2 ноября Текелли вернулся из экспедиции и поставил свои войска на зимние квартиры, а 5 ноября возвратился на правый берег этой реки и отряд Иловайского. Пройдя по обоим берегам Лабы, разгоняя повсюду неприятеля и уничтожая селения, Иловайский привел на линию много скота, захватил пленных и имущество[398].
Таким образом, закубанцы были разорены до основания, тем более что одновременно с экспедицией Текелли бригадир Горич испросил разрешения кабардинцам совершить набег за Кубань. Под видом услуг России кабардинцы, в сущности, хотели возвратить своих подвластных, бежавших от притеснений владельцев. Собравшись числом в 5000 под началом 36 владельцев и под предводительством Горича, кабардинцы напали на абазинцев, башильбаев и темиргойцев. Они вывели много пленных и поселили их вблизи Кабарды между истоков Кумы. Сверх того кабардинцы обязали письменным договором бесленейцев быть верными России и взяли с них аманатов. Обязательства и аманаты приносили мало пользы: горцы продолжали вторгаться в наши пределы, да и сами кабардинцы присоединялись к толпам грабителей и были их лучшими проводниками. Прорывы на линию и разбой закубанцев, кабардинцев и чеченцев происходили весьма часто. Пойманных в грабительстве гоняли сквозь строй и одних отпускали домой, а других отправляли в ссылку. Закубанцы были настроены к нам более враждебно, чем кабардинцы. Последние считались нашими подданными, и многие из них имели русские чины. Это, впрочем, не мешало ни мелкому грабежу, ни скользкому поведению: дороги в Екатериноград были небезопасны, и казенные транспорты требовали конвоя.
С выводом наших батальонов из Грузии сообщение с Закавказьем почти прекратилось, потому что Владикавказ и прочие укрепленные пункты по этому пути в 1788 г. были нами оставлены, а их гарнизоны присоединены к действующим войскам.
Таково было положение дел, когда князь Потемкин 22 апреля 1788 года предписал генералу Текелли выступить как можно скорее и начать военные действия против Суджук-Кале или Анапы. «Сие предприятие тем нужнее, – писал светлейший[399], – что послужит к отвлечению неприятеля от Тавриды, куда, по всем известиям, устремляет он главнейшие свои силы. Чем более можете вы собрать с собою войска, тем полезнее из того должно ожидать следствий. Ежели бы разлитие Кубани воспрепятствовало переходу войск на тот берег для предполагаемых действий, в таком случае движение ваше устремите к Таману».
Экспедиция могла, однако, состояться не ранее сентября. Поручив вновь назначенному командиром Кубанского корпуса[400] генерал-поручику Талызину занять лагерь в 17 верстах выше урочища Заны, генерал Текелли 19 сентября переправился через Кубань ниже Усть-Лабинской крепости и двинулся к Суджуку. Встретив сопротивление неприятеля при первом движении на левом берегу Кубани, Текелли при непрерывных стычках прибыл 25-го числа на реку Убин и на следующий день отправил оттуда два отряда под командой генерал-майора князя Ратиева и полковника Германа к Суджуку, а третий, подполковника Мансурова, к верховьям Убина для обнаружения неприятеля. Мансуров был атакован прежде других, причем горцы, подкрепленные турецкими войсками и артиллерией, дрались отчаянно. Построясь в каре, Мансуров выдерживал атаки с 4 до 9 часов утра. Для подкрепления ему были отправлены полковник Гротенгельм с Казанским пехотным полком и бригадир Савельев с батальоном гренадер и казачьими полками. Прибытие их на поле сражения и движение во фланг неприятелю возвращенного назад отряда генерал-майора князя Ратиева заставило горцев отступить с весьма значительными потерями. По свидетельству пленных, в этом сражении участвовало 2500 турок и 8000 закубанцев разных племен. Ими предводительствовал Мустафа-паша, присланный для защиты края. Неприятель потерял убитыми и ранеными более 1500 человек, наша потеря состояла из 28 убитых и 226 раненых.
После этого сражения Текелли уже не встречал сопротивления и, пройдя через урочище Заны, соединился с отрядом генерала Талызина. 13 октября он подошел к Анапе, где находился значительный гарнизон и лжепророк Мансур, готовивший город к обороне.
На следующий день была произведена полковником Германом усиленная рекогносцировка крепости с одной драгунской бригадой и Волжским казачьим полком. Допустив рекогносцировавших на весьма близкое расстояние, турки открыли по ним огонь. Вслед за тем была произведена вылазка из города одновременно с появлением горцев, скрывавшихся до условного знака в лесистых ущельях. Наша кавалерия была поставлена в крайне затруднительное положение, и ее выручили только подоспевшие сначала два батальона пехоты, а потом отряд генерал-майора Ратиева. Наступившая ночь прекратила сражение, убедившее генерала Текелли в значительности сил неприятеля. Не решаясь штурмовать Анапу и не имея средств для ведения правильной осады, Текелли после нескольких стычек с неприятелем вернулся на линию и расположился на зимних квартирах[401].
