Каждый зажиточный татарин имеет отдельные жилища для жен, летнее помещение независимо от зимнего и часто, сверх того, особое помещение для приема гостей.
Летний дом почти всюду имеет стены только с трех сторон, а четвертая, оставаясь открытой, во время непогоды завешивается войлоком.
Собственно комната для приема гостей устраивается преимущественно в конюшне: это только угол последней, в котором насыпана земля на аршин выше пола и который отделен перилами. Гости, в особенности зимой, предпочитают это место, потому что оно теплее всего остального помещения татарина, и в особенности в местах безлесных, где топливо составляет роскошь. С двух сторон возвышения устраиваются нары, или длинные скамейки, на них наложены войлоки, тюфяки, которые, с прибытием гостя, покрываются коврами. В углу такой комнаты можно встретить и камин. В редких случаях гостиная, составляя часть жилого помещения, состоит из двух капитальных стен, а с двух других сторон ограничивается перилами, но и в этом случае за перилами почти всегда помещается семейство хозяина, а иногда и домашний скот. У нахичеванцев иногда вместо перил, отделяющих гостиную от прочего жилья, устраивается во всю стену решетчатое окно, украшенное разноцветными стеклами. Перед входом в такую гостиную устраивается нечто вроде сеней.
В горах всех провинций татары складывают свои жилища из камня, как из материала наиболее дешевого и находящегося под рукой.
Каменные постройки дома издали похожи на русские, но всегда с плоской крышей. Жители строят свои дома из алыза, или нетесаного камня, связываемоего между собой глиной и деревянными перекладинами; плоская крыша туземца засыпается землей.
При каждом почти доме имеется нечто вроде балкона, который состоит из комнаты о трех стенах с нишами, а четвертая, обращенная на двор, не строится. В этой комнате все хозяйство татарина: котелки, чувалы, кувшины, шерсть, масло в бурдюках и грубый станок для выделки ковров. Многие дома двухэтажные: в верхнем живут хозяин и его семейство, а в нижнем – скот, лошади, и одна комната предназначается для исполнения обязанности кладовой. У кого дом одноэтажный, тот, для всего помещающегося в нижнем этаже, строит особый сарай. На каждом дворе построено несколько вышек, где ночуют хозяева, так как в комнатах мухи и комары не дают заснуть, несмотря ни на какую усталость. Вышки эти бывают часто в два и три этажа, смотря по числу членов семейства. У богатых бельэтаж делается наподобие беседки с тесовой крышей и весь малюется яркими красками.
В богатых татарских домах вместо печей устраивают камины, а над ними широкую и прямую трубу; чаще же в сакле не бывает ни печи, ни камина, ни трубы и огонь раскладывается на полу посреди хижины, в небольшом углублении, обложенном камнями. Дым от горящего костра стелется по потолку, коптит всю внутренность сакли и выходит в двери; если же в потолке сакли туземец сделает небольшое отверстие для выхода дыма, то считает свое помещение роскошным.
Случается, что недостаток дров и топлива во многих местах лишает хозяев возможности пользоваться и этого рода прихотью, тогда, с наступлением холода, туземцы устраивают в одной из комнат что-то вроде стола на весьма коротких ножках, который и носит название курсы и, в общежитии, часто называется братским диваном. Под курси ставится мангал (жаровня) с раскаленными углями, то есть глиняный или медный сосуд, наподобие небольшого котла. Курси накрывают толстым длинным и широким одеялом, под которым и прячется до самой груди все семейство, располагающееся вокруг курси. Пользуясь жаром от мангала, удерживаемым одеялом, жители согревают таким образом нижние части своего тела. «Такой неудобный и вредный способ согревания себя составляет одно из любимейших наслаждений татарина, тем более что этим способом удовлетворяется его наклонность к бездействию и ленивой неподвижности».
Для печения хлебов складывают печи следующим образом: вырывают неглубокую яму и вмазывают в нее круглый глиняный сосуд; чтобы испечь хлеб, раскаляют этот сосуд и, сделав из теста лепешки, прилепляют их к стенкам сосуда.
Пол комнат устилается паласами или коврами и цветными хорасанскими войлоками. Два-три окна, с узорчатой решеткой[64]или с рамами и стеклами, а иногда только одно круглое отверстие в потолке[65], освещают комнату, в стенах которой поделаны ниши, наполненные домашними вещами. Там стоят огромные сундуки, а на них положена постель и завешена бумажной или клеенчатой шелковой материей, которая впоследствии пойдет на чадру невесте-татарке, молодой дочери хозяев. Нередко против входа в саклю, возле стены, ставится низкая скамья, на которую кладут шерстяные чемоданы с одеждою и другими пожитками. По стенам иногда развешивается оружие хозяина, а в свободных нишах или на полках расставляются пузатые кувшины, узкогорлые, кривые бутылки, чашки и всякая домашняя утварь. Часто можно встретить, что к высокому, раскрашенному потолку у богатых привешены фруктовые гирлянды винограда, груш, слив и персиков, предназначенных для сушения.
