В сводной сирийской летописи, составленной в начале XI века, Илии, епископа Нисибинского, начиная с 663 года и до 678 включительно, отмечены вторжения арабов в Малую Азию под каждым годом, причем названы имена многих вождей и о каждом вторжении прибавлена заметка, что арабы оставались на зимовку в пределах империи.[649]
Как выдерживали малоазиатские области ежегодные нашествия арабов, сопровождавшиеся грабежом, разорением и уводом людей в плен, об этом нет никаких сведений в наших скудных источниках. Положение стало еще тревожнее, когда главнокомандующий фемы армениаков, перс по происхождению, Шапур (Саборий, как его называет Феофан), задумал при помощи арабов свергнуть императора и занять его место. Когда весть об этом дошла до Византии, то к Муавии в Дамаск было снаряжено посольство, имевшее своей целью предупредить союз халифа с изменником. Посольство исправлял евнух Андрей. Прибыв в Дамаск, он застал при дворе халифа посла от Шапура, стратилата Сергия. Муавия принял Андрея в присутствии Сергия. За первой аудиенцией последовала вторая, в которой оба посла были приняты вместе. Обе эти аудиенции подробно описаны каким-то современником с дословной передачей речей той беседы, какой удостоил обоих послов Муавия. Эта запись сохранилась у Феофана и в летописном своде Михаила Сирийца. Признавая обоих послов своими врагами, Муавия соглашался принять сторону того, кто предложит более щедрые условия, и заявил претензию на получение всех доходов от всех провинций империи. Андрей признал это требование неприемлемым и покинул Дамаск, а Сергий остался для дальнейших переговоров. Муавия согласился оказать помощь Шапуру и начальником вспомогательного отряда назначил вождя Фадалу, который и должен был немедленно выступить на соединение с Шапуром. Удачно покончив свое дело, Сергий отправился вперед, чтобы известить о своих успехах Шапура, который тогда находился в местностях поблизости от города Мелитены. Андрей направил свой путь через Мелитену и, прибыв в город Арависс, вступил в сношения с местным клейсурархом (т. е. начальником охраны горного прохода), который сохранил верность императору и не вступил в сношения с мятежным стратигом армениаков. Андрей поручил ему захватить Сергия, довел обо всем до сведения императора и, сделав остановку в городе Амасии, ожидал результатов своего соглашения с клейсурархом.[650] Сергий был захвачен на пути и доставлен Андрею, который предал его жестокой казни за измену и нанесенное ему оскорбление во время аудиенции у Муавии.
Против Шапура, который успел продвинуться со своим войском до пределов Вифинии, были отправлены из Константинополя войска под начальством патриция Никифора. Несчастный случай с Шапуром предупредил междоусобную войну. — В ожидании наступления Никифора, Шапур, имевший свою штаб-квартиру в городе Адрианополе,[651] занимался обучением своих войск. Возвращаясь однажды с учения в город, он был убит своим конем, который от неожиданного удара плетью прижал седока к городским воротам и разбил ему голову. «Так Господь Бог даровал победу императору», — заключает свой рассказ Феофан.
Фадала с войском арабов прибыл в Эксаполь, когда Шапура уже не было в живых. Он известил о своем положении Муавию и просил прислать ему подкрепление, ввиду того, что он оказался без поддержки союзника. Муавия отправил в поход своего сына Йазида, которого желал видеть своим преемником и старался сделать популярным в войске. Во главе больших сил Йазид прибыл в Эксаполь и вместе с Фадалой совершил поход до самого Халкидона. Ограбив окрестности города и захватив много народа в плен, арабы направились назад в Сирию и по пути захватили город Аморий, где и оставили гарнизон в пять тысяч человек. Зима в тот год была очень снежная и холодная. Под начальством евнуха Андрея имперские войска ночью взобрались по лестницам на стены Амория, захватили врасплох арабский гарнизон и истребили его до единого человека.[652]
