9) По рекрутским наборам; 10) По местному военному управлению.
Б) По военно-окружным управлениям и учреждениям, им подведомственным: 1) По Военно-окружному совету; 2) По окружному интендантскому управлению; 3) По окружному артиллерийскому управлению; 4) По окружному инженерному управлению; 5) По окружному военно-медицинскому управлению»[176].
При этом по каждому из разделов «Программа…» определяла перечень конкретных вопросов для изложения. В дальнейшем представление командующими войсками военных округов отчетов по рекомендованной схеме постепенно вошло в практику. Это облегчало для Военного министерства обобщение получаемых материалов, помогало накапливать статистические материалы, а самое главное – выявлять наиболее общие злободневные проблемы жизни округов.
Обращает на себя внимание, что в числе первых пунктов окружных отчетов (как и во всеподданнейших отчетах самого Военного министерства) находились разделы о нравственном состоянии и здоровье войск, что свидетельствовало об особом внимании военного ведомства России к морально-политическому фактору, а также физическому состоянию личного состава. Впоследствии принятая схема окружных отчетов почти не изменялась. При внимательном анализе вышеперечисленных пунктов «Программы…» можно заметить и ее главный недостаток: отсутствие раздела о боевой деятельности войск, их участии в военных действиях в период войн и военных походов. Представление сведений на этот счет, будучи не обязательным, фактически отдавалось на усмотрение окружных управлений, которые чаще всего предпочитали не обременять себя боевыми отчетами[177].
Введение военно-окружной системы, рассчитанной не только на мирное, но и военное время, а также печальный опыт Крымской войны 1853–1856 гг. потребовали переработки документов, относящихся к организации управления российскими вооруженными силами в условиях войны. В середине 1860-х гг. главным из них все еще оставался Устав для управления армиями и корпусами в мирное и военное время 1846 г. 17 апреля 1868 г. он был отменен и одновременно введено в действие Положение о полевом управлении войск в военное время.
В соответствии с этим Положением предусматривалось из войск, предназначенных к действиям на театре войны, создавать одну или несколько армий во главе с главнокомандующими. Каждая армия по строевому управлению делилась на корпуса «такой силы и такого состава, как это по обстоятельствам окажется нужным»[178]. Дивизии и бригады, включаемые в корпуса, изымались из подчинения главных начальников военных округов. Управление корпуса должно было состоять из командира, начальника штаба и начальника артиллерии, а при необходимости также корпусного интенданта и корпусного доктора. Предусматривалось также создание отдельных корпусов – «для выполнения каких-либо особых предприятий». «На случай выполнения каких-либо военных целей» на театре войны корпуса могли временно объединяться в отряды.
Главнокомандующий, подчиненный только царю, возглавляет, согласно Положению (1868), полевое управлении армии, включающее в свой состав полевой штаб, полевые интендантское, артиллерийское и инженерное управления, а также непосредственно подчиненные начальнику штаба комендантское и почтовое управления, инспектора военных сообщений и главного священника армии. При каждой армии, кроме того, учреждается полевой главный военный суд.
По замыслу Д.А. Милютина, структура полевого управления армии в значительной мере совпадала с устройством военно-окружных управлений, а также с обновляемой структурой Военного министерства, что должно было способствовать единству и согласованности военного управления с началом войны. В Положении о полевом управлении войск в военное время 1868 г. определялось, что главнокомандующему наряду с войсками, вошедшими в состав действующей армии, по особому Высочайшему повелению подчиняются и военные округа, «входящие в район театра войны». Дивизии и бригады, вошедшие в состав корпусов действующей армии, по строевому управлению изымались из ведения командующих войсками военных округов. Состав включенных в армию корпусов главнокомандующий мог менять по своему усмотрению.
Управления округов театра войны, говорилось в Положении, «подчиняются главнокомандующему вполне, и начальники отделов военно-окружного управления приводят в исполнение все распоряжения полевого управления армии, получаемые ими по существу дела, или чрез командующего войсками округа, или от начальников соответствующих отделов полевого управления непосредственно»[179]. Таким образом, военные округа становились опорой действующей армии, давали преимущество перед прежней организацией военного управления в оперативном руководстве войсками и в их обеспечении личным составом и всеми видами снабжения.
