Природа сама разделила Кавказ на три своеобразные и отдельные части: Предкавказье, являющееся продолжением равнин Южной России и простирающееся до самого подножия гор; Кавказ, или самый хребет, с его многочисленными отрогами, тянущийся от Тамани до Баку на расстояние около тысячи верст; и, наконец, Закавказье, лежащее по южную сторону Главного хребта до самой границы.
Северная половина Кавказского перешейка, или то, что мы назвали Предкавказьем, – это обширная равнина степной полосы, изредка нарушаемая возвышенностями, не превышающими гор Средней России. Равнина эта, в свою очередь, делится на две части: одна, начинающаяся от северных границ края и на юге касающаяся Кубани и Терека, тянется по их течению до Черного и Каспийского морей. Другая пролегает по подножию хребта от берега одного моря до другого. Последняя изрезана невысокими горными отрогами, идущими то параллельно Главному хребту, то по течению рек Лабы, Малки, Терека и Сунжи.
Первая часть Предкавказья — это степь в полном смысле: широкая, безлесная, безводная, только изредка здесь попадаются небольшие холмы и балки. Незначительные рощи в окрестностях Ставрополя да по обоим берегам реки Кумы – вот и вся лесная растительность. Речки и вода вообще редкость в этой местности. Пять или шесть речек, относящихся к бассейнам Маныча и Кумы, текущей в Каспийское море, – вот почти и вся водная система этого пространства.
Все реки, составляющие систему Маныча, текут преимущественно по голой степи, отличаются недостатком воды, по большей части дурного качества, и иссякают вместе с этой рекой.
Сам Маныч представляет собой просто русло, тянущееся по степи между параллельно идущими буграми и издали похожее на широкую торную дорогу. Сухое летом ложе Маныча состоит из непрерывного ряда оврагов, рытвин, плесов, озер, соляных болот (хаков) и солончаков, служащих для стока весенних вод.
Проложив себе путь, весенние воды стекают в русло Маныча на самое непродолжительное время, после чего река высыхает, за исключением нескольких образуемых ею соленых озер, сохраняющих воду в течение целого лета.
Местность, по которой тянется русло Маныча, несколько западнее впадения в него реки Калауса наиболее возвышенна, потому отсюда весенние воды стекают на две стороны: на восток к Каспийскому морю, образуя Восточный Маныч, и на запад к Дону, образуя Западный Маныч, впадающий в эту реку у Манычской станицы. Самым восточным пределом весенних разливов вод Маныча являются озера Майли-Хору, Кеке-Усун и Састы, последнее само состоит из нескольких озер. Все эти озера служат вместилищем вод, идущих весной по Восточному Манычу. Наполнив Састинские озера, вода разливается по степи и идет протоками в озера Майли-Хору, Кеке-Усун и котловину Торц-Хак, где, собственно, и оканчивается течение Восточного Маныча.
Западный Маныч образует также несколько озер, из которых наиболее замечательно Соляное озеро Маныча, или Манычский лиман, имеющий 70 верст длины и 6 верст ширины. Лиман служит источником соли для Ставропольской губернии и Земли войска Донского.
Почва, по которой протекают оба Маныча, содержит в себе соль. «Весенние воды, насытившись солью в степях, стекают в Маныч-скую низменность и, испаряясь в ней, местами досуха, оставляют после себя то горько-соленые озера, то солончаки, и вообще почву, чрезвычайно проникнутую солью. Почвенная вода, вследствие этого, также делается всюду соленою, и кормовые травы могут расти только на буграх и возвышенностях».
Из притоков Маныча с левой стороны наиболее замечательны Калаус, берущий начало на Воровсколесских высотах и имеющий длину около 240 верст, Большой Егорлык, текущий с Темнолесских высот и имеющий длину 280 верст, и, наконец, Средний, или Вонючий, Егорлык, текущий между пологими берегами чрезвычайно медленно. Воды всех этих рек очень плохого качества, мутные, имеют дурной запах и содержат примеси различных веществ, делающих их непригодными к употреблению в пищу и питье.
Самая значительная река степного пространства – бесспорно, Кума.
Вытекая с северного отрога Главного хребта, река эта в верхнем и среднем течении принимает с обеих сторон много притоков, которые во время половодья довольно значительны. В это время она становится быстрой и глубокой и затопляет всю долину.
В Куму с правой стороны впадают речки Волчья и Дарья, имеющая хорошую воду в любое время, Залка и Большой Киркили, в верхнем течении которого вода хороша, а далее становится неприятного вкуса. Наиболее значительный из притоков Кумы река Подкумок с его притоками, протекающий по долине, которая выше Пятигорска открыта, ниже покрыта мелким кустарником, а при устье – довольно крупным лесом. При мелководье вода в Подкумке чиста и прозрачна, а при таянии снегов и половодье мутна. С левой стороны в Куму впадают Тамлык, Кумские Барсукли, Горькая и Буйвола, все они незначительны, летом пересыхают, и тогда жители довольствуются цветущей, гнилой водой, которая сохраняется в запруженных с весны балках.
