ь ему реальную власть даже в отдаленной перспективе. Убийство Непота изменило ситуацию. Возможно, Одоакр каким-то образом договорился с Зеноном. В чем состояла эта договоренность, сказать трудно. Но она, по-видимому, все же состояла в признании власти Одоакра в западной части Империи, а Одоакром — официального положения Зенона как единственного августа. Как раньше на монетах упоминался Непот, так теперь Зенон со всеми своими титулами. При этом злотые монеты Одоакр вовсе не чеканил, чтобы не вызвать подозрения в нарушении императорского суверенитета. После победы над ругиями часть добычи Одоакр отослал Зенону в виде даров, что нужно понимать как признание верховной власти императора. Как уже говорилось, явно еще в 479 г. Одоакр назначил консула, чего ни он, ни Непот не делали раньше, и этого консула признали и на Востоке. Вполне возможно, что это признание не было оформлено специальным актом, но это не мешало Одоакру использовать его для укрепления своего положения. И явным показателем этого является назначение Одоакром западных консулов.
Не только недостаточно крепкая опора в армии, о чем уже говорилось, но и некоторая юридическая неопределенность его положения заставляли Одоакра, с одной стороны, не подчеркивать свою реальную власть, а с другой, по возможности привлечь на свою сторону местное население, и особенно римско-италийскую знать, а также довольно могущественную в Италии Церковь, хотя сам он был арианином. Само слово rех все еще носило некоторый негативный оттенок, и Одоакр в своих официальных документах старался его не употреблять. Характерна в этом отношении официальная надпись, выставленная в Риме для всеобщего обозрения, в которой Одоакр, несомненно, королем не назван. Правда, перед его именем часть строки исчезла, и сохранилось только v]iri Odovac]ris… но восстановление показывает, что здесь, скорее всего, должно было быть praecelentissimi (ргаеcelentissimus — превосходнейший, отличнейший). Не король, а превосходнейший муж — таким Одоакр предстает перед римлянами. Сами римляне, видимо, колебались в определении положения Одоакра. Разумеется, они не сомневались в его фактической сущности полновластного правителя Италии. Епископы называли его «превосходнейшим королем» (praecelentissimus rех)[364], а консул 485 г. Симмах, упоминая в надписи Зенона и Одоакра, предпочел назвать их просто «господами», избегая официальных титулов. Но и в этом случае интересен один нюанс. Зенона Симмах называет «нашим господином» (domine nostro, точнее сокращенно d. п.), как это было обычно при упоминании императоров, а Одоакра только «господином» (domne Odoavacre). Видимо, даже признавая варварского генерала господином, Симмах ощущал несомненную разницу между ним и императором.
Одоакр всячески подчеркивал свою приверженность римским традициям. Датировка любого события или документа традиционно проводилась по консулам. Прочно удерживая в своих руках военную власть, что и давало ему возможность фактически править в Италии, высшие гражданские функции Одоакр оставил за римскими сенаторами. По-прежнему назначались не только консулы (начиная с консула 480 г.), но и префекты претория Италии и префекты Рима. В целом эти почетные посты резервировались за сенаторской знатью. Назначая на 480 г. своего первого консула, Одоакр остановил свой выбор на Василии. Цецина Деций Максим Василий принадлежал к самой верхушке тогдашней римской аристократии. Его отец тоже был в свое время консулом и во время правления Либия Севера и какое-то время после него вместе с Геннадием Авиеном занимал первое место среди сенаторов. Его братья тоже стали консулами в 484 и 486 гг. В 483 г. Василий был префектом Рима и в этом качестве представлял персону Одоакра на выборах нового папы, каким стал римский аристократ Феликс III. Василий и его братья принадлежали к клану Дециев, соперничавших с кланом Анициев. Одоакр практически чередовал на посту консула представителей эти двух кланов. Так, консулами 483 и 487 гг. были примыкавшие к Анициям Кв. Аврелий Меммий Симмах и Флавий Нар Манлий Боэций. Префектами претория Италии и префектами Рима также в основном были представители сенаторской знати, особенно тех же двух кланов. Римская знать охотно шла на службу варварскому королю[365].
В принципе в таком привлечении верхушки римской аристократии к высшим гражданским должностям и самым почетным постам не было ничего нового, и Одоакр этим только подчеркивал свою приверженность традициям. Однако он взял курс и на сотрудничество с сенатом как целостной корпорацией и в какой-то степени государственным органом. На мелких монетах появилась давно забытая монограмма SC. По-видимому, в 479 г. одновременно с назначением собственного консула Одоакр создал должность главы сената (caput senatus), каковым становился самый старший из бывших консулов. Тот факт, что во главе сената встает отныне не назначенец главы государства (не важно, императора или варварского короля), а сенатор, занимающий свой пост автоматически, уже повышало роль сената. Важно еще и то, что речь идет об официальном посте, а не о зыбком авторитете, который мог быть оспорен либо главой государства, либо другими сенаторами из соперничающего клана. Сам Одоакр находился преимущественно в Равенне, и сенат получил возможность реального контроля над деятельностью префекта Города и других высших должностных лиц. Срок римской префектуры был официально установлен в один год, и это давало возможность привлечь к исполнению этой почетной должности большее число сенаторов. Одоакр явно рассматривал римский сенат как своего важного властного партнера.
