и склонов[193].
Все пространство, лежащее по ту сторону Сунжи, между рекой и подножием Черных гор, – это обширная равнина (с немногими возвышенностями), перерезанная множеством параллельных рек и речек, с шумом стремящихся преимущественно с юга на север. Две трети этой равнины покрыты строевым лесом или частым кустарником, где укрывалось почти все население Чечни. Две трети засунженского пространства покрыто лесом, оставшаяся треть представляет собой более-менее обширные поляны, на которых чеченцы имеют свои богатые обработанные поля и тучные луга, не только снабжающие жителей сеном для корма стад зимой, но и служащие обильными пастбищами для стад их горных соседей.
Все реки и речки, орошающие эту местность, стекают по большей части с второстепенного, и только немногие с Главного снегового хребта и вливаются в Сунжу, являясь, таким образом, ее притоками с правой стороны.
К рекам, берущим начало на Главном снеговом и Сулако-Терском водораздельных хребтах, относятся Терек, Сунжа, Асса, Фортанга, Гехи, Мартанка, Аргун, Хулхулау, Гудермес, или Гумс. Из всех этих рек, конечно, первое место занимает Терек, протекающий по Чечне около ста верст. Течение у него такое быстрое, что уносит деревья и ворочает огромные камни. Шум его слышен за несколько верст. Переправа через эту реку если не совсем невозможна, то сопряжена с большими трудностями, так как дно его изрыто быстрым течением. Все остальные речки, орошающие Чечню, как, например, Ачхой, Валерик, Гойта с ее притоками и др., берут начало в Черных горах.
Реки, стекающие с Главного и Сулако-Терского хребтов, имеют общее свойство: за исключением верховьев, они протекают в довольно отлогих и одинаковой высоты берегах, текут быстро по каменистому ложу и образуют множество островов, а в устьях разделяются на несколько рукавов. Исключение составляют только Сунжа и Асса, в особенности в верховьях. Берега этих двух рек по большей части круты, текут они одним руслом и почти не образуют островов, хороших бродов имеют мало.
Глубина всех рек первой категории при обычной высоте воды самая незначительная, и почти везде, где только позволяют берега, их можно перейти вброд, но при таянии снега на тех горах, где они берут начало, и в особенности при сильных и продолжительных дождях, вода в них мгновенно и значительно повышается, и самая мелкая речка за несколько часов приобретает значительную глубину, а на равнине выступает из берегов и разливается. Случается, вода в Сунже поднимается на полторы-две сажени выше своего обычного уровня. Тогда переправа, как для пеших, так и для конных, становится затруднительной, если не из-за глубины, то из-за скорости течения и ширины разлива. Из-за быстроты течения вода почти всегда бывает мутной, но, несмотря на это, приятна на вкус и здорова. При половодье и русло многих рек меняется, причиной чему служат сильный напор воды и наносы ила и деревьев, с изменением русла меняются, конечно, и броды, так что после каждого половодья необходимо осматривать прежние броды и отыскивать новые. Устройство мостов через эти реки при обычной высоте воды не составляет особого труда, самыми лучшими мостами считались мосты на козлах, тогда как в половодье устройство обычных мостов совершенно бесполезный труд.
Речки, берущие начало в Черных горах, напоминают канавы и по своим свойствам противоположны тем, которые стекают с Главного хребта. Летом, в сухое время, когда первые значительно мелеют, вторые, напротив, получают наибольшую прибыль воды от таяния снега в горах. Второстепенные речки текут довольно медленно в берегах, большей частью топких и по такому же топкому ложу, а потому имеют весьма мало бродов, зато почти на всех дорогах через них переброшены мосты. Поскольку ширина речек незначительна, постройка мостов не требует особенных усилий, тем более что вода в таких речках быстро не повышается ни от дождей, ни от таяния снега.
Здешние леса, состоящие из крепких лиственных пород – дуба, бука, чинары, вяза, груши, вишни, черешни, алычи (дикая слива) и в особенности орешника, – перемешанных с виноградом, боярышником и кизилом, покрывают почти всю Чечню и летом представляют собой непроходимую чащу. Местами попадаются большие поляны, кое-где поросшие кустарником, на которых зреет хлеб и пасутся стада. Лес растет преимущественно на Черных горах и у их подножия, а также у устьев рек и речек, в особенности между Мичиком и Шавдоном, Гойтой и Гехи. Средняя часть Чечни, по которой пролегает, как называют чеченцы, Русская дорога[194], от Куринского до Нестеровского укрепления, по большей части открыта, и только Гехинский, Гойтинский, Шалинский, Автурский, Маюртупский и Качкалыковский леса пролегают здесь узкими полосами от 460 до 700 сажен.
Средняя часть, как более открытая, представляла больше удобств для жизни, а потому здесь и было скучено почти все население, здесь находились известные величиной и богатством аулы Бата-Юрт, Ака-юрт, Маюртуп, Гельдиген, Автур, Герменчук, Шали, Большая и Малая Атага, Урус-Мартан и др. По мере того как наши войска стали двигаться по Русской дороге, аулы стали пустеть, а жители переселялись в близлежащие леса. В настоящее время об их существовании говорят только остатки садов. Больше всего укрывались в лесах, растущих у устьев, в особенности же между реками Гойта и Гехи (куда переселилась в 1840 году большая часть Надтеречных чеченцев) и между Джалкой и Бачкалыковским хребтом, являющимся крайним отрогом Сулако-Терского хребта. Непрерывное движение наших войск в глубь страны и постройка укреплений заставляли чеченцев удаляться от нашей линии укреплений. Постепенно приближаясь к Черным горам, они расселились по их ущельям и по верховьям рек и речек[195].
