Легенды? Разве сомнения в официальном изложении процесса совершения преступления не уместны? Подозрение подпитывают другие подробности: задняя дверь террасы дома лишь притворена, когда сыщики входят в дом. В дом через террасу мог войти любой. Почему во время совершения преступления система охраны дома не была включена? И что с электрической пишущей машинкой, которая все еще тихонько гудит, когда на месте совершения преступления появилась полиция? В нее вставлено письмо Герта Бастиана адвокату. Ничего важного, речь идет о трудностях некой подруги Келли с работодателем. Сверху аккуратно написана дата: 1 октября 1992 г., последние слова таковы: «Мы долж…» Почему опытный в машинописи Бастиан остановился на полуслове? Кто или что отвлекло его? Подруги и друзья в стране и за границей цепляются за эти несоответствия, требуют дальнейшего, более основательного расследования. При этом их основной аргумент — не открытая дверь на террасу или невыключенная электрическая пишущая машинка. «Такая смерть им не подходит», — говорит правозащитница Бэрбель Болей. Для юристов прокуратуры слово «не подходит» не служит убедительной уликой в пользу убийства, а для друзей вполне. Чтобы именно Петра и Герт совершили насилие над собой? Похоже, это в самом деле не соответствует их жизни.
Петра Келли, родившаяся в 1947 г. как Петра Карин Леман, сначала растет у своей бабушки Кунигунды Бирле, поскольку мать трудится дни напролет, после того как отец ушел из семьи. Когда мать выходит замуж за американского офицера Джона Э. Келли, Петра берет новую фамилию и следует за матерью и отчимом в США. С 1966 г. она изучает общественные науки и мировую политику в Вашингтоне. Она не ограничивается теорией, активно применяет свои знания на практике, участвует в демонстрациях против войны во Вьетнаме и расовой дискриминации, а в 1968 г. принимает участие в выборах президента на стороне демократов. Когда в 1970 г. ее любимая сводная сестра Грейс умирает от рака, Петра Келли считает причиной смерти последствия облучения и начинает интенсивно заниматься вопросами радиации и движением против атомного оружия. Вернувшись в Европу, она в 1971 г. заканчивает учебу в Амстердаме и начинает работать практиканткой в Европейском Сообществе в Брюсселе. Она делает быструю карьеру, поднимается до административного совета. Наряду с основной работой в Брюсселе она является членом и помощником в различных организациях.
«Она делала мировую политику без всякою материального обеспечения».
В женском движении или движении в защиту мира, в правозащитных группах или группах по защите окружающей среды, в США, Европе, Японии или Австралии — Петра Келли борется на всех фронтах. Она также присутствует, когда в 1979 г. в Германии создается партия «зеленых». В 1980 г. она избирается представителем в федеральное правление этой партии. В том же году, 1 ноября, на мероприятии по теме «Женщины и военные» она сидит напротив отставного генерал-майора бундесвера, который отстаивает точку зрения, что женщины «по своей природе непригодны» к воинской службе. Хотя Келли тоже против женщин с оружием, она называет аргументацию Герта Бастиана «мнением фаллократа». Тем не менее немного позже она одной из первых подписывает составленное Бастианом «Крефельдское воззвание»: «Разоружение важнее устрашения». Келли влюбляется в Бастиана, звезду немецкого движения сторонников мира — мужчину, увенчавшего свою военную карьеру званием «мирный генерал».
Родившись в 1923 г., Герт Бастиан в 19 лет с восторгом идет в вермахт. После войны он проходит обучение на переплетчика и некоторое время работает служащим. Но когда в 1956 г. создается бундесвер, бывший офицер сразу возвращается на военную службу. Свою службу он начинает старшим лейтенантом. Кадровый военный Бастиан слывет хорошим солдатом, но не всегда удобным для своего начальства, поскольку имеет убеждения и отстаивает их. Когда его в 1979 г. в дискуссии перед аудиторией спрашивают, как он относится к довооружению, он публично поддерживает критику, высказанную Гербертом Бенером. По его мнению, не следует опасаться наступления Советского Союза, он вооружается только для обороны.
«Я могу сказать, что меня с Гертом Бастианом связывают политические взгляды, а также глубокие человеческие отношения. Иначе я вообще не смогла бы выполнять эту работу».
Таким образом в самый разгар дебатов о дополнительном вооружении в рядах военных вдруг появляется решительный противник двойного решения НАТО. В 1980 г. Бастиан досрочно отправляется на пенсию и одновременно становится героем пацифистов, с которым и встречается на дебатах о женщинах и военных Петра Келли, тогда еще мало известная в Германии.
