовались лишь два честолюбивых предводителя, чтобы раз и навсегда вбить клин между Церквями.
В 1054 году папа Лев IX отправил в Константинополь известного подстрекателя, кардинала Гумберта – предъявить условия, заведомо неприемлемые и оскорбительные. Император был не прочь вести дела с Западом, но патриарх Константинопольский, Михаил Керуларий, ответил Гумберту такой же нетерпимостью и унизил папских посланников. А Гумберт прямо во время богослужения положил папскую буллу об отлучении патриарха на алтарь в церкви Святой Софии!
В то время великую империю Константина и Юстиниана терзали и военные поражения, и ереси. За ордами варваров шествовал ислам. К концу Средневековья земли, на которых господствовало греческое православие, уменьшились до Западной Турции, Балкан и Кипра. В 1453 году даже Константинополь пал под натиском турок-мусульман. Спустя одиннадцать веков христианская империя была у последней черты. В ней правили турки, христиане стали меньшинством. У них не было императора, способного их возглавить, и за политическим руководством они обратились к патриарху. Мусульмане, вслед за христианами, были склонны поступить так же и сочли его представителем, выступавшим от лица всех христиан.
Сегодня из всей обширной империи, которую Константин обратил на путь христианства, в греческом православии остались лишь Греция и часть Кипра. Но православное христианство нашло новую область для экспансии. Несмотря на давление римско-католической Европы с запада и ислама с востока, оставался открытым узкий коридор на севере. Борис, князь Болгарии, обратился в христианство в IX веке, а Владимир, великий князь Киевский и всея Руси – в X столетии.
Величие Константинополя и восторг литургии завладели сердцами посланников, которых Владимир отослал в Новый Рим познать христианскую веру.
Побывав в великой церкви Святой Софии, послы сказали господину: «Не ведали, где мы есть – на небе или на земле, ибо нет на земле такого зрелища и красоты такой, и не знаем, как и рассказывать об этом. Знаем только, что пребывает там Бог с людьми, и служба их лучше, чем в других странах. Не можем мы забыть красоты той».
Раскол Церкви в 1054 году
Со временем Русь переняла эстетическое великолепие православного христианства, а Москва начала видеть в себе предводителя православного мира. Возникла теория, согласно которой Первый Рим, бывший в Италии, пал под натиском варваров и римско-католической ереси. Потом был и Второй Рим, Константинополь. И когда его захватили турки, возник Третий Рим – Москва. Русский самодержец взял свой титул от Первого Рима (слово «царь» – то же, что «цезарь»), а религию – от Второго.
И по сей день Кремль напоминает о своей яркой и драматичной истории, а луковичные купола православных храмов возносятся к небесам.
Рекомендации к дальнейшему прочтению
Benz, Ernst. The Eastern Orthodox Church: Its Thought and Life. Garden City, NY: Doubleday, 1957.
Clendenin, Daniel B. Eastern Orthodox Christianity: A Western Perspective. 2nd ed. Grand Rapids: Baker, 2003.
Fairbairn, Donald. Eastern Orthodoxy through Western Eyes. Louisville: Westminster John Knox Press, 2002.
Pelikan, Yaroslav. The Spirit of Eastern Christendom (600–1700). Chicago: University of Chicago Press, 1974.
Ware, Timothy. The Orthodox Church. Baltimore: Penguin, 1963.
16. Склоните шею, победители!Миссия к варварам
В густых лесах Северной Европы обитали варварские племена. Они приносили в жертву животных и почитали духов природы, обитавших под сенью деревьев и по берегам рек. И любой миссионер, если тот осмеливался у них появиться, должен был показать, что христианские духи сильнее.
Самый знаменитый случай связан с миссионером VIII века по имени Бонифаций. Он решил отправиться к жертвеннику в Германии, в священный лес Тора, бога грома. Там рос огромный священный дуб. Как гласит история, Бонифаций срубил его под корень. Как только он нанес первый удар, Бог наслал ветер, и порыв опрокинул дерево. Язычники поразились и обратились в христианство. Из этого дуба Бонифаций возвел капеллу святого Петра.
Вот так, как говорят, Европа и стала христианской. Монахи-миссионеры побеждали варварскую магию, призывая высшие силы. Бог дунул – дерево упало. Здесь чудо, там победа в битве, – и германцы уже готовы принять крещение.
Скажем, все было несколько сложнее. Когда германские племена пронеслись через Рейн и Дунай и оставили некогда могучую Римскую империю в руинах, христианство столкнулось с новым, огромным по своим масштабам вызовом. Просто цивилизация, выросшая на этих развалинах, стала христианской, ибо захватчики покорились, – и отдали не свое оружие, но своих богов.
