На требование князя Цицианова католикос не мог доставить ему сведения ни о числе духовенства и церквей, ни о числе церковных имений, так что главнокомандующий принужден был поручить капитан-исправникам заняться переписью духовенства. Едва только грузины узнали об этом распоряжении, как число духовных стало быстро возрастать, так что князь Цицианов принужден был запретить пострижение новых лиц в духовное звание впредь до составления особых правил и вместе с тем должен был принять меры к уменьшению числа епархий. Соединением нескольких епархий в одну князь Цицианов успел упразднить три епархии в Карталинии, а оставшиеся затем три он предполагал со временем также упразднить и образовать во всей Карталинии одну епархию[687].
Попечением князя Цицианова был переделан Сионский собор в Тифлисе и построено несколько храмов иноверческих исповеданий. Так, в Тифлисе и Гори были отведены места для католического духовенства и отпущена заимообразно сумма для постройки церквей и домов.
В 1630 году двое из католических монахов представили царю Теймуразу I мощи матери его царицы Кетеваны, мученически скончавшейся за веру в персидском городе Техасе, и за это приношение получили от него места в Тифлисе и Гори для постройки церквей и домов, которыми и владели до 1755 года. В это время, по подозрению, что грузинский патриарх Антоний принял католическую веру, монахи лишены были своих имуществ, церквей, домов и принуждены были отправлять богослужение в наемных домах. При посредстве князя Цицианова храмы католиков снова воздвигались. Восстановление католических церквей и подержание католического духовенства князь Ци-цианов находил даже необходимым, ввиду того, что ксендзы с большим успехом будут проповедовать христианскую религию между магометанами и идолопоклонниками, нежели русские и грузинские проповедники, «к подвигу сему неприлежные и у горских народов доселе немного успевшие»[688].
К тому же многие из армян были уже католического исповедания и в войсках кавказского корпуса было до 1000 человек католиков. Поэтому и предполагалось католическое духовенство в Грузии сделать независимым от Рима и подчинить его управляющему Римско-католическою церковью в России. На постройку католического храма отпущено князем Цициановым 6000 рублей.
Магометанское духовенство также подверглось преобразованию.
С присоединением Ганжинского ханства, переименованного в Елисаветпольский округ, управление, а вместе с тем суд и расправа поручены были окружному начальнику. Магометанское духовенство, имевшее до сих пор судопроизводство в своих руках и от того важные выгоды, лишалось способов существования. По представлению Цицианова, высочайше утверждены были: штат и правила для магометанского духовенства; первый обеспечивал их существование выдачею ежегодного жалованья, а второй указывал им новые их обязанности, которые заключались в наблюдении за исполнением догматов веры, во внушении народу верности к государю и повиновения властям. Во главе поставлен ахун, как первенствующее лицо, которому подчинено было все магометанское духовенство. Последнему предоставлено право разбирать дела семейные и заведовать разделом имений между наследниками по существующим обычаям. В случае добровольного обращения тяжущихся духовенству разрешено посредничество во всех делах, за исключением уголовных, но без всякого за то возмездия, которое не допускалось и при совершении духовных треб. На поддержание мечетей назначено взимать с каждого дома по 50 коп.[689] В Георгиевске и Константиногорске устроены мечети, на заведение которых отпущено 15 000 рублей.
Заботясь об улучшении быта духовенства, князь Цицианов не забывал и сельского населения. Находя невыгодным для казны и крайне затруднительным для казенных крестьян сбор с них подати натурою, главноуправляющий предписал исправникам пригласить к себе всех поступивших в казенное ведомство старшин и объявить им, что для собственной их выгоды и облегчения подать, собираемая с них: вином, баранами, медом и проч., кроме хлеба, по высочайшей воле отменяется, обращаясь в подать денежную или хлебную, по самым умеренным ценам и именно по тем, коими они сами себя обложить пожелают. Предписано было при этом наблюдать, чтобы раскладку сбора делали по селениям, а не по дворам и чтобы каждое селение знало, какую подать будет платить деньгами или хлебом и сколько именно[690].
В то же время все исправники получили приказание оказывать содействие князьям грузинским при сборе ими повинностей с подвластных им крестьян и, в случае упорства сих последних, назначать военные экзекуции[691].
