Совершенно ясно проявляемое стремление Хунериха обойти «Завещание Гейзериха» вызвало недовольство и в самой королевской семье, и в довольно широких кругах знати. Выразителем недовольства стал старый соратник Гейзериха и бывший praepositus regni Хельдика. В ответ Хунерих приказал обезглавить Хельдику, а его жену публично сжечь живой. На вандальскую аристократию обрушился новый вал репрессий. Многие были казнены, другие изгнаны, третьи практически порабощены. На этот раз главными жертвами стала не старая родовая знать, а новая служилая, в основном бывшие приближенные Гейзериха. Репрессиям подверглись и те представители арианского духовенства, которые не соглашались с явными нарушениями королем решения его отца. Даже арианский патриарх Юкунд был изгнан, а потом и казнен. Ранее Юкунд был связан с братом Хунериха Теодорихом, который в соответствии с «Завещанием Гейзериха» должен был стать наследником Хунериха. В самой королевской семье возник фактически союз всех недовольных королем. Хунерих не колебался подвергнуть репрессиям и членов собственной семьи. Теодорих был изгнан, его жена и старший сын казнены. Кара обрушилась и на младшего сына Теодориха и его взрослую дочь. Были изгнаны старший сын Гентона Годагис вместе со своей женой. В изгнании они и умерли, и совсем не исключено, что в действительности они были убиты. Все это должно было расчистить путь к трону Хильдериху. Кроме того, как это обычно бывает в условиях деспотического правления, Хунерих избавлялся от соратников отца, на место которых он приводил своих людей, казавшихся ему более верными[285]. К 481 г. путь сыну казался Хунериху расчищенным, а своя власть укрепившейся.
Теперь на первый план выступила другая проблема. Подавляющее большинство населения королевства было католиками, и отношения арианского короля с ними приобретали большое значение. Кроме того, Хунерих видел в католиках вольных или невольных агентов влияния императора[286], и хотя его отношения с Зеноном были спокойно нейтральными, гарантий, что отношения с Константинополем навсегда останутся такими, естественно, не было. Проблему надо было решать. Еще Гейзерих удалил из своего окружения всех католиков. Однако собственных кадров, способных к бюрократическому управлению, у вандалов было не так уже много, и афро-римляне, являвшиеся католиками, снова стали привлекаться к государственной службе на довольно высоких должностях. Хунерих вернулся к политике отца и даже ужесточил ее. Чиновники-католики не только были сняты со своих должностей, но и принуждены были к насильственному труду на вандальских полях. С другой стороны, Хунерих попытался найти в католической Церкви поддержку своему плану в отношении сына. Его политика по отношению к католикам в первые годы была даже более мягкой, чем его отца. Он предложил католическому духовенству возвратить все церковное имущество, если оно поклянется признать Хильдериха законным наследником своего отца. Некоторые епископы принесли требуемую клятву, но большинство решительно отказалось, не желая, по-видимому, вмешиваться в политическую борьбу внутри варварского общества. Поняв, что католики не являются его опорой, Хунерих развернул открытое и крупномасштабное гонение на них. К тому же он был фанатичным арианином, и в своем стремлении добиться торжества своей конфессии он не останавливался ни перед чем. Обычно арианские короли, понимая, что нельзя жестко противостоять подавляющему большинству своих подданных, проводили политику веротерпимости. Вандальские короли порвали с этой тенденцией. Антикатолические репрессии в относительно ограниченном масштабе проводил уже Гейзерих. Хунерих сделал эту политику еще более радикальной. Он попытался сделать из арианства государственную религию, какой было никейское (католическо-православное) вероисповедание в Империи. Еще раньше жестоким преследованиям подверглись манихеи, и католики только приветствовали эти преследования. Но манихеев по сравнению с католиками было не так много, и главным объектом преследований стали те же католики[287]. Если другие варварские короли видели в религиозном различии средство сохранения идентичности своего этноса и, как правило, даже не допускали не только перехода ариан в католицизм, но и католиков в арианство, то Хунерих стал поощрять обращение католиков в арианство.
