"Наш караван, состоявший примерно из 30 животных, двинулся в путь. Большие бубенцы, висевшие на шее у каждого мула – у некоторых сразу по пять штук, – издавали страшный, оглушительный шум. Мы скакали верхом весь день и прибыли к 7 часам, уже в полной темноте, в дождь и грязь на постоялый двор, где имелась вода. В комнате с глиняными стенами мы поставили походные постели и неплохо выспались. Утром, еще в темноте, мы с трудом распутали клубок из мулов и лошадей и 9 февраля двинулись дальше в Дерхифу, вдоль полей по плоской равнине. По ночам все покрывалось льдом, однажды похолодало даже до 4–5 градусов мороза. Зато днем солнышко светило очень ласково – доходило до 30 градусов. Одним словом, колебания температуры всегда были больше 30 градусов".
Преодолев все трудности, участники экспедиции благополучно достигли Багдада. Отдохнув здесь несколько дней, они отправились в находящийся в ста километрах Вавилон. Чтобы преодолеть это расстояние, каравану потребовалось еще три дня.
Роберт Колдевей был архитектором и в Вавилон прибыл, уже имея некоторый опыт раскопок, так как ранее принимал участие в исследовании античного храма и в нескольких археологических экспедициях на Ближнем Востоке. Но здесь, в Вавилоне, он понял, что нашел дело всей своей жизни. Ему ученый отдался со всей присущей ему неукротимой энергией, пренебрегая огромными лишениями, которые пришлось перенести. Под руководством Роберта Колдевея Вавилон был возрожден для новой жизни, а возможно отстроен заново из того, что было под рукой? Руины заговорили и начали приоткрывать свои тайны.
Раскопки начались с одного из холмов, называемого Каср (замок) и скрывавшего часть крепостных сооружений и дворец Навуходоносора (северную и южную башни). Обилие обнаруженных обломков кирпичей, покрытых глазурью, свидетельствовало, что на этом месте некогда стояли общественные здания. Колдевей писал по этому поводу 5 апреля 1899 года одному из своих друзей: "Я копаю уже четырнадцать дней, и это предприятие полностью удалось. Ты знаешь, что я предложил раскопать Каср из-за его кирпичных рельефов, и теперь они найдены. Каср состоит из двух круглых башен, северная из них украшена рельефами. Я начал с нее. Она окружена стеной огромных размеров. Внешняя обшивка стены сложена из обожженного кирпича, скрепленного асфальтом, внутри она заполнена речным песком. Наружная кирпичная обшивка приблизительно семи метров толщиной, песчаное же заполнение и сейчас примерно десяти метров! Стена была, следовательно, толщиной свыше шестнадцати метров – ничего подобного мне до сих пор не случалось раскапывать".
В Вавилоне исследователи столкнулись с такими трудностями, каких не встречалось при раскопках в других местах. Колдевей описывает их весьма выразительно: "Если многие античные руины завалены кучами обломков и мусора, достигающими высоты от двух-трех до шести метров, то здесь приходится часто преодолевать груды щебня высотой двенадцать, а то и двадцать четыре метра, масштабы развалин вполне соответствуют огромным размерам этой некогда обитаемой территории".
Ворота Иштар, собранные в берлинском музее из археологических материалов, доставленных Кольдевеем из Месопотамии (Гениально, могли собрать все, что угодно, как из Лего)
Много мучений доставлял археологам местный климат. Но даже в самые жаркие летние месяцы, когда температура воздуха поднималась до 50 градусов, раскопки продолжались. Колдевей сообщал об этом 18 июля 1900 года в Берлин: "О нашем здоровье я прошу не беспокоиться. Режим нашей жизни приспособлен наилучшим образом к здешней жаре и особенностям климата, во всяком случае, основательно продуман, и до сих пор не было причин для приостановления раскопок. Рабочие хорошо переносят жару, сменяясь время от времени, они работают ежедневно по одиннадцать часов и нисколько не хуже, чем зимой. Всего труднее на (холме) Амран, где приходится работать в глубокой траншее, в сплошной пыли. Когда работы ведутся на большой глубине и людям постоянно приходится то спускаться, то подниматься, дело продвигается очень медленно".
Так что, древняя Месопотамия откопана лишь 123 года тому назад.
Рассказывает учебник об отважных Финикийских мореплавателях, которые благодаря удачному расположению своих колоний и кораблям, очень похожим на поморские ладьи. Мореходные ладьи именовались на Руси шнеками. Происходит это название от норвежского слова " шнеккар " – "змеиный” (то есть длинный) корабль. В драккар шнека превращалась путем установки на форштевне деревянной головы дракона. Делалось это, впрочем, относительно редко. … Для повышения скорости финикийские корабли стали оборудоваться вторым ярусом весел. Теперь, когда кораблю требовалось набрать скорость, воины на палубе могли помочь гребцам. «Полутораярусность» существенно расширяла возможности корабля. … Весла были похожи на плавники, и в гибком веерообразном украшении на корме можно было узнать хвост. Суда имели одну мачту с прямым или латинским парусом на двух реях.
