Ярче всего эта практика проявилась в 2014 году, когда балтийские страны увлеклись составлением «черных списков» персон нон-грата из числа российских ученых, экспертов, актеров, певцов. Больше других на этой ниве прославилась Латвия, министр иностранных дел которой накануне очередного поп-фестиваля «Новая волна» в Юрмале запретил въезд в страну Валерии, Иосифу Кобзону и Олегу Газманову, а спустя несколько месяцев сотрудники Полиции безопасности депортировали из Латвии главу Фонда национальной энергетической безопасности Константина Симонова, ворвавшись в рижский ресторан, в котором обедал эксперт. Далеко в случае с «черными списками» продвинулась и Литва, добившаяся запрета на въезд во все страны Шенгенского соглашения российскому политологу Сергею Михееву лишь за то, что он позволил себе критиковать решения литовского руководства.
Спустя четверть века после коллапса социализма Прибалтика, равно как в целом Восточная Европа, представляет собой геополитический клин, вбитый между Россией и «старой Европой», — клин, отрезающий любые возможности для их стратегического партнерства.
Особых национальных выгод от такой роли, от роли стран-вахтерш, не просматривается, если не считать карьерных устремлений отдельных политиков. Политическая элита стран Балтии в вопросе «сдерживания России» действует как агентура Соединенных Штатов, реализующая их стратегические интересы в Европе. И в целом им это удается вполне эффективно.
3. Балтийский джихад: Прибалтика и чеченский терроризм
О сын!
Если дождешься следующего столетия,
и, остановившись на высоком Кавказе,
оглядишься вокруг:
не забудь, что и здесь были мужи,
поднявшие народ и вышедшие свободы
святые идеалы защитить.
Слова, приведенные в качестве эпиграфа, выбиты на памятнике Джохару Дудаеву, установленному в сквере имени Джохара Дудаева в Вильнюсе. Автор — уже упоминавшаяся в главе 4 «совесть нации»: литовский поэт и переводчик Сигитас Гяда, бывший одним из лидеров «Саюдиса» и умерший в тюрьме: напился до такой степени, что зарезал родную дочь.
Кроме сквера Джохара Дудаева в Вильнюсе, есть ещё Аллея Джохара Дудаева в Риге и мемориальная доска Джохару Дудаеву в Тарту. Наряду с улицей Джохара Дудаева во Львове и площадью Джохара Дудаева в Варшаве, эти памятники и названия — напоминание о том, как русофобы из стран Восточной Европы поддерживали чеченских боевиков, считая их своими товарищами по несчастью: ещё одним угнетенным российским империализмом малым народом, пошедшим в бой «за нашу и вашу свободу».
Такие взгляды не были чем-то уникальным: если говорить о первой чеченской войне, то и всё международное сообщество, и большинство российского общества были категорически против военного решения чеченского кризиса и призывали к переговорам с сепаратистами. Многие склонялись к тому, чтобы отпустить Чечню с миром, дав ей независимость.
Однако увековечивание в Прибалтике памяти убитого российскими спецслужбами Дудаева относится уже к другому периоду: в 1996–1997 годах чеченские боевики, наследники Дудаева, славившие его как отца и учителя, погибшего во славу Аллаху, уже раскрыли себя в полной мере. Памятники открывали после захвата больниц в Буденновске и Кизляре, взрывов железнодорожных вокзалов в Пятигорске и Армавире, похищений и публичных казней по законам шариата в Грозном, этнических чисток русских в Чечне (последние были ещё при Дудаеве и лично им инициировались).
Всё это время прибалтийские деятели были одними из главных лоббистов «независимой Ичкерии» на всех международных площадках: в ООН, в Совете Европы и прочих. Правда, от теракта к теракту их «адвокатская» деятельность становилась всё менее и менее активной, потому что защищать «борцов за независимость Ичкерии», с каждым разом совершавших всё бóльшие зверства, становилось всё труднее и опаснее для собственной репутации в мире. Однако никакие «Каширки», Волгодонски, «Норд-Осты» и Бесланы не заставили прибалтийские власти избавить Вильнюс и Тарту от памятников Дудаеву и переименовать рижскую улицу обратно в Аллею космонавтики. Потому что эти люди не ошибались, думая, что увековечивают память герою, павшему в борьбе за независимость своего народа: они героизировали идейно близкого себе человека — экстремиста. А методы, которыми действовал Дудаев и его наследники, политические элиты балтийских стран могли только поддерживать, ведь направлены эти методы были против России.
Однако поддержка балтийскими странами чеченских боевиков была далеко не только символической.
В середине 1990-х — первой половине 2000-х годов Прибалтика стала одним из плацдармов для деятельности чеченских экстремистов.
Например, известный факт — рупором северокавказских экстремистских организаций является сайт «Кавказ-центр», позиционирующий себя как «кавказское независимое международное исламское интернет-агентство». На этом сайте публикуются проповеди радикальных исламистов — салафитов, призывающих к джихаду; рассказывается о последних терактах, «которые устроили сами неверные, чтобы скомпрометировать мирный ислам».
