Трудности возникли и на Востоке. Несмотря на договор 428 г., мир Византии с Ираном был непрочным. Византийское наступление выражалось в покровительстве христианским подданным Иранского государства. Вмешательство византийской дипломатии и церкви в персидские дела снова привело к войне. Она была неудачной для Византии. Только возникновение угрозы Ирану со стороны кочевых восточных племен вынудило персидское правительство заключить в 442 г. мир, не сделав каких-либо серьезных приобретений за счет Византии.
В 441 г. в результате придворной интриги влияние императрицы Евдоксии и эпарха Кира пало. Современники передают следующую романтическую историю об обстоятельствах, при которых это произошло. Императрица враждовала с Пульхерией, которая только ждала случая свалить свою соперницу. Евдоксия была в дружественных отношениях с очень образованным вельможей Павлином. Однажды император подарил супруге яблоко необычайной величины. Та, узнав о болезни Павлина, послала ему это яблоко. Но оно попало в руки императора. Феодосии спросил жену, где яблоко. Евдоксия ответила, что съела его. Этого было достаточно, чтобы обвинить ее в измене. Павлин был казнен, а Евдоксия отправлена в почетную ссылку в Иерусалим. Ее клика потеряла власть, Пульхерия победила.
Власть попала, однако, в руки евнуха Хрисафия, открыто поддерживавшего александрийского патриарха.
Политика Хрисафия отражала интересы торгово-финансовых кругов Константинополя, переплетавшиеся с интересами тех провинциальных землевладельцев, которые сбывали свои продукты в Константинополь. Эта группировка знати выступала за расширение прав сената и городских сословных учреждений, за уменьшение значения местных константинопольских ктиторов, за тесные связи с Египтом.
В правление Хрисафия был издан закон (446 г.) об обязательном двукратном чтении, обсуждении и принятии сенатом законодательных актов. Укрепление сената в некоторой степени ограничивало роль бюрократической централизации. Политика Хрисафия в общем соответствовала интересам сановной столичной знати. Против Хрисафия выступала клика Пульхерии, отражавшая интересы родовитой константинопольской знати. Правда, тамошние крупные землевладельцы не могли иметь в это время особого политического влияния: Балканы подверглись опустошительному нашествию гуннов. Естественно, в этих условиях преобладание получила египетская партия.
Борьба придворных клик отразилась на общеполитических настроениях константинопольцев. Именно в это время в нее вмешались цирковые организации. Начались вооруженные столкновения между ними.
Активизация цирковых партий в 40-х годах V в. тесно связана с повышением значения городского населения в организации обороны от возможного нашествия гуннов. Именно это обстоятельство в значительной степени способствовало превращению спортивных организаций в чисто политические.
Наиболее ранние известия — хрониста VI в. комита Марцеллина и Иоанна Малалы — о кровавых столкновениях цирковых партий в Константинополе относятся к 445 г.
В 40-х годах правительственной партией были прасины, которые поддерживали проегипетскую политику Хрисафия. Венеты, напротив, отстаивали политический курс, целью которого являлось сохранение господствующей роли за Константинополем, его клиром, бюрократией, землевладельческой знатью.
Конец 40-х годов был крайне тяжелым для империи. Хрисафий изощрялся в сборе средств для уплаты денег Аттиле. В то же время двор тратил огромные средства на роскошь. Все прослойки населения чувствовали фискальный гнет государства. Правительство обвиняли в робкой политике по отношению к варварам. Среди константинопольцев появилась неприязнь к более богатому, не затронутому нашествиями варваров Египту. В 446 г. константинопольский клир и сановники избрали патриархом Флавиана (446–449), враждебно относившегося к александрийцам. Хрисафию этот выбор был неприятен, но он надеялся получить от патриарха крупную взятку. Вместо драгоценностей Флавиан в качестве «благословения» отправил временщику хлебец. Хрисафий был взбешен и стал открытым врагом патриарха.
В это время во главе александрийского клира после смерти Кирилла встал Диоскор, невероятно грубый, надменный, непримиримый, открыто стремившийся к утверждению полной власти египетской церкви над всей христианской церковью. Он выступил как против Константинопольского, так и против Римского епископов. Диоскор поддерживал самые дружественные отношения с Хрисафием и императором Феодосией П. Клика Хрисафия, однако, имела в Константинополе много врагов. Их возглавил патриарх Флавиан, который обрушился с нападками на ставленника александрийского клира, архимандрита одного из константинопольских монастырей — Евтихия. Этот старый монах был другом Хрисафия. Всем было ясно, что выступление Флавиана, затрагивавшее, казалось бы, чисто догматические вопросы, по сути носило политический характер и было направлено против Хрисафия и его налоговой политики, при проведении которой он не щадил даже самых влиятельных особ. Выступая против Нестория, Евтихий выдвинул новые догматические положения, а именно, он сформулировал тезис о полном слиянии в Христе двух субстанций: Христос, утверждал Евтихий, не имел плоти, как другие люди; телесное и божественное в нем полностью слились.