Руководствуясь местным положением, с целью обеспечить те стороны грузинских пределов, которые были наиболее подвержены прилипчивым и заносным болезням, а притом не желая упустить интересов казны, князь Цицианов пришел к убеждению о необходимости учреждения таможенных и карантинных застав на дорогах, имеющих торговые сообщения с побережьями Черного моря или внутренними персидскими городами. Предлагаемые им меры к улучшению промышленности Грузии были столь очевидны, что правительство спешило привести их в скорейшее исполнение. Указом сенату от 23 октября 1803 года повелено было на первое время учредить таможни в четырех местах. Первую в Сураме, на границе с Имеретиею; вторую – в Цалке, старой, разоренной крепости, со стороны Ахалциха и Джевахетии; третью – в Памбакской провинции, в селении Кара-Килис, против пределов Барской и Эриванской областей, и, наконец, четвертую – в Шамшадыльской провинции со стороны Ганжинского ханства[692]. Моздокские же таможенные и карантинные заставы упразднены, во-первых, как внутренние и потому бесполезные, а во-вторых, и с тою целью, чтобы предоставить горцам беспошлинную внутреннюю торговлю. Торговля эта, развивая в туземцах охоту к промышленности, с течением времени могла сделаться лучшим средством к обузданию их дикости и смягчению нравов. Для прекращения же тайного провоза товаров из Анапы на Кавказскую линию учреждена карантинная и таможенная заставы в Прочно-Окопской крепости.
С учреждением пограничных таможенных застав являлась необходимость уничтожить внутренние пошлины, до того времени существовавшие в Грузии. Эта главнейшая отрасль грузинских доходов, заключавшая в себе 15 различного рода откупных статей, давала ежегодную цифру дохода около 45 019 руб. Откупные монополии не могли быть полезны для страны. Препятствуя расширению торговли и составляя единственный источник доходов, они были слишком отяготительны для народа. Так как многие из этих статей отданы были уже на откуп по 1 января 1804 года, то открытие таможенных пограничных застав и уничтожение внутренних пошлин не могло иметь места прежде окончания 1803 года.
На этом основании рескриптом императора Александра I от 4 марта 1804 года повелено было князю Цицианову уничтожить внутренние пошлины, а взамен их таможенный сбор в течение первых пяти лет предоставлен в пользу грузинских доходов.
Судя по производившейся в то время в Тифлисе торговле, а тем более при предполагаемых улучшениях в пользу внутренней промышленности, улучшениях, долженствовавших неминуемо привлекать в Грузию азиатское купечество и увеличивать число переселенцев, можно было ожидать, что количество теряемого казною внутреннего пошлинного дохода вознаградится с лихвою пошлинами, собираемыми на пограничных таможнях, и другими источниками, открывающимися вместе с вольною торговлею.
Не имея ни фабрик, ни заводов, Грузия получала извне все продукты и материалы, так что наше правительство принуждено было все необходимое для войск отправлять из России. Расходы на доставку с Кавказской линии предметов довольствия для войск, перевозка которых в Грузию, по отсутствию удобной дороги через Кавказские горы, была чрезвычайно затруднительна, заставили князя Цицианова искать средств к устранению этих неудобств. Считая устройство хорошей дороги предприятием, требующим слишком продолжительного времени, он пришел к заключению о необходимости устроить в Тифлисе фабрики: суконную и кожевенную на счет сумм комиссариатского ведомства.
Фабрики предполагалось устроить всего на три стана мастеровых; станки сделать в Грузии, кроме берд и других частей, которые должны быть присланы из России, откуда предполагалось доставить прядильные машины и мастеров для начала работ. Князь Цицианов надеялся, что к этим мастерам дворянство грузинское даст учеников, которые со временем могли бы заменить их.
С усовершенствованием фабрик и с размножением их, при дешевизне шерсти в Грузии, ценность которой доходила до 8 коп. за фунт, представлялась бы возможность снабжать сукнами этих фабрик войска, расположенные не только в Грузии, но и на Кавказской линии, что значительно сохранило бы расходы на перевозку сукон, доставляемых из Москвы.
Кожевенные фабрики главноуправляющий полагал возможным устроить еще удобнее и легче, чем суконные, так как скотоводство составляло одно из главнейших производств и богатств страны. Что же касается рубашечного холста, то хотя на пробу и приказано было раздать всем нижним чинам по одной рубашке из тамошней так называемой бязи (бумажного холста), но князь Цицианов сомневался в том, чтобы этот холст мог быть введен в употребление, потому что солдат, непривычный к бумажному холсту, должен был чувствовать в нем большую разницу с льняным, и особенно потому, что при употреблении этого холста испарение тела бывает гораздо сильнее. Притом же, получив сведение, будто в Грузии есть самородный лен, князь
Цицианов, полагая поощрять жителей к его обрабатыванию, рассчитывал, в случае успеха этого производства, получать из России одно только фламское полотно[693]