Одно время штаб «Кавказ-центра» базировался в Эстонии — в 2003 году сервер сайта конфисковало КаПо. Тогда «Кавказ-центр» перебрался… в Литву и больше года проработал там.
Литовские власти отключили сервер экстремистского ресурса только в сентябре 2004 года — после Беслана оправдывать действие «коллективного агитатора и организатора» с литовской территории стало затруднительно.
Случайна ли такая прибалтийская «прописка» «Кавказ-центра»? Так ли неожиданно, что здесь фигурировали не страны Персидского залива, а страны Балтийского региона? Или это вполне закономерно?
А сыновья первого президента непризнанной Ичкерии Авлур и Дэги — они ради чего переехали жить именно в Литву? Авлур Дудаев обратился к президенту Адамкусу с просьбой о предоставлении ему литовского гражданства в 2001 году, приложив рекомендательные письма видных литовских граждан, включая тогдашнего министра здравоохранения и нынешнего министра обороны Юозаса Олекаса и того самого поэта Сигитаса Гяды.
И Валдас Адамкус дал Дудаеву-младшему литовское гражданство в порядке исключения «за особые заслуги».
Операция по натурализации Авлура Дудаева была произведена втайне от общества: когда история всплыла на поверхность, в Литве поднялся скандал: какие особые заслуги перед страной у сына Дудаева и почему гражданство он получил на имя «Олег Давыдов»?
А Дэги Дудаев — как оказалось, что он развернул именно в Литве в немалых масштабах изготовление поддельных евросоюзовских паспортов? Интересно, для кого?
Кроме того, родственники Дудаева пытались получить (тоже «за особые заслуги») гражданство Эстонии, а член Рийгикогу Олев Раю на официальном депутатском бланке через эстонское посольство в Литве приглашал их посетить свою страну.
Опять те же странные географические связи исламского экстремизма: не Аравийский полуостров, не Магриб, а Прибалтика, такая близкая и, казалось бы, европейская, цивилизованная. Респектабельные прибалтийские политики принимают участие в судьбе людей, от которых идут ниточки к международной сети радикальных исламистов.
В 2009 году в Москве накануне терактов в метро была задержана гражданка Литвы Эгле Кусайте. Как потом выяснит следствие, её главной целью был какой-либо военный объект, на котором уроженка Каунаса Кусайте, завербованная террористической организацией «Кавказ-эмират» Доку Умарова, хотела взорвать себя с тем, чтобы погибло как можно больше людей. Её задержали, отправили в Литву. Где спустя несколько лет следствия вместо десятилетнего приговора она получила… десять месяцев заключения.
В качестве аргументов её защита использовала примеры официальной политики литовских властей по героизации погибших в чеченской войне литовских наемников (например, Л. Вилавичюс), захороненных в Литве с военными почестями.
«Раз одних участников боевых действий за независимость Чечни считают героями, почему других, которые стремятся стать такими же участниками, считают террористами?» — суд согласился с этим доводом.
Что касается наемников, то в двух чеченских кампаниях на стороне сепаратистов воевали десятки добровольцев из Прибалтики. «24 декабря в ходе боевых действий близ поселка Алханкала и Закан-Юрт были убиты несколько наемников с опознавательными знаками Украинской националистической организации. Подтверждается конкретными фактами и прибытие наемников из Прибалтики. В центральных районах Грозного были замечены женщины-снайперы — члены организации „Белый чулок“», — цитирует в 1995 году «Коммерсант» оказавшуюся в распоряжении редакции справку Федеральной пограничной службы.
«Белый чулок» или «Белые колготки» — это сленговое прозвище полумифического отряда женщин-снайперов из Прибалтики. Факт существования такого отряда до сих пор не доказан и, вероятнее всего, является байкой спецслужб. Однако свидетельства об участии в чеченской войне отдельных женщин-снайперов, прибывших из балтийских республик, встречаются неоднократно. «Основную массу боевиков составляли арабы, выходцы из Средней Азии, было несколько чернокожих и снайперша из Прибалтики. Когда один из старейшин попытался было образумить её, напомнив об истинном предназначении женщины — хранительницы очага, та выхватила пистолет и, приставив его к голове старика, приказала заткнуться. Слава Богу, не выстрелила», — пишет в своих мемуарах генерал российской армии, командующий федеральными войсками в ходе боевых действий в Чечне и Дагестане Геннадий Трошев. Об участии в боевых действиях на стороне чеченцев наемников из Литвы, Латвии и Эстонии говорилось в 2004 году в коммюнике официального представителя Регионального оперативного штаба по управлению контртеррористической операцией на Северном Кавказе генерал-майора Ильи Шабалкина. Так что, как ни печально кому-то это признавать, но Эгле Кусайте — это не единичный случай, а продолжение прибалтийской традиции.