аны государством де-юре.
Начало кризиса феодализма, хронологически совпавшее с последним периодом исторической жизни Византии, было ознаменовано повышением товарности вотчинного хозяйства феодалов, возрастанием удельного веса денежной ренты и появлением в деревне такой новой фигуры, как арендатор-предприниматель, снимавший в долгосрочную аренду землю феодального собственника и возделывавший ее с помощью субарендаторов. В сфере аграрных отношений Византия вплотную подошла к вызреванию раннекапиталистических форм хозяйства, однако в отличие от Западной Европы она так и не перешла этот рубеж поступательного развития средневекового общества.
По-особому складывались судьбы византийского города. Как это ни парадоксально на первый взгляд, своего наивысшего расцвета города Византийской империи достигли не в конце, а в начале истории Византии. В то время, как на Западе многие античные городские центры были смыты волной варварских завоеваний и запустели, Византия на заре своей истории по праву могла называться страной городов.
В ранневизантийский период империя ромеев обгоняла Запад по уровню развития городского ремесла и торговли. В это время произведения византийских мастеров оставались недосягаемым эталоном для ремесленников многих стран, а византийские купцы, особенно сирийцы и египтяне, проникали в отдаленнейшие уголки ойкумены. На востоке они торговали с такими сказочными в представлении европейцев странами, как Цейлон, Индия и Китай. На юге византийцы вели оживленный обмен с африканским континентом, установив торговые связи с изобиловавшей золотом, слоновой костью и благовониями солнечной Эфиопией. На севере корабли византийских мореходов достигали туманных островов Британии и суровых берегов Скандинавии. В торговле же с Западом по Средиземному морю, несмотря на опасные нападения пиратских судов, византийцы долго сохраняли свою гегемонию. Византийские золотые солиды с изображением константинопольских василевсов имели хождение во всех странах и играли роль международной валюты. Никогда в последующее гремя византийская торговля не достигала такого огромного размаха, как в период до арабского завоевания и отторжения от империи ее восточных провинций.
Вместе с тем Византия, подобно Западной Европе, также пережила упадок городов и известное затухание их экономической активности. Однако дезурбанизация, происшедшая в конце VII–VIII в., ощущалась в Византийской империи значительно слабее, чем на Западе. Даже в эти столетия в Византии продолжали существовать крупные города — не только как административные и церковные, но и как торгово-ремесленные центры, очаги культуры и образованности. И первое место среди них по-прежнему принадлежало Константинополю, и тогда сохранившему свое значение «царицы городов».
Различия в общественном строе и внутренней организации античного и феодального города проявлялись в Византии столь же отчетливо, как и в Западной Европе. Однако рождение феодального города в империи происходило в иных, чем на Западе, условиях. Феодальные общественные отношения в городах Византийской империи складывались в обстановке более длительного изживания традиций античного полиса. Это имело как свои положительные, так и отрицательные последствия. Преимуществом Византии в сравнении с другими государствами Европы было сохранение в городах империи унаследованной от античности высокой техники ремесленного производства. Тормозящее же воздействие на развитие новых производственных отношений в городах оказывал применявшийся в значительно больших масштабах, чем на Западе, рабский труд. Все же и в Византии с X–XI вв. основной фигурой в городском ремесленном производстве становится свободный ремесленник, владелец небольшой ремесленной мастерской.
Другим важным условием, оказавшим влияние на формирование феодального города в Византии, была всеобъемлющая государственная регламентация городского ремесла и торговли. Это явление, столь характерное именно для средневековой Византии, также имело свои позитивные и негативные стороны. Покровительство торгово-ремесленным корпорациям со стороны государства стимулировало временный расцвет городского ремесла. Государственная поддержка обеспечивала торговую монополию цехов, защиту ремесленных корпораций от конкуренции внецехового ремесла, обилие заказов императорского двора, армии, константинопольской знати, безопасность на дорогах и в городах империи.
Государственная помощь, однако, покупалась дорогой ценой: цехи теряли свою самостоятельность и попадали под строгий контроль центральной власти. До поры до времени выгоды, извлекаемые торгово-ремесленными корпорациями из подобного рода привилегированного положения, превышали ущерб, наносимый их деятельности докучливой государственной регламентацией. Более того, эти привилегии даже давали византийским корпорациям немаловажные преимущества в сравнении с условиями, в которых рождались ремесленные цехи и купеческие гильдии других стран Европы.
До XII в. экономическое превосходство Византии над другими европейскими странами было бесспорным. Изобретение греческого огня и косого паруса обеспечивало морские успехи империи, а расцвет строительной техники, достижения точных и естественных наук, особенно математики, астрономии и медицины, помогали Византии обогнать в своем развитии многие государства Востока и Запада.
