Соблюдение взаимных обязательств по дефтеру или взятых на себя устно при свидетелях составляло заботу обеих сторон. Крестьянин отказывался от исполнения таких требований владельца, которые не были обозначены в договоре. Если владелец был не в состоянии дать крестьянину средства к жизни и работе, определенные договором, крестьянин считал себя вправе не исполнять соответствующих обязанностей. Например, если владелец не давал крестьянину косы, он не косил, если крестьянин не получал железных деталей для плуга, он не пахал.
Нарушение одной из сторон условий договора всегда приводило к недовольству и ссорам, и крестьянин имел право отыскивать для себя в течение определенного времени такое лицо, которое желало бы купить его со всем семейством.
При продаже крестьян владельцы не имели права разделять семьи и при наличии нескольких покупателей обязаны были продать их тому, кому сам крестьянин желал быть проданным. Крестьянин, отпущенный на волю, обязан был отдать своему владельцу все имущество и сверх того заплатить, по взаимной договоренности, довольно значительную сумму (до 700 рублей, а иногда и более). За неимением наличных денег плата по большей части производилась скотом. Отпущенный на волю часто оставался жить в том же ауле. Не исполняя никаких обязанностей по отношению к своему бывшему господину, он должен был, однако, согласно обычаю, сопровождать его во всех поездках.
Рассмотрев в общих чертах обязанности и права зависимых сословий черкесского народа, мы должны сказать и о некоторых порядках, нарушить которые не согласился бы ни один ог, ни крестьянин, ни раб. Когда князь строил, например, большой дом с кухней для себя, а другой небольшой дом для своей снохи, то дом обязаны были строить оги, мазали же его женщины, глину возили дворовые люди, огородные плетни делали оги с дворовыми людьми, чистили траву рабыни, по одной от каждого дома за лето, плетень вокруг дома делали одни оги, колья и хворост возили на своей скотине. Очаг в сакле изготовляли оги с крестьянами, а окончательная отделка дома лежала на крестьянах, ремонт крыши в постройках владельца, покупка и доставка материала на нее входили в обязанность огов.
Обязанности каждого сословия в подобных случайных работах определены были также с большою точностью, и никто не соглашался выйти за пределы своего долга. Каждое сословие в точности исполняло свои обязанности и требовало того же и от своего владельца.
– Вспахать поле – мое дело, – говорил крестьянин, – а семена и волы его (господина); накосить сено – горе рук моих, а коса, просо и два барана – камень на его шее.
Столь резкие выражения и насмешки подвластного над владельцем не мешали, однако, их близким, почти родственным отношениям. Как ни строго судил крестьянин своего господина при людях, он никогда не позволял постороннему произнести о помещике хоть мало-мальски оскорбительное замечание. Крестьянин искони привык считать своим приятелем приятеля своего господина и врагом – его врага. За любое оскорбление владельца он вступался как за самого себя и, защищая его честь, готов был жертвовать даже жизнью. «В этом случае он руководствовался, – пишет Каламбий, – не столько личной привязанностью к господину, сколько сознанием семейного родства, связывавшего его с ним. Только одного не сделал бы он ни за что в мире: не выкажет никогда своего усердия перед господином, не обнаружит своей любви к нему, если б и чувствовал ее: это он считает совершенно излишним; напротив того, он так и норовит подъехать к нему худой своей стороной, чтобы огорчить и раздосадовать его. Это, кажется, происходит оттого, что он смотрит на своего господина несколько покровительственным взглядом, как на человека, зависящего от него в материальном отношении».
Крестьянин говорил со своим господином так же свободно, как говорил бы с равным, в обращении же с ним господина не было ничего унизительного или оскорбительного. Крестьянин, дворовый человек и даже раб не терпел никаких кличек и откликался только на свое имя. Между тем владелец имел полное право, когда вздумается, выхватить свой кинжал и всадить его в грудь дерзкого холопа, и никто не потребовал бы от него отчета[116]. Месть обиженных крестьян владельцам бывала очень редко, бегство же крестьян из непокорных сообществ на наши территории случалось еще реже.
Между черкесами встречалось много людей, которые выросли без призрения, без воспитания и религии и не имели совсем никакой собственности, никто не мог сказать, откуда взялись такие люди. Кроме воровства, они не имели никаких других средств к существованию. Это были бездомные, бродяги, или абреки. Жить и воровать значило для них одно и то же, воровать у неприятеля или у своих, все равно – в этом заключалась цель их существования и единственное занятие.
Для подобных людей своровать было довольно легко, гораздо труднее было сбыть краденое: к мирным черкесам далеко, а в наши кубанские укрепления не принимали. Горец знал, что, если он приведет на базар в укрепление животное для продажи, его оставят на три дня для проверки, не окажется ли оно ворованным. Если в этот промежуток времени хозяин не являлся, покупатель отдавал деньги продавцу, в противном случае животное возвращалось хозяину.