Не смог обойти учебник истории 5-го класса и библейский сказания, вскользь упомянуть Библию и Ветхий завет. Вскользь упомянуть, как Бог дает законы, и племя Израилево обязалось соблюдать их, в обмен на покровительство.
Вставлен в повествование и миф о Всемирном потопе, так, для общего развития, хотя данное событие является краеугольным в мировой истории, так, как разделяет жизнь до и жизнь после. Так как те существа, которые жили до потопа уничтожены, а те, что уцелели на ковчеге построенном Ноем, стали жить сейчас и размножаться.
«Ноев ковчег». Художник Эдвард Хикс, 1946.
Продолжается повествование про древнееврейское царство, датированное примерно 10 веком до нашей эры, а далее рассказываются мифы, так сказать для общего развития о Давиде и Голиафе, о несметных богатствах царя Соломона, о лишившимся волос Самсоне. На данный момент среди археологов нет единого мнения, подтверждающего или опровергающего существование объединённой монархии Давида и Соломона.
Долгое время считалось, что хотя отсутствуют прямые свидетельства существования Соломона и Давида, и многие детали библейского рассказа об этих царях носят характер легенды, история прихода Давида к власти и расцвета страны при Соломоне хорошо соотносится с археологической действительностью. В частности, к завоеваниям Давида относили археологические свидетельства уничтожения бывших филистимских и ханаанских городов, а к постройкам его сына Соломона относили обнаруженные в нескольких местах Израиля остатки монументальных городских ворот и дворцов, построенных в течение короткого периода.
Трактовка и датировка археологических находок, рассматривающихся как подтверждающие существование единого Израильского царства, оспариваются. В израильской археологии и исторической науке существуют две школы, не согласных с датировками, трактовками находок и концепциями друг друга – «Тель-Авивская» и «Иерусалимская».
В частности, строения в Мегиддо, Хацоре и Гезере, позиционируемые как «Соломоновы», имеют альтернативную датировку IX века до н. э. – времени правления династии Омридов. По словам главы кафедры археологии Тель-Авивского университета, Исраэля Финкельштейна, Иерусалим времён Давида был «небольшой горной деревушкой», а в X веке до н. э. на территории царства из Ветхого Завета, писавшегося с VII века до н. э., только шёл процесс формирования государств, в котором участвовал целый ряд племён. По мнению профессора, Давид был предводителем одного из этих племён и являлся не более чем «вожаком банды разбойников». До настоящего времени нет археологических находок, подтверждающих описание бурного роста Иерусалима во время "золотого века".
Взглядов, сходных с концепцией Финкельштейна, придерживается Зеэв Херцог, профессор археологии Тель-Авивского университета. Он считает, что не существует никаких археологических доказательств единого Израильского Царства, и что Северное и Южное еврейские царства были изначально двумя отдельными, периодически враждующими между собой государствами, а Давид и Соломон были главами небольших племенных княжеств, Давид – в Хевроне, Соломон – в Иерусалиме. При этом во времена Давида и Соломона Иерусалим уже был большим поселением, однако в нём не было ни центрального храма, ни царского дворца.
Взгляды Финкельштейна и Херцога оспаривались археологами «иерусалимской школы», в том числе и на основании недавних раскопок Иосифа Гарфинкеля в Хирбет-Кияфа и Эйлат Мазар в Иерусалиме, в частности, находка стены в Городе Давида.
Позже Финкельштейн оспорил утверждения Мазар, указывая на то, что стены, обнаруженные Мазар, не соединяются в один согласованный план и, по-видимому, принадлежат более чем одному зданию. Датировка стен, по Финкельштейну, выпадает на IX—VIII века до н. э. Финкельштейн утверждает, что некоторые из раскопанных Мазар стен действительно являются фазой развития государства в Иудее, но эта фаза датируется IX, а не X веком до н. э. Также некоторые археологи, в том числе Исраэль Финкельштейн и Александр Фанталкин из Тель-Авивского университета, обвиняют Мазар и других археологов, которые причисляют найденные стены ко временам Давида и Соломона, в субъективной интерпретации библейских текстов и выдаче желаемого за действительное.
Иосиф Гарфинкель утверждает, что Хирбет-Кияфа не принадлежал филистимлянам и соответствует библейскому городу Шаараим, и что найденная в Хирбет-Кияфа прото-ханаанская надпись является самой ранней ивритской надписью, которая была известна до сих пор; Гарфинкель интерпретировал само существование хорошо укреплённого города на границе с филистимлянами и находки на этом месте в поддержку библейского описания Объединённой монархии[9]. Но Финкельштейн и Александр Фанталкин видят в археологических находках и датировке разрушения Хирбет-Кияфа, относимого ко времени кампании Шешонка I (по Библии, происходившей уже после распада единого царства), возможное подтверждение её принадлежности Северному царству Израиля.
Существование на границе с Иудеей крупного и хорошо укреплённого филистимского города Геф, возможно, самого большого города в Ханнане X—IX веков до н. э. (по оценкам 2015 года, занимавшего площадь в 50 га, при том что размер Иерусалима того времени оценивается в 12 га), позволяет поставить под сомнение утверждение, чт