Первыми жертвами антикатолических гонений стали монахи, многие из которых были изгнаны в Мавретанию, где тогда хозяйничали берберы, большинство из которых были язычниками. Изгнанию подверглись придворные и чиновники, отказавшиеся перейти в арианство. Попытка Зенона вступиться за католиков была расценена как стремление императора защитить своих сторонников и, говоря современным языком, «агентов влияния». Это привело только к усилению репрессий. В начале 483 г. несколько тысяч священников разного ранга вместе с семьями[288]и большое количество светских католиков были изгнаны в пустыню. 1 февраля 484 г. по приказу короля в Карфагене собирается собор, в котором должны были участвовать все епископы обеих Церквей. Карфагенский епископ Евгений обратился к королю с просьбой созвать для решения догматических споров вселенский собор, но король, не желая допустить никакого внешнего вмешательства, решительно отказался: на соборе должны быть представлены только епископы его королевства. Образцом для его созыва служил собор, созванный в 411 г. для урегулирования споров между ортодоксами и донатистами. Тогда этот собор превратился в официализацию осуждения донатизма. Теперь Хунерих надеялся, что он сумеет использовать столь представительное собрание, чтобы осудить никейскую ортодоксию. Разумеется, из этой затеи ничего не вышло. Католики, возглавляемые Евгением, и ариане, во главе которых стоял патриарх Цирила (Кирилл), вступили в ожесточенную перепалку. Католики даже отказались признать за Цирилой статус патриарха, называя его самозванцем. Это вызвало волнения в городе, жестоко подавленные королем. Не добившись своей цели, Хунерих распустил собор, и 7 и 25 февраля издал два декрета, положившие начало полномасштабному антикатолическому гонению.
Хунерих не стал выдумывать что-либо новое. Он просто использовал те включенные в «Кодекс Феодосия» законы, которые были направлены против еретиков. Ирония истории заключается в том, что африканские католики стали жертвами тех законов, с помощью которых они сами стремились утвердить единообразие веры. Всем католикам было предписано перейти в арианство не позже 1 июня 484 г. Хотя, может быть, католический автор преувеличил размах гонений, но сам их факт и широкомасштабность не подлежат сомнению. Они, пожалуй, стали самыми значительными после времен тетрархии. До этого времени преследования католиков ограничивались территорией «вандальских уделов», т. е. Зевгитаной. Теперь гонения были распространены на всю территорию королевства. Главный удар был направлен против клира, но и светские католики тоже испытывали их тяжесть. Католики, отказавшиеся стать арианами, облагались тяжелыми штрафами, которые варьировались в зависимости от ранга данного человека, и подвергались изгнанию. Суровому наказанию должны были подвергаться и местные власти, если они проявляли милосердие к католикам. Многие, в том числе и клирики (даже епископы), не выдерживали и обращались в арианство, и порой новообращенные ариане проявляли особое рвение в преследовании своих недавних единоверцев. Однако гораздо большее число католиков все же оставалось верными своей вере. Католиков арестовывали, изгоняли в пустыню или на острова, подвергали пыткам, им фактически запрещалось заниматься какими-либо делами. Власти при активной поддержке арианских иерархов часто насильно обращали католиков в арианство, но такие «ариане» оставались в душе католиками и возвращались в свою старую веру при первой возможности, а то и открыто заявляя о насильственности обращения и этим обрекая себя на пытки. На территории «вандальских уделов», включая сам Карфаген, отправление католического культа вообще было запрещено. Все церкви, еще остававшиеся католическими, были конфискованы и переданы арианам, а епископы сосланы либо в отделенные местности Африки, либо на Корсику, где занимались каторжными работами, рубя лес для постройки вандальских кораблей. Многие католики бежали в Испанию. В других областях королевства преследования были менее жестокими и менее масштабными.
В самый разгар репрессий летом того же 484 г. государство поразил страшный голод. По существу, прекратилась вообще всякая экономическая жизнь, многие умирали, и огромные толпы выживших бродили по стране в поисках хоть какой-либо пищи. Католики, естественно, восприняли голод как Божье наказание за репрессии. Как часто бывает, голод сопровождался эпидемией. Стремясь не допустить распространения эпидемии в Карфагене, Хунерих приказал выгнать из города всех, кто пришел туда в поисках хоть какой-нибудь пищи. Сам король заболел какой-то таинственной болезнью, скорее всего чумой, и 22 декабря 484 г. он умер. В соответствии с «Завещанием Гейзериха» на престол вступил не его сын Хильдерих, а племянник Гунтамунд, сын Гентона, один из немногих его близких родственников, сумевший не пасть жертвой преследований дяди. Он принял власть в самый день смерти Хунериха. Хотя у нас нет никаких сведений об обстоятельствах смерти Хунериха и прихода к власти Гунтамунда, можно предположить, что Хунерих не успел принять никаких мер для воцарения Хильдериха, и Гунтамунд смог занять трон, опираясь на придворную знать.
Восшествие на трон Гунтамунда самими вандалами, вероятнее всего, было воспринято как восстановление законности, нарушенной его предшественником. Так как в преследованиях католиков было заинтересовано арианское духовенство (а может быть, и какие-то круги светской знати, прибиравшей к рукам имущество репрессированных), ссориться с ним новый король не хотел, и гонения продолжались, хотя, по-видимому, и с меньшей свирепостью. Однако после укрепления своего положения Гунтамунд стал ослаблять масштаб и силу этих гонений. Незадолго до того, как он стал королем, император Зенон издал так называемый «Генотикон», определивший некоторые положения веры, признанные обязательными для все