Монстр промолчал.
— Выход, кажется, нашелся… — ответил я, и, чтоб не терять инициативы, скомандовал. — Растянуться вдоль стены…
Уже не стесняясь, стал помогать себе руками, расшатывая кирпичи и отбрасывая их в сторону. Если там прятались враги, то теперь ничего неожиданного для них в появлении народных мстителей не будет. Жадный, глядя на меня, тоже попробовал стену на прочность, и у него получилось еще лучше — он нажал посильнее и вывалился из проклятого коридора целиком. Ни стрельбы, ни воплей не последовало. Спокойно. Тогда и я шагнул следом.
На той стороне был свет и был воздух. Много света и много воздуха… И, конечно, Монстрова нога. Одна.
Нога осталась ногой, а вот свет после многочасового блуждания по подземным коридорам казался ослепительным братом света только что родившегося в мире после слов Бога «Да будет свет!». Через несколько секунд глаза попривыкли, и он стал обычным светом, а коридор обычным коридором. Одна странность только ощущалась, и я точно уловил её. Свет был каким-то не таким. Только что мы брели по подвалу. Да что там «только что брели»? Все, кроме меня, Жадного и знаменитой монстровой ноги так и оставались там, а вот я уже стоял в коридоре и, судя по виду из окна, этаж этот был никак не меньше пятого-шестого. Через окно, что напротив, лился дневной свет, и виднелись крыши домов.
Я, не откладывая важное на потом, сунул голову в пролом и сообщил.
— Тут чисто, но чудно. Выходим.
Супонька подналег и вместе с остатками стены тоже вывалился в свет.
Коридор уходил вперед. Свет из окон упирался в двери. Между окнами и дверями по стенам висели копья вперемежку со щитами, какие-то деревянные маски. Супонька тронул ближний щит, поскреб пальцем.
— Декорация. Больше всего это похоже на…
— Гостиница. Это — гостиница.
— Чудо…
— Я же говорил — Господь выведет…
За окном послышался шум подъехавшего автомобиля. Я осторожно выглянул. Точно. Пятый этаж. Внизу перед зданием дорога и маленькая площадка, к которой только что подкатил лимузин. Из распахнутой дверцы вышли двое гражданских.
Не доверяя глазам, я снова сунул голову в пролом.
Подвал. Темно.
Вытащил.
Светло. Пятый этаж. Гражданские внизу вытащили из багажника чемоданы и покатили их куда-то под длинный козырек, прикрывающий вход. Точно гостиница. Нужно было что-то предпринимать. В сиюминутное преследование я не верил — если уж мы бродили там Бог знает сколько времени и никого не встретили, то маловероятно, что те, кто нас преследовал, найдут такую же необычную дыру точно в это же самое место. Что-то было странное во всем этом. Неужели Бог все-таки есть?
Да… Тот факт, что мы вышли из подвала сразу на пятый этаж говорил о многом. Новое чудо, не иначе. Ещё одно звено в цепи странных, необъяснимых событий и ощущений, что крутятся вокруг нас с самого начала.
— Черт знает что, — выразил общее настроение Супонька.
— Или Бог знает что, — поправил его Маркуша. — Меня, по чести скажу, больше устраивает второй вариант.
Я поднял руку, останавливая дискуссию. В коридоре людей не видно, но это вовсе не означало, что их нет во всем здании. Это, судя по всему был всамделешний отель, и не из худших, а жизнь в таких — это я знал наверное — не прекращалась ни днем ни ночью. Даже сейчас мы слышали неподалеку от себя мощное гудение, работал какой-то механизм.
Чудо, только что произошедшее с нами, не могло длиться долго. Век чудес, как всем известно, короток, а это означало, что после чудесного выхода неизвестно куда, для нас начнется обычная жизнь — с врагами, засадами и прочими прелестями подпольного существования.
— Построится в колонну. Оружие на виду не держать, но и не прятать. Спокойно идем вниз, ищем выход и исчезаем.
Про себя я добавил «Если повезет…»
Везение прекратилось на третьем шаге. Одна из дверей открылась, и оттуда вышел молодой человек в униформе.
В руках он держал хобот пылесоса. Человек занимался делом и поэтому заметил нас не сразу — пылесос сопротивлялся, не поддаваясь укрощению, или же не желал покидать комнату. Его товарищ оставался внутри, но увидев перемены в лице напарника, тоже выглянул в коридор.
Глаза их распахнулись, но я движением руки остановил вал любопытства.
— Господа! Прошу спокойствия. Спецоперация, господа…
— А-а-а.?
Я не дал вопросу покинуть горло коридорного, значительно повторил…
— Спецоперация…
…и глазами показал на автомат. Аргумент сработал.
— А-а-а-а!
Коридорный сноровисто закивал, соглашаясь, что это хороший повод для того, чтоб полудесятку вооруженных и разномастно одетых людей бродить по гостинице. Ткнув в одного из уборщиков пальцем, я приказал:
— Покажи-ка нам, любезный, где тут самый короткий путь к запасному выходу…
— Слушай, я не понял, — сказал Первый. — Ты чего творишь?
— Я?
— Ты, ты.