Так кончилась кампания 1788 года в Азиатской Турции. Ни князь Потемкин, ни Екатерина II не были довольны действиями генерал-аншефа Текелли и, приписывая столь малый успех отсутствию энергии у главнокомандующего, решили его заменить.
«В рассуждении, – писала императрица князю Потемкину[402], – отдаления корпусов Кубанского и Кавказского от мест, на которых действия армии, вам вверенной, обращаются, соизволяем, чтобы из оных была составлена особая армия по приложенному при сем расписанию[403]. К предводительству тою армиею назначаем нашего генерала графа Салтыкова с тем, чтобы он по делам, до снабжения и пропитания ее и до подробностей службы касающимся, распоряжал и относился к нам и Военной нашей коллегии беспосредственно; по действиям же военным, яко связь имеющим с вашими, соображался предположениям вашим, донося, однако же, и нам прямо о всех происшествиях в том крае. Что принадлежит до народов тамошних соседних, как вы уже уполномочены от нас на всякие для обеспечения границ наших и для интересов наших выгодные с ними переговоры и постановления, – трактование с ними со стороны помянутого генерала не инако происходить имеет, как по вашему точному руководству».
Таким образом, хотя на Кавказе и была теперь образована особая армия, но ее командующий был все-таки связан в своих действиях и не имел должной самостоятельности. Граф Салтыков, понимая это, не торопился отъездом, и императрица вынуждена была несколько раз напомнить ему, что польза службы требует скорейшего прибытия его к месту назначения[404].
В конце мая 1789 года были получены сведения, что турки произвели высадку на восточном берегу Черного моря и заняли пятитысячными отрядами крепости Анапу и Суджук-Кале. Опасаясь, что они займут Тамань и оттуда войдут в контакт с крымскими татарами, князь Потемкин-Таврический приказал Кубанскому корпусу занять Тамань, а части Кавказского корпуса придвинуться к Кубани и предохранить границу от вторжения закубанцев. С этою целью было сформировано несколько отрядов: при устье Лабы стоял отряд генерал-майора Булгакова (4 батальона, 8 эскадр., 300 казаков и 2 орудия); при Темишбеке – отряд бригадира Депрерадовича (1½ батальона, 6 эскадронов, 200 казаков, 2 орудия). Оба отряда прикрывали главную черкасскую дорогу, и первый поддерживал связь с Кубанским корпусом. Для прикрытия линии и селений от закубанских набегов были расположены: у Недреманного поста отряд генерал-майора Елагина (4½ батальона, 8 эскадронов, 300 казаков и шесть орудий) и у Невинного мыса бригадира Германа (2¼ батальона, 10 эскадронов казачьего Донского полка и 5 орудий). Сам главнокомандующий генерал Текелли расположился у Песчаного брода и имел в своем распоряжении 4 батальона пехоты, 3 эскадрона кавалерии, 350 казаков и 4 орудия[405].
Глава 14
Неудачный поход генерал-поручика Бибикова к Анапе. Назначение командующим войсками графа де Бальмена. Наступление турок. Переправа Батал-паши на правый берег Кубани. Поражение, нанесенное ему генералом Германом на реке Тохтамыги. Кончина графа де Бальмена и назначение Гудовича командующим войсками. Движение его к Анапе. Осада, бомбардировка и штурм крепости. Последствия экспедиции. Заключение Ясского мира
19 июля граф Салтыков прибыл по назначению и не успел еще познакомиться с положением дел, как был отозван для командования войсками, предназначенными для действия против шведов.
«По связи действий армий Кубанской и Кавказской, – писала императрица князю Потемкину-Таврическому[406], – с таковыми же производимыми в других частях под вашим предводительством, признали мы за нужное, чтобы войска, помянутую армию составляющие, отныне были под точным вашим начальством. А как командовавший там генерал граф Салтыков отозван ко двору нашему для употребления его к другому начальству, то и предоставляем вам к командованию означенными войсками употребить из подчиненных вам генералов, кого вы заблагорассудите».
Пока шел выбор нового начальника, остававшийся старшим генерал-поручик Юрий Бибиков в конце 1789 года получил известие, что султан Селим III отправил новый фирман Шейх-Мансуру с предложением склонить горцев к единодушным действиям против России. Чтобы парализовать действие фирмана и воспрепятствовать горцам вторгаться на линию, Бибиков решил предпринять экспедицию за Кубань в самое суровое зимнее время. Он сосредоточил 14 батальонов пехоты, 6 эскадронов драгун и 7 казачьих полков, но из-за значительного некомплекта в войсках силы его состояли всего из 7609 человек. Предпринимая трудный зимний поход, Бибиков не обеспечил отряда ни достаточным продовольствием, ни палатками, он надеялся найти значительные запасы хлеба у местных жителей и располагать войска по селениям.