Проезжая через станицы или селения, стоящие возле подобных речек, я часто поражался смраду от постоянно гниющей воды. Свежему человеку невозможно близко подойти к такому бассейну, а между тем жители многих селений, не имеющие колодцев, употребляют такую воду в пищу и питье. Здоровый вид туземного населения свидетельствует, впрочем, что вода эта, по-видимому, не приводит к дурным последствиям в гигиеническом отношении.
Недостаток хорошей пресной воды делает многие места этой степи практически необитаемыми. Даже кочевые калмыки приходят сюда только поздней осенью, когда могут пользоваться дождевой водой из луж, называемых ими цапдытми, или, с наступлением зимы, снегом, из которого и добывают воду. Лучшие места, лучшие поселения группируются около Кумы – единственной значительной речки этого степного пространства. По обоим берегам ее растут небольшие леса, здесь много станиц, видны возделанные поля, хорошие пастбища, но и эта речка, не имеющая много притоков, осушаемая палящим солнцем, постепенно истощаясь, теряется в болотах и песках, не достигая моря. Два или три ряда мелких озер, прудов, луж, соединяющихся едва заметными мочевинами, поросшими камышом, занесенными песками, обозначают дальнейшее течение реки.
Недостаток леса и воды делает дожди в степи весьма редкими и порождает засуху. Температура летом часто превышает 30 градусов и иссушает траву до такой степени, что при ветре она превращается в огромное облако пыли, которая разносится на большое расстояние. В жаркие июльские дни прикавказские степи утомительны и однообразны, всюду видны желтые выгоревшие поля, которые лишь изредка поит едва журчащая по камням струйка воды, и пустынные станицы, где часто нет ни деревца, ни зелени: горячий песок под ногами, сверху чистое, безоблачное и голубое небо, грязные стены изб да бурая солома на крышах – таков общий вид станицы. Грустно смотреть на подобные поселения, в которых проживают тысячи людей. Жара и жажда томит все живое, а пить нечего, кроме соленой и гнилой воды. На всем лежит печать утомления, лени, и только неизменный степной житель – ветерок – свободно гуляет по всем направлениям, но и тот как будто боится забежать в балки или проезды между увалами: там духота нестерпимая.
В степи пусто, но просторно, тихо и ясно. На ветке бедного кустарника у дороги качается жаворонок, дорога бежит и теряется в синеве дали, а там за несколько десятков верст виднеется среди поля одинокая избушка с плетневым забором и навесом для лошадей: это почтовая станция, открытая для всех ветров, непогоды и зимних метелей.
Зимой морозы достигают здесь 20 градусов, вьюги и метели свободно гуляют по степи, и санный путь держится иногда в течение трех месяцев – с декабря до начала марта.
Таков общий вид степи, у северных границ которой кочуют калмыки со своими стадами и табунами тощих лошадей и где живут линейные казаки, крестьяне государственных имуществ и оседлые ногайцы, а на юго-востоке, ближе к Каспийскому морю, обитают полукочевые кара-ногайцы.
Ближе к югу степь мало-помалу меняется. Сначала вдали вырисовывается несколько зеленых пирамидальных тополей, местность делается более холмистой, там и сям поднимаются конические вершины холмов, дающие понять, что степи скоро кончатся и впереди гористый Кавказ.
Эта часть Ставропольской губернии представляет собой возвышенную и открытую степь, перерезанную балками или оврагами. К берегам рек, орошающих эту местность, возвышенности сходят иногда обрывами или крутыми склонами. Горные хребты образуют уже несколько значительных высот, царящих над всей местностью и служащих как бы узлами всех возвышенностей, проходящих по Ставропольской губернии. К числу таких возвышенностей принадлежат Воровсколесские, Круглолесские и Темнолесские высоты.
С окрестностей Георгиевска и Пятигорска местность становится еще живее: видны невысокие горные цепи, небольшие леса и рощи, более многочисленные ручьи и речки способствуют улучшению климата, дожди, выпадая чаще, делают почву более влажной и плодородной, пшеница родится здесь превосходно. Население этой местности гуще, и в нем заметно больше движения и жизни. Многолюдные станицы – Екатериноградская, Александровская и другие – группируются по Военно-Грузинской дороге, а в соседстве с ними рассеяны ногайские аулы, раскинувшиеся верст на триста в окрестностях Ставрополя.
Эта полоса равнины более 800 верст длиной местами довольно узка, так что ширина ее часто не превышает 30–40 верст. В средней части она более или менее возвышенная и холмистая, а в приморских частях низменная и совершенно плоская.
На этом пространстве, начиная от берега Черного моря, пролегают обширные равнины Кубанская и Закубанская, далее, от реки Малки и до так называемого Качкалыковского хребта, начинающегося у Сунженского ущелья, тянутся равнины Кабардинская, Владикавказская и Чеченская. Последние, примыкая к подножию гор, ограничены – Кабардинская Малкою и Тереком, Владикавказская – Карадаг