Флавиан созвал собор, пригласив на него епископов, случайно находившихся в Константинополе, и объявил учение Евтихия ересью. Однако никаких мер против Евтихия принять не удалось: его охранял воинский отряд, присланный Хрисафием. Евтихий даже угрожал сторонникам Флавиана, что сошлет их в египетский оазис. Диоскор решительно принял сторону Евтихия. Снова Византия была потрясена религиозной распрей. Римский епископ, папа Лев I встал на защиту Флавиана, надеясь ослабить тем самым александрийский клир. Лев I писал императору, но особенно старался убедить Пульхерию, поскольку знал о ее вражде к Хрисафию.
Чтобы прекратить волнения, император Феодосии II созвал собор. Он собрался 8 августа 449 г. в Эфесе. Это был так называемый «разбойничий собор». Александрийский клир, чувствуя расположение к себе Хрисафия и императора, действовал бесцеремонно. В своем обращении к собору император, считая виновником распри Флавиана, потребовал строгого наказания нарушителей церковного мира. Заседание началось бурно. Сторонники Диоскора кричали: «На двое рассеките признающих два естества!» Диоскор настаивал на отлучении Флавиана. Римские легаты протестовали и держали себя также вызывающе. Общее смятение достигло высшей точки, когда на заседание собора ворвался фанатичный монах Варсума, приверженец Диоскора, во главе тысячной толпы монахов, которые стали избивать епископов, сторонников Флавиана. Епископы залезли под столы. У каждого епископа были свои нотарии, которые записывали прения. Нотарии Диоскора переломали пальцы нотариям приверженцев Флавиана и отобрали у них записки. Самого Флавиана бросили наземь, и Диоскор в ярости топтал его ногами. Всем епископам представили чистый лист папируса для подписей. В страхе они подписались — Флавиан был проклят, его отправили в ссылку. Таким образом, используя фанатичных монахов, ипараволанов и воинские части, присланные Хрисафием, Диоскор и Евтихий при помощи грубого насилия одержали полную победу. Флавиан был низложен и замучен. Новым константинопольским патриархом был избран египетский ставленник Анатолий (449–458). Политика Хрисафия торжествовала.
Борьба церковных группировок стала важнейшей проблемой внутренней политики правительства, заслонив собой все остальные вопросы и до крайности обострив положение в городах.
Победа египтян на Эфесском соборе 449 г. оказалась непрочной. Константинопольский клир не мог примириться с нею. В 450 г. придворная интрига свалила Хрисафия. Его падение означало, что возобладало влияние тех столичных кругов, которые, будучи напуганы возвышением Александрии, добивались усиления централизации. И сенат, и масса константинопольских ктиторов, и духовенство временно объединились в стремлении освободиться от засилия египетского клира. К тому же знать была встревожена тем, что народные массы столицы принимали слишком активное участие в религиозных спорах. Укрепление цирковых партий казалось опасным. Было сочтено необходимым снова опереться на готов-ариан, оторванных от населения. Наметился союз придворной клики Пульхерии с готским вождем Аспаром — военачальником, который имел под своим командованием особый отряд, состоявший из наемников-варваров различных племен, а также из византийских солдат и офицеров. С этого времени началось усиление могущества Аспара, приведшее в дальнейшем к возрождению варварской опасности.
Почти одновременно с падением Хрисафия сошел со сцены и Феодосии II, умерший после несчастного случая на охоте. Феодосии II не оставил мужского потомства. Придворная клика и войско Аспара возвели на престол Пульхерию, от которой потребовали, чтобы она выбрала себе мужа. Ей было 52 года. Будучи религиозной ханжой, она дала обет безбрачия, однако, избрала себе мужем (правда, с условием, чтобы тот «пощадил ее девственность») одного из офицеров Аспара, почти неграмотного Маркиана (450–457), разбогатевшего выходца из низов. Пришедшая к власти Пульхерия резко повернула церковную политику византийского двора и решительно высказалась против решений Эфесского собора 449 г. Она встретила поддержку среди владетельных слоев Константинополя. Патриарх Анатолий, изменив своим египетским покровителям, перешел на ее сторону. Константинопольские ктиторы сумели снискать симпатии масс. К тому же политические условия на Балканах изменились — гуннская опасность была временно ликвидирована, завоевательный пыл Аттилы обратился на Запад, Константинопольские собственники пригородных имений, фракийско-македонские и пелопоннесские магнаты снова могли быть спокойными за свои владения.
Опиравшийся на широкие круги константинопольских ктиторов Маркиан стремился изменить в известной мере состав сената. При Феодосии II высшие должности и сенаторские звания фактически продавались. Сенаторское звание было недоступно менее состоятельным лицам также вследствие тяжелых взносов в казну и дорогостоящих повинностей, связанных с занятием почетных должностей. Маркиан значительно снизил требования к сенаторам при выполнении претуры и, кроме того, освободил сенаторов от особого денежного налога. Эти мероприятия облегчили доступ в сенат более широкой прослойке константинопольских ктиторов и ослабили политическое влияние торгово-ростовщической и провинциальной знати, которая при Хрисафии господствовала в сенате.