Феофан поместил рассказ об измене Шапура, посольстве Андрея к Муавии и последующих событиях под 26 годом правления Константа, т. е. в 668 г. Так как посольство Андрея в Дамаск, поход Фадалы в Эксаполь, выступление ему на помощь Йазида, грабеж окрестностей Халкидона, занятие Амория и гибель арабского гарнизона среди зимы охватывают время не менее одного года, то придется отнести посольство Андрея к ранней весне 668 года, поход Йазида к осени, а гибель арабского гарнизона в Амории к зиме 668-669 гг. Эти соображения и послужили главным основанием для Брукса усомниться в возможности дать веру свидетельству Феофана о морском походе Константина в Сицилию, тем более, что в «Хронике пап» нет упоминания о личном участии Константина в подавлении мятежа в Сиракузах. Соглашаясь с Бруксом в этом вопросе, мы позволили себе высказать следующее соображение. — Возможно, что пребывание Фадалы в Эксаполе, отмеченное Феофаном два раза, под 667 и 668 годом, является раздвоением одного и того же события. В таком случае поездку Андрея к Муавии следует отнести к 667 году, поход Йазида в Халкидон к 668 году и отвоевание Амория к зиме 668-669 гг. Констант был убит, вероятно, в сентябре 668 года, и Константин справил свой консулат поздней осенью. Зимой в те времена не вели морских предприятий. К тому же вслед за воцарением Константина разыгрался бунт анатоликов, который отнесен Феофаном ко времени после возвращения Константина в столицу. Так как подавление претендентства Мизизия произошло через семь месяцев после убийства Константа, т. е. в апреле месяце 669 года, то дело обошлось, очевидно, без личного участия в нем Константина.[653]
Убийство Константа в Сиракузах и подавление мятежа на Сицилии дали повод арабам сделать морской набег на этот остров и вторжение в Африку. О последнем сохранил свидетельство Феофан под первым годом правления Константина. По его словам, в этом набеге было уведено в плен 80 тысяч человек.[654] Обильные свидетельства арабских историков о военных успехах в Африке в это время сплетают целый клубок легенд вокруг имени вождя Укбы ибн Нафи, которому приписывается создание нового плацдарма в Кайруване в 670 году. Укба действовал в Африке до 675 года, когда он был отозван Муавией и вернулся назад только при его преемнике Йазиде в 682 году.[655]
Что касается набега на Сицилию, то свидетельство об этом событии сохранено в Хронике пап. Арабы напали на Сиракузы. Население бежало в горы, оставив на произвол судьбы свой город. Арабам досталась огромная добыча и в том числе много бронзовых позолоченных статуй, увезенных Константом из Рима во время посещения в 663 году.[656] Свидетельства арабских историков подтверждают это сообщение. Статуи были доставлены Муавии из Александрии в Дамаск. Он препроводил их в Куфу и приказал отослать для продажи в далекую Индию.[657]
Бедствия Сицилии и Африки не вызывали возмездия из центра империи, так как именно в это время Муавия расширял, свои военные предприятия против империи. Не ограничиваясь ежегодными нашествиями на территорию Малой Азии, Муавия развивал свои морские силы. В 670 году Фадалá занял полуостров Кизик на Пропонтиде, который мог служить базой для морских предприятий против Константинополя.[658] В 672 году с сирийского побережья вышли три флота. Один под начальством Мухаммада, сына Абдаллы, обойдя Малую Азию, занял город Смирну и остался на зиму в ее гавани. Другой, под начальством Каиса, овладел побережьем Киликии и Ликии, а третий под начальством Али имел назначение помогать двум первым.[659] В Константинополе готовились к предстоящей опасности и сооружали военные суда. Один сирийский грек по имени Каллиник, бежавший в Константинополь, сделал великое изобретение, которое в течение долгих лет оставалось секретом для неприятеля.[660] То был взрывчатый состав, который метали из особых трубок на большое расстояние. Орудия для этого огненного состава назывались сифонами. Ими снабжались построенные во множестве новые суда, которые имели свою стоянку в гавани Кесария, составлявшей часть порта Софиан.[661]
Владея полуостровом Кизиком в Пропонтиде, арабы приступили с весны 673 года к осуществлению смелого плана Муавии сокрушить империю в ее центре. Огромный флот подступил к Константинополю и выстроился по всему протяжению стен города со стороны Пропонтиды. Битвы на море шли все лето, а к осени арабский флот отошел: на зимовку в Кизик. Весной следующего года арабский флот опять подступил к столице, и в непрерывных битвах прошло все лето. Одновременно с тем арабы продолжали свои завоевания в Эгейском море, и зиму 674-675 года Фадалá и Абдалла, сын умершего Каиса, провели на острове Крит. Осада Константинополя продолжалась до 677 года, когда арабы, «посрамленные помощью Бога и Богоматери, потеряв огромное число людей и испытав множество потерь, обратили тыл с большой печалью» (Феофан).[662] Вблизи мыса Силлея в Памфилии арабский флот страшно пострадал от бури, а сухопутное войско было разбито в Ликии имперскими войсками под начальством вождей Флора, Петроны и Киприана, причем, по счету Феофана, потери арабов дошли до 30 тысяч человек.[663] Скудные сведения арабских источников об этой морской войне против столицы ничем существенным не пополняют краткого сообщения Феофана.