Но как это случилось? Почему варвары позволили возвести капеллу, освященную во имя святого Петра, на том самом месте, где когда-то рос священный дуб Тора? Как они могли это принять? И отчего германцы начали почитать Бога своих поверженных врагов?
Как принято считать, 476 год знаменует собой конец христианской Западной Римской империи. В том году прервалась долгая линия императоров, первым из которых был Октавиан Август (27 г. до н. э. – 14 г. н. э.) – и началось неприкрытое правление вождей германских племен.
Случилось это почти столь же непримечательно и просто, сколь любое другое событие. Солдаты-наемники, обладавшие реальной властью в империи, в большинстве своем происходили из германских племен. Если коротко, то одни германцы убивали других.
В 475 году Орест, военачальник-варвар, командир имперских войск, заставил Сенат избрать своего маленького сына Ромула Августула («маленького Августа») императором Запада. А в следующем году другой германский военачальник, Одоакр, убил Ореста и, не видя причины для бутафорского продолжения императорской линии, сместил Ромула Августула и объявил себя главой правительства. Вот и все. Никто особо и не поразился. Все это было поколением раньше – когда были Аларих, Гейзерих и Аттила.
Кем были эти новые повелители Европы? Римляне называли их «варварами», потому что в дни первых столкновений с империей те не говорили ни по-гречески, ни по-латыни. Но по большей части то были племена с севера, из Скандинавии или близких к ней областей: вандалы, франки, англы, саксы, готы, лангобарды, бургунды…
В III столетии, когда они стали создавать римлянам проблемы, их экономика находилась на пути от скотоводства к оседлому земледелию. Торговлей они занимались столь мало, что человека, обладавшего богатством и властью, в их племенах отмечали не деньги, а скот.
Согласно римскому историку Тациту, за германцами тянулась печальная слава пьяниц и игроков. С другой стороны, Тацит восхвалял их храбрость, уважение к женщинам и свободу от многих римских пороков. Их любимое развлечение было таким: собраться и слушать, как барды племени рассказывают древние сказания о героях и богах. Эти сказания давно утрачены, но имена богов, к примеру, сохранились в английских названиях дней недели (Thursday, четверг – день Тора; Wednesday, среда – день Одина).
Германцы любили сражаться. У каждого вождя была свита из воинов, связанных со своим предводителем личной присягой. Как повествует Тацит, любой воин, вышедший живым из битвы, в которой пал его вождь, на всю жизнь предавал себя позору. «Вожди сражаются ради победы, дружинники – за своего вождя».
За те века, на протяжении которых римляне и германцы противостояли друг другу на Рейне и Дунае, они неисчислимо много раз общались друг с другом – как с мирными, так и с враждебными намерениями. Германцы узнали о римской торговле. В империи появились германские рабы. III век принес немало проблем, и варваров приглашали селиться на свободных землях в империи или служить в римских легионах. К концу IV столетия римская армия на Западе почти полностью «огерманилась». Военачальниками в ней тоже были сплошь германцы.
И тут начались вторжения. Явилась новая, неподвластная контролю сила: гунны. В конце IV века эта волна азиатских народов перешла Волгу и вскоре подчинила самое восточное германское племя, остготов. Вестготы (западные готы), пришедшие в ужас при мысли о том, что их завоюют наступающие гунны, обратились к римлянам. Разрешат ли те поселиться в империи в качестве союзников? Римляне разрешили, и в 376 году все племя, перейдя Дунай, стало частью империи. Впрочем, вскоре продажные римские чиновники начали дурно обращаться с вестготами, и гордые варвары пришли в ярость. Валент, неумелый император Востока, попытался их усмирить, но в 378 году потерял и армию, и жизнь в битве при Адрианополе (территория современной Турции).
Некоторые историки считают Адрианопольскую битву одной из тех, что изменили ход истории; она уничтожила миф о непобедимости римских легионов и открыла дорогу хаосу, который продолжался полтора века. На протяжении нескольких лет талантливый император Феодосий I сдерживал вестготов, но после его смерти, наступившей в 395 году, они начали кочевать под предводительством Алариха и грабить все вокруг. Аларих вторгся в Италию, и в 410 году его последователи разграбили Рим.
В стремлении отразить угрозу, которую Аларих представлял для Италии, римляне в 406 году отвели большую часть войск с Рейна, а в следующем – из Британии, и через незащищенные границы тут же хлынули германские племена. Вандалы прошли через Галлию в Испанию, а после, под натиском вестготов, двинулись в Африку. В 455 году рейдовая группа вандалов приплыла из Африки, и Рим разграбили во второй раз.