Итак, стадия 1 (от рождения примерно до 18 месяцев). Именуется она стадией доверия или недоверия. А всё потому, что суть и значение её целиком и полностью сводится к формированию невероятно базового чувства, определяющего всю последующую жизнь человека. А именно, исходного чувства доверия или, наоборот, недоверия к себе (к собственному телу), людям и миру. К себе, который сюда не зашёл, а пришёл. К людям, которые о тебе заботятся, даже если ты их не видишь. И к миру, который вполне даже последователен и предсказуем.
Что это значит для любого из нас? Ну, во-первых, то, что мама в этот период является главным человеком в жизни ребёнка, и он должен общаться с ней столько, сколько хочет (скажите, а у вас это было? Лично у меня, увы, нет...). Во-вторых, то, что важны и другие люди, с которыми ребёнок тоже должен общаться, чтобы уверовать, что не только матери, но и этим самым другим вполне можно доверять. Ну, а в-третьих, то, что любые воспитательные извращения (типа оставления — из высших педагогических намерений — без внимания плачущего младенца) и режимные экзерсисы (типа кормления строго по часам) нам необходимо просто выкинуть на свалку — неважно, истории или собственных заблуждений. Потому что иначе сам собою сформируется человек с глубоким чувством недоверия, для которого мир всегда будет казаться непредсказуемым, враждебным и опасным. И который всегда и везде будет пытаться контролировать ситуацию, дабы никто не причинил ему боль. Ибо ответ на главный для этой стадии вопрос: «Надёжен ли мир?» был им дан (или получен?) в отрицательном ключе...
Стадия 2 (от 18 месяцев до 3 лет) носит не менее торжественное название: автономии или стыда. Потому что именно на ней ребёнок — но при условии, что он доверяет своему миру, — как бы «встаёт на ноги», отдаляясь от своих спонсоров, опекунов и попечителей. И главное здесь — соблюсти некий баланс ограничений и дозволенности, а также давать ему полноценно реализовывать принцип «Я сам» (не делая при этом всё за него и, конечно же, не ругая за промахи). Потому что только в этом случае у него разовьётся столь необходимая для взрослой жизни здоровая автономность. И он не будет манипулировать собой и другими, демонстрируя ненужную сверхдисциплинированность, сдержанность и... «буквоедство» (придерживаться буквы, а не духа; казаться, но не быть). Кстати, именно на этой стадии ребёнок и получает главный ответ на крайне важный для всех нас вопрос: «Я в порядке или нет?»
Стадия 3 (от 3 до 5 лет) тоже носит этакое судьбоносное название: инициативы (предприимчивости) или вины. Потому что именно на ней взрослеющий ребёнок начинает действовать, исследуя доставшийся ему мир. В ролевой игре, довольно точно имитирующей деятельность взрослых. Которая уже может продолжаться часами и занимать всё воображение подрастающего дитяти (то есть полностью поглощать всё его внимание...).
Главное здесь — это удовлетворение его желаний. И прежде всего — в исследовании всего и вся. Дабы ребёнок почувствовал, что (в определённых рамках, конечно же) он может жить так, как хочет. Проявляя при том здоровую моральную и социальную ответственность, не переходящую, однако, в ограничивающее и сковывающее инициативу чувство вины. Предполагающее, что он обязан всем и вся и, безусловно, ответственен за чувства и поведение других. И тем более страшно, что именно на этой стадии дитё начинает осознавать свой пол и даже пытается «ухаживать» за лицами пола противоположного. Но наши извечные «Низзя!» вкупе с рефреном «Всё из-за тебя!» способны породить только беспомощных педантов, этаких людей в футляре (А. Чехов), которые на вопрос: «Как много я могу сделать?» горестно, но уверенно отвечают: «Практически ничего. Нисколько...»
На стадии 4 (от 6 до 12 лет), торжественно именуемой стадией трудолюбия или неполноценности, ребёнок осваивает три ну совершенно необходимых во взрослой жизни аспекта социальной жизни: взаимодействия, взаимозависимости и здоровой соревновательности. И если его хвалят за реальные трудолюбие и упорство, всячески поощряют за проявленную компетентность, создают условия для стимулирующих достижений, — рождаются те самые трудолюбие и компетентность, которые позволяют найти для себя место в этом сложном мире. Если же, наоборот, бранят за баловство или ругают за мелкие огрехи (требуют либо слишком мало, либо слишком много), в дите развивается чувство собственной неполноценности, блокирующее все и вся достижения во взрослой жизни...
Наконец, на стадии 5 (от 12 до 18 лет), «обзываемой» как-то даже странно — идентичности или ролевого беспорядка, в борьбе за какую-то довольно странную «независимую зависимость» (внутренняя борьба между наступающей взрослостью и нежеланием брать на себя ответственность) рождается базовая самотождественность, са-моотношение и самооценка. При этом на фоне выхода из семьи (точнее, отхода от оной) колоссальное значение принимают сверстники и их многочисленные группировки. Участие в которых порождает первые ростки самотождественности — но на фоне почти болезненной озабоченности мнением значимых других. А если добавить к этому необходимость хоть как-то проявлять социальную ответственность вкупе с освоением сексуального поведения, то мало, как говорится, точно не покажется...
