Политическая структура Англо-нормандского королевства предполагала, что, поскольку Стефан был признан английским королем, он также обретал сильные позиции в Нормандии. С этого времени и далее нормандские бароны могли подчиниться кому-либо, кроме английского короля, только рискуя утратить свои английские владения. Более того, те, кому было что терять, чувствовали, что они должны поддержать Стефана. Поэтому с самого начала кампании по отвоеванию своего наследия Готфрид и Матильда обнаружили, что им противостоят самые могущественные магнаты англо-нормандского государства.
Первые два с половиной года правления Стефана прошли достаточно мирно: они были гораздо более свободны от неурядиц, чем первые годы правления обоих его предшественников. Первый серьезный удар был нанесен новому королю летом 1138 г., когда Роберт Глостерский решил присоединиться к делу своей сводной сестры Матильды. Измена Роберта означала не только то, что Стефан утратил контроль над некоторыми важными укрепленными пунктами в Нормандии. Это был также сигнал, что анжуйцы уже собрались вести борьбу за Англию. Поскольку Стефан ожидал, когда будет нанесен удар с их стороны, он начал терять контроль над ситуацией.
Стефан нанес оскорбление своему брату Генриху Блуаскому, не сделав его архиепископом Кентерберийским, арестовал трех влиятельных епископов, состоявших на «государственной службе», включая Роджера Солсберийского, тем самым позволив Генриху Блуаскому заявить, что церковные свободы попраны. Осенью 1139 г. Императрица (как обыкновенно называли Матильду) высадилась в Арундейле и, казалось, была почти во власти Стефана. Однако он позволил ей беспрепятственно уйти и соединиться с Робертом Глостерским у Бристоля, хотя имел возможность, поступив жестоким и нерыцарским образом, заключить ее в тюрьму. Начиная с этого времени и далее в Англии было два соперничающих двора. Гражданская война пошла полным ходом.
В феврале 1141 г. Стефан опрометчиво принял бой при Линкольне и храбро сражался, хотя мог бы избежать этого сражения. В итоге он был захвачен в плен и заточен в тюрьму в Бристоле. Генрих Блуаский, действовавший теперь как папский легат, открыто перешел на сторону Императрицы, которая летом 1141 г. смогла войти в Лондон. Но она отвергла мирные условия, выработанные легатом, и оскорбила лондонцев своим бестактным поведением. Когда жена Стефана, королева Матильда Булонская, подошла к Лондону, горожане взялись за оружие и изгнали Императрицу. Таким образом, запланированная коронация в Вестминстере так никогда и не состоялась. Матильда так и не стала королевой Англии. Несколько месяцев спустя был захвачен Роберт Глостерский, и, так как он был опорой ее партии, Матильда согласилась на обмен пленников: Стефана за Роберта. Императрица утратила завоеванные позиции; Англия осталась страной, разделенной на два враждующих лагеря.
В Нормандии события получили совершенно другой оборот. Муж Императрицы Готфрид Анжуйский задержался на континенте, чтобы продолжать оказывать давление на герцогство Нормандское и блюсти свои собственные интересы в Анжу. Серия кампаний с 1141 г. по 1144 г. закончилась осадой Руана и официальным пожалованием Готфриду титула герцога. Но целеустремленная сосредоточенность графа Анжуйского на завоевании Нормандии привела к тому, что он повернуться спиной к Англии.
А там гражданская война превратилась в вяло текущий процесс. Ни одна из сторон не могла достичь значительного успеха: в те времена искусство ведения войны концентрировалось вокруг захвата и обороны замков, и преимущество обычно оказывалось на стороне обороняющихся. В октябре 1147 г. скончался Роберт Глостерский. Упавшая духом Императрица в начале 1148 г. покинула Англию, чтобы никогда более не возвращаться.
В 1150 г. Готфрид Анжуйский объявил своего сына Генриха Плантагенета соправителем герцогства. На следующий год это соглашение было узаконено, когда Людовик VII (король Франции в 1137–1180 гг.), в обмен на уступки в Вексене, решил признать Генриха герцогом. Внешне это выглядело так, как если бы старая связь между Англией и Нормандией наконец распалась. Однако ни одна из борющихся сторон не оставляла своих притязаний, и если в Англии, казалось, дело зашло в тупик, то на континенте ситуация была на редкость переменчивой. Готфрид Анжуйский, не дожив до сорока лет, умер, оставив старшего сына управлять одновременно Нормандией и Анжу. В марте 1152 г. Людовик VII развелся со своей женой Алиенорой Аквитанской. Спустя восемь недель она вышла замуж за Генриха Плантагенета, который вследствие этого смог получить контроль над обширным герцогством Аквитанским в дополнение к другим своим континентальным владениям.
