Мало кто оспаривает притязания Карла на великое звание одного из главных созидателей в мировой истории. Не из Средиземноморья, а из нового центра на севере он распространил христианскую цивилизацию в Европе. После трехсот лет хаоса он восстановил меру закона и порядка. Он покровительствовал учению, и это оставило культурное наследие, – основу, на которой могли строить будущие поколения. А возрожденный им имперский идеал сохранял политическую силу в Европе до 1806 года, когда Священную Римскую империю уничтожил другой самозваный император, Наполеон Бонапарт.
К сожалению, империя Карла Великого дала лишь глоток свежего воздуха, но не больше. Она была слишком обширной, а ее знать – слишком влиятельной, чтобы империю можно удержать под контролем, после того как ее господствующий основатель ушел со сцены. Под правлением слабых преемников империя рухнула в хаос гражданских войн и новых разрушительных вторжений. Когда со Скандинавского полуострова устремились викинги, люди отдавали и свои земли, и самих себя то графам, то герцогам, то иным местным лордам в обмен на защиту. Эти пагубные условия поставили перед Церковью и единством Европы новый вызов – феодализм.
Феодализм был типом правления, при котором политическая власть осуществлялась местно, частными лицами, а не посредниками централизованного государства. В одном популярном тексте об этом сказано так: «В развитом феодализме сливались три элемента: 1) личный – власть лорда, или вассалитет, при котором один знатный дворянин, вассал, становился верным сторонником более сильного аристократа – лорда, или сюзерена; 2) имущественный – феод (как правило, земельный), полученный вассалом от его лорда во исполнение вассальных обязательств; и 3) правительственный – частное исполнение управленческих функций над вассалами и феодами. Корни этих трех элементов уходят во времена поздней Римской империи и ранних германских племен».
Феодализм коренился на личной связи лорда и вассала. В церемонии, известной как оммаж, вассал преклонял колено перед лордом и обещал быть «его человеком». В последующей клятве верности вассал на Библии или ином священном предмете приносил лорду присягу. А затем проходил ритуал инвеституры, и вассалу давали пику, перчатку, а может, даже горсть соломы – в ознаменование его власти над феодом (но не права владения им).
Руки, сложенные в молитве
К концу XI века вассал на церемонии вставал на колено перед лордом-феодалом, соединял руки и простирал их вперед. Лорд смыкал ладони вокруг сложенных рук вассала, поднимал его и целовал. А в наши дни руки, сложенные вместе и протянутые вперед, стали символом молитвы – и надлежащим для нее положением.
Итак, феодальный контракт лорда и вассала считался священным и связывал обе стороны. Разрыв взаимных обязательств считался тяжким преступлением – ведь разрывалась нить, связавшая все общество раннего Средневековья. Лорд, со своей стороны, был обязан защищать вассалов и вершить справедливость. А главным долгом вассала была военная служба. Ожидалось, что сорок дней в году он будет служить лорду без какой-либо платы.
Церковь столь прочно вошла в средневековое общество, что не могла избежать включения в феодальную систему. Нерешенные проблемы, вызванные новыми захватчиками (с севера пришли викинги, а из Азии – мадьяры), заставили церковные власти сблизиться с единственной силой, способной защитить: с феодальными баронами во Франции и с королями в Германии. И потому епископы и аббаты стали вассалами и получили феоды, в которых были обязаны вершить обычные феодальные дела. Такая верность верховным лордам была непривычна епископам, воспринимавшим папу как пастыря Церкви, поставленного Богом. Но в X веке и в начале XI столетия папа был не в том положении, чтобы бросить кому-то вызов. Став желанной добычей для местных римских лордов, папство быстро пришло в упадок.
Впрочем, были и плюсы. Со временем Церковь устремилась к тому, чтобы склонить феодальных баронов к более подобающим манерам, добавила христианские добродетели в кодекс благородного рыцарства и попыталась ограничить феодальные войны. В XI веке епископы ввели Мир Божий и Божье перемирие. Мир Божий отлучал от таинств всех, кто грабил святые места или отказывался щадить мирных жителей. Божье перемирие устанавливало «запретное время» для сражений: с заката среды до рассвета понедельника, а также на более долгие периоды, тот же Великий пост. К сожалению, оба движения оказались не особенно действенны.
Некое чувство единства вернулось лишь после того, как Оттон Великий, король Германии, возродил на Западе Священную Римскую империю. Однако с ее возобновлением вновь началось и давнее соперничество Церкви и государства.
Оттон звал себя преемником Августа, Константина и Карла Великого, хотя на самом деле его власть ограничивалась Германией и Италией. Сперва папы искали у германского короля защиты от феодальных лордов, на протяжении столетия делавших из папских владений вожделенный трофей. Впрочем, для Церкви этот уговор имел свои недостатки: германские короли теперь вмешивались в церковные дела – и даже в избрание пап.