— Ничего, — удивился Второй. — Это все как-то само собой произошло. Мимо меня…
— Что это за чудеса со стенкой?
Второй только плечами пожал.
— Ты же видел, что я ничего не трогал.
— Но как-то это все произошло.
— Повторяю же — не знаю. Скорее всего, комп что-то начудил. Мозг зашел за разум. Бывает же такое.
— Ага. И как всегда в твою пользу.
— Наверное я ему нравлюсь, — нетерпеливо объяснил Второй. — Ты чего хочешь?
— Справедливости.
— Справедливости? А как ты её понимаешь?
— Просто. Можно сказать классически. «Тебе половину и мне половину».
— Да я не против, — пожал плечами Второй. — Действуй…
7
— Господин майор! Дверь!
Те двое, что я послал в авангард, были не деревенскими парнями-первогодками, которых могла удивить какая-то дверь. Повидали уже разного. Видимо им попалась не просто дверь, а что-то особенное.
— И что?
Сержант развел руками и выдал минимум информации.
— Раньше тут таких не встречалось…
— Раньше тут вообще ничего такого не было, — проворчал кто-то из темноты позади меня.
— Разговорчики! — прикрикнул я.
Хождение по бесконечному лабиринту действовало на нервы не только мне. У младших чинов это проявлялось словесным поносом.
— Покажите…
Дверь и впрямь оказалась не от мира сего. В смысле не от этого мрачного подземного мира. Меня ждал не грязный заляпанный люк, не металлический монстр с поворотными рукоятками, не прочная дверь газоубежища а… дверь. Хорошего дерева, лакированная, с блестящей, словно только что начищенной, медной ручкой… Такой не в подвале стоять а…
— Это прям из подвала и в кабинет господина полковника… — пробормотал пораженный дверными излишествами сержант.
— Только что господину полковнику в подвале делать-то? — возразил ему кто-то.
— Разговорчики, — повторил я. — Выключить свет…
Не хватало еще обозначить себя фонарями и наскочить на засаду. Когда истоптанный нами коридор погрузился в темноту, я приложился ухом к дереву.
За дверью бурлила жизнь! Слышался говор, что-то звенело, то и дело общий шум перекрывали повелительные возгласы. Не став гадать, что там такое происходит, я, сообразуясь с петлями, потянул дверь на себя. В ту же секунду на меня обрушился водопад звуков и запахов. И каких!
Пахло едой. Не каким-нибудь скудным армейским пайком, а чем-то изысканным — фруктами, хорошим жареным мясом даже цветами пахло и парфюмом! Музыка и женский смех добавил новых впечатлений, но… За дверью было все это, но не было света… Абсолютная тьма, покрывавшая зал, а по всему судя, это именно зал, зал ресторана, не давала ничего увидеть. Очень быстро эти два понятия «темнота» и «ресторан» сложились в моей голове в одно название «Эксельсиор». Я слышал, что только в этом отеле есть ресторан, в котором оригиналы обедают в полной темноте. Говорят, что вкус пищи при этом ощущается как-то по-особенному. Я потянул воздух носом, ловя запахи. Да… Не исключено, что в этом действительно что-то есть.
И все же я не мог исключить, что в этой вкусной темноте вместе с богатыми, орудующими столовыми ножами и вилками прячутся люди с автоматами и пулеметами.
— За мной. Тихо!
Осторожно, стараясь не скрипеть дверью, мы полезли наружу.
Спустя несколько секунд я уже понял, что ошибся. Ощущение опасности, которое меня еще никогда не подводило, подсказывало, что нет тут опасности для нас. Эта изысканная темнота могла бы послужить прологом к чудесной ночи в изумительной компании длинноногих обладательниц дорогого парфюма, а не к ночному марш-броску или автоматной очереди в спину.
— Что угодно господам военным? — раздалось у него над ухом. — К сожалению, к нам с оружием нельзя…
В голосе скользнула насмешка.
— У нас тут из оружия допускаются только ножи и вилки.
Я повернулся на голос и ухватился за чьё-то плечо. Мне хватило мгновения, чтоб выстроить логическую цепочку — нас видят в темноте, значит, у голоса есть прибор ночного видения, следовательно, это официант или кто-то из обслуги — как-то ведь должны тут обслуживать толстосумов не обливая вином и не опрокидывая соусники на их фраки и вечерние платья…
— Спецоперация, — сказал я, стягивая очки с чужой головы. — Молчать. Паники не поднимать. Стоять смирно.
Мир вокруг меня волшебным образом наполнился движением. Люди обозначились зеленоватыми силуэтами, столики, посуда…
— Как вы вообще сюда попали, господа?
— Не ваше дело. Где здесь выход?
Обитать тьмы ориентировался тут даже без очков, а возможно у него имелся в голове сонар, как у дельфина. Во всяком случае, он и без очков провел нас по залу, аккуратно огибая столики.
— Давно тут работаешь?
— Три года, — отозвался провожатый.
— А можно подумать, что ты тут родился…
Тот хмыкнул, оценив шутку. Держась друг за друга, спецназовцы обошли огромный стол, заставленный вазами с фруктами.