Византийские города, преодолев кризис VII–VIII вв. раньше, чем города Западной Европы, вновь вступили в полосу экономического процветания. Этот подъем, начавшийся еще в IX в., достиг своего апогея в XI–XII вв., причем охватил не только столицу, но распространился на многие провинциальные городские центры. Вплоть до XII в. Константинополь оставался средоточием транзитной торговли между Азией и Европой, поистине «золотым мостом» — по выражению Маркса — между Востоком и Западом. Византийское мореходство и торговля, несмотря на конкуренцию арабов и норманнов, все еще продолжали играть главенствующую роль в бассейне Средиземноморья, а византийская золотая монета высоко котировалась на всех рынках от Евфрата до Гибралтара. Организация византийской морской торговли, морские законы и техника мореплавания византийцев служили объектом заимствования и подражания в странах Юго-Восточной и Западной Европы.
Коренной перелом в поступательном экономическом развитии Византии наступил в XII в. С конца этого столетия экономическое превосходство переходит, и притом окончательно, к государствам Западной Европы. И, пожалуй, решающую роль в этом сыграли различия в судьбах византийских и западноевропейских городов. Именно в XII в. пути общественного развития городов Византийской империи и Западной Европы окончательно разошлись.
В Западной Европе неуклонный рост городских центров привел к кардинальным сдвигам во всей социально-экономической жизни феодального общества, а позднее — к зарождению в наиболее передовых странах того времени, в Италии и Нидерландах, раннекапиталистических отношений. В Византии же расцвет городов оказался недолговечным и не повлек за собой коренной ломки феодальной экономики страны. Более того, поздневизантийская эпоха отмечена постепенным угасанием экономической деятельности городов империи.
Ремесло в городах поздней Византии так и не достигло мануфактурной стадии своего развития. В то время как на Западе разложение цехового строя было связано с переходом к высшей ступени организации производства, в Византии корпоративное устройство стало разлагаться тогда, когда еще не появилось условий для развития мануфактур. Византийское ремесло чахло, будучи не в состоянии выдержать конкуренцию итальянцев, и не только из-за того, что последним в этот период покровительствовало византийское правительство, а главным образом потому, что расцвет мануфактур в Италии того времени обеспечил решающее превосходство итальянского ремесленного производства над византийским. Византия теряла былую монополию в посреднической торговле между Востоком и Западом, переходящую в руки венецианских и гэнуэзских купцов. Этому способствовало и постоянное соперничество между Константинополем и провинциальными городами империи, и ослабление свободных крестьянских общин, которое мешало складыванию византийского внутреннего рынка, и, наконец, феодальные междоусобицы и внешнеполитические неудачи.
Различны были также судьбы византийских и западноевропейских торгово-ремесленных корпораций. Византийские корпорации с течением времени все острее стали ощущать сковывающую их инициативу государственную регламентацию. Взращенное в тепличном климате исключительной привилегированности, византийское ремесло, потеряв в поздней Византии поддержку сильного государства и лишившись прежнего обеспеченного спроса императорского двора и знати, уже не могло соперничать с процветающим итальянским ремесленным производством. С XII в. византийские торгово-ремесленные корпорации приходят в упадок, а в XIII–XIV вв. многие из них исчезают.
В поздней Византии городское торгово-ремесленное население так и не консолидировалось в сплоченное и влиятельное сословие горожан, которое могло бы противостоять наступлению феодалов. Византийское правительство постоянно стремилось внести раскол в среду городского населения, а феодалы захватывали в свои руки не только экономические позиции, но и политическую власть в городах. Они скупали городские земли, заменяли труд свободных ремесленников трудом феодально-зависимых париков, подчиняли себе управление городами.
Иную картину в эти же столетия мы наблюдаем в Западной Европе. Западноевропейские цехи, возникнув позднее, чем византийские корпорации, развивались более интенсивно и не только стимулировали подъем ремесла и торговли, но и помогали политическому сплочению торгово-ремесленного населения городов. А с ростом богатства и политического влияния сословия горожан на Западе расцвел яркий цветок городских коммун. Они не только упорно боролись с феодалами за свои вольности, но и добились освобождения многих городов от власти феодальных сеньоров.
Однако ошибочно было бы полагать, что в Византии совсем не было коммунального движения и борьбы горожан за свои привилегии и свободы. Фессалоникская республика зилотов середины XIV в. — наглядный пример подобного движения. Но именно гибель Фессалоникской республики, задушенной в кольце иноземных войск, призванных феодалами, особенно ясно показывает и экономическую слабость византийского города, и политическую его изолированность. Потеряв поддержку государства, горожане не приобрели новых влиятельных союзников: восстания крестьян оказались слишком стихийными и разрозненными, чтобы оказать реальную помощь городам, а сплоченного сословия рыцарей, которое могло бы, как и на Западе, стать союзником горожан, в Византии так и не сложилось до конца существования империи. Все это объясняет, почему византийские города потерпели неудачу в борьбе с феодалами и не превратились в такую решающую силу прогрессивного развития общества, как города Западной Европы.