Какие выводы для самопсихотерапии по этой книге можно сделать из этой теории? Да самые прямые и непосредственные.
Потому что если у вас интеллект явно преобладает над чувствами, каковые, в свою очередь, практически не проявляются; если вы жалуетесь на внутреннюю пустоту и отчуждённость от мира; если у вас нет контакта с собственным телом; если вы испытываете страх перед жизнью и миром (или даже просто чувствуете себя испуганным ребёнком в опасной взрослости); если вы боитесь собственных желаний и стараетесь (безуспешно) контролировать всех, всё и вся — у вас явно присутствовали большие проблемы в возрасте от 0 до 18 месяцев, каковые породили ваше почти вечное недоверие к себе, другим и миру.
Если постоянно ограничиваете себя, не позволяя себе просто выражать свои чувства и получать удовольствие; если принижаете себя в стремлении сделать что-то значительное; если вы сверхзаботли-вы и обременительны для других, а к тому же ещё и полны чувства стыда за что-то, что может быть уже и не помнится, — период вашей жизни от 18 месяцев до 3 лет ну никак нельзя назвать беспроблемным в плане преобладания стыда и сомнений над столь необходимой автономностью.
Если вам не хватает решительности и целеустремлённости; если вы боитесь пробовать что-то новое; если не умеете и просто не можете ставить перед собой цели и задачи; а ко всему этому ещё и чрезмерно ригидны (ригидность — затруднённость, вплоть до полной неспособности, коррекции намеченной программы деятельности в соответствии с требованиями ситуации) и педантичны в своём поведении и деятельности — период от 3 до 5 лет прошёл у вас под знаком вины, а не предприимчивости.
Если вы чрезмерно соревновательны; если притом нетерпимы и боитесь сделать ошибку; если вы систематически боретесь с промедлением; если ощущаете чувство неполноценности; если излишне критичны к другим, хотя постоянно себя с ними сравниваете, и если чувствуете себя в социальных отношениях неуклюже и некомфортно — период от 6 до 12 лет даровал вам, увы, не трудолюбие, а неполноценность.
Если же вы демонстрируете полную и тотальную зависимость от собственной семьи; если проявляете чрезмерную конформность (склонность к соглашательству); если никак не можете ответить на вопрос «Кто же я такой?»; если предпочитаете подчиняться или — почти наоборот — постоянно протестуете против всех и вся; если стремитесь выделяться и демонстрировать свою уникальность; если любите «задирать» авторитеты и бросать им никому не нужные вызовы — у вас явно проблемы с идентичностью (каковую подменил ролевой беспорядок), имеющие своим началом возраст от 12 до 18 лет.
Пожалуй, хватит. Можно было бы добавить ещё, что по Э. Эриксону возраст от 18 лет и гораздо дальше является периодом становления способности к близости. И, соответственно, «он ваш», если вы боитесь вступать в интимные взаимоотношения или наступаете в них на одни и те же грабли, однако, во-первых, это не абсолютно (в формировании способности быть близким в отношениях играют роль все вышеперечисленные возрасты), а, во-вторых, этот период и так является основным объектом «взрослой» терапевтической практики...
Можно добавить, что великий (по некоторым оценкам — величайший!) российский психолог Л. Выготский рассматривал развитие ребёнка как возникновение чего-то нового, ранее не проявлявшегося. И потому стадии этого самого развития характеризовались у него некими возрастными новообразованиями: качествами и свойствами, которых просто раньше не было. При этом в качестве источника или, иначе, двигательной силы развития Выготский представлял социальную среду. Но не просто так, а в контексте социальной ситуации развития специфических для каждого возраста отношений ребёнка с окружающим миром. При этом он считал, что означенное развитие имеет свою динамику: быструю и резкую (критическую) или, наоборот, медленную и плавную (стабильную). И, соответственно, выделял следующие периоды, в каждом из которых вы могли «подцепить» возможность будущего кризиса вместо желанной и желаемой стабильности (рис. 9)...
А Д. Эльконин добавил в общую теорию развития ещё один существенный элемент — ведущий тип деятельности. Каковой бывает двух типов: социо-экспрессивный (система отношений «чело-век-человек») и предметно-манипулятивный (система отношений «человек-некий общественный предмет»). Первый проявляется в эмоциональном общении младенца, ролевой игре дошкольников и интимно-личностном общении подростков, тогда как второй — в манипуляциях с предметами ребёнка раннего возраста, учёбе млад-
ших школьников и учебно-профессиональной деятельности старшеклассников. Соотношение этих видов деятельности вполне описывается известной формулой «фигуры и фона». То есть, когда одна деятельность становится ведущей, другая переходит в разряд фоновых (второстепенных). Из чего, например, следует, что от подростков, властно захваченных процессом изучения и освоения интимно-личного общения, довольно трудно ожидать увлечённости в занятиях деятельностью учебной...