Сила рот была необыкновенно разнообразна и изменялась в пределах от 1000 до 80 человек; точно так же и полки составлялись различно от 9 (у нидерландцев) до 29 рот (у испанцев).
Вооружение пехоты составляли пики и сиплебарды, а также шпаги и иногда кинжалы. Огнестрельным оружием служила аркебуза, но так как она была еще неудовлетворительна, то еще в XVI веке рядом встречался и лук (у французов и англичан). В 1521 г. изобретен мушкет большого калибра и большей длины, нежели аркебуза, из которого стреляли с вилки или сошки. Мушкет вытеснил не только лук, но и аркебузу, в особенности в конце XVI столетия, когда, с изобретением бумажного патрона, скорость заряжания значительно увеличилась.
Предохранительное снаряжение, уже выходившее из употребления, снова получило распространение. Пикинер имел полное тяжелое снаряжение и железный шлем с гребнем (пику и шпагу). Мушкетер не имел лат, а вместо шлема носил круглую войлочную шляпу (шпагу и огнестрельное оружие). Таким образом, явились два вида пехоты: тяжелая, предназначенная для удара холодным оружием, и легкая, для действия в рассыпном строе огнем.
Огнестрельное оружие распространялось с замечательною быстротой: в 1495 г. у швейцарцев армии Карла VIII на 1000 человек приходилось 100 стрелков (1/10), а во время религиозных войн у французов (протестантов) их было до ¾ всей пехоты. Впрочем, к концу XVII столетия начинается снова реакция в пользу холодного оружия и затем устанавливаются более правильные отношения между пикинерами и мушкетерами.
Боевые строи и боевые действия. Первоначально пикинеры строились в бою, по примеру швейцарцев, в 3 массы квадратной формы, сила которых нередко доходила до 8—10 тыс. человек. Так, в 1532 г. в армии Карла V под Веной пикинеры построили 3 батальона по 24 000 человек в каждом, причем по фронту и в глубину стояло по 155 человек (египтяне в битве при Фимвре были построены по фронту и в глубину по 100 человек); в интервалах и на флангах была расположена конница; вокруг же всего строя, в 30 шагах, находились стрелки в 5 шеренг, с двумя выходами для кавалерии, а вокруг стрелков были разбросаны орудия. Огонь открывала артиллерия, затем стрелки, которые потом отбегали и прятались под пики пикинеров, хотя это и признавалось весьма неудобным.
Этот порядок удержался в XVI в. у имперцев, под влиянием войн с турками и венграми, обладавшими многочисленной конницей. Наибольшее затруднение для тактиков XVI в. представляло сочетание в боевом порядке легкой и тяжелой пехоты. Способ окружения батальонов пикинеров легкой пехотой был принят по причине малой действительности огня, неустойчивости стрелков против конницы и дурного состава вербованных войск. При таких условиях было опасно формировать особые части легкой пехоты и выдвигать их вперед, предоставляя свободу действия. Впрочем, с увеличением действительности огня пехоты и артиллерии и под влиянием изучения древних классиков, пехота конца XVI в. начала располагаться в бою более мелкими частями, в несколько линий и уменьшила глубину строя как с целью уменьшить потери, так и под влиянием зародившихся понятий о важности резервов в боевом порядке. Идея эта впервые нашла применение в нидерландском боевом порядке. Нидерландский полуполк (500 чел.) состоял наполовину из пикинеров, а наполовину из мушкетеров. Пикинеры строились в середине, в 25 рядов по фронту и по 10 в глубину, а по флангам помещались разделенные пополам, на два крыла, стрелки, по 12 рядов по фронту и по 10–11 шеренг в глубину. Нидерландский боевой порядок Мориса Нассауского представляет построение в две или три линии, находившиеся одна с другою в тактической связи, например: в первой линии становились рядом два полуполка, за ними во второй линии, в 130 шагах от первой, уступами вне фланга, по полуполку, а затем, в третьей линии, в 260 шагах за срединою общего расположения, – два полуполка вместе. Таким образом получался гибкий, подвижный порядок, который допускал правильное взаимодействие огнестрельного и холодного оружия, взаимную поддержку частей и сосредоточение сил к решительному пункту.
Превосходство этого порядка заставило и испанцев принять более дробное расположение, хотя основные единицы построения у них все-таки были крупнее. Испанский боевой порядок составлялся из бригад, поставленных рядом, причем каждая бригада составлялась из 4 терций, расположенных в три линии, в шахматном порядке. Порядок этот был принят и в Германии, где просуществовал до Тридцатилетней войны.
Кавалерия. В течение этого периода наиболее крупные изменения произошли в организации, формировании, вооружении и действии в бою кавалерии, под влиянием перехода от ленных ополчений к вербовке, преобладающей роли пехоты на полях сражений и усовершенствования огнестрельного оружия.