Поэтому черкесы ничего так не добивались у черноморских казаков, «как того только, чтобы казаки принимали от них в укреплении воровские предметы, хотя бы за самую ничтожную цену. Они готовы были выкрасть у своих соотчичей лошадей и сделать их пешими, готовы выкрасть у них оружие и сделать их беззащитными, готовы, наконец, выкрасть у них рогатую скотину и баранов и сделать их голодными и холодными. Словом, наши закубанские укрепления могли бы сделаться смерчами, сифонами, которые вытянули бы из непокорных аулов все способы к сопротивлению, если бы только захотели воспользоваться недостойными орудиями, в недрах самих враждующих против нас обществ сокрытыми»[117].
Но черноморский казак не хотел пользоваться недостойными средствами, остался чистым и не запятнал свою совесть.
Глава 7
Гражданский и юридический быт черкесского народа. Народное управление. Поединок. Кровная месть. Суд и его устройство. Адат и шариат. Плата за кровь. Казнь. Размеры пени за различные преступления. Права собственности. Наследство. Народные собрания и их задачи
В основе гражданского быта черкесского народа лежали оседлость, личное и имущественное обеспечение. Обычаи, получившие силу непреложного закона, определяли права каждого члена общества, права поземельной собственности и права наследства. Торговые сделки обеспечивались залогами и поручительствами. Для разбора тяжб, решения общественных нужд и вопросов существовало народное собрание. Эти собрания, на которых присутствовали не представители народа, а весь народ, носили чисто демократический характер. Законодательная и исполнительная власть была в руках народа, а отсутствие главы в общественном управлении делало его республиканским.
Каждое псухо управлялось своей мирской сходкой – зауча, или джеме, где обсуждались и решались вопросы, касавшиеся общины. Община – это первая ступень политического устройства любого народа. Она является и первой самобытной единицей, в которой все семейства или роды одного происхождения и имеют одинаковые интересы. По мере роста населения отдаляется родство, дробятся интересы, и община разделяется на части разной величины, образуя каждая более-менее самостоятельное целое.
На равнинах единоплеменников связывают общие интересы взаимной безопасности, и народы постепенно соединяются в государства. В горах, напротив, община, по мере увеличения численности, делится все больше и больше, замыкается в себе и преследует свои частные интересы. Чем неприступнее горы, чем больше они представляют преград для вторжения неприятеля в пределы общины, тем больше самостоятельности в отдельных общинах, на которые делится племя, и тем дольше она сохраняется.
Кабардинцы, например, жившие на равнине, имели общее управление, тогда как жители гор сохраняли патриархальный быт и родовое устройство.
В последний период независимости Кабарды главными представителями власти у народов были валий и мегкеме. Должность валия принадлежала старшему по возрасту князю, который при содействии помощника, называемого кодз, управлял внешними и внутренними делами своей родины. Мегкеме, или суд, состоящий из духовенства и почетных вуорков, при участии валия и кодза выносил решения по тяжбам и преступлениям и своим согласием узаконил постановления валия относительно введения новых адатов и уничтожения старых.
Гражданский и юридический быт черкесского народа стоял на трех главных началах: 1) право собственности; 2) право применения оружия для каждого свободного человека; 3) родовые союзы, «со взаимной обязанностью всех и каждого защищать друг друга, мстить за смерть, оскорбление и нарушение прав собственности всем за каждого, и ответственность перед чужими родовыми союзами за всех своих».
В благоустроенных государствах правительство принимает на себя обязанность охранять народ от неприятельских вторжений и поддерживать внутреннюю безопасность. Там же, где не существует административных учреждений, где народ не признает над собой ничьей власти, залогом внутренней безопасности является право каждого отдельного члена общества защищать себя, свою семью и имущество и даже в целях предупреждения нападения нападать первым, если от этого зависит безопасность, а тем более спасение жизни. В таких обществах политическим правом насильственных действий и применения оружия обладает каждое семейство и родовой союз.
Черкесское общество было построено именно на таких началах. Правом применения оружия владело любое семейство первых трех свободных сословий. Зависимые же сословия, будучи неразрывно связаны со своими владельцами, ради своей безопасности должны были действовать заодно с ними. Таким образом, черкесское семейство составляло неразрывное целое со своими подвластными и рабами и, несмотря на разницу происхождения, исходя из общих интересов все были обязаны защищать друг друга. Отдельные лица, составлявшие такое семейство, будь они рабы или владельцы, обязаны были не только защищать членов семейства, но и мстить чужим семействам даже того же самого рода за нарушение личной неприкосновенности и прав собственности членов своего семейства. Поскольку одному семейству было трудно обеспечивать все эти меры, оно искало поддержки у других подобных семейств: отсюда идет образование союзов, которые у черкесов основывались на родовом принципе. Семейства одного рода вместе с подвластными им сословиями и людьми, отдавшимися под покровительство фамилии, составляли родовой союз. Совокупность родового союза покровительствовала каждому из его членов, защищала и мстила за каждого посторонним сообществам.