– Напиши, – говорит он, – имя того, кого ты любишь, потом имя его отца и матери, а также все эти знаки и, свернув бумажку таким же образом, положи ее в такое место, чтобы возлюбленный твой нечаянно на нее наступил.
Все эти советы она исполнит в точности, и нет такого поступка, на который она бы не решилась ради обладания любимым. «Отказать в руке одному, двум, трем бывшим в виду у родных ее и родственников и бежать на сторону к другому, о существовании которого знали немногие; подвергнуться упрекам знакомых, проклятиям родных, прервать навсегда связь с отцом и матерью» – все это для чеченки не значит ничего в сравнении с тем новым заманчивым положением, которое рисует ее пылкое воображение. Но если этот шаг оказался неудачным, никто не услышит от женщины жалобы ни на мужа, ни на свое положение.
Пришедшая в дом мужчины девушка, по обычаю, становится его женой. Никто не вправе расторгнуть этот брак, и родным волей-неволей остается согласиться и пожелать молодым счастья, тогда задают пир – и дело кончено. При таком браке муж имеет право отказать родным жены в подарках и угощении, между тем как при обычном сватовстве он не может избежать подарков, иногда превышающих калым, который всегда получает девушка или вдова, при каких бы условиях она ни выходила замуж.
Обычной женитьбе всегда предшествует сговор или сватовство. Случалось в прежнее время, что родители еще во время младенчества детей договаривались породниться друг с другом и в залог калыма давали пулю, газырь черкески или некоторое количество денег. Дети, подрастая, мало-помалу свыкались со своим положением.
Желая засватать девушку, родители жениха засылают сватов, которые и делают предложение родителям девушки. Если те согласны, призывают девушку и спрашивают, согласна ли она выйти за такого-то. Но это лишь форма, которую требует обычай. Девушка в большинстве случаев беспрекословно исполняет волю родителей, а если и высказывает протест, то на него не обращают внимания, разве только имеется в виду другой, более выгодный жених или девушка испытывает очевидное отвращение к сватающемуся. Когда согласие на брак получено, жених делает невесте подарок – шелковый головной платок и несколько рублей.
В случае отказа родителей выдать дочь за человека, ищущего ее руки, обычай дает средство получить девушку и помимо воли родителей – с согласия ее брата. Стоит брату во время пирушки или обеда выпить за здоровье сестры с человеком, делающим ей предложение, и принять от него подарок, как сестра считается засватанной, и он обязан принудить отца выдать ее именно за того, с кем пил за ее здоровье. В противном случае одаривший брата преследует его как за кровную обиду. Впрочем, к этому странному обычаю прибегают только в самых крайних случаях, когда уже нет никакой надежды получить руку девушки по согласию родителей.
Чеченские свадьбы совершаются рано: девушка выходит замуж, как только ей исполнится двенадцать, самое позднее в пятнадцать, молодые люди женятся с наступлением семнадцатилетнего возраста. Часто домашние работы, которые целиком лежат на женщинах, заставляли родителей из личной выгоды долгое время удерживать дочь в семье и отказывать женихам, что было очень невыгодно для Шамиля при беспрерывной войне, истреблявшей население. Для искоренения этого зла имам стал лично наблюдать за тем, чтобы не было ни молодых вдов, ни перезрелых девушек. В последние годы своей власти Шамиль прибегал к так называемым насильственным бракам.
Непомерно большой калым за невесту (80—200 рублей серебром) был причиной того, что большинство не в состоянии было внести его в тогдашней военной обстановке. Оттого браков в Чечне было значительно меньше в сравнении с прочими горскими народами, так что, по словам Шамиля, он застал в Чечне множество девок с седыми волосами и совсем дряхлых стариков, весь свой век проживших холостыми. Прямым следствием этого были беспрестанные побеги молодых людей обоего пола, безнравственность и убийства. Чтобы положить этому конец, Шамиль собрал к себе старейшин из всех чеченских общин и предложил установить для калыма норму, которой придерживался сам пророк, а именно 20 рублей за девушку и 10 рублей за вдову. Старейшины согласились, но просили прибавить от 6 до 8 рублей на свадебные издержки. Уступив их просьбе, Шамиль распорядился о прекращении похищений и запретил муллам совершать над беглецами брачный обряд под страхом зашития рта, самих беглецов приказал немедленно разлучать и возвращать в родительские дома, где на основании шариата их, как совершивших блуд, подвергать ста палочным ударам и затем изгонять мужчин из аула на один год. Против же девушек, не выходящих замуж по своей воле и отличающихся веселым характером, принимались особые меры. Наиб обычно, призвав к себе родственника девушки (отца, брата и т. п.), предлагал ему под видом дружеского совета похлопотать о женихе для своей родственницы, а если призванный противился или упрямился и говорил, что трудно найти жениха в своем околотке, ему указывали на другие селения, где много молодых людей, нуждающихся в подруге жизни. Затем давался месяц срока, и, если совет наиба не был исполнен, главу семейства сажали в яму, где и содержали до выхода замуж его дочери или сестры.