В конце XV столетия рядом с дворянским ополчением появились наемные рейтарские полки, подобные пехотным ландскнехтам. Конница, ухудшаясь в составе, начала строиться в более глубокие массы; поэтому на время боя стали выделять легко вооруженных людей в особые части (корнеты), так что рота образовала два корнета: тяжелый и легкий.
Иногда в предвидении войны прямо формировались легкие полки, у которых с течением времени лук и арбалет заменились огнестрельным оружием. Таким образом, получился род конницы: карабены, конные аркебузиры, драгуны и проч., предназначенный для действия в конном и пешем строю. Сверх того, в различных войнах этого периода, появилась чисто легкая конница: испанская (гинеты), албанская (страдиоты), венгерская (гусары), славянская (кроаты), турецкая и русская (казаки).
Вообще в этом периоде кавалерия по составу и назначению сделалась крайне разнообразною. С переходом к вербованным войскам контингент людей и конский состав становились все хуже и хуже; прежнее полное предохранительное снаряжение, слишком дорогое для наемника, постепенно облегчалось, так что со времени Мориса Нассауского (конец XVI в.) единственными представителями тяжелой конницы были кирасиры, вооруженные палашом и пистолетами. Прочая конница постепенно совсем отбросила латы, и главным оружием ея стали аркебуза и шпага, а у восточной конницы – кривая сабля.
Административная единица – полк (1½ – 3 тыс. коней) состоял из 4 рот.
Тактической единицей был корнет различной силы (40—300 коней).
С ухудшением состава кавалерии она утратила способность к стремительной атаке, искала спасения в огне и начала строиться в глубокие квадратные массы, иногда до 16 шеренг в глубину. У имперцев этому содействовали войны с турками, превосходившими в одиночном бою западноевропейских кавалеристов.
В конце эпохи получил распространение следующий способ действий: корнет (полк) подъезжал к противнику на дистанцию выстрела и открывал по нему пошереножно огонь с коня; расстроив противника, он двигался рысью в атаку. Только на Востоке и у славянских народов конница производила стремительные атаки.
Таким образом, в рассматриваемую эпоху разнообразие состава кавалерии и особенно увлечение огнестрельным оружием затруднили правильный ход ее развития. Увлекаясь стрельбою, кавалерия не заботилась о быстроте аллюров, и лошадь являлась не как средство, увеличивающее стремительность и силу удара, а как средство исключительно перевозочное, подвозящее стрелка ближе к неприятелю.
Введение огнестрельного оружия в вооружение конницы повело за собой то, что тактика этого рода войск приняла в высшей степени ложное направление.
При таких условиях самое зарождение конницы драгунского типа, если и оказалось возможным, то не иначе как в искаженном виде, в качестве конной пехоты.
Ручное огнестрельное оружие было весьма разнообразно, отличалось еще плохим устройством и не имело хороших принадлежностей для надлежащего прицеливания. Стрельба производилась медленно и более или менее наудачу. Тем не менее, оно уже имело весьма важное значение и существенно влияло на формы строя и характер боя и даже в большей степени, чем следовало, вызвав преувеличение его значения, как для пехоты, так и для конницы.
Артиллерия с начала XVI века стала заметно усовершенствоваться. Почти везде к этому времени произвели полное возобновление материальной части предыдущего столетия: во Франции калибры новых орудий изменились от 80 до 1-фунтового; заряды были уменьшены вследствие улучшения в фабрикации пороха; прежде они равнялись полному весу ядра. Впрочем, все-таки разнообразие калибров было везде большое. На это обращали уже внимание, и Карл V ввел 7 образцов орудий: две пушки 40 и 24 фунтов калибра, четыре кулеврины 12, 12,6 и 6½ фунта и фокон 3-фунтового калибра; кроме того, была одна мортира, кидавшая каменное ядро в 35 сантиметров.
К этому же времени относятся изыскания итальянского математика Тартальи о траектории снарядов. Выводы его были неточны, так как он предполагал, что брошенный снаряд не был подвержен сначала действию тяжести, но что оно начиналось только при уменьшении быстроты полета его и кончалось исключительным действием на снаряд и падением его вертикально к земле. При таких условиях стрельба артиллерии не могла двигаться вперед и ограничивалась малыми дистанциями.
Во второй половине XVI столетия (около 1550 года) французская артиллерия последовала примеру Карла V и уменьшила число орудий разных калибров до шести; они возились на двухколесных лафетах. В материальной части было большое разнообразие, так как допускалось, в зависимости от прочности металла, самим литейщикам изменять толщину стен орудия.
Насколько несовершенны были перевозочные средства, можно судить по тому, что 33-фунтовое орудие на своем лафете тащилось 21-ю лошадью, тогда как наша 24-фунтовая пушка, более тяжелая, перевозится на 8 лошадях.
Развитие артиллерии росло с ее силою. Генрих II учредил комиссаров артиллерийских парков, бывших настоящими подрядчиками по заготовлению лошадей, сбруи, повозок и вожатых, необходимых для передвижения артиллерии.