Между Фортангой и Гехи Малая Чечня отделяется от Галгаевского, Цоринского и Акинского сообществ двумя отрогами гор, являющимися продолжением главного кряжа северного склона. Ветвь, которая имеет северо-западное направление и оканчивается горой Нох-Корт, придает гористый характер всему пространству между Фортангой и Нетхой до бывших аулов Аршты и Ачхой. Другая ветвь имеет северное направление, пролегает между Нетхой и Гехи и проникает в Чечню своими отрогами так же далеко, как и первая. Между Гехи и Аргуном отроги Главного хребта вдаются в Чечню полукругом и отдаляются от нее в том месте, где их прорезает Мартан. Сулако-Терский хребет, отойдя от Главного Кавказского хребта у горы Борбало, пускает на север длинные отроги, которые своими ветвями и уступами заполняют восточную часть Большой Чечни, вся же западная часть Чечни занята отрогами Главного Кавказского хребта. С северной стороны обоих хребтов и параллельно им пролегает второстепенный кряж, образующий как бы предгорья или уступы главных хребтов и весьма резко обозначающийся крутым и почти обрывистым склоном в сторону последних. К северу же он пускает длинные, более доступные отроги, изрезанные глубокими оврагами.
Из отрогов Сулако-Терского хребта, пролегающих по Ичкерии и Ауху и составляющих правый берег Аргуна, наиболее примечательны Качкалыковский, замыкающий с запада Кумыкскую равнину, и хребет, отделяющийся от горы Чабирли, разветвляющийся между Аргуном и Хулхулау и доходящий до крепости Воздвиженская. Территория между Хулхулау, Гудермесом и Аксаем весьма гориста. Ветвь, отделяющаяся от кряжа напротив Ведено и идущая по левому берегу Аксая до Герзель-аула, образует далее хребет, известный под именем Качалыковского. Между Аксаем и Акташем лежат отростки гор, отделяющиеся от хребта Джалдари-Меэр и доходящие до Хасав-Юрта. Территория Ичкерии и Ауха покрыта горами довольно значительной высоты, с крутыми балками, так что сообщение между селениями шло только по долинам рек, а поперечных путей сообщения через горы почти не было. Туземное население использовало только вьючные дороги между аулами, по ним обычно ездили верхом.
Все горы, находящиеся в Чечне, Ичкерии и Аухе, покрыты строевым лиственным лесом, отчего и называются Черными, в отличие от снеговых, постоянно одетых в белую пелену снега. Северная часть Большой Чечни отделяется от Терека Умахан-Юртовским хребтом, а в семи верстах от крепости Грозной между Гойтой и Аргуном стоят две отдельных горы, образующие знаменитое в истории Ханкальское ущелье. Горы были прежде покрыты густым лесом и служили прекрасным убежищем для разбойников, нападавших на наши пограничные селения. Эти нападения и заставили Ермолова расчистить Ханкальское ущелье и для устрашения грабителей поставить напротив него крепость Грозную.
В Чечне нет особенно низменных мест, хотя Большая и Малая Чечня и изобилуют болотами. «Но образование этих болот скорее должно приписать постоянно влажной почве густых непроходимых лесов, нежели низменности тех пунктов, на которых они находятся»[196].
Климат Чечни похож на климат средней полосы России: летом бывает сильная жара, а зима довольно суровая, снежная, с морозами, доходящими до 20 градусав, так что большая часть рек замерзает, в том числе и Сунжа, за исключением только нескольких мест, где течение особенно быстрое. В июне, июле и августе дни весьма жарки, а ночи, напротив, прохладны. Эти резкие переходы порождают лихорадки и другие болезни. В Ичкерии и Аухе климат суровее, чем на остальной территории, населенной чеченцами, и зима продолжительнее.
Климатические условия и плодородие Чеченской равнины способствуют развитию земледелия, хотя в горной местности ощущается значительный недостаток удобной пахотной земли, так что жителям часто приходится прибегать к вырубке лесов, чтобы расчистить места под посевы.
Горцы живут преимущественно на крутых склонах, зачастую не дающих ровно никакой растительности, так что жители вынуждены приспосабливать их к тому, чтобы там можно было выращивать хлеб. «Вблизи жилищ, – пишет Грабовский, – встречаются искусственно устроенные террасы для посева хлебов. Нужно видеть эти террасы, чтобы судить о громадности труда, потребовавшегося на устройство их; они находятся обыкновенно в таких местах, где сама природа отказала дать что-либо. Чтобы устроить площадку в 10–12 аршин длины и в 5 ширины, необходимо было горцу расчистить и сровнять выбранную для этого местность; но так как и после этого площадка кроме камня ничего другого не представляла, то понадобилось натаскать туда земли и вообще удобрить ее настолько, чтобы она могла приносить желаемую пользу. Конечно, все это удобно было сделать тому, у кого оказался на этот раз рабочий скот».