Скоро Келли и Бастиан начинают вместе путешествовать и работать. Герт Бастиан превращается из генерала-танкиста в пацифиста, Келли отличается ораторским талантом, способностью убеждать и, кажется, бесконечной энергией, благодаря чему в избирательной кампании 1983 г. становится, по сути дела, лицом «зеленых». Ее значение выходит далеко за пределы Германии и партии «зеленых». Когда в 1982 г. канцлером становится Гельмут Коль, в США Петра Келли более известна, чем он. В этом году в Стокгольме ей присуждают Нобелевскую премию мира. Годом позже она как представитель первой фракции «зеленых» заседает в бундестаге — вместе с Гертом Бастианом. Они работают до изнеможения, в парламенте и вне его, без них не обходятся сидячие блокады ни в Мутлангене, ни в Битбурге. На Александер-плац в Восточном Берлине и в Москве они выступают за то, чтобы перековать «мечи на орала». Их активность еще более усиливается, когда в 1990 г. оба выбывают из парламента. Аборигены Австралии, угнетенные тибетцы, неонацисты в Германии или вопросы прав человека в бывшей Югославии — Келли и Бастиан занимаются всеми актуальными вопросами. Они давно стали кумирами международного движения борцов за мир, и трудно представить, чтобы именно эта пара лишила себя жизни, не оставив политического завещания. Здесь легче поверить в изощренное убийство. Стоят ли за ним бывшие сотрудники «штази»? КГБ? Правые экстремисты? За недели, последовавшие после обнаружения трупов, было много слухов и теорий. Один журналист знает о китайских бандах, которые хотят помешать борьбе обоих за свободный Тибет. Украинский физик-ядерщик Владимир Черносенко говорит, что на убийство была готова международная атомная мафия. Доказательств нет никаких. Но поскольку не может быть того, чего не должно быть, 26 октября на Лесном кладбище в Вюрцбурге на похоронах Петры Келли Лев Копелев восклицает, обращаясь к присутствующим на траурной церемонии: «Она могла умереть, как Мартин Лютер Кинг или как Ганди. В бою, но не так! Я не верю, что она или Герт могли уйти, не дав объяснений своим друзьям». Он говорит то, что у многих на душе.
Однако через неделю после обнаружения трупов большинство присутствующих начинает верить в непостижимое. Согласно полицейскому отчету, у Герта Бастиана на пальцах следы пороха, оставленные его «дсрринджером», оружием, из которого, безусловно, были сделаны оба смертельных выстрела. То, что Герту Бастиану ствол был приставлен наискось сверху, говорит, по мнению старшего комиссара Отто, скорее о компетентности отставного генерала, чем о постороннем преступнике. Кроме того, преступнику «пришлось бы взять стремянку, чтобы убить мужчину ростом 1,80 м». Горькая правда, которую родственники и соратники почерпнули из таких заключений: именно Герт Бастиан сначала застрелил Петру Келли, а потом себя.
Тем не менее лишь немногие осуждают Бастиана публично. Вместо этого соратники собираются 31 октября в боннском зале «Бетховенхалле» на совместную панихиду по Келли и Бастиану. Совместная панихида по убийце и жертве? В этот день в «Бетховенхалле» никто не хочет этого обсуждать, многие ищут мотив для совместного самоубийства, спрашивают себя, не могли ли они предотвратить катастрофу.
«Петра и Герт хотели ни больше ни меньше, как изменить весь мир, и к тому же немедленно».
Как объяснить, что оба почти три недели пролежали мертвыми в своем доме и никто не заметил их отсутствия? На этот вопрос и «зеленые» не находят ответа. Официально партия не хочет показать размолвки между собой и умершими. Но не только Йошка Фишер сдержанно критикует обращение своих «зеленых» с обоими умершими: «Мы должны спросить себя, почему мы как партия не смогли создать для Петры и некоторых других такой должности, где они в полной мере могли бы найти применение своей большой и одновременно сложной индивидуальности для своего дела и тем самым для партии '‘зеленых”». Криста Никельс формулирует это лаконичнее: «Мы не дали им даже офиса».
В действительности партия, пришедшая в 1983 г. в парламент с требованием проявлять больше человечности в политике, в годы становления особенно жестко обходилась со своими видными деятелями. Мари Луиза Бек, как и Петра Келли, представитель первой фракции «зеленых» в бундестаге, говорит о «психической резне». Правда, Петра Келли и Герт Бастиан не очень старались избежать неприятностей с общественностью и коллегами.
Из-за безоговорочной отдачи вплоть до полного истощения, которую Келли хочет получать и от других, она, то и дело страдающая обмороками, требует привилегий — полетов первым классом и соответствующих номеров в гостиницах. При случае она тратит деньги партии или фракции без разрешения. Бастиан, поссорившись, выходит из фракции, возвращается и уходит снова. Свой мандат он сохраняет. Петра Келли по прошествии двух лет не хочет подчиниться принципу ротации «зеленых». В партии ее упрекают в честолюбии, отсутствии солидарности, обюрокрачивании, и когда она хочет получить от рядовых членов разрешение остаться, то явно терпит. провал. Михаэль Шререн, в то время секретарь «зеленых» по вопросам печати, вспоминает о тишине в зале, когда заявление Келли было отклонено: «Это было как после убийства короля, когда убийцы понимают, что сотворили».