Точно так же вдова не могла оставаться одинокой больше трех месяцев, за столь короткий срок она должна была непременно найти себе мужа. По причине распространенной в Чечне полигамии женщина редко встречала в этом затруднение, в особенности если была молода и недурна собой. Для проверки, исполняется ли постановление имама, пять-шесть мюридов, которых посылал наиб, время от времени обходили подвластные ему аулы и искали перезрелых невест, молодых вдов и еще не женившихся молодых людей. Отыскав женщину, которая еще не вышла замуж, узнавали причину и в случае неудовлетворительного объяснения сажали ее родственника в яму.
– Кого любишь? – спрашивали между тем мюриды женщину, не отыскавшую мужа.
Женщина называла имя какого-нибудь мужчины, у которого узнавали, желает ли он на ней жениться. При согласии мюриды и родственники сговоренных стреляли – как бы в подтверждение состоявшегося сговора. Если мужчина не соглашался вступить в брак с предлагаемой невестой, ее отпускали, а отказавшемуся от брака с ней приказывали непременно выбрать себе невесту, а отвергнутой девушке или ее матери в знак признательности подарить что-нибудь.
Эти суровые меры не были неприятны народу, в особенности молодежи, которая была очень довольна тем, что Шамиль, принимая во внимание общую нужду и бедность, значительно снизил калым и ограничил его двумя коровами или денежным взносом от 10 до 20 рублей. В Ичкерии калым за девушку составлял 28 рублей, а за вдову 16 рублей[219].
В разоренных и близких к нашим границам местах жених отдавал отцу невесты только 3 рубля, обещая уплатить остальное впоследствии, и брал на себя обязательство иметь всегда на имя жены или лошадь, или пару волов и коров, или несколько голов мелкого скота.
Будучи собственностью жены, эти животные могли быть проданы или обменены только с ее согласия, а в случае падежа или кражи муж или покупал новых, или выдавал жене половину их стоимости, деля убыток пополам. Дешевое приобретение жены послужило причиной, что в Чечне стало очень много свадеб, благодаря чему увеличилось население и, главное, стала более строго соблюдаться чистота семейных нравов.
Однако несмотря на незначительность калыма, многие чеченцы были не в состоянии уплатить его сразу, и из-за этого между сговором и женитьбой нередко проходило несколько лет. Получив согласие на брак, жених, кроме подарка невесте, одаривает ее отца или ближнего родственника оружием, лошадью или куском материи и задает пир. Богатый закалывает корову, быка или несколько овец, бедный – одного, много двух баранов. Невесте шьется рубашка и приданое согласно договору. После сговора жених имеет право повидаться со своей возлюбленной, но так, чтобы никто не был свидетелем их свидания. Также жених до свадьбы избегает встречи с родителями невесты. Встречаясь в обществе или вообще при посторонних, невеста отворачивается от жениха, стараясь, чтобы он не видел ее лица. Вступить в разговор жениху с невестой считается очень неприличным.
По обычаю, молодой человек, став женихом, приобретает некоторые права на будущую невесту. Он может отказаться от нее или по ее просьбе позволить ей выйти за другого, но девушка сама не может отказаться от жениха, а должна упросить и безропотно дождаться или согласия ее освободить, или чтобы жених, заплатив калым, взял ее в жены. Этим правом молодые люди нередко пользовались. Рассердившись на невесту или имея в виду более выгодную свадьбу, молодой человек нарочно затягивал неопределенное положение засватанной и часто, считаясь женихом в одном семействе, сватался в другом и, получив согласие, сочетался браком с той, с которой ему казалось более предпочтительным. Впрочем, родители первой невесты, заметив уклонение жениха, могли сами ему отказать. Под предлогом, что дочь молода или необходима для работы в семье, отец отвозил жениху сделанные подарки, возвращал калым, и тогда девушка, став свободной, вольна была избрать другого.
Ислам допускает многоженство, и потому в некоторых кланах можно встретить мужчин, которые имеют две, а иногда и три жены. Число жен не зависит от состоятельности мужчины, и нередко люди бедные имеют по нескольку жен и весьма солидное количество детей, число которых доходит иногда до семнадцати одних только живых, не считая столько же умерших. Очень редко мужчина берет жену из одного с ним аула, большей частью он старается взять из другого, но одноплеменного с ним селения. Отец не выдаст дочери, брат сестры за иноземца, в особенности за тавлинца, которых чеченцы презирают, считая бездомными и бродягами. «Чеченское семейство, – говорит Ад. П. Берже, – породнившееся с Хаджи-Муратом, человеком весьма значительным, стяжавшим себе славу джигита и любимца Шамиля, несмотря на все это, долго терпело обидные насмешки от своих соплеменников. До такой степени чеченцы считают себя выше т