Одоакр целиком сохранил римскую бюрократическую систему. Гражданскую администрацию по-прежнему возглавляя магистр оффиций. Эта должность тоже была фактически зарезервирована за сенаторами. При Одоакре известны, по крайней мере, два таких магистра — Север Антонин и Андромах[366]. Целиком было сохранено и административно-территориальное деление Италии со всем ее управленческим аппаратом. Одним словом, Одоакр демонстрировал неизменность римской гражданской жизни при его правлении. Демонстративную заботу он проявлял о самом Риме, подчеркивая его традиционную роль «главы Вселенной». Хотя со времени вандальского разгрома Города прошло уже много лет и императоры, начиная с Майориана, уделяли много времени его восстановлению, до полного возрождения было еще далеко. Одоакр продолжил дело императоров и в этой области. При нем, в частности, был восстановлен Колизей.
Такое отношение к римским традициям и римской знати отразилось и на его отношении к Церкви. Сам Одоакр был арианином. Он, однако, сумел установить хорошие отношения с католическим клиром. Существует легенда, что в свое время Одоакру, направлявшемуся в Италию, живший в Норике св. Северин предсказал будущую власть в этой стране. Существует ли какая-либо реальная основа этой легенды, неизвестно, но Одоакр почитал Северина и переписывался с ним[367]. Большим влиянием у Одоакра пользовался Эпифаний, который сумел, в частности, добиться снижения налогов для своего города Тицина. Вообще Одоакр старался в церковные дела не вмешиваться. Однако когда в 483 г. умер папа Симплиций, префект претория обратился к нему с настоятельной просьбой решить вопрос о его преемнике. Одоакр отказался, но издал декрет, представлявший право избрания нового папы римскому клиру. В конечном итоге папой стал Феликс, установивший с Одоакром самые дружеские отношения.
Иным было положение на Сицилии и в Далмации. Сицилию (кроме Лилибея и его окрестностей) Одоакр, по существу, купил у Гейзериха за ежегодный налог, который он будет платить вандальскому королю. Поэтому он вполне мог рассматривать остров как свою собственность. В Далмации Одоакр выступал наследником Непота. который полновластно распоряжался в этой области. Поэтому и Сицилия, и Далмация составили патримоний Одоакра. Этими территориями он правил практически как собственник и мог обходиться без сотрудничества с римским сенатом и его магистратами. И здесь он мог уже без всякого стеснения называть себя rех, видя в королевском статусе наследие императорской власти, и так же его рассматривали местные жители.
Отношения Одоакра с Зеноном всегда были натянутыми. Одоакр пытался как-то упрочить свое положение. Как и до убийства Непота, так и после этого события он принципиально не выпускал золотых монет, поскольку золотая чеканка считалась прерогативой императора. На тех же монетах, которые все же он выпускал после смерти Непота, появляется имя Зенона со всеми его титулами. Но эти попытки оказались тщетными. Вынужденный силой обстоятельств фактически признавать Одоакра правителем Италии (и даже назначенных им консулов), император тем не менее старался как можно меньше оформлять это признание юридически. Тем самым он постоянно оставлял возможность в любой момент взять свое признание назад. Убийство Непота, которого Зенон до конца признавал своим коллегой, и захват Одоакром Далмации усилили существующее напряжение. Ставший, может быть, не без помощи Одоакра папой Феликс занимал по отношению к Зенону практически враждебную позицию. На Востоке в это время в самом разгаре была борьба между ортодоксами и монофизитами. Зенон попытался примирить их, издав так называемый «Генотикон», но Феликс решительно выступил против него. А затем, когда император отказался утвердить александрийского патриарха Иоанна Талайю, тот отправился в Рим к Феликсу. Дело дошло до того, что Феликс отлучил от Церкви и императора, и всех иерархов, принявших «Генотикон», в том числе константинопольского патриарха. Это еще больше обострило отношения между западным патрицием и императором. Однако долгое время никаких реальных возможностей свергнуть Одоакра у Зенона не было. Вскоре после убийства Непота в Константинополь прибыло посольство из Галлии. Вероятнее всего, его инициаторами были магнаты Юго-Восточной Галлии, недовольные признанием со стороны Одоакра вестготских завоеваний. Зенон отказался признать соглашение, заключенное Одоакром и Эврихом, и это, видимо, возбудило надежды той части галльской аристократии, которая была враждебна вестготам. Однако их надежды не оправдались. Зенон только что подавил очередной мятеж, и никаких реальных сил для конфронтации с Одоакром у него не было. Поэтому ему пришлось склониться на сторону Одоакра. Это был последний, насколько нам известно, успех Одоакра при константинопольском дворе. В 484 г., как об этом рассказывалось выше, против Зенона выступил один из его ближайших сподвижников Илл. Его поддержала вдовствующая императрица Верина, которая объявила императором ставленника Илла Леонтия. Илл освободил из заключения сына бывшего западного императора Антемия Маркиана, ранее восстававшего против Зенона, и послал его к Одоакру для заключения с ним какого-то соглашения. Одоакр встал перед серьезной дилеммой. Он мог вообще не вмешиваться во все эти события, соблюдая строгий нейтралитет, но мог и выступить на какой-либо стороне, явно усиливая этим ее позиции. Вероятнее всего, он все же решил поддержать Илла и Леонтия. Резоны такого решения вполне понятны. От новых властей в Константинополе он мог ожидать полного юридического признания его власти, какого он никак не мог добиться от Зенона. Одоакр мобилизовал свою а