Но прежде всего весь XI век Церковь и государство боролись за инвеституру. В теории любой епископ или аббат, принимающий сан, подлежал двум инвеститурам: его духовная власть даровалась служителем Церкви, а его феодальная или гражданская власть – королем или аристократом. Впрочем, на деле феодальные лорды и короли теперь и назначали духовных лиц, и вводили их в должность. Ярче всего это проявилось в Германии, где власть над Церковью была истоком силы короля. Да, по сути, немецкая Церковь была государственной.
Церковь еще не могла бросить вызов королям и императорам; ей требовалось навести духовный порядок в собственном доме. И началось возрождение, имевшее далеко идущие планы. Свершилось оно в реформированном бенедиктинском аббатстве Клюни, основанном в 910 году. Мощнейший импульс, повлекший реформы в Церкви, пронизанной феодальными отношениями, пришел из самого первого монастыря бенедиктинцев, основанного в Бургундии. «Клюнийские» реформы сперва стремились преобразить монашество, но со временем зазвучали призывы силой ввести целибат среди духовных лиц и запретить симонию. (Термин симония происходит от имени Симона Волхва, желавшего купить дар Святого Духа у апостолов; Деян 8:9–25). Реформаторы в Клюни хотели освободить Церковь от светской власти и передать ее под верховенство папы. Примерно триста обителей в Клюни были освобождены от любого контроля со стороны мирян, а в 1059 году Церковь запретила светским людям вмешиваться в свои дела и создала Коллегию кардиналов, с тех пор выбиравшую пап.
За реформой папства стоял архидиакон по имени Гильдебранд. В 1073 году он был избран папой, и уже как Григорий VII (1073–1085) притязал на беспрецедентную власть для папства. Свой идеал он видел в создании христианской державы под властью пап. И он не признавал равенства Церкви и государства, а настаивал на том, что духовная власть выше тленной и временной. В 1075 году он официально запретил светскую инвеституру и угрожал отлучить от Церкви любого мирянина, давшего ее, и любого церковнослужителя, который на нее соглашался. Этим радикальным поступком папа римский, по сути, объявил войну европейским монархам, ведь многие из них давали светскую инвеституру. Апогеем борьбы стало столкновение Григория с императором Генрихом IV.
Все началось с того, что император сам выбрал и назначил архиепископа Миланского. Папа обвинил Генриха в симонии и во вручении светской инвеституры, вызвал императора в Рим и потребовал объяснений. Генрих дал свой ответ. В 1076 году он созвал синод немецких епископов, которые объявили Григория узурпатором, недостойным римского Святого Престола: «С оною целью мы отныне и впредь отрекаемся от любого повиновения тебе». Григорий VII, в свою очередь, отлучил Генриха от Церкви и низложил его, освободив его подданных от присяги императору на верность.
Наконец императору пришлось заключить с Его Святейшеством мир – из-за восстания немецких аристократов. Генрих предстал перед Григорием в январе 1077 года в Каноссе, в замке в горах Италии. В покаянном рубище император босиком три дня стоял на снегу и молил о прощении, и лишь потом, как сказал сам Григорий: «Мы ослабили оковы анафемы и наконец приняли его… в лоно Святой Церкви-Матери».
И, как пишет один историк:
Это унижение императора, при всей своей драматичности, спора не разрешило, и источники того времени не уделяют происшествию особого внимания: публичное покаяние в те дни не было редким явлением даже для королей. Но все же папа римский сделал шаг к освобождению Церкви от вмешательства мирян и к укреплению авторитета и влияния папства. Проблема светской инвеституры решилась в 1122 году, когда стороны пошли на компромисс и заключили Вормсский конкордат, по которому Церковь сохранила право выбирать главу церковной иерархии, но только в присутствии императора или его представителя.
Позже папы дополнили теории Григория VII о папском служении. Они также настаивали на том, что христианское общество организовано под властью своего зримого предводителя, коим является папа римский, оберегаемый от любой ошибки, ибо апостол Петр вечно и неизменно пребывает в его преемниках, епископах Рима.
Многие из притязаний Григория сегодня кажутся нетерпимыми. И все же мы должны согласиться с тем, что Григорий и его влиятельные преемники стояли на двух принципах, неоспоримых для каждого христианина: 1) в том, что касается верности, духовное превыше светского; и 2) род человеческий может найти истинное единство только во Христе и в покорности закону Божьему. Средневековое общество было далеко от идеала. Но в Средние века Европа начала осознавать себя как единство, выйдя далеко за пределы зыбких границ Священной Римской империи. А Церковь возвысилась и обрела над жизнями людей такие влияние и власть, каких с того времени у нее не было больше никогда. И по большей части она использовала их во благо.