Посреди стоит огромный четырехугольный ящик, слепленный из глины и выбеленный, а над ним другой такой же ящик, в виде трубы до самого потолка. Эти ящики, с виду похожие на русскую печь, предназначаются для склада муки (закрома). У богатых ящики эти устраиваются не в комнате, а в особых кладовых.
Одно или два зеркала в простых рамах, окрашенных голубой краской, дополняют убранство комнаты.
Вечером в камине под трубой привешивается чрах — небольшой, наполненный нефтью кувшинчик, ко дну которого приделана горизонтальная трубочка с пылающим пламенем концом. Этот кувшин есть туземная лампа, освещающая комнату весьма удовлетворительно.
На чистоту своего семейного и обыденного помещения татары не обращают особенного внимания; люди зажиточные и те нередко в сакле, как в конюшне, помещают на целую зиму одну из самых любимых лошадей. Бедные же, по необходимости, должны помещать в сакле на зиму весь свой скот, кроме овец, для которых стараются всеми мерами построить отдельное помещение.
Конечно, лучшие постройки домов принадлежат жителям городов. Фасад городского дома обращается всегда к стороне двора, а на улицу выводится глухая стена, без окон и дверей. Причиной такого безобразия постройки было, в прежнее время, желание скрыть от посторонних взоров свое имущество и семейную жизнь. Каждый татарин знал и имел случай убедиться, что если хан или кто-либо из его приближенных увидит зажиточность обывателя и чистоту его помещения, то, при общественных раскладках повинностей, на него будет наложена такая часть податей, что он, по необходимости, сравняется со своими бедными и грязными соседями. Если же случалось, что хану бросалось в глаза, что у такого-то красивая жена или что она одевается нарядно, то он всеми мерами старался добровольно или насильно отнять жену у мужа, дочь у отца или брата и перевести ее в свой гарем, а когда это не удавалось, то мщение всеми способами сыпалось на сопротивлявшегося.
Обороняясь всеми средствами от такого рода невзгод, татарин сосредоточивал всю свою жизнь внутри двора, как в месте, скрытом от посторонних взоров. Каждый хозяин старался вымостить свой двор камнем и содержать его в опрятности.
В средине двора почти всегда устраивался гоуз (бассейн) с водометом. За двором – сад без аллей и без дорожек; «вода везде проведена канавами; все внимание хозяина обращено на доход, и ничего решительно не придумано для симметрии, комфорта и удобности гуляющих».
«Вход в дом устраивается в середине фасада; восемь или десять ступеней ведут в прихожую, занимающую всю ширину дома и имеющую обыкновенно две двери направо, две двери налево и одну дверь прямо, насупротив входа.
Первые двери, направо и налево, вводят в лучшие комнаты дома, отлично отштукатуренные гипсом и украшенные лепными и резными узорами вокруг окошек, дверей, ниш, и в особенности вокруг камина; эти комнаты достойны любопытства даже утонченного европейца. В стенах комнаты оставлены два ряда ниш, между которыми в иных домах нарисованы яркими красками на гипсе цветы, гирлянды, птицы и т. п.; но все искусство штукатурщика и живописца обращается на отделку карнизов».
Вторые двери направо и налево ведут, с одной стороны, в кухню, с другой – в кладовую, которые обе не отделаны и темны. Дверь, расположенная прямо против входа в прихожую, ведет в верхний этаж, в так называемую балахано, или детскую. Это род балкона или мезонина, расположенного над прихожей.
В парадных комнатах вместо наружной стены дома, обращенной на двор, устраивается огромное, с разноцветными стеклами окно, разделенное на отделения, которые опускаются и подымаются каждый особо и независимо друг от друга. Окна эти весьма красивы летом, но зимою, допуская во внутренность жилища холод, теряют свою прелесть для полузамерзших его обитателей.
Главное украшение комнат составляют целые кипы подушек, одеял, множество мелкой посуды и ковры, которыми убирают полы, а иногда и стены.
Жилища талышинцев отличаются от обыкновенных татарских построек. Селения их разбросаны по лесам и тянутся обыкновенно на несколько верст; каждое семейство имеет один или два дома, окруженные или низким забором, или вовсе без всякой ограды. Талышинцы любят жить в лесу и не вырубают его даже вокруг своих жилищ. Дома строятся из бревен, часто неровных и кривых, которые на углах кладутся крест-накрест, как в русских избах; снаружи и изнутри дом обмазывается глиной и имеет высокую камышовую крышу.
Внутренность домов характеризуется особого устройства камином, имеющим вид выдолбленной сахарной головы в продольном разрезе; он расположен всегда у передней стены, недалеко от наружных дверей. По неимению трубы, дым, поднимаясь кверху и окоптивши потолок и верхнюю часть стен, выходит в дверь, которая делается очень высокой и, так же как в наших курных избах, остается растворенной во время топки.