Брак Генриха Плантагенета был в политическом отношении чрезвычайно удачным, вместе с тем он вдохнул новые надежды и в Стефана. Людовик VII организовал мощную коалицию всех соперников Генриха. В итоге летом 1152 г. Генрих сражался одновременно на четырех фронтах — в Аквитании, в Нормандии, против мятежников в Анжу и против Стефана в Англии. Один хорошо информированный нормандский хронист повествует: накал страстей был таким, что Генрих не должен был выжить. В этот момент его решение отплыть в Англию и бороться со Стефаном произвело впечатление на современников своей отчаянной дерзостью. Однако Генрих мало что мог сделать, чтобы разрешить ситуацию в Англии, и положение его было очень уязвимым из-за необходимости вести боевые действия в отдаленных друг от друга районах. Неожиданная смерть наследника Стефана — Эсташа в августе 1153 г. все изменила. Поскольку второго сына Стефана — Вильгельма не готовили к роли короля, открылся путь для соглашения путем переговоров.
Бароны, представляющие обе враждующие стороны, уже давно желали заключения мира. Земельные владения делали их слишком уязвимыми для опустошений, связанных с войной, чтобы они выступали в пользу продолжительных военных действий. Временами бароны игнорировали желания главных соперников и заключали перемирия между собой. Поэтому, когда Стефан и Генрих пошли навстречу желаниям своих советников, все вздохнули с облегчением.
По Вестминстерскому договору (декабрь 1153 г.) было установлено, что Стефан останется королем Англии до конца жизни и что он должен принять Генриха в качестве наследника. Второй сын Стефана, Вильгельм, должен был унаследовать все баронские земли отца. Это по сути было повторением мирных условий, предложенных Генрихом Блуаским в 1141 г. Неспособность Матильды быть великодушной в победе стоила стране еще двенадцати лет гражданской войны. Теперь наконец Стефан мог править всеми признанный, но он устал и прожил после этого недолго, не успев порадоваться достигнутому. Двадцать пятого октября 1154 г. он скончался и был погребен рядом с женой и старшим сыном в монастыре, который они основали в Февершеме.
Стефан в определенной мере должен разделить ответственность за бедствия своего правления. Он был хорошим военачальником и смелым воином — но, возможно, слишком рыцарственным в ущерб собственному благу. Верно, что он столкнулся со спорным престолонаследием, но точно так же это было у всех его предшественников. Спорное престолонаследие являлось нормой. Стефан Блуаский был более привлекательной фигурой, чем любой из нормандских королей, но ему недоставало их властности. Без нее он не был способен доминировать ни над своим двором, ни над своим королевством. Кроме того, он провел очень мало времени в Нормандии: только один визит в 1137 г. за все его правление. Это заметно контрастирует с маршрутами передвижения его предшественников. Принимая во внимание своеобразную структуру англо-нормандской аристократии, владевшей землями по обе стороны Ла-Манша, подобное невнимание Стефана к нормандским делам было, очевидно, ошибкой. В этом смысле правитель из дома Блуа, можно сказать, потерпел неудачу. Он остался слишком «английским» королем, чтобы осознать, что Англия только часть великого целого.
Генрих II (1154–1189)
Генрих пришел к власти без особого труда. Это было первое бесспорное восшествие на английский трон за более чем сотню лет. Как повелитель империи, простиравшейся от шотландской границы до Пиренеев, потенциально он был самым могущественным правителем в Европе, более богатым даже, чем император Священной Римской империи, и совершенно затмевающим короля Франции — номинального сюзерена континентальных владений Генриха. Хотя Англия обеспечивала его значительным богатством, а также королевским титулом, сердце империи Генриха II Плантагенета располагалось не в Англии, а в Анжу — земле его предков.
В Англии первой его задачей было восполнить утраты, понесенные в царствование Стефана. К 1158 г. это было достигнуто. Самый драматический эпизод имел место в 1157 г., когда Генрих II использовал дипломатическое давление, чтобы вынудить молодого короля Шотландии Малькольма IV вернуть английской короне Камберленд, Уэстморленд и Нортумбрию. В Уэльсе, однако, Генрих обнаружил двух прочно укоренившихся правителей — Оуэна Гвинеддского и Риса Дехьюбартского, запугать которых было невозможно. В 1157 и 1165 гг. сила оружия Генриха оказалась бесполезной перед сочетанием валлийской тактики партизанской войны и проливных летних дождей. После 1165 г. отношение Генриха к валлийским князьям стало гораздо более терпимым. Еще в 1155 г. он носился с идеей завоевания Ирландии. Однако продвижение в Ирландию началось только в 1169–1170 гг. — вначале некоторыми землевладельцами (lords) из Валлийских марок, а затем (в 1171–1172 гг.) самим Генрихом. Как явствует из этой долгой отсрочки, у короля были дела гораздо более неотложные, чем ирландский вопрос.
Из тридцати четырех лет своего правления двадцать один год Генрих II провел на континенте. В плане социальном и культурном Англия и французские части анжуйского владения соотносились как тихая заводь с водным простором. Процветающие сообщества, которые располагались в долинах Сены, Луары и Гаронны, были центрами учености, искусства, архитектуры, поэзии и музыки. Аквитания и Анжу производили два важных предмета потребления, которые являлись ходовым товаром средневековой торговли — вино и соль. Их можно было обменять на английские ткани, и эта торговля