В определенной мере облегчались во время войны функции Военного министерства. На него возлагался «главный контроль» над военно-окружными управлениями театра войны по использованию выделяемых им для нужд военного времени денежных средств и выполнению ими распоряжений главнокомандующего и полевого управления армии по хозяйственной части. Устанавливалось, что военно-окружные управления, «хотя и подчиненные главнокомандующему армией», сохраняют сношения с Военным министерством по делам укомплектования и снабжения армии, усиления войск округа и их довольствию, а также по всем видам отчетности.
Вместе с тем в Положении о полевом управлении войск в военное время 1868 г. многие проблемы взаимодействия звеньев военного управления в «треугольнике» полевое управление армии – Военное министерство – военно-окружные управления были очерчены лишь в общих чертах. Недоставало ясности в вопросах определения конкретных задач, решаемых каждым из этих звеньев, о порядке и сроках комплектования действующей армии и создания корпусов, об организации отрядов, о тыловом обеспечении войск, наконец, об организации боевого управления (вождения войск).
В связи с разработкой и принятием Положения о полевом управлении войск в военное время напомнили о себе многие противники милютинских преобразований. С особой активностью они стремились доказать, что военно-окружная система не отвечает интересам действующей армии и потребностям военного времени. Лица, критиковавшие военно-окружную реформу, имелись как в царском окружении, так и среди «старых» чинов Военного министерства, особенно из числа генерал-адъютантского состава («почетных членов») свиты е. и. в. Фактически открытым противником военно-окружной системы являлся бывший главнокомандующий Кавказской армией генерал-адъютант, генерал-фельдмаршал А.И. Барятинский. В связи с принятием Положения о полевом управлении войск в военное время он выступил с запиской, в которой высказал мнение, что военно-окружное устройство придает военному управлению бюрократический характер, так что «боевой дух армии исчезает»[180]. Переходя на более общую тему, он настаивал на том, что главное руководство военно-сухопутными силами в России должно осуществляться не военным министром, а начальником Главного (Генерального) штаба. При этом он ссылался на Пруссию и ряд других стран, где «военный министр избирается из гражданских лиц, чтобы не допустить его до возможности играть роль в командовании. От военного министра не требуется военных качеств; он должен быть хорошим администратором… Вождь армии избирается по другому началу. Он должен быть известен войску и отечеству своими доблестями и опытом, чтобы в военное время достойно и надежно исполнять должность начальника Главного штаба при своем государе»[181].
Видя в Положении о полевом управлении войск в военное время лишь «унижение боевого начала перед военно-административным», А.И. Барятинский спрашивал: «Зачем учреждения военного времени истекают из учреждений мирных. Тогда как армия существует для войны, и вывод должен быть обратный?»[182] При всей запальчивости известного и заслуженного генерал-фельдмаршала, по-прежнему желавшего возглавить русскую армию, этот поставленный им острый и фактически резонный вопрос, безусловно, не мог не обеспокоить сторонников милютинской военно-окружной реформы. Ознакомившись с запиской Барятинского и порекомендовав Милютину подумать о дальнейшем усовершенствовании устройства армии, Александр II оставил Положение о полевом управлении войск в военное время без изменений.
Большой резонанс имела вышедшая в 1868 г. книга «Вооруженные силы России» военного ученого Р.А. Фадеева, в которой он развивал и пропагандировал идеи Барятинского[183]. Он также считал, что «первым военным человеком» в России должен быть начальник Главного штаба е. и. в., а не военный министр, которому достаточно заведования интендантством, материальной частью, рекрутскими наборами, военно-учебными заведениями, резервами. Считая военные округа, составляемые из дивизий, копированием французской модели устройства армии, Фадеев отмечал: «Ни одно европейское государство не решилось еще принять французскую систему, хотя нет ни одного из них, к которому бы эта система не была более применима, чем к нам»[184]. Поэтому он предлагал уже в мирное время соединить дивизии в корпуса как главные боевые единицы военного времени и более того – ориентироваться в будущем на прусскую модель – создание корпусных округов.
Спор сторонников Барятинского и Милютина в конце 1860-х гг. был не бесплоден – прежде всего в отношении идеи соединения дивизий в корпуса, реализованной в 1870-х гг., по другим же вопросам «прусской модели» он продолжался до конца существования Российской империи[185]